My fear

— Наруто, я могу войти? — послышался тихий женский голос за дверью палаты. Снова бабуля Цунаде пришла. Последнее время она часто заходит. Это радует. Все же, она единственный человек, которому я доверяю. Не в обиду Итачи, но я все еще к нему не привык. Странный он какой-то. Промолчав, я продолжил смотреть на дверь. Обычно в таких случаях, бабушка Цунаде уходила на некоторое время, думая, что я сплю, но сейчас все было иначе. Простояв немного за дверью, она все же вошла. На ее лице сияла улыбка. Блондинистые волосы были, как всегда, заплетены в два низких хвоста. Они были несколько растрепанные, будто она очень торопилась сюда. Карие глаза бегали из стороны в сторону выдавая нетерпение поведать о чем-то важном. — Так и знала, что не спишь, а снова читаешь. Надо запретить Итачи давать тебе столько книг, ты даже спать редко ложишься, да и читаешь в темноте. Так ведь и зрение испортиться! — нетерпение быстро сменилось недовольством. Слушая ее поучения, я снова вспоминал времена жизни с родителями. Эти мимолетные отрывки, от которых становилось тепло на душе, но в то же время жутко тоскливо. Улыбнувшись своим мыслям, я вновь вернулся в реальность. Цунаде уже успокоилась и принялась приводить мою «комнату» в нормальное состояние. За последние дни тут скопилось много пыли, которая явно не сулит ничего хорошего моему и так слабому здоровью. Женщина, то и дело ходила по комнате, убирая при этом всю грязь. Остановившись около окна, бабуля Цунаде резко отдернула занавески в стороны и в палату проникли лучи солнца. Долгая темнота покинула помещение, сменившись на яркий свет. Глаза от непривычки сами собой резко зажмурилась, пытаясь принять эти перемены и привыкнуть к ослепляющему солнцу. С улыбкой на лице, Цунаде открыла окна в палате, чтобы немного проветрить помещение. — Вот так-то лучше! Теперь расскажу, то, зачем я сюда пришла. — А? Ты разве ни как обычно, просто пришла меня навестить? — проговорил я. Если честно, я слабо понимал зачем она вообще приходит к такому как я. В этом месте много других детей, так почему именно я? Я слабо помню тот день. Она просто зашла, начала убираться и осматривать меня, при этом, оживленно что-то рассказывая. Тогда я, как и сейчас, не понимал, зачем это все… Из воспоминаний меня вынул голос женщины. — Ну вообще, по началу я действительно планировала просто навестить тебя, — с задумчивым лицом произнесла она. — Хах, так и знал, — на моем лице появилась улыбка. — Но! По пути к тебе я встретила Мадару, он сказал, что твои показатели улучшились. За этот месяц, Ями проявлялся лишь два раза! — радостно произнесла она. — Хм, действительно, — знала бы она, что Ями не появлялся лишь потому, что на это не было причин. *Конечно он не проявлялся, я же его из-за всех сил подавлял. Если бы не советы и книги Итачи, пострадавших было бы слишком много.* Выдавив горькую улыбку, парень вновь повернулся к женщине. — Ну так, что он тебе еще сказал? Это ведь, наверняка, не все. — Ах, ты, как всегда, догадливый, Наруто. Ты слишком быстро вырос! — в следующий момент улыбка, украшающая ее лицо спала, и сменилась, став похожей на полной серьезности, гримасу. — Ладно, Мадара сказал, что сегодня ты можешь немного прогуляться по коридорам больницы, если конечно захочешь. Только смотри, не выпускай его. — Да, да, я и сам знаю! — Вот и молодец! Хорошего дня! — снова вернув прежний настрой, Бабуля Цунаде вышла из палаты, вокруг снова стало тихо и спокойно. Выдохнув, я вновь принялся за чтение, но мысли одолевали со всех сторон. Дал разрешение выйти из палаты?! Ему настолько плевать на сотрудников?! Что ж, это даже забавно. — Он действительно так сказал? — подумал вслух блондин и усмехнулся своим же мыслям. Стоит ли воспользоваться шансом и выйти или лучше остаться в палате и проигнорировать столь заманчивое предложение.

***

Пролежав в палате и хорошенько обдумав предложение Цунаде, Наруто все же вышел из палаты. Было неожиданным увидеть свет ламп, которые ещё работали. Ведь в его палате единственным освещением было окно, которое парень даже не использовал. Так что выйдя из палаты он еще долго привыкал к освещению в коридорах больницы. Спустя несколько минут и множества пройденных коридоров, Наруто уже начал жалеть о том, что все же вышел из палаты. Вокруг по коридорам то и дело ходят люди, которые раздражают его все больше и больше, а Ями так и норовит наброситься на кого-нибудь. Парень не знал сколько еще сможет его удерживать. Пробормотав что-то себе под нос, он направился обратно к себе в палату, пока что-нибудь не случилось. *Черт! Чертов Ями! Сколько можно. Так и хочется убить кого-нибудь.* — подумал про себя блондин. Продолжая так идти, он и не заметил, как врезался в кого-то и, не сильно, пошатнулся от неожиданности. — Блять! — вскрикнул парень. Его взгляд устремился на красноволосого мальчика напротив. Тот же, в свою очередь, пытался подняться с пола. — Прости, сегодня у меня не очень хороший день. Наруто слегка наклонился вперед и протянул руку парню напротив, тем самым помогая тому встать. — Ничего. Я сам виноват. Не увидел, — кратко промямлил красноволосый осматривая блондина. — Что ж, если ты в порядке, то я пойду. Если останусь здесь еще на немного, то может случиться непредвиденное, — последнее предложение Нару сказал, как можно тише, чтобы собеседник его не услышал. Оно скорее было сказано для очень противной личности, которая так и норовила выскочить и взять власть над голубоглазым. Так что улыбнувшись напоследок, Наруто быстрым шагом направился к своей палате. Гаара остался стоять в коридоре и смотреть на удаляющуюся спину блондина. Из головы парня почему-то не выходил тот грустный взгляд и улыбка полная боли. Что это за человек? Все мысли разом смешались в голове, не давая здравому смыслу и места в этой каше. Все же отойдя от ступора он вновь взглянул в сторону, где еще немного времени назад стоял блондин, и направился в сторону своей палаты, следуя по тому же коридору, по которому только недавно шествовал Нару. 15 минутами ранее… — О это ты, Гаара. Что-то случилось? — спросил мужчина. В его темных глазах можно было заметить удивление с легкими нотками неподдельного интереса. Я впал в ступор. Это первый раз, когда я с кем-то нормально разговариваю (хотя вряд ли пока что это можно назвать разговором). Обычно, мой отец просто выгонял меня куда подальше и старался не подпускать ко мне никого. Единственным моим другом был Шукаку, которого можно было назвать так с натяжкой. Ведь этот засранец вечно портит ему жизнь еще больше. То нападет на кого-то, при этом «случайно» убив, то вновь отгородит от него брата и сестру, что и так сделал отец. Но сколько бы я ни пытался брать над ним контроль, тот лишь возмущался и снова делал все по-своему. Так отец не выдержал и позвонил по номеру этого Мадары. Меня он все равно не считал своим сыном, а с этим Шукаку решил, что я просто спятил. Поэтому сейчас, мне попросту тяжело даже начать обычный разговор. Не дождавшись моего ответа, Итачи-сан сам продолжил задавать мне вопросы; — Ты пришел поговорить о том пареньке, верно? Интересно стало? В его глазах появлялось все больше радости и азарта, что даже казалось, будто они могут взорваться от переполняющих их эмоций. Мне на минуту даже показалось, что черные глаза мужчины на секунду стали на тон светлее. Кивнул в ответ, как бы дав понять, что он попал в точку, я вновь уставился на него. Его лицо вновь посветлело, и он легкими жестом руки указал на дверь своего кабинета, давая понять, что бы я зашел. Не зная зачем, но я все-таки последовал за ним. Пройдя в его кабинет, я увидел множество шкафов и полок; огромный стол, около него стоял старый деревянный стул, и за которым стояло черное кожаное кресло. Так же, в кабинете был небольшой диванчик, обитый темно-синей тканью, которая была очень мягкой на ощупь. Пройдя к столу, Итачи жестом указал в сторону стула, на который я сел, а сам прошел к небольшому столику подле окна. Так же, там находился маленький шкафчик. Открыв его, мужчина вытащил все его содержимое, коим оказались чайник, две кружки, заварка малинового чая и сахарница с чайными ложками. Продолжая рассказывать, он попутно заваривал чай себе и Гааре. — Дело в том, что, он чем-то похож на тебя. У него тоже есть вторая личность, любящая побуянить, вот только… Хоть он и может его контролировать, что довольно-таки редко, Ями все равно вырывается и из-за этого страдает множество людей включая и самого Наруто. Его решили не выпускать из палаты и не пускать к нему никого, кроме врачей, — послышался свист чайника, перебившего речь мужчины, тот отвлек меня от ступора. Этот парень так опасен? Невероятно. Даже Гааре было позволено выходить из палаты раз в неделю, но тот парень не выходит из нее несколько лет подряд, а если и выходит, то от этого страдает множество людей… Разлив кипяток по кружкам с заваркой он добавил в каждую по кубику сахара и взяв в руки поднес к столу, отдав горячий напиток парню. Взяв свою кружку и немного отпив из неё, он продолжил разговор. — Так вот, я решил рассказать тебе о нем не только потому что вы ровесники и все такое, я просто переживаю, что без общения и друзей он просто сойдет с ума. — произнеся это он замолчал и в помещении повисла мертвая тишина. Гаара медленно переваривал ту информацию, что ему только что поведал Итачи и следом за этим медленно попивал чай. Вкус малины не сильно ощущается на языке, но почему-то успокаивает красноволосого. Посмотрев на Итачи, сидевшего напротив, он испугался. В глазах того была лишь грусть и тоска. От былого веселья не осталось ни следа. На лице застыла улыбка полная боли и разочарования в жизни, а взгляд будто прожигал чашку, которую мужчина держал в руках.

***

Сколько продлилось их молчания Гаара точно сказать не мог. Они просто сидели и пили горячий напиток и изредка отвлекались на шум за окном. Но неожиданно Итачи все же поставил чашку, где все еще оставался чай и резко поднялся со своего места. На это Гаара лишь удивленно вскинул голову вверх и уставился на старшего. — Хм, что ж, уже вечер. Мне еще надо кое к кому сходить. А с Наруто я познакомлю вас завтра. Как раз ты сможешь обдумать все то, что я тебе рассказал, — проговорив это, Итачи-сан взял какие-то папки с кучей документов и дождавшись, когда я выйду, быстро умчался, закрыв при этом кабинет. *Фух, и все-таки: тишина меня удушает* — подумал про себя Гаара.