***
Наступил день матча по квиддичу, это была первая игра в сезоне и от неё многое зависело. Трибуны были набиты до отвала, кажется, собралась вся школа. А ведь так оно и было, даже Дамблдор пришел посмотреть на игру. Пока директор о чём-то разговаривал с профессором зельеварения — Горицием Слизнортом, профессор Снейп, сидевший чуть левее, пристольно разглядывал Малфоя, который вместе со своей командой вышел на поле под бурные аплодисменты со сторона зелёных трибун. Кто додумался сделать этого индюка капитаном сборной? Хотя, другим же лучше, из-за безалаберности Малфоя сборная Слизерина займёт последнее место, а Гриффиндор, как самая сильная команда школа, займёт первое. — Я слышала, что сборная Слизерина почти не тренировалась, а если встречи и проходили, то их вёл Забини. Похоже, Малфою посрать на команду, — Гермиона, сидевшая между Викторией и Невиллом, поправила шапку, ведь на улице было достаточно холодно. — Даже, если бы они тренировались сутками на пролет, у них бы всё равно не было бы шансов против нас, — весело пролепетал Невилл. — Я немного волнуюсь за Рона, это его первая игра, выглядит он немного странно, — Блэк посмотрела на Уизли, который уже парил возле колец. — Ты не знаешь? Гарри сегодня за завтраком подмешал Рону в тыквенный сок Жидкую удачу, которую тогда выиграл на уроке зельеварения, — Грейнджер покачала головой, всем видом показывая, что пыталась его остановить. Виктория прикусила губу, вспоминая первый в этом году урок зельеварения, на котором она успешно провалилась. — Но, если кто-то узнает, его могут исключить! — Будем надеяться, что все пройдёт хорошо.***
Матч прошёл как нельзя лучше, Гриффиндор победил с разгромным счётом 260:20. По случаю победы решили устроить мини-вечеринку в общей гриффиндорской гостиной. Неизвестно как, но Симусу удалось стащить с кухни запасы тыквенного сока, а кто-то даже принёс сливочное пиво. Все восхваляли Рона и Гарри. Первого за то, что тот так мастерски защищал наши ворота, а второго за то, что сумел словить снитч раньше Малфоя. Пока Рональд находился в центре внимания, а Гарри на время не вызывал у всех собравшихся дикого восторга, Виктория ели как протиснулась через веселящихся гриффиндорцев и встала рядом с другом. — Гарри, зачем? Рон мог и без Жидкой удачи справиться, — Виктория надула щёки. — Не понимаю о чём ты, — Гарри достал из кармашка на рубашке полный флакончик того самого приза, который ему вручил профессор Слизнорт. — Он всё сделал сам, — Блэк улыбнулась, и от радости обняла Гарри, отметив, что давно так крепко не обнималась с другом. Вдруг, Лаванда Браун — девица, давно бесящая Викторию и Гермиону, схватила Рона за руку, спустила того на пол и страстно поцеловала. Все начали аплодировать и свистеть, а Виктория лишь презрительно поморщилась и прошептала, что никогда не будет общаться с этой девчонкой, даже если та начнёт встречаться с Уизли. — Ребята! Прошу немного внимания! — не совсем трезвый Гарри залез на столик, на котором до этого стоял Рон, и начал махать руками, прося внимания, — Я хочу признаться в чувствах одной замечательной девушке, она сейчас находится среди вас, — побежал шёпот, а парень тем временем продолжил, — Мы знакомы с ней уже шесть чудесных лет, и каждый из них для меня, как первый. Даже самый печальный и тоскливый день она может превратить во что-то светлое и яркое. Виктория, ты давно мне нравишься, — Блэк замерла, конечно, слова Гарри не были чем-то нереальным, он лишь подтвердил старые догадки девушки. Но то, что теперь об этом знает весь факультет, не сильно радовало Викторию. Виктория увидела, как Гермиона пытается пробраться сквозь толпу к выходу, глаза её были полны слёз и разочарования. Бежать сейчас за ней было бессмысленно, да и нужно ли вообще? Разве Виктория была виновата, что понравилась Гарри Поттеру? Да и ведь Гермиона сама сказала, что Гарри ей безразличен, разве нет? Гриффиндорцы переводили взгляды то на шатающегося Поттера, то на растерянную Блэк, которая не знала, что сказать. Не найдя другого выхода, Виктория тоже поспешила убежать прочь из гостиной, от этих надоедливых взглядов и вечных перешептываний. Девушка понимала, что своим поступком могла обидеть старого друга, но по-другому Виктория не могла поступить. Сказать Гарри, что он для нее всего лишь друг язык не поворачивался, а подыгрывать ему совсем не хотелось. В любом случае, ему будет больно, но лучше пусть немного пострадает, чем живёт несбыточными иллюзиями. Ноги сами несли девушку в Астрономическую башню, там всегда было так спокойно и тихо. Виктория пришла туда первый раз на третьем курсе, тогда она очень сильно поссорилась с Гарри и ей надо было побыть одной, всё хорошо обдумать. Однажды Дамблдор поймал Викторию, когда та в очередной раз пришла подумать, директор лишь сказал, что в столь позднее время не безопасно блуждать по школе в одиночку, но посещать башню не запретил. За это все и любили Альбуса Дамблдора, он всегда всех понимает и видит только хорошее. Конечно, возможно это и глупо в таком возрасте до сих пор надеяться, что добро всегда побеждает зло, так пишут лишь в детских книжках, которые родители читают своим детям перед сном. На самом же деле все не так хорошо, Пожиратели Смерти истребляют маггловские семьи, а Министерство Магии никак не может им помешать, а может они просто боятся? Боятся попасть под удар Воландеморта. Они спасают свою шкуру, наплевав при этом на других. Пожиратели начали в открытую атаковать после произошедшего в Отделе тайн. Об одном воспоминании про тот ужасный день, Виктория вздрагивала и чувствовала некое чувство вины. Если бы Сириус не заслонил девушку собой, он был бы жив, но Виктория была бы мертва. Удивительно, но Виктория и Сириус были однофамильцами. В этом можно было легко убедиться, если изучить оба рода. Два семейства с одной фамилией, но такой разной историей. На последних ступеньках, Виктория поняла, что в Астрономической башне уже кто-то был. Виктория услышала тихие всхлипы и звук бьющегося стекла. В голову Блэк сразу закралась мысль, что там сейчас Гермиона, видеть её Виктория хотела сейчас меньше всего, но что-то подсказывало девушке, что там была вовсе не её подруга. Любопытство взяло верх и Виктория поднялась на самую последнюю ступеньку. Увиденное повергло Блэк в шок и ужас: всё было перевернуто вверх дном, окна разбиты, на полу валялись осколки, а в углу кто-то сидел, подогнув к себе ноги и положив на колени голову. Спина резко вздымалась то вверх, то вниз, сразу было понятно, что этот кто-то плачет. Когда тучи немного отступили и выглянула луна, в башне стало светло и девушка могла чётко разглядеть светлую макушку. — Малфой? — холодно спросила Виктория, явно не ожидавшая увидеть здесь слизеринца. Драко немного вздрогнул от голоса девушки и поспешил подняться на ноги, стираю при этом капли с щёк тыльной стороной ладони. — Блэк? Что ты тут делаешь? Разве тебе не говорили, что блуждать по школе после отбоя чревато наказанием? — вновь эта холодная ухмылка на губах парня. — И что ты сделаешь? Пожалуешься Филчу? Или может сразу Дамблдору? — Викторию забавила вся эта беседа, все мысли про недавнюю выходку Гарри тут же испарились, остался лишь интерес. К чему же приведет эта встреча? — Я как староста могу снять с тебя очки. — Позволь напомнить, что я тоже староста, — Виктория указала на значок, прикрепленный у нее на мантии, — Ты не можешь снимать с меня очки, — девушка гордо подняла подбородок и сложила руки на груди. — Что тебе здесь надо? И почему ты без своего дружка — Поттера? Я думал вы везде вместе ходите, — по всему виду парня можно было понять, что он не желает продолжать этот бессмысленный разговор, но лишь этот разговор спасал Малфоя от вечных мыслей о миссии, которую ему поручил Тёмный Лорд. О миссии, которая заставляла каждую клетку внутри сжиматься. На кону стояло всё: жизнь семьи, собственная жизнь, величие и доверие. Драко не мог разочаровать Тёмного Лорда и показать, что тот зря доверил такое важное дело подростку. Голова вновь начала раскалываться, Виктория чувствовала себя виноватой перед всеми. Даже перед чертовым Малфоем за то, что пришла сюда именно сейчас. Именно тогда, когда здесь был он и хотел побыть один, как собственно и Виктория. — Что? Неужели вы поссорились со святым Поттером? Удивительно, — ох, сколько горечи и яда сочилось из всех этих фраз, из той привычной ухмылки, из самого парня. Но лишь глаза, в которых было четко видно изображение полной луны, излучали столько боли, сколько Виктория не доводилось видеть ещё никогда. Блэк всегда волновалась за всех и вся, в этом они были похожи с Дамблдором. Они всегда давали людям кучу шансов, веря, что каждый человек способен на ошибку, главное, вовремя её осознать и встать на нужную сторону. Однажды, когда Виктория была совсем маленькой, Патриция говорила: «В каждом из нас есть и светлая и темная сторона. Главное то, какую выбрал ты. Если ты видишь, что человек выбрал не ту сторону, какую бы хотел он сам, помоги ему сделать правильный выбор.» Это пожалуй были самые правильные слова на всём свете. — Всё хорошо? Глаза парня увеличились в несколько раз и даже ухмылка сползла с бледного лица, Драко явно не ожидал таких слов от девушки, с которой он враждует уже шесть гребаных лет. Бледное лицо исказилось в непонятной гримасе, которая больше смахивала на непонимание. — А разве похоже, что у меня все хорошо?! — Малфой сорвался на крик, — Оглянись вокруг, всё катится к чертям, ничего никогда уже не будет хорошо, — Драко подошёл к окну и облакатился на подоконник. Почему он сейчас стоит здесь с дурой — Блэк? Почему просто не уйдёт? Парень сам не знал ответа, он просто чувствовал, что одному ему это всё не вывести. Это слишком тяжело, даже для него. Виктория не знала что ей делать, уже второй раз за день она была растеряна. С одной стороны, ей хотелось успокоить Малфоя, обнять, сказать, что скоро всё будет хорошо, но когда девушка вспомнила о ком вообще идёт речь, желание, так же быстро как и появилось, исчезло. Блэк подошла к тому же окну, возле которого стоял парень и посмотрела на луну, сейчас внутри всё было так спокойно и тихо, как не были ещё никогда. Виктория чувствовала себя спокойно рядом с, — чёрт возьми, — Драко Малфоем. — Знаешь, — Виктория остановилась, обдумывая стоит ли ей сейчас что-то говорить, — Каждый из нас ошибается, выбирает не ту сторону и так далее, главное вовремя осознать, что ты делаешь что-то не так. Драко засмеялся, так громко, что было похоже скорее на истерику: — Слишком поздно исправлять меня сейчас. — Никогда не бывает поздно. Повисла неловкая пауза, каждый думал о своём. — «Мы пытаемся скрыть свои чувства, но забываем, что наши глаза нас выдают», — Виктория повернула голову в сторону парня, замечая как нервно сжимается челюсть Малфоя. Драко резко развернулся и студенты встретились взглядами. Лишь на одно мгновение они не чувствовали тех неприятных эмоций, которых испытывали ранее при виде друг друга, не вспоминали те ужасные слова, брошенные в адрес другого в порывах гнева. В эту секунду они были спасением друг для друга от страшного безумства, накрывавшего обоих, когда они оставались наедине с собой, с мыслями, поедающими всё внутри. Скорее всего на Драко так действовал стресс. Парень чувствовал, что то безумие, которое приходит к нему во время убийств грязнокровок и магглов, может захлестнуть его с головой. Он не мог никому рассказать, что происходит в его жизни, он не может попросить у кого-нибудь совета или поддержки, он ничего не может. Всё давно решили за него, написав сюжет, который он должен выучить наизусть и идеально сыграть роль. Зачем он вообще вступил в ряды Пожирателей? Конечно же ради защиты матери. Нарцисса — единственная, кто пытается защитить Драко перед Темным Лордом, единственная кому не всё равно. Именно из-за этого Драко должен бороться с собой, он должен это сделать для матери. Если бы на кону стояла жизнь отца парня — Люциуса, Драко не стал бы так сильно беспокоиться, ведь именно из-за Люциуса всё это сейчас происходит с ним — в наказание за никчемность отца. — И что же ты видишь в моих глазах? — парень ухмыльнулся, но выражение его лица было всё таким же холодным и отчужденным как прежде. — Боль и страх. — смело сказала Виктория и продолжила наблюдать за Малфоем, жадно впитывая, каждую меняющаяся черту. Раньше Блэк и не замечала насколько Малфой был красив. Конечно, как можно разглядеть что-то в человеке, который непрерывно поливает тебя и твоих друзей грязью? — Правда? Хочешь знать, что я вижу в твоих глазах? — Драко для эффекта приблизился к девушке, внимательно всматриваясь в тёмные большие глаза гриффиндорки. — Поведай мне, — губы девушки тронула чуть заметная улыбка, а глаза были плотно распахнуты. Их не смущал тот факт, что сейчас их лица находятся в опасной близости. И если вдруг их кто-то застукает, по школе поползут слухи. Все в этой школе только и делают, что обсуждают чужую жизнь, не разбирая где правда, а где ложь. Однажды даже появилась такая сплетня, что Гермиона питает тёплые чувства к профессору Снейпу, вот шума тогда было. Чаще всего источником этих слухов является однокурсницы Виктории — Лаванда Браун и Парвати Патил, именно поэтому многие недолюбливают девушек и стараются при них ничего компрометирующего не говорить. — Глупое и такое гриффиндорское желание помочь мне, но мне не нужна помощь, тем более твоя, — последний раз посмотрев в глаза цвета чёрного шоколада, Драко развернулся и уже собирался уходить, как сама от себя такого не ожидая, Виктория схватила парня за запястье, рукав мантии задрался. Виктория быстро разжала руку, будто схватилась за раскаленную ручку. Блэк попятилась назад, не веря своим глазам. Вокруг всё начало темнеть или так показалось только девушке, ноги подкосились и всё тело пробила дрожь. — Этого не может быть, нет. Нет, — прошептала девушка, сползая по стенке. Как Виктория будет учиться, зная, что где-то рядом находится один из Пожирателей Смерти? Как она теперь будет патрулировать школу по средам с человеком, который в любую секунду может её убить. Хотя, с чего он должен был её убивать? Виктория происходила из древнего чистокровного рода с достаточно величественной историей. Если говорить начистоту, то иногда Виктория постигали мысли, что Гриффиндор не подходит девушке, скорее всего, в Слизерине она бы чувствовала себя намного уютнее. Не то, чтобы Блэк была лицемеркой или страдала манией величия, просто ей хотелось достичь великих целей, даже если не в сфере зельев, то просто хоть где-то. Ей хотелось, чтоб её запомнили. Гриффиндорка боялась забвения, что через некоторое время после её смерти о ней никто и не вспомнит. Многие скажут, что подруга Гарри Поттера не должна о таком думать, но ведь мало кто знает, что сам Гарри не такой святой. Ему давно уже осточертело изображать великого героя, которого из него сделал Дамблдор в своих целях, но он продолжает играть свою роль, ожидая подходящего момента. Гриффиндорцы по-сути ничем не отличаются от слизеринцев, думаете, что если волшебник попал на Гриффиндор, то он не сможет подставить товарища ради своей выгоды? Тогда вы глупы, к тому же живёте глупыми предрассудками. Везде есть люди, готовые на всё ради славы и величия, просто кому-то удаётся это тщательно скрывать какое-то время, но всё тайное, когда-то становится явным. Драко молча стоял возле упавшего шкафа, наблюдая за реакцией девушки. Меньше всего он хотел, чтобы кто-то в школе знал об этом, особенно это касалось гриффиндорцев. Если бы кто-то со Слизерина узнал о том, что Драко получил метку, то начал бы восторгаться парнем ещё больше. Хотя куда ещё больше. — Эй, — Малфой натянул маску безразличия и в один прыжок оказался рядом с Викторией, — Если ты кому-нибудь расскажешь про то, что увидела. — Что тогда? Убьешь меня? Тебя посадят в Азкабан! — Я буду сидеть в Азкабане, а ты гнить в земле. — Я расскажу Дамблдору! — Виктория попыталась придать лицу более серьезное выражение, но голос предательски дрогнул, сдавая девушку с потрахасм. — Глупая девчонка, ты не слышала, что мы делаем с маггловскими семьями? Мы доводим их до безумия, они умирают в муках. Кто мне запретит использовать непростительное заклинание на твои родителях или на тебе самой, а? Подумай, прежде чем совершать глупые необдуманные поступки, — Драко взял девушку за подбородок и заставил смотреть прямо ему в глаза, — Я не шучу. Быстро поднявшись на ноги, Драко выпрямил спину, посмотрел напоследок в окно и подобно тени удалился из башни, оставляю Викторию одну. Блэк не могла понять, что сейчас произошло. Что, если это была лишь галлюцинация? Ох, как-бы Виктория хотела, чтобы это было правдой, но нет, это всё было на самом деле. — Он Пожиратель. — прошептала Виктория, закрывая лицо ладонями. Она увидела то, что не должна была видеть. А что, если он не шутит? Что, если он правда убьёт девушку? Скорее всего, он уже убивал, Виктория была в этом уверена, как и в том, что Малфой участвовал в нападениях на магглов, о которых писалось во всех газетах уже долгое время. Он был сторонником Воландеморта, он убивал для него людей, доводил до безумия, использовал непростительные заклинания. Любого из этих пунктов было достаточно, чтобы заключить Малфоя пожизненно в Азкабане или подарить ему поцелуй дементора. В голове крутилось много вопросов. Давно он стал Пожирателем?Кому-нибудь в школе известно о его личности? Девушка всё ещё сидела на грязном полу, облокотившись на стену. Луна скрылась за тучами, было понятно, что скоро начнется дождь. Астрономическая башня погрязла в темноте.***
В Большом зале было шумно, студенты за столами яро обсуждали вчерашний матч по квиддичу, говоря при этом какие Поттер и Уизли молодцы, ведь благодаря им сборная Гриффиндора порвала Слизерин. Виктория сидела лицом к слизеринскому столу, ковыряя вилкой в яичнице. Есть совершенно не хотелось, девушка хотела спать. Блэк всю ночь просидела на Астрономической башне, собираясь с мыслями. Не удивительно, что сейчас девушка выглядела так, будто уже неделю не могла нормально спать. — Виктория, — за спиной девушки появился помятый гриффиндорец. На лице Гарри явно отображалось чувство вины, — Я хотел извиниться за вчерашнее, я не совсем помню, что произошло, но мне рассказал Симус. Я немного перепил и вёл себя неадекватно. Надеюсь, мы продолжим нашу дружбу? Гермиона, сидевшая напротив Виктории, нервно отпила глоток тыквенного сока из своего кубка. Сегодня утром, перед завтраком, Блэк выдавила Грейнджер в коридоре, почти силой затолкала в пустой кабинет трансфигурации и пытками всё же узнала, что Гермиона неравнодушна к Гарри Поттеру. Это конечно же было очевидно, но всё равно лучше проверить наверняка. — Конечно, Гарри, что за вопросы? И я кстати говорила, что тебе лучше не пить, голова болит? — впервые за утро, Виктория улыбнулась. Поттер сел слева от девушки и улыбнулся Гермионе, от чего Грейнджер смущенно улыбнулась и опустила взгляд в тарелку. — Немного, но это ничего. — А где Рональд? Я думала вы придете вместе, — Блэк хотела сказать, что-то еще, но взгляд брюнетки скользнул на вход в Большой зал. Уизли шёл не спеша, держа за руку Лаванду Браун. Девушка, ниже Рона почти на голову, счастливо улыбалась, всем своим видом показывая: «Я иду с тем, благодаря кому наш факультет теперь ближе всех к кубку по квиддичу, завидуйте». Парочка двинулась к центру стола, где сидели друзья рыжего. Виктория старалась вспомнить хоть какую-нибудь молитву, лишь бы Рон не тащил эту бестию за собой. Но видно, сегодня не её день. — Привет, ребята! — Рон опустился рядом с Гермионой, решительно потянув Браун за руку, приглашая присесть здесь. — Я поела! — чересчур резко и громко сказала Виктория, большинство гриффиндорцев и некоторые слизеринцы, сидевшие не подалеку, бросили на девушку заинтересованные взгляды, явно ожидая, что же будет дальше. Рон растерянно посмотрел на почти нетронутый завтрак подруги и уже хотел было что-то сказать, но Гермиона его опередила: — Я тоже. Ви, у нас ещё есть немного времени до зельеварения, может сходим прогуляться? — Конечно. Девушки удалились. — Гарри, что с ними? — Понятия не имею, — бросил Гарри, мгновенно посмотрев на Лаванду, тихо поедающию свою яичницу.***
— Что он себе возомнил? Если он хочет вести шашни с этой сплетницей, то пожалуйста, но зачем везде таскать её с собой? — Виктория рассерженно размахивала руками, спускаясь по лестнице в подземелья. Даже сейчас, когда снег ещё не выпал, а Чёрное озеро не замерзло, в тёмных каменных коридорах стоял лютый дубак. — С каких пор его тянет на таких как Браун? Виктория устало потерла переносицу и поправила сумку, болтающуюся на плече. Ночь без сна давала о себе знать. — Ох, я не знаю, что сейчас руководит им, но даю слово, что если Браун хоть слово мне скажет, я нашлю на неё проклятье Вечного сна. Дальше гриффиндорки шли молча, каждая думала о своём, хотя скорее об одном — Гарри. Гермиона думала о его чудесных глазах, блестящих волосах и чудном смехе, а вот Виктория думала, что друг мог найти в ней? Нет, конечно, Виктория не считала себя страшной, даже наоборот, ей нравилось всё в своей внешности, кроме губ, были бы они чуть пухлее, было бы идеально. Просто, с одиннадцати лет она считала Гарри одним из лучших друзей, делилась с ним разными тайнами, они вместе проворачивали какие-нибудь шуточки, но Виктория и подумать не могла о нём, как о парне. Безусловно, Гарри был далеко не уродом, но всё же. Так странно, что человек, который видел тебя в не самом лучшем состоянии сейчас признаётся тебе в любви. Возле кабинета почти никого не было, лишь несколько шестикурсников с Гриффиндора и Малфой. Блэк невольно вздрогнула, вспоминая события вчерашнего вечера. Как теперь вести себя при нём? Сделать вид, что ничего не произошло или? Никаких или, почему вообще гриффиндорку заботит Малфой? Почему она не может просто взять и рассказать всё Дамблдору? Как много вопрос, а ответов так и нет.***
Уроки пролетели незаметно. Даже как-то странно, что Симус сегодня ничего не взорвал, никто не поссорился и не подрался. Просто удивительно идеальный день мог бы быть, не будь сегодня среда. «А ведь всё так хорошо начиналось, » — подумала Виктория, натягивая обычные маггловские джинсы, которые Гермиона подорила ей в начале года. Было уже без пяти девять, а это значит, что Блэк могла опоздать, если не поспешит. Поспешно завязывая волосы в небрежный пучок и схватив с тумбочки палочку, девушка со скоростью снитча выбежала из комнаты, спустилась по лестнице и преодолев гостиную уже вышла в холодный коридор. Платиновые волосы, небрежно спадающие на лоб парня, тёмно-зеленый свитер и обычные чёрные брюки. Малфой стоял, прислонившись лбом к одной из каменных стен. Он бы даже не заметил запыхавшуюся гриффиндорку, если бы та не — черт возьми как? — споткнулась.