Обними Меня Крепче — Give Me A Hug

Конан был сыт по горло. Недавно у него был просто самый ужасный день в жизни. И все это выходило за рамки его обычного невезения! Во-первых, несмотря на то, что он семнадцатилетний подросток, запертый в семилетнем теле, ему каким-то образом удалось провалить глупый тест по математике в начальной школе. Детский тест по математике! Какого черта?! Выражение лица Хайбары, когда она увидела его оценку, заставило его захотеть выкопать яму и спрятаться в ней навсегда. Даже Аюми и мальчики смотрели на него так, словно у него выросла третья голова или что-то в этом роде. В его защиту можно сказать, что это случилось только потому, что он был рассеян в тот день. Он очень хорошо это помнил. Сидя у окна, он со скуки смотрел на улицу, даже не потрудившись заглянуть в свой листок. У него было два часа, чтобы закончить то, что займет у него десять минут. Тест был слишком легким. И тут он заметил в небе что-то похожее на гигантскую белую птицу. Он сразу подумал, что это Кид. И был даже слегка удивлен собственным предположением. Как бы странно это ни звучало, ему нравился волшебник. Он был остроумен, хитер, высокомерен, талантлив и умен. За лицом Конана Шиничи был искренне благодарен, что нашел кого-то, кто мог бы соответствовать его интеллектуальным стандартам. Хотя джентльмен-вор уже давно скрылся из виду, мысли Конана все еще были заняты любопытным подростком — Шиничи был уверен, что Кид его ровесник, — гадая, что задумал другой. Конечно, из-за того, что он был невнимателен, он не увидел, что пропустил третью строчку в своем листе ответов, вместо этого написав свой ответ на четвертом. А потом все ответы сместились не на тот номер, и он все остальное перепутал. Во-вторых, как только он выбежал из школы, чтобы избежать снисходительных взглядов (Аюми и Хайбары) и глупых шуток (Мицухико и Генты), Конан столкнулся с мужчиной на углу улицы и больно приземлился на спину. Вместо того чтобы помочь ему подняться, мужчина решил, что гораздо лучше просто накричать на него за то, что он «не смотрит, куда идет», назвав его «глупым ребенком» и высмеяв его «слишком большие очки», прежде чем уйти и оставить его одного. Только после того, как человек скрылся из виду, а Конан собрал свои вещи, он понял, что этот мудак просто обокрал его. «Каким же ублюдком надо быть, чтобы ограбить ребенка, серьезно?!»— сердито думал он, — «Хорошо, что в бумажнике было немного денег…» И последнее, но не менее важное: когда он шел к детективному агентству, в теперь уже совершенно отвратительном настроении, погода поменялась с солнечной на облачную за десять секунд, и довольно скоро он промок с головы до ног из-за дурацкого дождя! Он уже был уверен, что на следующий день простудится. «Почему сейчас? Почему я?» — он захныкал, подавленный и побежденный. Как только он вошел внутрь, похожий на бедного мокрого пса, Ран набросилась на него совершенно встревоженная и тут же начала наказывать его за «безрассудство», «хождение под дождем без зонтика», «наплевательское отношение к своему здоровью» и другие раздражающие вещи, которые он даже не потрудился прослушать. Боже, как же он устал. Ему нужно или покинуть это место, или чьи-то крепкие объятья, чтобы наконец прийти в себя. Конан позволил своему взгляду задержаться на девушке перед ним. Его друг детства, в которого он был так долго и безумно влюблен, теперь обращался с ним как с маленьким ребенком. Он почувствовал, как его грудь сжалась, а живот свело. Ран была для Шиничи всем. Его якорь, когда он чувствовал, что тонет. Свет, который вел его через все его худшие кошмары. Но с тех пор, как он стал Конаном, он знал, что его чувства к девушке начали меняться. Да, он любил ее. Просто не так как раньше. «Сестренка…» — с горечью подумал он. Вот и все, чем она была для него сейчас. Тихо вздохнув, он ответил ей тихим: «Да, Ран-нээчан», и вышел из кабинета Когоро, направившись в спальню и совершенно не заботясь о том, разговаривает ли все еще Ран с ним или нет. — Какой дерьмовый день… — прошептал он себе под нос, бросая школьную сумку у двери, прежде чем рухнуть на футон. Он все еще был мокрым от дождя, но ему было все равно. Он закрыл глаза, чувствуя себя измученным. Конан проснулся через несколько часов, чувствуя себя полным дерьмом. Он даже не заметил, как заснул. Он точно знал, что сейчас у него жар. «Как раз то, что мне нужно, чтобы сделать этот день еще лучше…» Он вздохнул, вставая с простыни, чтобы принять горячий душ. Сегодня вечером должно быть ограбление Кида и Сузуки Джирокичи настоял на том, чтобы увидеть там своего «убийцу Кида». Но маленький детектив в любом случае не смог бы пропустить какое-либо ограбление мага. Все они были интересными и веселыми, и он определенно нуждался в этом после такого ужасного дня. — Конан-кун, ты готов? — донесся с лестницы голос Ран. — Да, я уже иду Ран-нээчан. Уходя, он схватил свой меняющий голос галстук-бабочку и затянул ее на шее, выходя из агентства вместе с Ран. Соноко тут же громко закричала со своего места в лимузине, который она наняла для этого случая: «ПОТОРОПИТЕСЬ, ВЫ ДВОЕ! Я НЕ ХОЧУ ПРОПУСТИТЬ ОГРАБЛЕНИЕ КИД-САМА!». «Я клянусь эта девушка…» — было последней мыслью Конана перед тем, как сесть в машину. Они добрались до места ограбления за несколько минут до назначенного Кидом времени, а Инспектор Накомори уже препирался с Сузуки Джирокичи по поводу глупости ловушек старика. «Будьте более внимательны, идиоты…» — Дамы и господа! Слишком поздно… Кайто Кид появился в облаке розового дыма, прямо за двумя мужчинами, со злорадной усмешкой на лице. Вскоре они оба были прикованы друг к другу с помощью наручников на лодыжках и огромной красной ленты вокруг талии, которая крепко держала их, а также гавайскими цветами в волосах. Кид, очевидно, уже украл драгоценный камень, Хайбисукасу. Если бы Конан не чувствовал себя сейчас так плохо, он бы рассмеялся. Но вместо этого, он положил руку на лоб, пятясь от толпы и полицейских спец-сил. Ему хотелось догнать Кида и как всегда встретиться с ним лицом к лицу, но он уже начал задыхаться. Его тело горело, а взгляд становился рассеянным. «Да ладно, это явно не лучшее место, чтобы упасть в обморок…» — сказал он себе, пытаясь подбодрить. Однако, он знал, что был близок к беспамятству, когда начал падать, а его ноги сдались под ним. Он отключился, как только почувствовал сильные руки на своей талии. — Детектив, ну же, проснись! … Эй, Тантей-кун…! Конан слышал над собой чей-то голос, хотя и не мог его узнать. Он устал, а глаза оставались закрыты. Его тело было каким-то теплым, но не таким жгучим, как раньше. Он чувствовал себя комфортно… где бы он ни был. — …сейчас! Мальчик почувствовал, как кто-то слегка встряхнул его, но не двинулся с места. Он только издал раздраженный стон, надув щеки, которые, как он знал, выглядели бы со стороны очень по-детски. Но ему было все равно. — …мм, я сплю, — он тихо заскулил, придвигаясь ближе к источнику тепла, который окутывал его. Здесь было так хорошо и спокойно. Шиничи хотелось остаться тут навсегда. Он счастливо вздохнул, когда не услышал ничего, кроме тишины, окружавшей его. Конан позволил себе наслаждаться теплом, исходящим от чего-то, что, как он теперь мог сказать, было чьим-то телом. Несмотря на усталость и тошноту, он вспомнил сильные руки, которые подхватили его перед тем, как он потерял сознание. Руки в белых перчатках… Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, кто его держит. — Хммм…Кид…— пробормотал он усталым детским голосом. Конан не потрудился открыть глаза, но его руки поднялись выше, чтобы схватить что-то, что смутно ощущалось курткой вора. Кайто Кид был благодарен, что маленький детектив в его объятиях почему-то отказался открыть глаза. Потому что он покраснел. Черт. Покер Фейс полностью исчез. «Какого черта, Тантей-кун?!» Он мог буквально слышать громкое сердцебиение в своих пылающих ушах. Кид был уверен, что мог бы умереть от смущения прямо здесь. Никогда в жизни он не краснел так сильно. И этот проклятый детектив прижимался к нему, ведя себя совершенно раскованно и удовлетворенно. Он издал тихий отчаянный стон, его глаза сфокусировались на маленькой фигурке в его руках. Тантей-кун был очень мил, когда не пытался ударить его футбольным мячом. Вот только… — Тантей-кун… — позвал он мягким голосом, — Зачем ты пришел, если болен?.. — …тебя увидеть… — единственное, что Кид смог разобрать из чужого бормотания. «Я хотел тебя увидеть», — было его лучшей догадкой полного предложения, и это совсем не помогло ему еще больше покраснеть. Его сердце бешено колотилось в груди. Так ужасно быстро, что фокусник был уверен, что скоро умрет от сердечного приступа. Этот ребенок действительно станет его смертью. Он чуть не вскрикнул от удивления, когда услышал следующие слова Конана: — …нуждаюсь в объятьях … Слабый смех вырвался из его рта, а лицо упало вперед, всего в нескольких дюймах от его маленького детектива. «Тантей-кун~…» — с нежностью подумал он. — Плохой день? — тихо спросил он. — Плохой день. Затем он увидел, как Конан открыл свои лазурно-голубые глаза и впился в них взглядом. — Так что заткнись и обними меня. Конан снова закрыл глаза, прижимаясь ближе к магическому вору, и легкая довольная улыбка украсила его губы. Кид не сводил глаз с маленького мальчика, его глаза светились от радости, а на лице играла искренняя счастливая улыбка. Он слегка приподнял свои руки, чтобы Конан мог удобнее обнять его. «Эй,» — подумал он, — «если Тантей-кун болен и нуждается в объятиях… Я всегда буду рад услужить.»