Близко, но так далеко

      Полдень, пробки, битком забитый общественный транспорт. Говорили, что раньше такой текучки в городе не было. Можно долго рассуждать, что изменилось за 25 лет: технологии идут вперёд, развивается медицина и машиностроение. Нам, простым гражданам, остаётся лишь привыкать к новой жизни, которая меняется с каждым днём.       Так и девушка, что выбегает из метро, теряя кроссовки и сумку – она лишь привыкает к новой жизни, новому городу. За свою жизнь она сменила несколько городов, даже успела поработать в Америке, хоть и не совсем официально. Всё это ей казалось чужим. Решила попробовать себя в Москве. И устроилась она не в простую больницу, а в не отложную хирургию. Мама отговаривала, но где, как не в неотложке, проверять себя на прочность? Если ты не способен работать в экстренном порядке, принимать решение, когда счёт идёт на минуты, какой из тебя врач? Если справиться в неотложке, то и в плановой хирургии найдёшь своё место.       Только перешагнув порог приёмной, девушка ахнула: санитары из угла в угол возили каталки, медсёстры бегали туда-сюда. Она прошла к посту, пытаясь сохранить уверенность. –Простите, мне нужна Вера Георгиевна Зименская. Где я могу её найти? – Попыталась она отвлечь регистратора, которая перебирала интубационные наборы. Регистратор кивнула посетительнице и взяла в руки телефон. Завершив звонок с заведующей, блондинка взглянула на молодую девушку. –Вера Георгиевна сейчас выйдет. Подождите здесь. – Блондинка изучала взглядом неизвестную. – А Вы по какому вопросу? На работу к нам? –На стажировку. Мне рассказывали о неотложной хирургии, но я не догадывалась, что всё здесь в таких маштабах. – Девушка окинула взглядом приёмное. –Это ещё верхушка айсберга. Если задержишься у нас, обязательно привыкнешь. Давай на «ты»? Меня Нина зовут. – Регистратор протянула руку в знак знакомства. –Катя. – Девушка пожала руку в ответ. –А вот Вера Георгиевна. – Нина обернулась к выходящей из-за двери женщине.       Документы заполнены, рабочие вопросы решены. Остался лишь один нюанс. –У меня есть просьба. – Проговорила Катя, сохраняя талерантность. –Говори, я попробую тебе помочь. –Пускай факт о том, что мы знакомы, останется между нами? Не хочу распространяться о том, что Вы преподавали у моей мамы. И о том, кто мои родственники, тоже остальным необязательно знать. –Боишься обсуждений? –Не хочу шумихи вокруг себя. Я такой же ординатор, как и кто-либо другой. Я училась сама, мне никто не помогал. Я хочу сама расти, доказать, что чего-то стою без дедушкиной фамилии. –Хорошо, поступай, как считаешь нужным. Я ничего не скажу. – Зименскую мало волновала личная жизнь подчинённых. Если кому-то нужна помощь, она подсобит, но она никогда не настаивала и не копалась в подноготной коллег.       В приёмном стало тише. Хирурги помогли всем нуждающимся и теперь могли со спокойной душой отдохнуть. Кто-то до сих пор оперировал, кто-то ушёл на плановую операцию. –Всем здравствуйте. – Зименская зашла в ординаторскую, а за ней прошла Катя. – Познакомьтесь с нашим новым ординатором. Расскажите, что у нас да как. Девушку не обижайте. – Взгляд Веры упал на одного из хирургов. Тот расплылся в чеширской улыбке. –А чего сразу я? –Я ко всем обращаюсь. – Чуть улыбнулась заведующая.       Когда Вера Георгиевна покинула ординаторскую, все заинтересовано посмотрели на девушку. Хирург, с которым только что дискутировала заведующая, вскочил из-за стола и приземлился пятой точкой на него же. –Я Олег Брагин. Для тебя можно просто Олежка. – Улыбнулся кареглазый. –Катя. – В глазах девушки заплясали чертята. Видимо, сложившаяся ситуация её позабивала. Она сразу поняла, что из себя представляет этот Брагин. Бабник, каких видывали ни раз. Но у неё был козырь в рукаве, которым его ещё вряд ли кто-то удивлял. – Екатерина Брагина. – Продолжила она.       Каждый, кто до этого занимался своими делами, обернулся на эту пару. Но никто не решался задать интригующий вопрос. Олег же продолжал убеждать себя, что это какая-то идиотская шутка. –Шутишь? – Спросил он. –Нет. Это, видимо, по Вашей части. Я могу даже паспорт показать. –А отчество у Вас какое? – Поинтересовался хирург, на бейджеке которого было написано «Лазарев». –Екатерина Вячеславовна. Олег, Вы можете расслабиться. –Я и не напрягался.

***

      Коллектив первого хирургического отделения Склифосовского был слаженный, больше напоминал большую дружную семью. Катя волновалась, что её не примут, что будут избегать. Но её опасения оказались излишни. Хирурги часто брали её ассистировать на операциях, женская часть коллектива общались с ней наравных, несмотря на то, что она пришла недавно и была младше остальных. Брагин полностью взял над ней опеку: учил её, звал на операции и принимал с ней пациентов.       Каждый раз, приходя домой, Катя за ужином рассказывала удивительные случаи, которые видела в больнице. –Ты представляешь, у него внутри всё наоборот! Сердце справа, а печень слева. Я впервые такое вижу. – Восхищалась девушка, пережёвывая рыбу. –Транспозиция внутренних органов. Третий курс. Простейшая аномалия. –То, что пишут в книжках, не так интересно, как практика в операционной. Брагин рассказывал, что видел такое всего два раза за 15 лет! –Транспозиция это редкость. Тем более полная. Если бы ты хотя бы попыталась прочитать эти скучные книжки, то ты бы знала об этом. – Женщина пригубила кофе. –Почему ты так сердишься, когда я рассказываю что-либо с работы? Между прочим Олег похвалил меня сегодня. Я правильно диагностировала порок сердца. –Ого, уже Олег. Быстро ты. –И всё-таки? Почему? – Не унималась Катя. –Потому что мне не нравится твоя работа. Экстренная хирургия не лучший вариант для начала работы в операционной. Сначала лучше поучиться в плановой больнице, чтобы было время обдумать план лечения. Неотложка никуда от тебя не денется. Пройди стажировку в обычной больнице и иди в свой Склиф. –Но Олег тоже начинал в Склифе. И работает там до сих пор. –Ещё, – Перебила она дочь. – мне не нравится, что ты так привязываешься к сороколетнему мужику. –Мы дружим. Он помогает мне. Ты бы, вместо своих советов, лучше бы тоже помогала. Только ты продолжаешь делать вид, что тебе всё равно. Конечно, куда мне до дочки самого Нарочинского, которая всю свою жизнь работала на тёплом месте. А я так не хочу. Я сама заработаю себе имя и докажу, что стою большего, чем наша фамилия. – Катя встала и нервно задвинула стул. Она ушла, оставляя маму одну, сама же осталась с неприятным осадком внутри.