Выжить

      Вся последовавшая за признанием суматоха прошла мимо Сэюна. Он лишь рассеяно отметил краем сознания, стоящего в стороне, Бёнквана, обнимающего себя руками. Потом его сразу же Донхун отвел в комнату на их этаже, сказав, чтобы тот не выкидывал больше фокусов без предупреждения. Как только его голова коснулась подушки, он провалился в беспокойный сон.       Кошмары ему снились довольно часто, и каждую такую ночь парень терпеть не мог. Самым ненавистным и частым был лишь один сон. Сон, в котором Бёнкван умирает за него на арене, причем каждый раз по-разному. Однажды в него прилетело копьё, пронзив чужую грудь, в другой раз – парня столкнули с обрыва на острые скалы. Одно неизменно – его смерть. Просыпаюсь от этого ужаса, Сэюн мгновенно успокаивается только в том случае, если под его боком сопит друг, иначе же он не может уснуть всю оставшуюся ночь. И вот резко очнувшись от кошмара, Сэ шарит руками в кровати, надеясь найти чужое тепло, но кругом лишь холод и сплошное одиночество. Оно окутывает своими шелковыми простынями, перекрывая кислород и заставляя задыхаться, лишь тонкий силуэт в отчаянном поиске виднеется сквозь нее.       Прерывает его панику открывшаяся дверь. Сэюн вскидывает голову, в испуге смотря на вошедшую фигуру, лица которой не может различить из-за темноты комнаты и яркого света в коридоре. Но стоило гостю пройти и сесть рядом на кровать – Сэ выдохнул, вместе с этим воздухом отпускало напряжение его тело.       - Опять кошмар? – заботливо спросил Бён, кладя руку на чужую щеку и поглаживая ее большим пальцем.       - Уже лучше. Спасибо, что пришел, - прикрыв глаза и наслаждаясь долгожданным теплом, проговорил старший.       Без лишних слов, Бёнкван забрался под одеяло, прижимаясь вплотную к другу и обнимая того за талию, уткнувшись носом в голую грудь (из-за жара кошмара Сэюн скинул футболку где-то в середине ночи). Так они и уснули, разморенные и уставшие после насыщенного дня.       Завтра им предстояла арена.

***

      Проснулись они достаточно рано несмотря на то, что им давали время отоспаться перед играми. Нервы дали о себе знать именно сейчас. Хотя справедливо сказать, что нервное напряжение не отпускало их с того момента, как имена были озвучены на всю площадь 12 дистрикта и всю страну.       Трибуты через пять часов, а сейчас обычные мальчишки лежали, рассматривая друг друга. Все их мысли занимало лишь то, что может быть это последняя возможность сказать все, что хотелось, но оба упрямо молчали. В этом и заключались их отношения – они заботятся друг о друге, проявляют знаки внимания, любят друг друга, но не говорят об этом вслух.       Сэюн смотрел на лицо младшего с щемящей тоской в сердце, он сделает все, чтобы тот выиграл. Поляжет костьми, но вырвет победу для него, потому что он заслуживает быть счастливым, как никто другой. Но единственное, что не понимал парень так это то, что Бёнкван просто не будет без него счастлив. Если он не наложит на себя руки сразу же после игр, то будет апатично проживать свою жизнь, не испытывая ни крупицы счастья на себе.       Через пару часов заглянул Донхун, зная, что найдет их в одной комнате, и даже не проверяя другую.       Весь оставшийся день он не виделись совсем, будучи занятыми подготовкой к арене. Бёнкван все это время находился в какой-то прострации, совсем не веря в то, что совсем скоро ему придется убивать или быть убитым.       Прощаясь с Цинной, он чувствовал лишь пустоту внутри. Будто все, что в нем было, осталось в руках Сэюна. Ему хотелось скорее добраться до друга, чтобы перестать ощущать зияющую рану в груди.       Лифт пришел в движение.

***

      Первые мгновения Бёнкван не видел ничего из-за яркости белоснежного покрова на земле. Сугробы были не настолько глубокими, чтобы мешать движению, но и недостаточно тонким, чтобы без проблем бежать по нему и не запыхаться. Каждый подросток стоял на специальном пьедестале, с которого лучше не сходить, если не хочешь потерять голову и вообще взорваться.       Опытные убийцы, которых по ошибке называли обученными трибутами, быстро оценили обстановку, в то время как совсем еще дети поддавались панике.       «Это чертова зима! Если меня не убьют в первую минуту этой игры, то я точно замерзну насмерть,» - напряженно думал Бёнкван. На его лице отражался дикий страх. И тут он поймал взгляд Сэюна. Спокойными и уверенными глазами он смотрел на него, руками приказывая бежать в сторону густого леса, который располагался лишь по левую сторону рога изобилия. С другой стороны располагалось замерзшее озеро, очень большое и больше похожее на море.       Кивнув другу, Бёнкван выдохнул и успокоился. Все-таки причин не доверять старшему у него не было.       Как только прозвучал сигнал, символизирующий начало игр, младший рванул в сторону леса.       Он бежал изо всех сил, намереваясь достигнуть деревьев быстрее, чем профи схватятся за лук или копье, но ему нужно было перебежать практически все поле у рога изобилия, чтобы достичь своей цели. Уже практически достигнув леса, Бён схватил лежащий на земле рюкзак и какой-то мешок.       Внезапно ему в плечо прилетела длинная стрела. От удара он чуть не упал, но ускорился, надевая портфель, чтобы защитить спину. Бросив взгляд назад, он заметил, как Диадема снова целилась в него, но ее сбил с ног Сэюн, сразу же нанося удар откуда-то взявшимся камнем ей в висок.       Отвернувшись, Кван бросился в густой лес, намереваясь найти какую-нибудь пещеру и ждать друга там.