Под большим запретом / The Great Big No

Кинозал в доме Кайло с комфортом вмещает десять человек, но сегодня вечером Хакс — единственный гость, пришедший посмотреть режиссерские версии клипов. Песня Кайло удачно вписалась в саундтрек к фильму, оказавшись выбрана в качестве сингла, и теперь у них очень мало времени, чтобы снять видеоклип до выхода фильма в прокат. Кинорежиссер (ярый фанат «Дагоба Систем») изначально пришел к Кайло выяснить: насколько велики шансы на воссоединение группы ради одного трека. Кайло заявил, что он совершенно не заинтересован. Кроме того, Сноук никогда не позволил бы этому случиться, даже если бы он захотел, да даже если бы парни из «Дагоба» согласились снова с ним сотрудничать. Режиссер одобрил соло, написанное в стиле «Дагоба». Песня представляет собой завораживающую акустическую балладу, исполненную на гитаре Энакина, и хотя он никогда не скажет этого вслух, Кайло считает, что данная работа является одной из лучших, причем выполнена она в одиночку. Хакс запускает проектор и вручает Кайло первый режиссерский ролик. Демонстрация начинается с Кайло в «рыцарской» маске и представляет собой последующее громкое разоблачение. Он возвращает материал Хаксу. — Не могу больше смотреть на это. — Хорошо, видеоряд можно немного доработать, но режиссер просто первоклассный. По сути, он — следующий Хайп Уильямс, только когда дело касается рок-клипов. По крайней мере, досмотри ролики. — Ты вообще слушал песню, Хакс? — Один раз, в машине. По дороге сюда. — Что? — В студии ты все записал за день. И я решил, что это перезапись какой-то одноразовой версии «Старкиллера». — Тогда, какого хрена, ты вообще здесь делаешь, высказывая свое мнение? — Ладно, перейдем к следующему, — говорит он, шествуя к проигрывателю, чтобы поменять DVD-диск. Он останавливается, решив воспользоваться возможностью достать из бара шотландский виски. — Кстати, я видел фотографии со вчерашнего свидания. Твои фанаты действительно превзошли самих себя. Кажется, я видел, как на одном фото бедняжке на лицо пририсовали дьявольские рога и усы. Хотя, надо сказать, они так же отчаянно стремятся выяснить, где она раздобыла платье. — Я не смотрел, но Лорна ввела меня в курс дела. — Проверка тоже не дала никаких результатов. Странно встретить приемного ребенка, которого даже никогда не арестовывали за кражу в магазине. — Проверка? Серьезно, Хакс? Хакс возвращается и валится в кресло, расплескивая на кожаную обивку виски. — Конечно, я провел чертову проверку. Я бы изучил биографию каждой девушки, с которой ты стал бы встречаться. Я также досконально проверил тех девиц из агентства, прежде чем принес тебе их фотографии. Кстати говоря, ты молодец. Она — наилучший вариант для тебя. В любом случае, должно хватить и нескольких свиданий, по крайней мере, с точки зрения публичной огласки. В следующий раз постарайся назначить свидание на понедельник, чтобы газетчикам хватило времени подготовить материал к среде. — Следующего раза не будет. — Точно, девушки обычно не западают на парней, которые потеряв сознание, оставляют их на произвол судьбы в незнакомом отеле, делая мишенью для травли в сети. Пробовал послать ей цветы? — Нет. — Почему? — Мне кажется, она не из тех, кто оценит цветы. — Да? Кайло идет к холодильнику за яблочным соком. — Она выросла в нищите или типа того, в пустыне. Наверное, она посчитала бы их бесполезными. — Еще один повод отправить ей букет. Готов поспорить, единственные цветы, которые она получала от парня — это поникший корсаж на выпускном. — Без обид, Хакс. А хотя, да, можешь обижаться, но ты последний человек, с кем я советовался бы по поводу женщин. Когда в последний раз у тебя дело дошло до второго свидания? Хакс откидывается на спинку кресла и пристально смотрит на пустое изображение на проекционном экране. — Я не хожу на вторые свидания. Это мой сознательный выбор, Кайло, чтобы не отвлекаться на другие дела. Отправь ей чертовы цветы. — Нет. Вам со Сноуком просто придется придумать что-то еще. — Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что Сноук не станет «просто придумывать что-то еще», особенно, если он хочет, чтобы ты заставил девчонку подписать контракт с «Ферст Ордер». Если ему нужен ты, у него есть на это свои причины. — Да, дергать за ниточки. Неважно. Попрошу Лорну заказать цветы. Давай посмотрим следующий ролик. В другой комнате звенит телефон, и несколько секунд спустя в помещение входит Линдси. — Простите, что прерываю, мистер Рен, но… — Ты все еще здесь? — декламирует Кайло. — О, эм, вы попросили меня задержаться до ухода мистера Хакса, — говорит она. Девушка протягивает телефон: — Это вас. — Ты спросила, кто это? — Она сказала, что ее зовут Рей Кеноби, на днях Лорна попросила меня внести ее номер в список разрешенных. Кайло смотрит на Хакса, который ведет бровью и торжественно поднимает бокал: — Что ж, похвально. Взяв из рук Линдси телефон, Кайло пересекает коридор, ведущий в студию, и плотно закрывает дверь. — Это Кайло. — Кайло, привет. — Здравствуй. — Ладно, вот, это так глупо, сама знаю, но, формально, я только что тебе сказала «может быть», а не «нет», хотя такое «может быть», на самом деле, подразумевало отказ. Кайло возится со звуковым пультом, пока она говорит. — И... Она делает глубокий вдох: — Кажется, я не против встретиться снова, вот что я пытаюсь сказать. — Что заставило тебя передумать на этот раз? — Я верю во второй шанс. Их у меня было несколько. — Разве это не похоже на четвертый шанс? — Нет, другие встречи — не в счет. Они не были настоящими свиданиями. — Так, вот как это работает? — Не я устанавливаю правила. — Тогда ладно. Завтра? — Нет, завтра я уезжаю из города. После того, как вернусь. И мне решать, чем мы займемся. Я тебе позвоню. — Конечно. А чем ты сейчас занята? — Естественно, я пакую вещи. Тебе когда-нибудь говорили, что ты чертовски нетерпелив? — Каждый день. Он садится на стул и начинает вращаться. — Итак, если ты собираешься домой за остальными вещами, тогда зачем упаковываешь уже привезенные? — Я не возьму все-все, но я купила нескольким людям кое-какие подарки, к тому же мне правда пригодятся зубная щетка и расческа, помимо всего прочего. — Да, наверное. Но это значит, что сбор вещей не займет много времени. Во сколько у тебя самолет? — Восемь двадцать утра. А сейчас уже десятый час. Я позвоню, когда вернусь. — Когда это случится? — Не знаю. У меня не так много вещей и людей, с которыми надо проститься. Но я поеду обратно на машине, чтобы по дороге кое-куда завернуть. Хотя я непременно вернусь ко вторнику, потому что у меня назначена важная встреча с... твоей матерью, вообще-то. Кайло встает. — А. Круто. Наверное. — Передать ей привет? — Ни в коем случае. — Тогда ладно. Мне пора. До скорого. — Увидимся. Он вешает трубку и прислоняется головой к двери студии, пока Хакс не начинает стучаться. — Что ты там делаешь, планируешь медовый месяц? Кайло открывает дверь и видит, что в коридоре стоят Хакс и Линдси. По пути обратно в кинозал он передает Линдси телефон. — Она сказала, что не имеет ничего против еще одного свидания, но только после того, как вернется из Нью-Мексико, и она сама решит, чем мы займемся. — Звучит почти многообещающе. Будем надеятся, ты окончательно не облажаешься. Постарайся держаться подальше от любых напитков крепче виноградного сока? — Отвали. Кайло нажимает кнопку воспроизведения на DVD-плеере, но не может сосредоточиться на изображении. Он должен радоваться тому, что Рей решила дать ему второй шанс, однако вместо этого по спине расползается страх, поселяясь в желудке, паразитом извиваясь в голове. Несколько минут он безучастно глядит на экран, потом стаскивает себя со стула. — Я спать. Завтра попрошу Лорну посмотреть ролики и сузить список до двух. Ты знаешь, где выход. Хакс что-то говорит, но Кайло ничего не слышит из-за грохота захлопнувшейся двери. На втором этаже Линдси заглядывает в холодильник и составляет список покупок. — Уходи, — говорит он, вприпрыжку минуя второй лестничный пролет, направляясь в свою комнату. — Закончишь завтра. По пути на балкон он хватает с комода сигареты и шлепается на шезлонг. Поставив пепельницу себе на грудь, он выкуривает одну за другой три сигареты. И с каждой последующей становится все спокойнее, хотя, возможно, в большей степени, это все же заслуга соленого воздуха и шума прибоя внизу на пляже. Страх остается, смешиваясь с рядовым опасением, сопровождающим его почти каждое мгновение каждого дня, но он приглушен ровно настолько, что он практически способен объективно оценить ситуацию и найти наилучшее решение, однако все это напоминает попытку рассмотреть мерцание единственной звезды сквозь завесу туманной дымки, окутывающую небо Лос-Анджелеса.