Перья

      Как и вся верхушка Инквизиции, Кассандра отличалась редкостным трудоголизмом. Варрик мог понять Жозефину, корпящую над документами до раннего утра. Варрик мог понять Инквизитора, стремящегося успеть везде и всюду. Но упорства леди Пентагаст Варрик уразуметь не мог. Как бы не пытался, гном не способен был взять в толк, почему Искательница так усердно, высунув кончик языка, опять старается написать отчет самостоятельно. У нее никогда не получалось писать подобные вещи. Особенно теперь, когда каждое путешествие в компании Инквизитора превращается в нелепое приключение с ужасно глупыми шутками и геройствами, достойными легенд. - Брось ты это гиблое дело. - Варрик отвлекает Кассандру, и она раздраженно шипит на него. Еще бы – Тетрас оторвал ее от мыслей, мешает заниматься благим делом. Ходит тут, топает, предлагает кружку горячего вина с кучей специй и, демоны побери, черничную слойку. Крошит масляное тесто на бумаги, негодяй. Напоминает, что Искательница в своих трудах пропустила ужин и вместо горячей похлебки второй час жует кончик ястребиного пера.       Что могла бы написать Кассандра? Она не знает, с чего начать. Снова грызет пожеванное перо, плюется, ощутив тающую на языке сажу. Перо за пару мгновений разваливается в руке озадаченной женщины хлопьями пепла, замарав документ окончательно. - С Хоука достала? – Варрик снова потешается над Искательницей, бесстыжая задница. Тетрас обожает дразнить Кассандру недосказанностью и занятными секретами. За что и получает раз за разом от нее же. Но Варрику ничуть не жаль. Никогда не было. - С Хоука. – кивает Пентагаст, даже не пытаясь стряхнуть сор с бумаги. - И даже не спросила, откуда он их берет? – гном было тянет принесённую с собой выпечку в рот, но Кассандра забирает ее и тут же надкусывает. Кто сказал, что она отказалась от предложенного? - А ты будто знаешь, откуда. – заискивающе клонит голову к плечу Кассандра. Она тоже дразнит Варрика. Тетрас, упрямый, любит поболтать, поведать якобы по секрету что-нибудь эдакое, почти личное. Не вошедшее в знаменитую «Историю Защитника».       Кассандра, казалось бы, давным-давно вытрясла из Варрика всё, что могла, но факт оставался фактом - Искательница всегда хотела знать больше. Кассандра желала знать подробности не о произошедшем в Киркволле, но конкретно о Хоуке. Она прочитала «Историю Защитника» от корки до корки несколько раз, выучив чуть ли не наизусть каждую строчку. Она почти замучила Тетраса уговорами поведать ещё что-нибудь. Она уже усвоила одну важную вещь – этот гном, если не лгал, то очень талантливо недоговаривал. Данная черта Варрика распространялась, увы, и на его россказни. - Говори уж. Варрик смотрит внимательно, прищурив левый глаз. Леди Пентагаст уже знаком этот взгляд – никак снова съехидничает, подшутит над ней. - Чего именно ты хочешь? – Тетрас этим вечером вполне доволен жизнью. С чего бы ему отказывать Искательнице в её просьбе? - Чего-нибудь. - Кассандра не знает, что именно она хочет. Просто хоть капельку больше, чем в книжке, – Про перья. Зато Варрик знает. *** Ястреб – к удаче. Так говорила мать, приглаживая взъерошенные волосы. Юный мальчишка держал в руках перо – темное, длиннее его ладони, с жесткой остью. Выпавшее из птичьего крыла. Перо сгорело на потеху сестре. Быстро, всполохом, подобно разуму, выжженному заживо вогнанным под кожу лириумом. Пестрые пятна рассыпались пеплом. Собственная личность – вслед за ними. Боль стала постоянным спутником, жгучим и едким. Жгла, не прерываясь, и, увы, не сжигала, как бы Фенрис порой того не хотел. Ястреб – к удаче. Так Фенрис думал, глядя вслед отплывающему кораблю. Хозяин оставил его, верного цепного пса, на берегу. Ему, маленькому волку, ценнейшему воину своего господина, не хватило места. На удачу эльф уповал, продираясь сквозь заросли в попытке убежать от кровавой бойни. Позже один седой старик дал Фенрису перо. Этот старик, уже отживший своё воин тумана, сказал Фенрису, что ястреб птица хорошая. В огне не сгорит. Фенрис снова поверил, сохранил перо. Просто так, на всякий случай. Ему нужно было хоть во что-то верить - пусть даже и в стариковские сказки. Перо утонуло в луже крови, облезлое, сломанное. Смятое хозяином в кулаке и небрежно выброшенное прочь. Киркволл - город рабов. И Фенрис, беглый раб, пряча за пазухой чахлое, замасленное пёрышко, пришел в этот город. Над стенами Киркволла – ястребы, птицы, не брезгующие и человеческим мясом. Снова перо – еще одно, новое - под наруч перчатки, чтобы повезло. Человека звали Хоук. Будто бы нарочно, в насмешку над Фенрисом, задирающим голову к небу каждый раз, когда нужда в помощи сильна как никогда. Человек сказал, что это его фамилия, а гном с арбалетом ухмыльнулся и что-то ехидно проворчал себе под нос, поднимая с земли ястребиное перо. Черное, как смоль, пахнущее сухим жаром и древесной золой. Варрик подарил это перо Фенрису просто так, без лишних слов об удаче или везении. Перья были повсюду и везде. За воротником, под рукавами, в путанице волос, в складках плаща. Фенрис же собирал их. Подбирал свои трофеи в усеянном трупами поместье, в лачуге средь закоулков Нижнего города, в таверне с звучным названием "Висельник". Перья были разные: большие, маленькие, с пухом и без. Все, как один, осыпающиеся сквозь пальцы тончайшей пылью спустя несколько минут. Фенрис не мог сохранить черные, особенные, перья. Прятал подальше, держал при себе, не выпускал из рук, но каждое в конечном итоге исчезало, даже не пачкая кожу угольным налетом. До отчаяния ненадёжные, такие же ломкие и легкие, как все остальные. Потерянные. Перья исчезали. А Хоук оставался рядом. Трижды проклятый маг, не горящий в огне и не тонущий в крови, даже стоя в ней по самое горло. Прячущий птичьи крылья под личиной человека с отнюдь не человеческими глазами. *** - Опять ты мне врешь, - укоряет Варрика Кассандра. И облизывает ложку, не размениваясь на дальнейшее ворчание. Гном под свои речи успел скормить Искательнице в таверне добрую порцию рагу и теперь ухмыляется, шельмец, от уха до уха. Варрик редко врет. Самые невероятные его истории – самые правдивые. В подтверждение тому - сам Хоук, едва появившийся в «Приюте Вестника» буквально из ниоткуда и уже утащивший старого друга в объятия. Пентагаст давится морковкой. Кассандре в тарелку прилетело перо. Непомерно огромное, длиной в половину ее руки. - И часто такое? - Постоянно.