***
В здании Сената девушку встретила взволнованная панторанка. Причина волнения, как ни странно, заключалась в сенаторе от Ондероне, Лаксе Бонтери. Ещё вчера Райо узнала, что он прилетает сегодня утром на Корусант для решения каких-то вопросов. Чучи пыталась даже отговорить Асоку приходить сегодня: подруге не хотелось волновать старые раны тогруты, снова расправившей крылья, благодаря стараниям генерала Скайуокера, но та была непреклонна и настояла на своём. И теперь, ведя девушку по коридорам Сената, Райо молила Силу, чтобы им по пути не встретился проклятый ондеронец. И сенатор Панторы облегчённо выдохнула, когда они без приключений оказались за дверями её кабинета. — Садись, — указала она тогруте на диван. — Сейчас принесут чай. — Ох, спасибо, — усмехнулась девушка, опускаясь на темно-фиолетовый мягкий диван. — Долго стоять уже проблематично, спина устаёт, да и ноги... — Зато представь момент, когда ты увидишь малыша, это... — Чучи промолчала, подбирая подходящее слово. — Это точно в тебе что-то поменяет. — Да, мне уже и самой не терпится, — мечтательно улыбнулась Асока. — Всё думаю, каким он будет... А каким потом станет, когда вырастет? Может он будет чувствительным к Силе. — Думаю, у тебя вырастет достойный сын, не то что его родной папаша, — брезгливо отозвалась панторанка, подвигая вазу с конфетами, но осознав, что ляпнула что-то не то, поспешила извиниться. — О... Прости, я не хотела напоминать... Асока лишь качнула головой, на лице застыла кривая улыбка: — Всё нормально, Райо. Не нужно избегать со мной этой темы, — тогрута посмотрела серо-голубыми глазами в окно. — Он в прошлом. Знаешь... А я даже перестала вспоминать о нем спустя каких-то два месяца. Но обеденный перерыв был не таким долгим, потому Райо пора было приниматься за документы, а Асоке... Просто пора было домой. Да, именно домой, по-другому она не могла уже назвать то место, где жила: там она чувствовала себя комфортно, была окружена теплом и уютом, Энакин никогда не давал ей унывать, наоборот старался чем-то занять, отвлечь от грустных мыслей... Попрощавшись с подругой Асока вышла из её кабинета. Но именно тут и закончилась удача. У Райо совсем вылетело из головы, что Асока вполне может натолкнуться на Лакса,и пусть тогрута уверяла, что ей уже все равно, Чучи знала, что видеться им не стоит, какое-то внутреннее чутье подсказывало, что ничем хорошим это не закончится. Так оно и вышло, а пока, побросав все свои документы, сенатор вылетела из своего кабинета, пытаясь догнать Асоку и попробовать провести так, чтобы не пересечься с Бонтери, но было уже поздно... В холле Сената разгоралась настоящая драма, которая все больше набирала обороты. Моргнув, Райо быстро набрала на коммуникаторе контакт, который сейчас ей очень пригодился: — Генерал Скайуокер?...***
Асока как раз проходила холл Сената, как вдруг её кто-то окликнул: — Асока? Тогрута на мгновение застыла, услышав хорошо знакомый голос. Но лишь на мгновение: не отвечая, девушка продолжила идти к выходу: ни сегодня, ни завтра — никогда она больше знать не хочет этого человека. Но недовольно скривилась, когда её грубо перехватили за руку. Скрипнув зубами, Асока развернулась и с вызовом уставилась на приятного с виду юношу с каштановыми волосами и зелёными глазами... Да, раньше она была готова пойти за ним, она любила его. Но теперь при виде предателя, она ничего не ощущала, кроме отвращения, обиды и непонимания. — Что тебе нужно? — недовольно произнесла девушка, складывая руки на груди. — Так это правда... — задумчиво ответил Бонтери, осматривая Тано. — Асока, почему ты не избавилась от него? — Что? — грозно прорычала тогрута, чувствуя, что готова если не убить, то как минимум набить морду этому кретину! — Да ты вообще в своём уме?! Да ты... — Я просто не понимаю, — равнодушно пожал плечами Лакс. — Я же сказал, что пока не готов, я думал тебе хватит ума, чтобы понять о всех минусах матери-одиночки. Я был уверен, что ты одумаешься и вернёшься, и что я вижу? Если кто-то узнает, что это... — Бонтери снизил голос до едва слышного шепота. — Если кто-то пронюхает о том, что это мой внебрачный ребёнок... Моей карьере конец, ты понимаешь это?! Асока стояла и просто не могла поверить своим монтралам. Опять. Тоже самое, как и тогда в ресторане... На злость уже просто не хватало сил, глаза защипало, а в горле встал ком: как она могла так ошибиться в Лаксе? Подняв на Бонтери взгляд, полный слез, она тихо выдохнула: — Лакс... Ты себя слышишь?... Какая карьера? Ты со своей работой уже совсем свихнулся, —голос стал предательски срываться от переизбытка чувств, от вскрытых душевных ран. — Тогда зачем все эти... Отношения? Я думала... — Что ты думала? — холодно отозвался сенатор. — Любовь навеки? Извини, Тано, но это вряд ли. Мы хорошо провели время, но ты сама выбрала его, — он указал на живот. — А не меня. — Но он же твой! — воскликнула девушка, чувствуя, как боль отдаётся в груди. — Мне не нужны сейчас дети, — жёстко оборвал Бонтери. — Я предложил тебе выбор, ты сделала его. Мой тебе совет: не появляйся здесь без серьёзного повода, не хочу, чтобы из-за тебя ко мне проявляли ненужный интерес. — Ты монстр... — еле слышно произнесла тогрута, опуская голову, и чувствуя, как слезы стали стекать по щекам. — А вот это уже... — хотел возмутиться Бонтери, как вдруг резко замолкнул, наткнувшись взглядом на суровое лицо генерала Скайуокера, буквально материализовавшегося, словно личный ангел-хранитель, за спиной вконец сломленной Асоки. —Шпилька, — мягко произнёс джедай, приобнимая за плечи. — Поболтай пока ещё пару минут с Райо, скоро поедем. Кивнув головой, тогрута молча последовала к сенатору Чучи, которая уже ждала её. Мягко взяв девушку под руку, она завела её в небольшую комнатку отдыха, которая в это время уже пустовала. Жизнерадостный панторанке достаточно было одного взгляда на подругу, чтобы молча подойти и обнять её, стараясь утешить, понять... Ободрить.***
Бонтери стоял ни жив, ни мертв. Он знал, что Асока всегда была близким другом со своим мастером. И теперь Скайуокер грозно нависал над ним, всем своим видом обещая большие неприятности для того, кто посмел хоть как-то обидеть его пусть и бывшую, но ученицу, друга и... — Генерал Скайуокер, — поздоровался сенатор, стараясь говорить увереннее. Но джедай лишь молча сверлил взглядом молодого карьериста, испортившего жизнь его Шпильке. Молчание затягивалось, Лакс немного расслабился, думая, что сейчас он помолчит, перебесится и уйдёт. Но, видно, он плохо знал Скайуокера, потому что в следующую секунду уже схватился за рассеченную губу: механическая рука джедая, затянутая в черную перчатку, не знала пощады. А уже в следующий миг, Бонтери был схвачен за воротник и грубо придавлен к стене. По коже молодого сенатора пробежал холодок, он уже тысячу раз успел пожалеть обо всем на свете. А генерал-джедай не сбавлял оборотов. Грозно посмотрев на испуганного Бонтери, Энакин зло высказался: — Как же сильно я хочу свернуть тебе шею. С того самого момента, как Асока приехала ко мне посреди ночи с другой планеты и вся в слезах. Вот скажи мне, что я должен был подумать? — Послушай, — попытался оправдаться Лакс, но его тут же перебили. — Нет, ты меня послушай, — сурово начал Энакин. — Если уж не хотел ты этого ребёнка, дал бы ей хотя бы спокойно уйти. Зачем намекать на прерывание беременности? Тем более ты знал, что она бывший джедай и никогда бы не одобрила это. И уж тем более я не могу понять, зачем было напоминать об этом сейчас? — Да как же вы не поймёте, если кто-то узнает, что у меня есть... Ребёнок, да ещё и внебрачный, то мне крышка! — воскликнул Бонтери. — Это же пятно на всю мою биографию. — Так в чем проблема? — джедай изучал вокруг себя сильное раздражение. — Вы с Асокой любите друг друга, поженились бы. — Это ответственный шаг, генерал Скайуокер, — поджал губы Лакс. — Я не был готов, а сейчас... Нет, пожалуй я сильно ошибся в ней. — Всё с тобой ясно, Бонтери. Тогда слушай сюда, — навис над ним Скайуокер. — Если я ещё раз увижу тебя около Асоки или узнаю, что пытаешься ещё как-нибудь контактировать с ней, я убью тебя. Я не шучу. Понял? — Вполне, — нервно ответил Лакс, уже радуясь окончанию этого разговора. Энакин развернулся и хотел было уже уйти, Бонтери облегчённо выдохнул, как вдруг согнулся пополам, откашливаясь. — Это тебе за все хорошее, — хмыкнул Скайуокер, поправляя крепежи на перчатке.***
Асока стояла, облокотившись на стол, Райо пошла принести воды и успокоительного. Плечи изредка вздрагивали, лекку словно давили на плечи... Тогрута находилась в некоторой прострации, как где-то рядом монтрал коснулось знакомое: — Шпилька, — джедай неуверенно протянул левую руку, касаясь белого крыла на оранжевой щеке. Асока, чувствуя внимание со стороны, непроизвольно потерлась о протянутую ладонь щекой. — Учитель... — слеза скатилась по уже и так важным бархатистым щекам девушки. — Он не стоит твоих слез... — и коснувшись лбом белых ромбиков на её, взял лицо тогруты уже в обе ладони и шепнул. — Асока, чтобы не случилось... Я всегда буду защищать тебя. И джедай позволил Силе литься в их связь, даря уверенность в завтрашнем дне, в надёжном плече. Даря успокоение и поддержку. Судорожно вздохнув, Асока только и смогла, что сказать: — Энакин... Я т-такая плакса стала... Если бы я... в-вернулась... Я не смогла бы больше быть тв-воим падаваном... Н-не достойна... — всхлипнула тогрута, стараясь не плакать. — Да? — мягко подколол Скайуокер. — А я вот так не считаю, Шпилька. Ты всегда будешь моим самым лучшим падаваном. И единственным. Асока просто спрятала лицо на плече у наставника, ощущая себя как в коконе в кольце надёжных объятий. Живот не позволял подойти ближе, Асока смутилась, но Энакин даже не стал об этом думать, лишь тихо усмехнувшись на кончик монтрала. А в маленькую щелку подглядывала никто иной, как сенатор Панторы Райо Чучи собственной персоной. Она давно уже нашла стакан воды, и теперь просто не хотела нарушать такой романтичный момент. Она была искренне рада за друзей. Мечтательно вздохнув, словно смотрела какой-нибудь романтический фильм, Райо возвела глаза к потолку: "Когда? Ну когда они уже поймут, что...?"