Not Alone

      На небольшой кухне светло-кофейного цвета хозяйничала молодая женщина. Сине-белые лекку аккуратно лежали на оранжевых плечах тогруты, а стройную фигуру подчеркивало лёгкое серо-голубое платье длинной чуть ниже колена. Она готовила праздничный обед для тех, кто вот-вот вернётся после недельной миссии. А рядом, за кухонным столом, сидела девочка десяти лет и усердно печатала что-то в датападе. Закончив свои приготовления, Асока подошла к дочери и мягко опустила руки на её плечи, целуя в макушку с русыми, слегка вьющимися волосами. — Очередная история про рыцаря-джедая? — улыбнулась тогрута. — Да, мам, — снизу вверх посмотрела девочка с ярко голубыми глазами и почти незаметным белым рисунком на лице, точь-в-точь, как у брата. — Теперь он точно спасёт свою любимую и убьёт этого ситха! Так уж сложилось, что Эмили, дочь Энакина и Асоки, не была чувствительная к Силе, в отличие от её брата Ардена, зато с ранних лет девочка любила придумывать истории про отважного рыцаря-джедая, его возлюбленную и гадкого ситха, который хотел разлучить влюблённых. Истории всегда заканчивались хорошо, где добро побеждало зло и торжествовала справедливость... Но углубиться в мысли не дали, потому что послышался звук открываемой входной двери, а уже через пару секунд на кухне оказались двое: высокий мужчина с шрамом, проходящим через правую бровь и парень лет пятнадцати, который, сам того не замечая, копировал движения первого из них. — Папа, Арден! — кинулась девчушка в объятья отца и брата. — Я скучала по вам! Почему так долго? — Эмили! — засмеялся Энакин, обнимая дочь. — Как ты подросла, пока нас не было... — подмигнул Скайуокер и, хихикнув, продолжил. — А... Задержались мы из-за моего неугомонного падавана. — Арден, что случилось? — тут же взволновалась Асока зы сына. — Мама, ты только не волнуйся... — осторожно начал паренёк, зная, как страшна мама в гневе. — Понимаешь... Эм... — Арден умоляюще посмотрел на учителя и по совместительству отца. — Энакин? — подозрительно прищурилась тогрута, упирая руки в бока. — Он просто случайно свалился в гнездо гандарков, ну его и немного задело... — выдал джедай всю правду, зная характер своей Шпильки: лучше сказать правду сразу! — Что?! — воскликнула тогрута, переводя взгляд обратно на сына. — Так, а ну иди сюда... — грозно нависла над ним Асока. — Шпилька, — мягко позвал Скайуокер, приобнимая супругу за плечи. — Посмотри на меня... И пока женщина отвлеклась, Эмили быстро ухватила брата за руку и поспешила скрыться в комнате: пусть мама остынет, побудет с папой, а Арден ей расскажет пока все подробности. Где же это видано — такие приключения! Дети были очень дружны, крепко-накрепко связанные как брат и сестра. В любой сложной и непонятной ситуации, Эмили всегда бежала к старшему брату, который защищал её от местных мальчишек-хулиган, а порой и от самой себя, который потрепав по макушке, рассказывал что-нибудь из того, как это быть падаваном, какого бороться за мир во всей Галактике. Родители лишь с радостью наблюдали за тем, как их дети дружны, даже не подозревая, что они не родные по отцу... Но это никому не мешало, казалось, что все уже и забыли, кто свой, а кто чужой. Асока не настаивала, но была благодарна и очень счастлива, потому что Энакин не разделял детей, не относился после рождения Эмили хуже к Ардену. Он любил их обоих одинаково. Они были для него одинаково равны... К тому же, сын Асоки ещё и оказался чувствительным к Силе, и, когда пришло время, Скайуокер без раздумий взял себе первого падавана после Шпильки. Ардена Скайуокер. Да-да, Энакин дал ему свою фамилию... Орден положительно воспринял эту идею, потому что с неугомонным юнлингом, характером прошедшим в мать, мало кто мог справиться, кроме такого же мастера... А тем временем, возмущенная тогрута была отвлечена своим обаятельным мужем, который нежно сейчас покрывал лёгкими поцелуями любимое лицо с белыми узорами. От такой ласки женщине было сложно устоять, потому поумерив свой пыл, она лишь тихо вздохнула и прижалась к груди Скайуокера,перебирая на ней ткань джедайское робы. — Ну что ты, Асока? — улыбнувшись, спросил джедай. — Неужели перепугалась? — Энакин... Ну конечно перепугалась, я... Я так вас люблю, и каждый раз, когда вы надолго улетает, я переживаю. Потому что знаю... что опасность на каждом шагу... — Асока поближе придвинулась к мужчине, чувствуя тепло рук на своей спине. —Шпилька, — тихо ответил джедай. — Я же его мастер, тебе ли не знать, как я пекусь о падаванах , — тихо рассмеялся он. — Тем более он мой сын, я никому не позволю навредить ему. — М-мастер... — судорожно всхлипнула тогрута, пытаясь прогнать слезы и ком, вставший в горле. Энакин лишь начал что-то ей мурлыкать на монтраллы, что-то, отчего все её сердце замирало от нежности и ласки, а душа расцветала. Запустив ладонь в отросшие русые волосы, в которых нет-нет, мелькнет серебристый волосок, Асока медленно перебирала пряди, что ей очень нравилось. Так их и застали дети, сдерживающие смешки. Их всегда забавляло то, как папа обнимал маму, а она, как маленький ребёнок, прижималась к нему... Заметив, что они уже не одни, Асока тепло улыбнулась и, отстранившись, пригласила всех к столу. А то как же так, все готово, уже остывает. Все помыли руки и дружно уселись за стол. Собираться всем вместе за обедом стало уже традицией семьи Скайуокеров... Но надолго ли здесь семейная атмосфера, где всегда полно смеха и поводов для радости?... Есть ли что-то, что может сломать все в один момент, как и почти шестнадцать лет назад?...

***

В самый разгар обеда, когда Арден наперебой с Энакином рассказывали очередную историю с задания, неожиданно прозвенел звонок входной двери. Асока мигом встрепенулась, чувствуя что-то странное, какую-то неясную тревогу, встала из-за стола и сказав продолжать рассказ, отправилась открывать дверь, рассчитывая на то, что за дверьми окажется семейство Кеноби или Рекс, Райо, кто угодно, но только не он. Тот, кого нигде не ждут, а уж в этом доме и подавно. Тот, кто сломал жизнь и себе, и той, кого он любил когда-то... Тот, кто выбрал карьеру. Тот, который из-за неё же все и потерял... Просто в один момент нашёлся тот, кто лучше знает дипломатию, лучше разбирается в тонкостях политики... А он оказался за бортом. Никому ненужный, без семьи и без горячо любимой работы... На что же он надеялся? Что хотел здесь получить? Что-то исправить уже поздно, или...? — Лакс? — сиплым голосом спросила Асока, чувствуя, как хорошее настроение испаряется с каждой секундой. — Здравствуй, Асока... — ответил Бонтери, протягивая тогруте небольшой букет красивых шиллийских цветов. Отойдя от первого шока, женщина приняла из рук ондеронца букет и, отложив в сторону, с помощью Силы позвала Энакина. Тот, почувствовав что-то неладное, велел детям оставаться на кухне, а сам вышел в прихожую и был не меньше жены удивлён нежданному и незванному гостю. Нахмурив брови, джедай подошёл к Асоке и успокоительное положив руку на плечо, обратился к пришедшему: — Зачем ты пришёл? — Добрый вечер, генерал Скайуокер. Я уверяю, что никак не помешаю вам, я лишь... Пришёл к своему сыну... — Ха, и у тебя хватает наглости? — сурово спросил джедай, чувствуя злость. — Спустя пятнадцать лет ты наконец вспомнил о существовании сына, которого... — раздражённо замолчав, Энакин теперь смотрел на Бонтери, который, к слову сказать, возмужал за все это время, раздался в плечах, голос стал глубже. Только Лакс хотел что-то вставить, как из кухни, устав ждать, вышли двое детей. Цепкий взгляд бывшего сенатора сразу выхватил симпатичного парнишку пятнадцати лет, чем-то похожим на него, с такой же тёмной шевелюрой. Вопросительно окинув взглядом незнакомца, девочка не выдержала и задала главный вопрос: — Мама, кто это? — Эмили, не сейчас, — непривычно строго ответил Энакин. — Идите в свои комнаты. — Но, — хотел возразить Арден, тут же перебитый серьёзным взглядом матери. — Хорошо... Пошли, Эмили. Но детей остановил голос незнакомца: — Зачем же им уходить, — криво улыбнулся Бонтери. — Пусть знают правду, рано или поздно все тайное становится явным. — Пап? — непонимающе уставился Арден на Скайуокера. Асока лишь прикрыв глаза рукой, укнулась в плечо мужа, желая, чтобы этот кошмар уже кончился. Слезы сами собой текли по щекам. Энакин приобняв Асоку, устало вынес вердикт: — Все на кухню...

***

За столом царило молчание, перебиваемое лишь каплями дождя за окном. Асока безучастно сидела, опустив голову на руки, Энакин с нескрываемой неприязнью смотрел на Бонтери. Эмили тихо сидела и смотрела на какую-то крошку на столе, по ней можно было сказать, что девочке неловко, она чувствовала себя виноватой, хотя умом и понимала, что единственный, кто здесь действительно виноват — чудной незнакомец Лакс Бонтери. Арден держался мужественно, хотя в душе у него словно вся жизнь сломалась, разлетевшись на осколки. Он и не знал, что... С некоторой стороны был не желанным ребёнком... Сердце нестерпимо жгло. Подняв полный стали взгляд, парень разорвал тишину твёрдым, как и его взгляд, вопросом: — Ну и что теперь? — Я твой отец, — напомнил Лакс, тихо отзываясь. — Это я уже слышал, — холодно ответил Арден, сжимая руки в кулаки. — И? — Я... Понимаю, что многое натворил, — сомкнул в замок пальцы бывший сенатор. — Но теперь я прошу прощения и... Надеюсь, что мы сможем общаться, я бы хотел... Восполнить те пятнадцать лет, что меня с тобой не было... Я ведь твой родной отец, помнишь? Горько усмехнувшись, Арден качнул головой, а затем встав из-за стола, положил руку на плечо Энакина: — Он мой отец. А тебя я совсем не знаю. Отец тот, кто воспитал, ты явно не подходишь под описание. Ничего не изменится, — по-взрослому рассуждал парень. — Что поменяется, если ты будешь присутствовать в моей жизни? Уже ничего, особенно... Зная, что я для тебя был не желанным, пусть даже это было давно, это факт. Я не могу. Моя мама счастлива, я счастлив, моя сестра счастлива. Мне жаль... Лакс, но ты здесь лишний. Ты выкинул свое счастье собственными руками... Шумно вздохнув, Бонтери качнул головой, что-то уяснив для себя. Энакин же поднялся и закончил, наконец, тяжёлое вскрытие пыльной тайны: — Раз мы закончили... То я попрошу тебя покинуть мой дом. Молча встав, Лакс кинул на прощание: " Простите..." и сухо кивнув на прощание пошёл к выходу. Уже на пороге, Энакин ухватил Бонтери за рукав и помолчав, сказал: — Надеюсь больше тебя здесь никогда не видеть... Эта история окончена. — Не беспокойся, — усмехнулся бывший сенатор. — Я... Больше не побеспокою вас... ... Выйдя на улицу, Лакс медленно брел сквозь толпу самых разных существ, думая лишь о том, что он полный дурак... Арден прав: мужчина своими руками сломал абсолютно все... Да и на что он вообще надеялся, когда шёл в дом к Скайуокерам? Сложно сказать... А дождь все больше усиливался, бил по плечам и лицу, словно тоже упрекая за собственную глупость. На душе было до того гадко и больно от самого себя, что жить не хотелось... Не думая, что делает, ондеронец как в бреду поднялся на один из небоскрёбов Корусанта, чтобы свести уже счёты со своей жалкой жизнью. До облегчения оставался последний шаг, как вдруг его кто-то резко оттащил назад, при этом оугаясь тонким голоском: — Сдурел, что-ли?! В жизни всякое бывает, но давай сейчас все пачками прыгать будут! Повернув голову к обладательнице сего голоса, Бонтери хотел уже было возмутиться, но слова так и остались в горле. Перед ним стояла невысокая девушка с копной льняных волос и изумрудными глазами. "Ангел..." — подумалось ему тогда. Может для него ещё не все потеряно и Сила даёт ему последний шанс?...

***

На Корусант плавно опустилась ночь. У Скайуокеров царило поначалу некоторое напряжение: такой скелет, хранимый добрых пятнадцать лет... Но очень скоро всякое напряжение сошло на нет, потому что это ничего не значит. Они по-прежнему семья. Крепкая и настоящая. Любящая, в конце концов! И лишь уже глубокой ночью Арден сидел у себя в комнате и смотрел сквозь стекло на ночное небо, думая о событиях сегодняшнего дня. Да, вряд ли в его отношениях с... Отчимом что-то изменится, но эта тайна навсегда оставит в нем след. Как чужой урок. Как что-то личное... С этим нельзя бороться, оно просто есть, это нужно принять. Да, это было,но ведь отчим любит его как родного сына? История их с мамой любви... Особенная. А сестра? Разве у него не чудная сестра? Но... Примет ли она эту правду? А если станет к нему холодней? Глубоко вздохнув, Арден положил голову на согнутые колени, чувствуя внутри бурю, которая однажды утихнет... Как вдруг раздались шлепанье босых ног по полу, а через секунду скрипнула кровать, на которой он сидел. — Арден... Я... — Эмили пыталась подобрать верные слова, комкая край кофты. — Мне жаль, что так вышло. Но это ничего не значит ни для меня, ни для папы, ты же знаешь! — Эмили, ты вовсе не обязана так говорить, если те... — Я говорю тебе правду, ты же джедай, почувствуй это через Силу. Ты все равно мой брат, родной брат. Я люблю тебя, Арден! — девочка крепко обняла брата, желая показать, что её отношение вовсе не изменилось к нему. — Спасибо, сестрёнка... — обнял в ответ Арден, чувствуя слезы, которые стекали сейчас по щекам, вместе с грузом на его душе. Слезы, которые исцеляли... Так они и уснули в обнимку под утро. А Энакин и Асока, заглянувшие проведать детей лишь улыбались, обнявшись, зная, что теперь-то уж точно все будет хорошо... Ведь каждый из них знал, что не один...