Кампоамор

      Марио ворвался в свой номер, с громким хлопком закрыв за собой дверь. Черт возьми, что он натворил? С протяжным стоном он упал на кровать и зарылся лицом в подушку. Хотелось выть от отчаяния и стыда. Ну почему он такой идиот? Вот кто его дернул идти за Игорем? И вообще кто просил лезть к нему с поцелуем? На что он, собственно, надеялся? Как теперь смотреть ему в глаза? Конечно, Акинфеев, скорее всего, будет делать вид, что ничего между ними не произошло, но о былой дружбе видимо теперь придется забыть.              Марио сам не понимал, что на него нашло. Ведь как-то держал он в себе эти чувства целый год. Но сегодня буквально на какую-то секунду ему показалось, что это хорошая затея. Словно где-то в голове щелкнул переключатель. А теперь Фернандес хотел провалиться сквозь землю, хорошо хоть в номере он жил один. И не нужно будет оправдываться, что с ним произошло. И почему ему хочется залезть под кровать и больше никогда оттуда не вылезать.              Чем больше Марио прокручивал произошедшее в голове, тем больше понимал, что отмотай он время назад поступил бы точно также. Он сам не знал, что с ним такое происходит. То есть, конечно, Фернандес понимал, что он влюбился. В мужика. В своего капитана. В женатого, черт возьми, человека. И не понимал, что с этим делать. Надежда на то, что это все пройдет само собой угасла довольно быстро. Но вот как он докатился до такого — ответа на это у него не было. Вообще, наверное, перед Акинфеевым сложно было устоять. Даже мужчинам, не говоря уже о девушках. Марио всегда подмечал заинтересованные взгляды в его сторону. А потом и сам того не ведая, влип по самые уши. Может потому, что Игорь всегда был его защитником, который всегда вставал на его защиту перед игроками, тренером или судьями. А может просто потому, что был Игорем: таким чутким, отзывчивым и безумно красивым. Хотя Марио всегда считал, что влюбляются не за что-то, а в целом в человека и любят его со всеми достоинствами и недостатками. Были ли у Акинфеева недостатки? Может и были, но Марио о них так и не узнал.              Скрывать свою влюбленность для Фернандеса было тяжело, но у него удавалось. До сегодняшнего дня. Наверное, можно будет списать это все на глупую шутку. Извиниться и попытаться жить дальше, пытаясь забыть, что губы у Игоря мягкие, слегка шершавые. Хотя нет, Марио точно забывать этого не желал. Это воспоминание он собирался греть, столько сколько это было бы возможно. Но сначала ему необходимо было объясниться с Акинфеевым, пока тот не надумал себе чего-то лишнего.              Марио вскочил с кровати с единственной целью поскорее найти Игоря. Хорошо, что он не успел раздеться и разуться, поэтому уже через секунду он с размахом открыл дверь. И едва не налетел на Акинфеева, который судя по поднятой руке, как раз собирался постучаться.              — Игорь? — ужаснулся Фернандес.              К такой быстрой встрече он явно был не готов, надеясь подобрать слова за то время, что он потратил бы на его поиски.              — Поговорим? — спросил Игорь, скрещивая руки на груди.              По его виду сложно было понять, о чем он думает: хотел ли он попросить больше к нему ближе, чем на метр не подходить или просто забыть о случившемся?              — Может не надо? — пискнул Марио, мысленно давая себе подзатыльник. С каких пор он стал таким трусом?              — Надо, Федя, надо, — ухмыльнулся Акинфеев, без приглашения проходя в комнату.              — В смысле Федя? Я не Федя! Ты, наверное, комнатой ошибся! — возмутился Фернандес, дверь все же закрыв на замок.              — Так, Фернандес, ты столько лет живешь в России и до сих пор не удосужился ознакомиться с классикой? — строго спросил Игорь.              — Я… Э-м-м, не понимать, как это, не понимать по-русски, во! — нарочно с диким акцентом передразнил Марио и отчего-то расслабился, понимая, что бить его, к счастью, никто не собирается.              — Надо срочно заняться твоим просвещением! — покачал головой Игорь, но улыбки все же не сдержал, глядя на испуганного Фернандеса.              — Ты об этом хотел поговорить? — спросил Марио, в миг становясь серьезным.              — Нет, конечно. О том, что произошло.              — А что произошло? — снова пискнул Фернандес, понимая, что делать вид, что не понимает это дико глупо и не по-взрослому, но поделать с собой ничего не мог.              — Ты меня поцеловал, Марио!              — Черт, прости-прости-прости, — затараторил Марио, — я не должен был! Я не хотел, то есть нет вру, я хотел, но не должен был. Я не подумал о том, что поставлю тебя в неловкое положение! Прости-прости-прости! Ты обещал, что не возненавидишь меня! Просто давай забудем, хорошо? Будто бы ничего не было? Ты сможешь меня простить, и чтобы все было по-прежнему?              — Но я не хочу по-прежнему…              — Но… Ладно, я все понимаю, я сам все испортил, но…              Договорить Марио не успел. Игорь просто заткнул его поцелуем. Хотя назвать это полноценным поцелуем было сложно: скорее просто прикосновение губ к губам. Но на Марио это подействовало безотказно — он мгновенно расслабился, не до конца веря в происходящее, боясь закрыть глаза. Потому что вдруг стоило моргнуть и все это оказалось бы наваждением, фантазией его воспаленного мозга или попросту сном.              — Игорь… — не то выдохнул, не то всхлипнул Марио, лбом прижимаясь ко лбу Акинфеева.              — Теперь ты понимаешь почему я не хочу по-прежнему?              — Да… То есть нет… Повтори…              — Хитрец! — улыбнулся Игорь.              — Ты ничего не докажешь!              Марио потянулся за этим поцелуем сам, обвив руками шею Игоря, прижимаясь все сильнее, словно боялся, что цепляйся он чуть-чуть слабее, он исчезнет, испарится, словно утренний туман, оставив после себя лишь горькое послевкусие. Но Акинфеев был реален и никуда исчезать не собирался, наоборот отвечал, то и дело, норовя перехватить инициативу, и зарывался руками в кудри, как и давно хотел. Марио казалось, что он сходит с ума, он плавился под ласковыми прикосновениями и от горячего поцелуя, что и не думал заканчиваться.              — Марио… Марио, подожди, — зашептал Игорь, с трудом отрываясь от его губ, когда Фернандес настойчиво потянул его в сторону кровати, — подожди, давай не будем торопиться…              — Ты не хочешь? — испуганно и с ноткой разочарования спросил Марио.              — По-моему, то, что упирается сейчас тебе в бедро красноречиво говорит об обратном, — усмехнулся Игорь, но тут же снова став серьезным, добавил, — но нам нужно быть через сорок минут внизу на ужине. Поэтому не сейчас, не здесь и точно не так.              — А, по-моему, ты себе льстишь, сорок минут ему мало, видите-ли! — Фернандес притворно вздохнул, — и что значит не так? Мы вроде взрослые люди, а не подростки, что ждут особенного момента!              — Я знаю, — улыбнулся Игорь, легонько проводя кончиками пальцев по скуле Марио, — просто давай не будем торопиться…              — Ладно, ждал же я год. Еще подожду…              — Значит год?              — На самом деле даже больше. Плюс минус пару месяцев. А ты?              — Год и три дня.              — Как так вышло, что мы целый год тупили? — снова вздохнул Марио.              Он действительно не понимал, как скрывая свои чувства столько времени не замечал того, что Игорь возможно давал ему какие-то сигналы, пусть неосознанные, скрытые, но ведь точно что-то между ними было. Или не было? И они оба мастерски избегали друг друга, что потеряли столько прекрасных мгновений вместе?              — Марио, ты несвободен, да и я тоже! — эти слова Игорю давались с трудом. Но сказать их он просто был обязан.              — У меня никого нет…              — То есть как — нет? — удивился Акинфеев, — я думал, что у тебя девушка. Ты же фото с ней недавно выкладывал?              — Тебя же нет в социальных сетях, откуда ты знаешь? — прищурился Марио.              — Ну, — усмехнулся Игорь, — считай, что я иногда подглядывал за тобой.              — На самом деле, мы когда-то давно встречались, потом разошлись, потом снова сошлись, но быстро поняли, что мы не больше, чем просто друзья. Поэтому я попросил ее играть роль моей девушки, столько, сколько она сможет. А взамен пусть пиарится и продвигает свою страницу за счет моего имени, — Фернандес поморщился, понимая, насколько глупо это звучит со стороны.              — У меня все не так просто…              — Я знаю. Игорь, я ни на что не претендую! — заверил его Марио, — я все понимаю.              — Но я люблю тебя, черт возьми! И не хочу никого из вас обманывать!              — То есть, как любишь? — Марио казалось, что он спит. Ему думалось, что все, что сейчас между ними происходит просто любопытство со стороны Игоря, симпатия, интерес, желание и страсть. Но никак не любовь. Он не мог поверить в то, что его можно просто взять и полюбить.              — Вот так — просто. Люблю, — выдохнул Игорь, прижимая к себе Фернандеса.              — Я тоже тебя люблю, — прошептал Марио, выдохнув куда-то Игорю в шею.              — Ай! Щекотно же, — рассмеялся Акинфеев.              — Прости, — улыбнулся Фернандес, — но, Игорь, как? Как же твоя…              — Не знаю, — перебил Игорь, зарываясь одной рукой в волосы Марио, — но я обязательно что-нибудь придумаю. Наверное, мы уже давно стали тоже кем-то вроде хороших друзей. А этого явно недостаточно для счастливой семьи.              — Я не хочу, чтобы ты рушил свою семью из-за меня… — Марио млел от ласковых прикосновений, если бы он мог, то наверное бы замурлыкал от удовольствия.              — Нельзя разрушить то, чего уже нет, — философски отметил Игорь, а потом сам же фыркнул своим словам.              Это не сильно, но все же немного успокоило Марио. Они еще долго просто обнимались, растворяясь в ощущении от близости друг друга, пока не пришло время идти на ужин. На котором они хоть и сидели за разными столами, но то и дело перебрасывались загадочными улыбками. Марио впервые за долгое время ощущал внутри легкость. Он знал, что впереди их ждет много трудностей, но сейчас он просто был счастлив.