Я расскажу тебе одну историю. Однажды один счастливый человек… Да, с тех пор прошли годы, это было так давно... Да, полагаю, его - этого человека - можно было назвать счастливым: он остановил Мор, сразил ужасное чудовище, его нарекли Героем… Что? Что такое Мор? Мор – это когда привычный мир накрывает волна страшных существ, несущих смерть. Но истинный ужас приходит лишь после – сердца людей, населяющих мир, становятся куда чернее, чем сердце любого порождения тьмы… Да-да, это было очень давно. Ну так вот, однажды один счастливый человек проснулся ранним утром в остывшей постели и не обнаружил рядом с собой другого человека, которого тоже считал счастливым – ошибочно, как оказалось. Человек, который покинул его тем ранним утром, пообещал ему однажды, что отправится с ним на штурм ворот самого Чёрного Города, представляешь? Если дослушаешь до конца, то узнаешь, что это обещание всё же было исполнено много лет спустя.
₪₪₪
9:33 века Дракона, день первый месяца Зимоход
Крупные снежинки парили в воздухе, отражая свет заходящего солнца, скрывшегося за дымкой сероватых облаков. Небо окрасилось в тёмно-синий по-зимнему холодный цвет. Даже здесь, в горах ветер почему-то утих – блестящий снег падал медленно, словно не желая касаться широкой крутой тропинки, проходящей между сугробами, рассекающей надвое ущелье, скрывающее тайный проход к старой крепости. Здесь, над лабиринтом давно заброшенных копей расположилась старинная база Серых Стражей – Пик Солдата. Дайлен проводил взглядом уносящийся ввысь едва уловимый пар от его дыхания – Страж остановился, тяжело вздохнув. Скоро всё закончится. Да, всё должно было закончиться. Почти два года назад был повержен Архидемон, затем – Мать, был спасён Амарантайн и вновь отстроена Башня Бдения – угроза, нависшая над миром, на время отступила. Чуть больше часа назад известный мир покинула Морриган, растворившись в поверхности древнего зеркала, унося за собой их дитя. Последовать за ней, несмотря на робкую просьбу, Амелл не решился, ведь всё-таки одно незаконченное дело лежало на нём навязчивым бременем. Вместе с Морриган этот мир покинуло всё, что было дорого Стражу – и он знал, что рано или поздно это случится. Когда Зевран в то пресловутое денеримское утро вскоре после коронации вдруг исчез без следа, Дайлен понял, что однажды, когда все дела будут сделаны, а долги уплачены, именно тогда ему придётся уйти – чтобы уплатить последний долг. Он медленно двинулся по тропинке – снег хрустел под ногами, чёрное одеяние, наброшенное на серебряные доспехи и припорошенное крупными холодными хлопьями, едва заметно колыхалось. Пар от дыхания инеем оседал на воротнике – к вечеру становилось всё холоднее. Но холода Страж не чувствовал, как не чувствовал очень многих вещей – это было ещё одним побочным проявлением огромной и страшной силы, обитавшей в нём, – силы слишком опасной для этого хрупкого мира. Длинные и бледные пальцы Дайлена коснулись чёрных с заметной проседью волос – он смахнул несколько снежинок, откинув назад надоедливую прядь. В последнем луче засыпающего зимнего солнца сверкнуло золотое кольцо в ухе – странное и нелепое украшение, навязчивый подарок, неприличное и неуютное напоминание, с которым Страж всё же не хотел расставаться. Наконец, скрывшееся солнце отразилось и в глазах Амелла – когда-то серебристо-серых и глубоких – однако теперь залитых медленно клубящейся ржавой кровью, едва заметно, но всё же неприятно сверкающих багрянцем. Ещё одно побочное проявление. Шаги давались ему с трудом, дыхание неизбежно сбивалось – его тело ослабевало со временем, в то время как могущество лишь росло. Наконец, не без труда Дайлен поднялся на холм, окружённый заснеженными горами, где нашла приют древняя крепость. Каменные башни с бойницами возвышались над Амеллом, в некоторых окнах горел свет – крепость продолжала жить своей жизнью с тех самых пор, как была очищена от зла. Дайлен подошёл ещё ближе – массивные двери крепости были распахнуты. По широким потрескавшимся и местами покрытым инеем ступенькам к нему уже бежал какой-то юноша – наверное, один из родственников Леви. По всей видимости, его приход не остался незамеченным. Запыхавшийся веснушчатый паренёк с благоговением и страхом смотрел на Стража, идущего к нему навстречу. Голос Амелла был низким и немного хрипловатым: – Мне нужен Авернус.₪₪₪
– Признаюсь, визит неожиданный. И причина, должно быть, важная, – Авернус, не поднимая головы, усмехнулся. Казалось, старик не покидал своей башни с их самой последней встречи, он словно стал частью этого затхлого, полного пыли тёмного зала. Он стал частью лежащих то тут, то там увесистых отсыревших фолиантов, частью разнообразного размера колб и пробирок, заполненных зловещими жидкостями, частью покрытых паутиной стен. Дайлен подошёл ближе к возвышению, на котором располагался массивный и местами потрескавшийся деревянный стол, за которым сидел уткнувшийся в книгу чародей. Его сморщившееся, покрытое нездоровыми пятнами бледное лицо практически ничего не выражало – долгие годы жизни отняли у него эту возможность. – Скажи-ка, Страж, – голос старика, напоминающий скрип, эхом разнёсся по залу, – ты добрался сюда тем же путём, о котором говорил в последнем письме? Амелл лишь кивнул. – Удивительно! – мутные рыбьи глаза мага неожиданно сверкнули. – А ведь все известные нам учёные умы в один голос утверждают, что мгновенное перемещение из одного места в другое абсолютно невозможно. – А ещё все известные нам учёные умы утверждают, что бессмертия достичь в равной степени также невозможно, – Дайлен наконец заговорил. – Однако посмотри, вот они тут, мы с тобой, ломаем все правила. Авернус засмеялся – смех его прервался на тяжёлый сдавленный кашель: – О да, наши исследования много чего сломали. Амелл поднялся по ступеням, приблизившись к старику: – Да, именно поэтому я здесь. Мне нужно отправиться в Тень. – Понимаю, – ни один мускул не дрогнул на дряблом лице чародея. – И, как я догадываюсь, это не путешествие из разряда туда-обратно, как в детских сказках?.. Иначе ты бы и сам прекрасно смог погрузить себя туда на несколько часов без каких-либо трудностей. – Да, ты правильно догадываешься, – Дайлен усмехнулся, усевшись напротив. – Туда-обратно меня не устроит, мне надо насовсем. Авернус, покачав головой, захлопнул ветхую книгу – тёмная тучка пыли взметнулась вверх. Грязноватое пламя стоящих на столе свечей – единственный источник света в зале – заколыхалось, потревоженное этим лёгким дуновением. – Это не моего ума дело, но всё же я бы хотел узнать причину… – старик медленно откинулся на спинку стула. – Обычные способы – петля, яд, клинок – тебя уже не вдохновляют? – С одним можно согласиться, – кроваво-красные глаза Стража сверкнули в свете свечей, – это действительно не твоего ума дело. Его низкий голос, разнёсшийся эхом по залу, потонул в наступившей тишине. – Однако, – Амелл перевёл взгляд на узкое окно, – скрывать мне нечего. – Этот ритуал убьёт тебя в каком-то смысле, – заговорил Авернус, – нам вполне по силам заточить тебя в Тени очень надолго. Воплотим наконец бредни Церкви о застревающих в Тени потерянных душах. Старик снова засмеялся. – Это-то мне и нужно, – кивнул Дайлен, – пробыть там как можно дольше. А возможно такое только после окончательного отделения от тела. – Поделишься секретом? – сморщенные дряблые руки Авернуса легли на подлокотники. – Что может заставить молодого человека так легко расстаться с нашим бренным миром? – Молодого? – Амелл усмехнулся. – Для меня вы все молодые, Страж, – старик вновь рассмеялся. Дайлен прикрыл глаза – это была его старая привычка, ему так легче думалось. С закрытыми глазами можно многое увидеть. Наконец, он заговорил: – Это Зов, Авернус. Ты прекрасно знаешь, что за последние три года в своих странствиях со мной много чего приключилось. Я всегда был талантливым магом, но именно после Посвящения всё началось. Скверна расширяет возможности, тут всё зависит от личной фантазии, ты – яркое тому подтверждение. Авернус усмехнулся, а Страж между тем продолжал: – Но Скверной всё не ограничилось. В Брессилианских руинах я принял от духа силу древней эльфийской магии, не без чужой помощи обучился не известной Кругу магии оборотничества, во время путешествия в Первозданной Тени в Кинлохе расширил свои представления о природе магии вообще. Коснулся Наковальни Пустоты, и затем, как тебе известно, принял от демона силу крови – самую древнюю и опасную. – А потом мои снадобья… – А потом твои снадобья, о да. Всё это расширило мои возможности до невообразимых пределов – скверна и кровь… Какое-то время они молчали. – Я слабею, Авернус, – тихо проговорил Страж, открыв глаза, – рано или поздно грянет Зов, последствий этого я не могу предугадать. Я слышу шёпот демонов с той стороны. Если я стану одержимым то, боюсь, в этом мире не найдётся силы, которая могла бы меня остановить. – Здесь я могу обрадовать тебя, Страж, – поспешно заговорил старик, – ослабить влияние Зова и укрепить твою защиту мне уже сейчас по силам. Мои исследования… – Я не договорил, – Амелл приподнял руку. – Я понимаю, что найдутся способы замедлить этот процесс, что, возможно, со временем мы с тобой и вовсе нашли бы лекарство от Зова. Когда я уйду, ты продолжишь свои исследования. Но мы избавим мир от потенциальной опасности именно сейчас, потому что мне… Потому что мне нужно войти в Тень и найти того самого демона, с которым я когда-то заключил договор. И разорвать его. Это единственное, что мне осталось сделать. – Ой ли?.. Это прямо-таки трогательно, Страж, – Авернус криво усмехнулся. – Жизнь проданного демону мальчика ничто в сравнении с силой, которую ты обрел. Без этой силы Мор не удалось бы остановить так скоро. – Да, а теперь, когда он остановлен, я поступлю так, как решил, – твёрдо произнёс Дайлен. – Достойный, но глупый поступок… – задумчиво проговорил старик. – Называй как хочешь, – Амелл встал из-за стола, – как правило, чем поступок достойнее, тем он глупее. – Жаль, что в обратную сторону это не работает, – Авернус в который раз рассмеялся. – Ритуал начинай готовить прямо сейчас, – Дайлен повернулся к ступенькам, – тело можешь оставить себе для опытов. – Да-да, – Авернус почему-то продолжал улыбаться, – только я бы не торопился на твоём месте. Страж, спустившись, развернулся: – О чём ты? – Ты иди-иди, – старик тоже встал. – С самого начала хотел поделиться с тобой этой новостью, но, увы, склонность к театральности не покинула меня даже спустя столько лет. Дайлен нахмурился. – Я займусь приготовлениями, Страж, не беспокойся, – поспешил заверить его Авернус, – когда ты вернёшься, всё будет готово. А мне, старику, будет интересно, так ли охотно молодые прощаются с жизнью… учитывая некоторые обстоятельства. Какое-то время Амелл молчал, но затем, развернувшись, двинулся к выходу из зала, ничего не ответив.₪₪₪
Подходя к тяжёлым массивным дверям, открывающим путь на открытый всем горным ветрам виадук, ведущий из башни Авернуса к основной части крепости, Дайлен знал, что случится через мгновение – то, о чём Авернус решил умолчать. Понял это он сразу, мгновенно и бесповоротно, но лишь прямо перед тем, как распахнул тяжёлые двери. Снаружи было темно, дальний конец моста терялся в бушующей буре – за время их с Авернусом разговора погода резко переменилась. Завихрения снега клочьями извивались в воздухе, ветер свистел и заглушал всё вокруг, небо было абсолютно чёрным. Защищая рукой лицо от колючих белоснежных хлопьев, Амелл медленно двинулся вперёд, с трудом передвигая ноги – ревущий ветер словно хотел его удержать. Страж прикрыл глаза – он прекрасно знал, что через пару мгновений, когда глаза привыкнут к темноте, когда он сделает ещё несколько шагов, он увидит одинокую фигуру впереди. Ещё пара шагов, ещё несколько мгновений. Дайлен открыл глаза, и всё внутри него сжалось. Зевран, укрытый меховым плащом, шёл ему навстречу, с трудом сопротивляясь ветру. Эльф что-то крикнул. – Что? – Амелл попытался перекричать шум ветра. – Я не слышу! Араннай, ускорив шаг, снова что-то прокричал. – Что? – вновь крикнул Дайлен. – Я говорю, – эльф наконец приблизился, – скучал по мне, милый друг? Его голос не изменился – неповторимый антиванский акцент, лёгкая хрипотца, что-то необъяснимо тёплое. Страж остановился, по-прежнему прикрываясь рукой от снега, – и молчал. «Нет» было бы ложью, но «да» оказалось бы далеко не полной правдой. Зевран, с трудом перекрикивая свист ветра, спросил: – Может зайдём внутрь? Ни черта не слышно, честное слово! Амелл, вздохнув, протянул вперёд раскрытую ладонь. На мгновение его глаза сверкнули, воздух вокруг сгустился – он резко сжал кулак, и ветер вокруг них мгновенно утих, а снежинки застыли в воздухе. Время словно остановилось – неугомонная буря продолжалась, но на небольшом отрезке моста, где они стояли, она прекратилась. – Ух ты! – Зевран скинул капюшон и торопливо отряхнул плечи от снега. – Другое дело, да? Дайлен продолжал молчать. Эльф практически не изменился с того самого денеримского утра – оливковая кожа, изящные линии татуировки, тонкие блестящие волосы – всё на месте. Лёгкая печать усталости всё же коснулась такого знакомого лица – складка у рта, круги под глазами. Но всё же, если сравнивать, время оказалось намного менее благосклонным к Стражу, чем к наёмному убийце. – Так и будем молчать? – во взгляде эльфа было трудно что-либо разобрать, он был такой же, каким бывал всегда, – жгучий, уверенный, слегка насмешливый. – Мне нечего сказать, – Амелл сам удивлялся тому, как спокойно звучал его голос. – Что, не будет сцены? – Зевран поднял брови. – Потребовать объяснений? Упрёки, пощёчины? Мол, где ты почти два ёбаных года пропадал?! Нет? Я разочарован. Дайлен криво усмехнулся и, ничего не ответив, двинулся вперёд, обогнув Аранная. – Стой, Дайлен, – голос эльфа изменился, уверенность сменилась чем-то совсем другим. Рука эльфа крепко вцепилась в плечо Амелла. – Стою, – не смотря ему в глаза, просто ответил Страж. До них доносился шум ветра, в нескольких шагах ревела вьюга, но между ними царила абсолютная тишина. Прислушавшись, Дайлен мог уловить тяжёлое дыхание Зеврана. – Я… – Как ты меня нашёл? – Дайлен наконец посмотрел на него. – Вопрос ожидаемый, даже пошлый, но не задать его не могу. – Тебя не так-то просто выследить, мой Серый Страж… – рука эльфа по-прежнему лежала на его плече. – Последние сведения были скупыми и далеко не свежими. Страж продолжал молчать. – Ты, помнится, сам говорил, что с помощью крови возможно сделать всё что угодно. Вот я и отправился к единственному известному мне малефикару, у которого – кто бы мог подумать! – полно образцов твоей крови. – Ясно. – А многословием за два года ты не обзавёлся, – выпад эльфа остался без внимания. – Я сам прибыл сюда только вчера… После кровавых манипуляций очаровательный старичок заверил меня, что твои перемещения слишком сумбурны, чтобы чётко определить местоположение. Предложил подождать. Ждать пришлось недолго, как ты мог заметить. Судьба благоволит нам! Рука Амелла легла на руку эльфа, тот было улыбнулся, но затем улыбка угасла – Страж, сжав его ладонь, настойчиво убрал её со своего плеча. – Если последние несколько лет нам что-то и благоволит, то точно не судьба, – проговорил он, прикрыв глаза. Зевран вновь улыбнулся – эта застарелая привычка мага нравилась ему до странной щемящей боли, с самого первого дня, когда самоубийственная миссия одного из Воронов обернулась неудачей. – Ты мог бы выслушать меня, – эльф отстранился, опершись спиной о каменные перила моста. – Мог бы, – Страж открыл глаза и, тихо вздохнув, принялся прохаживаться взад-вперёд по мосту, заложив руки за спину – ещё одна его застарелая привычка – Наверняка ты сам знаешь, что я тебе скажу, – эльф уставился в пол, – может быть, даже поверишь мне. Его начинало бесить спокойствие Стража, его невозмутимость и безразличие. В темноте эльф не мог быть уверен, но ему казалось, что Дайлен изменился до неузнаваемости. Глаза, которые на момент последней их встречи были лишь слегка мутноватыми, окончательно заполнились ржавой кровью. Волосы поседели, кожа побледнела, морщин явно прибавилось. Шрам на скуле, оставленный Архидемоном, затянулся. – Это всё проклятое время, – Зевран продолжал. – Помнишь, ты сам мне это сказал? Но, мне кажется, я заслужил шанс высказаться. – Ты, наверное, иначе представлял себе эту встречу, – неожиданно заговорил Страж. – Я, признаться, тоже. Но вот, ты стоишь передо мной, а я и не знаю, что тебе сказать. Сколько раз я об этом думал, но всё представлял совсем не так. – Ого! – Араннай засмеялся. – Ты заговорил полноценными предложениями, мы делаем поразительные успехи! Амелл хотел что-то ответить, но эльф резко прервал его: – Осторожно!.. Дайлен мгновенно развернулся, но всё же не успел увернуться от стремительного удара клинка – рефлексы всё же были не те. Лезвие, однако, отскочило от скрытых под плащом зачарованных его собственной магией доспехов. Зато рефлексы Зеврана не изменились – возникший, словно из ниоткуда, короткий нож сверкнул в руках эльфа, и через мгновение с резким хлюпающим свистом вонзился в шею нападавшего. Тот, захрипев, повалился на землю. Амелл отшатнулся – удар всё же был ощутимым. Как он смог проскользнуть незамеченным? Почему Страж не почувствовал его с помощью чар? Откуда он взялся? Ответ на последний вопрос не заставил себя ждать – на мосту показались ещё четыре тёмных фигуры, возникшие прямо из-за перил моста – убийцы вскарабкались прямо по стенам крепости. Разглядеть в темноте их было невозможно – среднего роста, закутанные в плащи и вооружённые короткими изогнутыми кинжалами. – Как в старые добрые! – Зевран выхватил клинок, скинув плащ на землю. Дайлен выпрямился, повернувшись в сторону двух фигур. К двум другим бросился эльф – твёрдый, но гибкий, сильный, но лёгкий – его манера ведения боя всегда напоминала Стражу танец. Амелл, обернувшись через плечо, не смог сдержать улыбки – он уже успел забыть, каково это, сражаться бок о бок с ним. Один из убийц бросился на Зеврана, замахнувшись – двигался он очень быстро, выпады были коварными и непредсказуемыми. Кто бы ни напал на них этой ночью, это явно были профессионалы. Второй также бросился к эльфу, но ни один удар не достиг цели. Зевран изящным кувырком пронёсся мимо них, и поразил одного прямо в шею – вновь хлюпающий звук, вновь фонтан крови. В это время Дайлен, отступив на пару шагов, замер. Убийцы, обнажив клинки, обходили его с двух сторон, не решаясь нападать – они, наверное, не привыкли сражаться с абсолютно безоружным противником. Один, не издав ни звука, нагнувшись, резким скачком приблизился к Стражу, выставив клинок; другой в тот же самый момент напал прямо в лоб. Амелл, закрыв глаза, раскинул руки. Воздух вокруг раскалился от чар, всё вокруг накрыла клокочущая кровавая дымка, нападающие, вскрикнув, отшатнулись, а затем, поднявшись в воздух, на мгновение зависли в нём. Кулаки Дайлена сжались – раздался жуткий неприятный звук; руки и ноги убийц неестественным образом изогнулись, шеи хрустнули, алая кровь брызнула во все стороны. Страж резко опустил руки – нападающие, словно сломанные деревянные куклы, повалились на землю с глухим ударом. Он резко развернулся. Последний из нападавших оказался гораздо более умелым – ловко парировав удар Зеврана, он, выхватив из-за спины клинок, рассёк воздух в дюйме от шеи Аранная – тот, не удержав равновесия, отшатнулся, повалившись на землю. Убийца, подскочив, бросился прямо на Дайлена. От резкого движения капюшон слетел с его лица – Амелл с удивлением узнал в нападавшем эльфа, чьё лицо было украшено традиционным долийским валласлином, с той лишь разницей, что цвет татуировки был кроваво-красным. Что-то жуткое таилось в этом узоре. – Geldauran! – воскликнул убийца. Кровь непроизвольно вспыхнула в жилах Амелла, глаза его обратились в два пылающих багровых уголька, воздух вокруг почернел и обратился в кроваво-чёрную тучу. Наложенные недавно чары спали, снежная вьюга накрыла сражающихся с головой. Страж поднял руку – кроваво-ржавая волна ревущим снарядом пронеслась по всему мосту, чёрный дым смешался со снегом, который мгновенно таял, проливаясь на землю водой. Убийца, страшно вскрикнув, отлетел назад – его охватило бурое пламя, а клинок с громогласным треском разломился. Отливающие багрянцем искры отразились в тысяче капель, клубы чёрного, как ночь, дыма, окутали виадук. Страж, опустив руку, заметил, что красный валласлин на лице нападавшего словно запульсировал. Эльф, к великому удивлению Дайлена, с трудом поднялся с земли. – Кто ты? – прокричал Амелл. – Кто тебя послал?! Эльф, мельком осмотревшись, не раздумывая перемахнул через перила и бросился вниз, окружённый ревущей вьюгой. Страж, вскрикнув, бросился к перилам. По мановению его руки в воздухе яркой вспышкой расцвела испускающая сияние сфера – всё вокруг осветилось. Амелл увидел далеко внизу лежащее без движения тело в луже крови, медленно растекающейся по белоснежному покрову. Дайлен бросил взгляд на лежащего рядом сражённого Зевраном убийцу – тот тоже был эльфом, однако на лице его не было валласлина. – Да, с тобой скучать не приходится, любовь моя, – послышалось позади. Страж повернулся и среди бушующего снега увидел Зеврана, с трудом поднявшегося с земли, но потом вновь рухнувшего без сил. На шее эльфа в неверном магическом свете Амелл успел рассмотреть длинный неестественно потемневший порез – кинжал убийцы всё-таки достиг своей цели.₪₪₪
– Меня только одно удивляет, – Авернус аккуратно коснулся раны Зеврана длинными сморщенными пальцами, – как они смогли так близко к тебе подобраться? – Меня это удивляет не меньше, – Амелл беспокойно взглянул на эльфа, находящегося без сознания. Он лежал на одном из экспериментальных столов Авернуса – тот склонился над ним. – Ты оповестил кого-то из крепости? – поинтересовался старик. – Нет, я сразу пришёл сюда с ним. – Очаровательно. Ты хоть уверен, что вы убили всех? – Нет… Похоже, мои чары меня подводят. – Невозможно… Авернус, развернувшись, направился в дальний угол зала. Дайлен посмотрел на Зеврана. Рана смотрелась неважно, но в целом эльф выглядел невредимым – признаков заражения пока не обнаруживалось. Рассечённая плоть блестела – края раны уже успели обрести неприятный синеватый цвет. Он лежал на спине, раскинув руки. Волосы его были мокрые от снега, глаза плотно закрыты. Грудь медленно поднималась и опускалась. Очень маленькие снежинки, накрывшие его волосы и оливкового цвета кожу, блестели и переливались тёплым светом, отражая неверный свет свечей Авернуса. – Яд органического происхождения, нет сомнений, – Авернус вернулся с парой пыльных склянок. – Да, я уже проверил. – Если бы яд был зачарован, пришлось бы туго, – старик откупорил одну из склянок. – Судьба благоволит вам. Страж невесело усмехнулся. – Если кто и смог бы излечить неизлечимого, – Авернус опорожнил склянку прямо на рану, – то это мы с тобой, Страж. Бояться нечего. Жидкость зашипела, потемневшая кожа сменила оттенок на бордовый. – Кровь приходит, хороший знак, – старик удовлетворительно кивнул, а затем поднял глаза на Амелла. – Позволишь мне или предпочитаешь сам? – Я тебе доверяю. – Уж и не припомню, когда в последний раз кто-нибудь говорил мне это. Авернус, приблизив ладонь к ране, закрыл глаза. Ржаво-багряные отблески света заплясали по залу, отражаясь в стоящих неподалёку колбах и перегонных кубах. Грязноватый дым, словно жидкость, заструился из раны, постепенно тая в воздухе. – Всё, – старик отнял руки, – перевязку оставлю тебе. – Тот эльф… – Дайлен поёжился от воспоминания, – с красным валласлином… Мои чары должны были уничтожить его, Авернус, иначе никак. Он должен был стать кучей пепла, никто не смог бы пережить такого удара. – Красный валласлин… – Авернус обеспокоенно нахмурился. – Чепуха какая-то! Никогда ни о чём подобном не слышал. Неожиданно раздался тяжёлый громкий вздох. – Ах! – Зевран открыл глаза, быстро оглядев склонившихся над ним магов. – Мальчик, ты как? Узнаёшь меня? – поинтересовался Авернус. – Ой, лучше бы нет, – эльф поморщился, взглянув на лицо старика. – Если загробная жизнь одесную Создателя предлагает мне такое, то я предпочитаю отказаться. – Прекрасно, – Авернус улыбнулся. Страж облегчённо вздохнул, присев на край стола. – Ах! – вновь воскликнул Зевран, приложив тыльную сторону руки ко лбу. – Умираю! Гибну!.. – Это что такое? – Авернус скривился и недоумённо взглянул на Амелла, но тот, тяжело вздохнув, лишь пожал плечами. – Только поцелуй истинной любви сможет спасти меня от неминуемой гибели! – воскликнул Араннай, откинув голову назад. Дайлен закатил глаза. – О нет, – Авернус поморщился. – Боюсь, такого зрелища мои старые глаза не вынесут. Я вас, пожалуй, оставлю. – Может не надо? – Амелл с надеждой посмотрел на малефикара, а затем перевёл взгляд на картинно вздыхающего эльфа. – Это ещё одно твоё бремя, Страж. – Ты же никогда не покидаешь башню, Авернус! – В виде исключения придётся покинуть, – старик направился к выходу. – Пойду распугаю детишек семейства Леви и заодно расскажу обо всём. На нас напали как-никак, если ты не заметил! Амелл, в очередной раз вздохнув, устремил полный обречённости взгляд на эльфа. – Да, кстати, – Авернус остановился у выхода, – что с ритуалом, Страж? Если что, всё готово. – С каким ритуалом? – Зевран приподнялся на локтях. Дайлен, нахмурившись, молча посмотрел на малефикара. – Славно-славно, – старик засмеялся, вновь закашлявшись, – торопиться-то теперь некуда, да? И с этими словами он покинул зал, захлопнув за собой массивную дверь. Тяжёлый кашель и шарканье ног какое-то время доносились до них. – Смотри, как я всё хорошо устроил, а? – задорно проговорил Зевран, положив свою ладонь на ногу Стража. Дайлен, вновь вздохнув, поднялся и, сбросив руку Аранная, принялся ходить взад-вперёд вдоль стола, заложив руки за спину. – Ты о чём? – поинтересовался маг. – Не представляешь, сколько деньжищ пришлось в это вложить! – глаза эльфа блеснули. – Мало того, что пришлось нанять убийц, так ещё и на яд пришлось раскошелиться. Да на такой, чтобы не угробил меня сразу. – Ага, – Страж вновь закатил глаза. – И ты подумай, как дорого нынче нанимать эльфов с пониженной восприимчивостью к твоим чарам. – И не говори. – А всё ради того, чтобы я, получив несовместимое с жизнью ранение от коварных убийц, оказался беспомощным и умирающим на твоих крепких мужских руках. – Надо же. – И ты, сражённый горем, у смертного одра прощаешь меня за всё. – Ну, тогда надо это устроить, – Амелл остановился, взглянув на Зеврана. – У Авернуса наверняка завалялась склянка-другая какого-нибудь яда. Думаю, смешаем парочку. Чтобы уж наверняка. – Ну, постой, не всё же всегда идёт по плану! – поспешно проговорил Араннай и улыбнулся той самой улыбкой. А потом он попытался подняться, опершись на локоть и невольно поморщился. – Ах да! – Страж вскрикнул. – Совсем забыл про перевязку, надо же. Как же это я? А вдруг заражение? Вот было бы неловко! И под одобрительное хмыканье Зеврана он направился к одному из столов за повязкой. Среди книг и колб он обнаружил большой отрезок пыльной полотняной ткани. Не оборачиваясь, он, взяв ткань в руки, украдкой коснулся её пальцами. Несколько шипучих бурых искр заплясало по полотну – пыль и грязь исчезли. Вернувшись к эльфу, он, нахмурившись, произнёс: – Ложись. – О! Что, прямо на этом грязном столе? Мы можем найти место поудобнее… – О, Создатель… Клокочущий импульс чар, вспыхнувший в воздухе, силой уложил Аранная на стол. – Ой! – Больно, да? Прости, – без всякого выражения проговорил Страж, резким движением разорвав ткань и обмотав её вокруг шеи, приподняв голову эльфа за затылок и коснувшись мягких волос, заблестевших фальшивым золотом. – Ты должен признать, – Зевран периодически морщился, когда маг касался пореза сквозь повязку, – что моё искусство обольщения просто совершенно. – Надо же. А я ничего и не заметил. – Где-то я это уже… – Молчи. Закончив с последним узлом, Амелл отстранился, отряхнув руки: – Жить будешь, полагаю. – Что-то я не слышу особой радости в голосе, – пробормотал эльф, ощупывая тугую повязку. – Узнаю работу Винн! – У неё получилось бы много лучше, – проговорил Страж, направившись к камину в дальнем конце зала. Очаг давно не растапливали – в топке лежала груда отсыревших поленьев. Но для магии нет преград. По крайней мере, в вопросах каминов. Повинуясь движению руки Амелла, поленья весело подпрыгнули, охваченные ярко-красным бурым пламенем, которое через пару мгновений сменило цвет на более привычный. Зевран, поднявшись, присел на край стола, свесив ноги: – О каком ритуале он говорил? Дайлен, не поворачиваясь, продолжал смотреть в огонь. – Зная тебя, мой милый друг, ничего приятного и радостного ты задумать не мог. – Коннор, – помолчав какое-то время, тихо проговорил Страж. – О… Наступила тишина. Поленья в очаге потрескивали, пламя отбрасывало причудливые тени на покрытые паутиной ветхие стены. – Мы ведь это уже обсуждали. Уверен, что мы сможем найти другой способ. – Да ну? – А с твоими малефикарскими проблемами, Зовом и прочим вы с Авернусом сможете разобраться. – Как всё просто, оказывается. – Ну, позволь в очередной раз упростить тебе жизнь… Мы найдём решение, ведь ничего с тех пор не изменилось. – Всё изменилось, – всё так же тихо проговорил Страж. – Что же изменилось? Амелл резко развернулся. Впервые за весь вечер он выглядел разозлённым. – Мне кажется, изменилось всё. Эльф невольно поёжился – вид рассерженного Стража мог отправить на тот свет кого угодно. Пламя в камине вдруг вспыхнуло, рассыпая шипучие искры, а на зал опустилась тень. – У тебя так хорошо получается говорить «мы», Зевран, – Дайлен горько усмехнулся и вздохнул – пламя в камине отозвалось ярким сполохом. Араннай вздохнул и, ничего не говоря, спрыгнул со стола, вновь невольно поморщившись – свежая рана обжигала шею, а Амелл сейчас явно не планировал успокоить боль с помощью магии. Эльф, подойдя к Стражу вплотную, схватил его за плечо: – По-моему «мы» – это сейчас самое правильное слово. Дайлен нахмурился. – И только попробуй сейчас в третий раз отдёрнуть свою руку, я этого не переживу, – глаза Зеврана блеснули. – Я смертельно раненная жертва, мне противопоказаны такие потрясения. Скончаюсь. Кулаки Амелла разжались, пламя в камине утихомирилось, Страж усмехнулся. – Я должен был уйти, понимаешь? – другой рукой Зевран дотронулся до подбородка мага, подняв его лицо и посмотрев в глаза. – И ты выслушаешь меня, хочешь ты того или нет. Дайлен вздохнул: – Я не хотел, чтобы ты уходил. Я уверен, что это было неправильно. После всего, что мы пережили, я хотел только одного… Все эти годы... Дайлен взялся за его руку, эльф нахмурился, уже готовый разразиться гневной тирадой, но затем резко выдохнул. Амелл не оттолкнул его руку, а крепко сжал её вместо этого, усевшись на стоявший перед камином стол, и приложил его ладонь к губам. – Я так скучал по этому. Пламя в камине разрывалось на тысячи искр. Казалось, что буря за окном наконец успокоилась. Зевран дрожал, чувствуя чары, бурлящие вокруг. Страж выглядел усталым – в этот день с ним случилось так много всего. Он прикрыл глаза, откинув голову к потолку и просто дышал – его грудь медленно опускалась и поднималась. Вдруг Страж вскочил и быстрым шагом прошёл в дальний угол комнаты – и обернулся. Перед ним на столе сидел Зевран Араннай, сын дровосека и шлюхи, живой и самый настоящий. – Ты же понимаешь, что мне будет сложно первое время? – тихо спросил Дайлен. – Понимаю – эльф поёжился – но я всё тебе расскажу. – Тебе холодно? – Немного. Амелл взмахнул рукой – мирно обитавшие в камине языки пламени обрели жизнь и выскользнув из-под его сводов, начали свой последний полёт по залу, разнося тепло и покой. Клочья обжигающего пламени кружились вокруг, отбрасывая неверные тени. Эльф, наслаждаясь видом огненных змеев, освещавших древние залы, присел рядом, прижавшись своим плечом к его. Амелл вздрогнул – он вдруг почувствовал едва уловимый запах горячего песка, оливкового масла и моря – тот запах, который несколько лет назад свёл его с ума. – Да, мой коварный план обольщения всё-таки сработал, – Зевран нарушил тишину. – Сам на себя нарадоваться не могу. Амелл лишь хмыкнул, ничего не говоря. – Знаешь, а ведь сегодня Первый День, – эльф положил голову на плечо Стража. – Чего? – Ну, Первый День. Праздник. Начался новый год. – М-м. – В этот день принято встречаться с семьями, друзьями и возлюбленными, много пить и гулять. – Я уже представляю, как мы с Авернусом устраиваем вечеринку, – Страж снова хмыкнул. – Украсим этот зал, напечём печенья, подарками начнём обмениваться! – А ещё в этот день, – Зевран проигнорировал очередной выпад, – принято говорить любимым о том, что ты их любишь. Дайлен, открыв глаза, посмотрел на Аранная. Тот, подмигнув, грустно усмехнулся: – Не хочешь ничего мне сказать? Страж молчал. – Ну, тогда я первый, – сказал Зевран.