Drown

      Вечеринка, медленно скатываясь в безвкусную пьянку, гудела музыкой и перебивающимися голосами в доме позади, пока Адам молча отдалялся к окраине города, постепенно докуривая одолженною кем-то пачку дешёвого Винстона. Он предполагал, что приближается к берегу реки, и внизу, на пути уже должны появиться каменные стены старого города, он сам уже забыл, какого века. Действительно, оставалось ещё две сигареты, когда дорога, повернув вдоль пролеска, открыла вид на пустующие глыбы, давно отёсанные кем-то. Он был немного пьян, но помешать подняться по крутой лестнице это не смогло. Задрав голову, он остановился, замечая проступающее на тёмном небе мерцание звёзд. Ветер ещё не успел стать холодным, и ему подумалось, что прыгнуть с отвесной стены и искупаться было бы неплохой идеей. Продолжая идти по камням, он направлялся как раз к месту, где можно было слезть на склон и спуститься ниже к реке. Среди темноты он не сразу заметил сидящего на краю парня, свесившего ноги. В его руках блестела почти полная бутылка крепкого спиртного, а он, будто застыл, застряв мыслями где-то между ней и ещё чем-то. Адам уже видел его, может быть, даже на вечеринке, с которой только что ушел. — Лучше выпить и пожалеть, чем жалеть о невыпитом, — подойдя ближе, он резко опустился рядом с незнакомцем, напугав того внезапностью появления. — Как всё легко, оказывается, — артикуляция выдавала, что он и так был не очень трезв.— И сами следуете советам? — А как же. И надеюсь на дружескую помощь, — сутулясь, Гонтье чуть нагнулся, чтобы увидеть что там, под его ногами в десятке метров вниз. Там, вдалеке, морщилась гладь воды, покрываясь отражением света от прибрежной вышки в мелких волнах, словно искрами. И, ведь, его никто не сможет остановить если он переступит эту грань? Его отвлёк от мыслей собеседник, громко ухмыльнувшись и протягивая бутылку, после чего замер, наблюдая за движениями Открутив крышку, мужчина, не церемонясь, уже сделал пару глотков, и вернул её обратно, как почувствовал, что спину всё-таки уже обдаёт ночной прохладой, нарастающей с приближением рассвета. Поёжившись, он достал новую сигарету и махнув почти пустой пачкой, положил ее возле парня. Тот взял её, и убедившись, что кроме последней штучки там ничего не осталось, скинул уже пустую вниз, затихнув, дожидаясь шлепка о землю или булькания. Он даже не заметил, как Гонтье поднёс к его сигарете огонь, в который раз, шуганувшись. — Какой-то ты чересчур пугливый. — Это ты слишком грозно выглядишь. — Уверен? Парень прищурился, вглядываясь в силуэт гостя. И, хоть сейчас он разглядел перед собой совсем не устрашающую махину вдвое больше себя, которая ему померещилась поначалу в ночном полумраке, а вялое и сутулое существо, подпитывающееся его коньяком как водой, он всё равно утвердительно угукнул. — Зачем вообще сюда пришел? — спустя несколько минут залипания на волны вдалеке, Адам высвободил вопрос из своей головы. — О жизни подумать. Устал сидеть как чума на чужом пире. — А чего не пируется? — Подохнуть хочется. Знаешь, последний близкий человек предал, а я не могу не думать, не вспоминать. А жить так тоже не могу. Кивнув, Адам, молчал. — А ты собственно? Ты откуда? — Оттуда же. Развеяться не удалось, можно сказать. — Из-за кого теряешься? — Не из-за кого. Я один, как был так и есть. И без этого омутов куча, где затеряться, — он вздохнул. — если трудно понять, так я и сам уже забил. — А может, ты не прав? Я вот думаю, нам плохо всегда из-за человека. Который, может, умер, ушёл, пропал, или хуже, не появился в нашей жизни, когда был нужен. Каждый из нас скучает по этому человеку. И вот ему заебись где-то, а ты мучаешься. Покачав головой, Гонтье вновь пригубил бутылку вместо ответа. — Я вот так и не знаю, что теперь делать с этой пустотой. То ли серпом по ногам ударили, то ли лёгкие проткнули. И вот нет чего-то важного, и не понятно как теперь выжить. А если и можно выжить, то зачем? — он всем корпусом повернулся к Адаму, уже нервно раскачиваясь и перенимая коньяк. — И дом теперь чужой и улицы. И ни в ком не найти потерянного. Все ведь совершенно другие. Понимаешь? Адам смотрел прямо на него, лишь слегка утвердительно кивнув. Бутылка опустела, горизонт начал светлеть. Все говорило о том, что несмотря на однообразность и вялость мира вокруг, время продолжало меняться и исчезать. — Я скоро. Не провожай, сиди ты, — фыркнув и пошатнувшись, Гонтье встал и повернулся в сторону склона, собираясь, наконец, дойти и спуститься. Собеседник недовольно что-то пробурчал о том что тоже хочет куда-то сходить, но только устало завалился набок. — Знаешь, может ты и был прав. Только ты всё же не заметил ещё кое-чего, — пробормотал тот, сделав пару шагов и помедлив. — Даа? Ну и чего же??? — Если каждый из нас скучает по потерянному человеку, самое страшное, когда этот человек — ты сам. Парень молчал, обдумывая, пока Адам уже успел скрыться там, где камни заканчивались и понемногу начали спускаться в воду. Лежа на прохладной, колючей поверхности, он тупо пялился на мерцающие звёзды, пока где-то внизу плескалась вода после чьего-то прыжка.