Спрятаться на самом видном месте

— Друзья, товарищи и просто подземные родные наши неблагосостоятельные дурни! — начал Санс. Он не любил произносить речи, особенно в напрочь убитом эпатаже, но сейчас было необходимо уведомить всё подземелье 0017-13B-D45 о «небольшой» проблеме. — У меня для вас пренеприятнейшее известие! К нам едет ревизор! — Санс ещё что-то хотел сказать, но забыл, что именно. К слову, его бы всё равно не услышали. На подобии Центральной площади с небольшой статуей Гастера в её центре поднялся самый настоящий шум. Статую в своё время выдалбливали всем подземным городом…       Громкоговоритель у брата выхватил другой скелет. Его звали Папирус. Он был вдвое выше Санса, в десятки раз активнее него и не чурался любой работы. — Попрошу всех успокоиться! — голос у Папируса был громкий сам по себе, а с громкоговорителем… — Успокойтесь и послушайте! Да, у нас уже под пять с лишним лет не было обязательной ежегодной проверки и, раз на то пошло, вообще какой-либо проверки не бывало и того дольше. Подземелье запущено и пребывает в ужасном состоянии. Не то что бы нашим «господам» сверху было дело до загаженности нашего гадюшника, но давать им лишний повод нас укольнуть будет попросту стыдно! У нас у всех есть ровно три дня на то, чтобы привести наш с вами общий дом в божеский вид! Давайте все вместе постараемся и произведём впечатление на наших, прости Господи, «хозяев», того глядишь, выбьем себе бюджета и снисхождений! В общем, товарищи, за работу. — И если что, — снова взял громкоговоритель Санс, — драить до блеска не надо. Просто прибрать тут, там, немного здесь… Не обязательно прямо-таки вылизывать город, это дело безблагодатное, но немного прибраться и правда не помешало бы, даже если и не проверки ради. — Кто бы говорил про «прибраться», — шепнул Папирус, когда матюгальник отложили в сторону. — Хех, — кивнул Санс, — извиняюсь. Занят.       Работать не любил почти никто. Но просто ждать разноса от верхнего начальства никто не собирался. Всё согласились, что город необходимо облагородить. Хотя особого энтузиазма не было. И это прекрасно чувствовалось… — А смысл? — крикнул кто-то, пока все думали. — Как будто бы мы сможем выйти?! — Не забывайте, мы всё можем! — крикнул в ответ Папирус. Его и без мегафона было слышно. — Из нашего города уже трое вышли наверх, в лучшую жизнь! Ещё некоторые из нас регулярно бывают там же, и они тоже кандидаты на выход в свет. Это ли не пример для подражания? Мы всегда должны равняться на тех, кто круче нас, сильнее нас, умнее нас… Только так, равняясь на «верхних» и стараясь, не жалея сил, мы все сможем выйти отсюда… рано или поздно, — сделал ремарку скелет. — Многие из нас уже родились здесь, под землёй, но это не значит, что ваше место здесь. Мы здесь не навсегда! Работая, стремясь в верха и стараясь соответствующе, мы сможем доказать не только себе, но и «многоуважаемым», что мы ещё не мусор, что мы ещё можем подняться из грязи в князи! И кто бы что ни думал… Мы всё сможем! А если нас не выпустят, то мы сами себя выпустим! Если понадобится, мы снесём Эббот к чертям, разберём гору на камешки и сами станем городом на Поверхности! А теперь, граждане Подэббота, за работу! За наше общее дело!       Папирус всегда умел вдохновлять людей. Даже когда он был ещё юн и глуп. Этот скелет всегда равнялся на Андайн, хотел быть как она… И тут бац! Андайн выходит в свет. Наверх. Причём на постоянной основе. Папирус же раз в месяц выходит туда чтобы отнести наскоро сделанные отчёты, сумму налогов и прочие административные увеселения. Спустя время, ребячество «Великого Меня» и «Великого Папируса» исчезло, но целеустремлённость, вера в лучшее, себя и общее дело осталась. А с присущим младшему из скелебратьев упрямству (а Папирус таки младший), этот скелет мог хоть всю свою жизнь прожить ради одного дела… Кроме того, с недавних пор Папирус был занят очень важным делом наверху. Его выпустили через один из секретных выходов… Но недолго он ещё будет секретным. — Ну, что там? — Нашёл. Сейчас только пройдёт ревизия, и можно будет начинать наматывать клубок. — Нам понадобится очень много неучтённых стройматериалов, — задумался Санс. — Но уверяю, все костьми лягут, но что-то да придумают. — Санс! — Что? Я тоже проделал скелетонну работы! — Санс!!! — Да ладно, бро, ты же улыбаешься! — Я знаю! И я ненавижу это!

***

      У Фриска появилось целых две проблемы, стоило им с Гастером разойтись. Учёный ушёл творить в своей лаборатории малопонятные Фриску штуковины, а сам Фриск валил в общежитие обустраиваться. И вот как раз тут проявились сложности. Первая проблема — комната Фриска имела две таблички с номером. Вторая — экзамен Гастера. Суть первой проблемы заключалась в том, что гораздо труднее будет скрывать ото всех свой вампиризм. Соседство отнюдь этому не благоволит. Суть второй — магия. Фриск колдовать умел, и относительно хорошо, но с одним маленьким минусом — цвет самой магии парня после обращения в вампира сменился с бледновато-красного на почти чёрный с небольшими алыми вкраплениями в общую картину тьмы. Магическое электричество всё такое-же фиолетовое, но вот бесконтрольная аура… Доктор Гастер далеко не дурак, и если парень будет невнимателен на экзамене Винг’Динга, то его раскусят быстрее, чем он успеет приготовить себе завтрак из яиц.       Однако кое-что на руку Фриску да играет. В обществе сильно распространён миф о том, что всех вампиров тошнит от человеческой еды. Фриск не особо понимал, откуда сам миф взялся, но всенародно его развенчивать не собирался. В конце концов, только дурак не воспользовался бы таким алиби. Вряд ли кто-то в чём-то будет подозревать Фриска, если он ведёт себя почти как человек, беспроблемно ест людскую пищу, в проблемы встревать не планирует… Да и относительная бледность парня не слишком-то и выделяется, к тому же у него есть вполне официальная отмазка — в подземных городах нет солнечного света. А в 0017-13B-D45 тем более, так как лампы давно уже половина крякнуты, гора не пропускает ни капли естественного света, а тёмные своды пещер поглощают немногий оставшийся. И тем не менее… Фриску нельзя быть в состоянии голода, иначе приём пищи накроется с потрохами. Не потому, что парень не сможет есть, будто в мифе — потому, что стимулирование голодного вампира обыкновенной едой, как Фриск сам думает после наблюдений за собой и Демитром-Дестом, зачастую оборачивается помутнением рассудка и… дальнейшие подробности временно удалены.       Но сейчас самое большое препятствие — это доктор Гастер. Фриску будет необходимо в первую очередь сконцентрироваться на самом себе и своих потугах колдовать, чтобы не допустить ошибки и, вместе с ней, «почернения» остаточной от магии ауры. А ещё есть вероятность, что доктор Астер устроит спарринг Фриску именно по всем правилам, и даже играючи и не стараясь, скелет может превратить парня в прожаренный стейк. И тут как бы Фриск ни пытался, огненная магия — самая большая его слабость. А доктор Гастер к огню способен, хоть это и не родная ему магия. Вампиры от природы нестойки к огню, и владеть огнём не могут сами. Это противоречит законам их природы. Фриск был придумал способ обходить этот запрет, но он мало того, что неэффективен даже в уличной потасовке, этот небольшой секрет легко раскусить… Смысл в том, что Фриск не может использовать магический огонь, но может использовать чистую магическую энергию и создать настоящий из источника поблизости. Если влить в уголёк или деревяшку достаточно чистой энергии, они рано или поздно загорятся. Но так как речь идёт про магию, шансы конкретно на возгорание далеко не единица и даже не ноль-пять. И всё это хоронится фактом того, что призванный именно таким образом огонь людям и, им-то тем более, монстрам, владеющим магией, — что слону дробина.       В общем, пора бы и завещание писать, но Фриск ещё не настолько пессимистичен. Логика подсказывала ему, что вступительный экзамен хотя и является спаррингом, многого не требует. Вернее, требует-то он действительно не мало, но важен сам талант к магии и навыки простейшие, а не умение "волшбу" виртуозно использовать. Фриск и Демитр в своём подземелье уверенно держат планки второго и первого мага в своей возрастной категории, даром что оба вампиры. Лучше них в во всём Подэбботе людей и даже монстров примерно их возраста не сыскать. А всё, что умеет Фриск… магией называется лишь по факту использования магической энергии. Это далеко даже от новичка, если так посудить. Дестратос, конечно, умеет куда больше Фриска (это ещё и без учёта, что ещё и вампиром Дест живёт дольше Фриска) но и он пока что ушёл недалеко. Пока что. Иррациональное опасение, что Дестратос перещеголяет Фриска далеко-надолго, у парня присутствовало, но он это опасение давил в зародыше. Хотя бы потому, что оно ничем не обосновывалось и при этом угрожало развести по разным сторонам Деста и Фриска. Вообще, в последнее время у «недовампира», как иногда себя в шутку мог назвать Фриск в разговорах с единственным кровососущим другом, слишком часто вопила интуиция, но большинство её потуг парень или игнорировал, или откровенно душил, чтобы не влезть в какую-то невообразимую дрянь. Иногда ему даже казалось, что это и не интуиция вовсе, а что-то иное, всего лишь ей прикидывающееся… Но это уже философские измышления бытия, а Фриск философию многострадальную терпеть не мог, и это если опустить нецензурную речь.       Усмиряя завихрения своих мозговых извилин, Фриск просто на всякий случай в голове всё равно набросал несколько разных планов, как ему, случись что, выйти сухим из воды. Или сбежать, в случае раскрытия личности, и остаться притом в живых. Последних планов куда больше. Однако дать мозгам отдохнуть надо было. Гастер неслучайно посоветовал осмотреть комнату… Кажется, там было просто пусто. Вообще пусто. Даже кроватей не было, были лишь матрацы.       Так, где был телефон, который скелет уже успел сунуть парню в руки перед уходом… — Алло! Ты уже разобрался с комнатой? — Догадываться начал, но пока что нет, — ответил Фриск, рассматривая пустоту и вспоминая фокусы Санса с его «короткими путями» и всякими волшебными, буквально, «карманами», в которые спокойно умещались даже громадные своими размерами и весом в том числе камни. — Как ты, наверное, уже успел раз сорок понять, в поднебесных городах абсолютно всё работает на магии. Твоя комната неслучайно пустая. Если ты внимательнее глянешь на вход в номер, то заметишь кнопку, которая откроет тебе встроенный в стену терминал управления. Вводишь номер комнаты, пароль от неё, и выбираешь необходимую мебель из списка. Вся она хранится на складе, за ней там, пока она не понадобится, ухаживают, а потом она просто телепортируется туда, куда ты поставишь тот или иной предмет интерьера. Некоторая часть мебели хранится в колдунском подпространстве, но там чаще не сама мебель, а посуда, к примеру, разные мелкие вещи, цветочки в горшочке… — интонация доктора снова стала шутливой. — Сам разберёшься. — У моей комнаты два номера. — Твоя половина комнаты доступна тебе полностью. Твой сосед потом обставит свою половину. Разве что вам обоим придётся выбирать обои и пол. Да, запиши куда-нибудь свой пароль, он у тебя должен высветиться в сообщениях на телефоне. Есть ещё вопросы? — Да в принципе-то и нет… Только вот… — По поводу вступительного экзамена можешь не волноваться сильно, — будто бы предвидя беспокойство Фриска, постарался успокоить парня Гастер. — Никто тебя убивать не собирался даже гипотетически. Я просто проверю, на что ты способен, посмотрю и дам ректору рекомендацию. Если не выгорит, то даже спарринга как такового не будет, но «бой с тенью» тебе вряд ли будет интересен и вряд ли позволит мне увидеть всё. — Хе… Ага, как угодно… — проговорил Фриск. — Ладно, у вас свои дела, у меня свои. Хорошего дня.       Каталог обоев, пола и потолка с люстрой доступен и правда не был. Судя по всему, как раз из-за отсутствия соседа с его паролем. Фриск посмотрел на всё изобилие мебели и присвистнул… Ему столько вещей, сколько предлагают, в принципе не нужно. Даже готовые наборы навроде таких, как «Половина с краю и ничего не знаю!» и «Царь в своём углу», содержали много лишнего. Фриску пришлось заняться дизайном своей половины комнаты. Хотя это не комната, а целые хоромы! И одна лишь половина была размером со всю подземную квартиру Фриска… Стол, тумба, два стула, кровать помягче, небольшой шкаф в стене, коврик с рисунком-паутиной, мини-холодильник под столом и ночник для писанины по ночам. Больше Фриску и не надо было. А всякие торшеры, зеркала, отдельные вешалки, раковины с краном, обыкновенные холодильники, кресла, стеклянные полки, зеркала во весь рост, вычурный декор… Один вопрос: зачем? Раковина есть и в туалете, и в ванной комнате, если уж на то пошло. Вместе с зеркалом. Они бы ещё плиту кухонную предло… Ах да, вот же она. Хо-ро-мы. Царские.       Фриск даже не сразу понял, что в свою же комнату и зашёл. Правильнее уже, кстати, свой номер, так как ванную комнату можно считать отдельно, как и туалет. Но эта линия… сразу видно разграничение по половинам. Лишь стены и потолок остались белыми. Как глаза режет…       До глубокого вечера Фриск обдумывал варианты действий. Да, он обращённый, но вытащить из глубины чёрной души истинный цвет не очень-то и трудно. И всё же… Кроме обдумываний своих планов, Фриск параллельно разбирался в телефоне. Самое главное, что у парня сейчас был доступ во всемогущий, как Гастер его назвал, Интернет, где он мог прочитать очень много полезных и не очень вещей. Полезных меньше. Парень и сам не заметил, как уснул за чтением всего подряд, что найти смог. Будильник Гастером, видать, был заведён заранее, и на том ему спасибо.       Просыпаться от звонка будильника вряд ли кому приятно. Вот и Фриску не было приятно тоже. Но есть одно замечательное, извините тавтологию, слово — звучит оно примерно как «надо». Вот какого хрена весь мир работает по расписанию жаворонков? Младший в семье Шрифт недоумевал как минимум, а как максимум — матерился себе под нос, продирая глаза. Совам от этого изуверского расписания только труднее и неприятнее жить… А вампирам — ночным хищникам — тем более. Но все размышления о несправедливости по отношению к совам и вампирам пришлось оставить. На носу вступительный от самого Гастера. Фриск сам не знал, что его ждало, и он очень опасался возможного раскрытия, но в то же время успокаивал себя холодной логикой и таким же холодным расчётом. В конце концов, план у него есть. И не один, хотя абсолютное их большинство начинаются со слова «сбежать». А сбегать Фриск вроде бы умеет. От проблем так точно… но не это тема дня!       Вспомни солнце — вот и лучик… Учёный позвонил, стоило Фриску одеться. Парень дослушал некоторые разъяснения и быстрым шагом дошёл до лаборатории.       Уже там старший скелет встретил парня и проводил его в громадное помещение. По задумке, это была комната для мини-Ядра, но Гастер от этой идеи отказался и переоборудовал помещение в настоящую маленькую арену. Ну может не очень-то и настоящую, не очень-то маленькую… но смысл был именно такой. — Я тут долго думал и подбирал кандидатуру на спарринг с тобой, и отыскал, однако. Проблема в том, что ему до сюда ещё около часа добираться. Так что, товарищ, для начала я дам тебе просто тест с кучей вопросов из алгебры, геометрии, географии, физики, теории магии и прочих наук. Я, конечно, верю в тебя и твои способности, да Санс тебя должен был всему этому научить… Но всё же. Если он не научил, то я его прибью, заразу! — Вы прям любящий отец… — Не, я его, конечно, очень люблю, но его лень переходит все допустимые границы… — посмеивался скелет. — Так, он же тебя действительно учил? Или пустил всё на самотёк? — Учил, — ответил парень, оглядываясь. — Вау! Я проспорил целых шестьдесят тысяч G. — С… кх-кх, сколько?! — Фриск поперхнулся от названной суммы. Шестьдесят… тысяч… Причём не подземными! Да за такие деньги в Подземелье готовы будут хоть сапоги лизать до скончания времён. — Шестьдесят тысяч. Половина моей официальной зарплаты как профессора теории магии. И чтобы ты понимал, на данный момент для меня это малые деньги, потому и не жаль. Я ещё от правительства кучу G получаю и от мэров всех поднебесных городов своеобразный оброк. В конце концов, если бы не я, то Ядра им не видать, как и всего Поднебесья вообще, — Фриску оставалось лишь переваривать сию информацию, абстрагироваться от G-чисел и сосредоточиться на числах иных. — Ладно поговорили и хватит. Вот ручка, решай! У тебя час. Сколько решишь, столько решишь. Всё три сотни ты не осилишь, точно тебе говорю.       Учёный был прав. Вопросы были относительно лёгкие, но их количество и их запутанность явно были рассчитаны на гораздо более длительный срок решения, нежели какой-то там час. Некоторые Фриск всё же решить не мог, и он их пропускал. Но в общем и целом, на сорок два вопроса он ответил. Правильно или нет — скажет Гастер. — И где его упыри носят? — пробормотал Винг’Динг, изымая листы у Фриска и садясь проверять матрицу ответов. Скелет даже успел проверить десять и порешать их (Фриск ошибся пока что всего лишь раз, и ошибка эта была слишком глупа — это был потерянный минус). И раздался звонок. — О, неужели?! — бросил Гастер и пошёл ко входу в свою громадную лабораторию. Вошёл он уже с каким-то парнем. То ли дракон, то ли козёл. Одно другому, не вслух пошутил вампир, не мешает… — Фриск, это Азриэль, он второкурсник и твой будущий сосед по номеру, если ничего не изменится. Азриэль, это Фриск. — Приятно познакомиться! — с улыбкой сказал этот белый и пушистый монстр и протянул свою руку. Фриск пожал её в ответ: — Мне тоже. — Отлично, дети, теперь, будьте добры, встаньте по разные стороны друг от друга на этом поле, если готовы. Бла-бла-бла, лекция, бла-бла-бла, техника безопасности, бла-бла-бла, я чхать на неё хотел, — парням стоило некоторых усилий сдержать свой смех. — Правила спарринга просты: волшебно драться и дойти до отметки в тысячу двести, я использую термин из игр на компьютере, единиц урона. Вот, держите, — протянул подвески скелет. — Эм… зачем? — Фриск сейчас вообще не понял ничего. То, что они с Азриэлем будут сражаться понятно, но вот амулеты, единицы урона… Урон можно измерить? Если да, то по какой системе? Или это какая-то слишком богатая шутка? — Эти амулеты полностью поглощают любой урон, даже физический, полученный носителем. Поскольку я над ними после сброки ещё и дополнительно пошаманил, поглотив урон, они измеряют его в особом эквиваленте, который можно обозвать теми самыми единицами урона… Или дамагом, если молодёжи так удобнее, — Фриск бы сказал, что не удобнее, но он слушал и готовился следить за своей аурой. — Таким образом, вы какое-то время не поранитесь, не сожжёте друг друга и не убьёте. Это куда проще, чем потом вас лечить, бинтовать, отпаивать лекарствами и опиатами… Эта штука покроет вас особой невидимой бронёй-аурой, в общем. Амулет вмещает в себя две тысячи условных единиц урона, после он ломается… правда, я в душе не чаю, насколько сильна ваша магия, но раз уж я его не сразу сломал, когда тестировал… — но скелет оставил фразу обрубленной и о чём-то задумался. — В общем, вы готовы? — С рождения готов! — крикнул Азриэль. — Аэ… ага! — кивнул Фриск, всё ещё не сильно уверенный в амулетах. На всякий случай, он просто постарается не подставляться. Хотя он и так должен стараться. В любом случае! — Начали! — крикнул Гастер и отскочил на стул вдалеке. У него в руках был планшет, связанный с амулетами, потому как наблюдать за полученным уроном надо было.       Фриску очень не повезло с новым соседом, а пока что противником… Огонь. Много огня. Вампиры очень уязвимы к огню, и потому Фриск получал некоторый урон даже от пролетающих близко, но мимо огненных шаров. Или шариков, если смотреть на размер, но шариков очень жарких. По идее, болезненные ощущения и некоторая степень вреда от достаточно близкого огня — явление обыкновенное. Но Фриск нервничал. Боялся, что его раскроют. Гастер же не обращал на это внимание, так как — да-да, кто бы мог подумать — некоторый урон от достаточно близкого пламени, тем более пламени Азриэля и его семьи — явление настолько обыденное, что не стоит даже толики интереса. Куда интереснее просто наблюдать за потугами двух, по меркам Астера, подростков в нормальный спарринг. Даже Азриэлю ещё учиться и учиться.       Похоже, эти огненные шары и просто поток жаркого пламени — всё, на что Азриэль способен был. Фриск снова увернулся от трёх небольших огненных шаров и отправил Азриэлю не самый приятный подарочек — куча камней, брошенных в него телекинезом. Сами камни были для Азриэля безвредны, и не только потому что его защищал амулет, и урона ими можно было нанести жалкие крохи, но… Мать Фриска — маг электричества. Не совсем уж маг, так как она своё волшебство использует совсем уж редко и слабо, но дар у неё есть. И от неё кое какие способности парень унаследовал. Камни были просто камнями, не металлом, не рудой металла, но вот магическое электричество было не просто электричеством. Камешки моментально превратились в заряженные нестабильные «бомбочки» с электричеством вместо взрыва. От любого удара заточённая в камнях энергия вырывалась наружу. И удар их о невидимую броню или землю исключением не был. Азриэль от неожиданности даже промедлил и не запустил ещё один огненный шар, что дало Фриску возможность подбежать поближе к монстру. Гастер улыбался… ему явно нравилось представление. «Фриск нанёс 546 единиц, Азриэль — 450! Парни, поторопитесь!»       Ага, легко сказать! Обоим не хватало выдержки. Даже Фриску. И кто сказал, что вампиры в принципе не могут уставать? Ещё как могут! Фриск сглотнул. Когда-нибудь он избавится от этой проблемы, но сейчас он, походу, и правда «недовампир». К тому же, нельзя было допустить оплошность и использовать весь свой потенциал… Если после молнии проявится хоть толика видимой части чёрной ауры, его ждал самый большой в жизни провал вкупе с раскрытием себя.       Камни в округе закончились. Фриск теперь был вынужден полагаться на более точную магию. Из-за нестабильности его магии и из-за малого умения, его наспех преобразованные из простых камешков бомбы летели не по логичной после броска траектории, а как левая пятка Мироздания решит. Что ж, меткость обыкновенных его волшебных зарядов молнии тоже не была хорошей. Пришлось выдумывать. Выдумал. Камни, может, и закончились, а вот палки — нет. Фриск поднял с земли какую-то ветку, коих тут не мало (наверное, для проверки магов «природы» или чего там ещё может волшебство в людях и монстрах намешать в себе), и приготовился сокращать дистанцию. Раз шаг, два… Три… Уворот! Ещё уворот! Огненными шарами Азриэль кидаться умел, здесь не поспоришь… Но он всё же подпустил Фриска к себе, и тот ударил его палкой, направляя через неё кучу магических молний, которые, пока проходят чрез палку, разве что не буквально сходят с ума. Фриск ослабил хватку и подобие контроля над своей магией, и куча зарядов хаотично начали бить во все стороны, кроме самого парня. Но и Азриэль шанса не упустил и схватил Фриска за шиворот, призывая из ладони кучу огня. Амулеты обоих покраснели и одним щелчком Гастер их откинул по разные стороны выросшей из-под земли стены ледяных шипов. — Молодцы, парни, всё, конец! Можете пожать друг другу руки и вернуть мне амулеты… — И кто победил? — спросил Азриэль, поднимаясь и кряхтя. — Фактически победил ты, так как амулет Фриска покраснел раньше, как раньше и значения вышли за установленный предел. Но по итоговому урону — Фриск. Он нанёс аж на две сотни с лишним единиц дамагарова больше. Так что объявляю ничью. Тебе я должен пятёрку, а Фриску — штамп о прохождении вступительного экзамена. Фриск? — Я в порядке… — Чего не скажешь о твоей грязной одежде… и этой в недавнем прошлом палке… Подымайся, у нас ещё пару дел есть! Азриэль, свободен! И да, если отец будет сильно баламутить воду, то скажи Его Величеству, что я за тобой всё равно присмотрю, и что не будет… как в прошлый раз. И обставь свою половину комнаты, окей? Пароль знаешь? — Да. — Отлично!       Так или иначе, но вступительный экзамен был позади… — В смысле «Его Величеству?» — спросил Фриск, всё ещё отряхиваясь. — Азриэль — принц монстров. Его отец — Король Азгор. У них… не лучшие отношения, но мне король доверяет… — Здрасте, приехал…