Ох уж этот рыжий генерал

«Холодно. Не только снаружи, но и внутри», — думала Алатея, одиноко шагая в никуда и кутаясь в шубу, которая почему-то совсем не согревала. Её состояние можно было охарактеризовать как «хуже, чем хреновое». Но слез однако не было. Ей казалось, что из неё вынули всё: органы, кости, кровь, слёзы… Оставили только оболочку и возможность мыслить. «Дрянь… я дрянь. Эгоистичная, бесчувственная, имеющая только красивую обёртку. Хотя даже последнее не очень-то и правда», — она шмыгнула носом и сглотнула. — Как же, мать вашу, холодно! Влюблён? Он? Дэмерон может и ошибаться… Но как он смотрел весь этот вечер… На меня никто так никогда не смотрел». Бух! Она поскользнулась и упала на лёд, припорошенный снегом. Поджав губы, Алатея закрыла глаза. — Как же, мать вашу, больно! Почему так больно?! — прокричала девушка в пустоту и, застонав, с силой ударила по снегу. «Может остаться и замёрзнуть тут?» — пришла в голову мысль и, поддавшись ей, девушка вытянула ноги вперёд, прикрыв глаза. Пролежав так ещё минут десять, Прайд встала и посмотрела на небо. «Глухая ночь, — заключила она. — Надо идти к шаттлу… Первый отправляется через час». Но Алатея не пошла ни на первый, ни на второй и ни на один из последующих. Только искося наблюдала, как к кораблям спешили кучки сопротивления. Поскитавшись ещё пару часов, девушка вышла к самой окраине городка, при этом не заметив, как ночь сменило утро. Местные жители уже начали копошиться, то и дело поглядывая на одинокий силуэт, бродящий по улице, словно неприкаянный призрак. «Вот и Лея не осудит… И вообще, хватит мне участвовать в этой борьбе. Не хочу. Наплевать!» — Прайд заметила впереди неширокую речушку и направилась туда. Что она будет делать или как собирается выкручиваться из данной ситуации Алатея не знала, да и особо не хотела знать. Разум болел и ныл. «Может я всё-таки не такая уж и бесчувственная? Но что именно я чувствую? Угрызения совести — точно, но и что-то ещё… И что это было? Порыв? Напилась? Да нет. Ни одного бокальчика не выпила», — она мотнула головой. Вспоминать об этом было как-то больно и немного… волнительно. «Да, это был лучший поцелуй. Но почему? Он ведь даже детским каким-то был!» Вспомнился его запах, улыбка и глаза… голова закружилась. «Ну не могу я ему нравиться! — сглотнув комок в горле, подумала Прайд, но вспомнив взгляд голубых глаз, поджала губы. — На давнего знакомого или даже друга так не смотрят». Взглянув на отражение в воде, Прайд поморщилась. В нём она увидела грустную, немного растрепанную девушку. — Но почему я так сильно разволновалось, когда на миг показалось, что По убил его? — тихо спросила Алатея, будто рядом был кто-то ещё способный ответить. «Он тебе друг, вот и разволновалась», — попыталось успокоить подсознание. — Хватит! — вдруг воскликнула девушка поморщившись и, ускорив шаг, добралась до моста, встав под ним в тень. «Ладно, — вздохнула Прайд, — давай лучше сконцентрируемся и подведём итоги: есть двое — По и Армитаж. Оба влюблены. Хотя… Нет, точно влюблены. Но что чувствую я? К По точно ничего. А вот к Хаксу?.. Думать о таком абсурдно и странно. Речь идёт о почти что брате. Мы так долго знаем друг друга. Да, возможно что-то и есть, но не путаю ли я это с дружеской привязанностью? Вот в чём вопрос. Но я уверена, что не чувствую к нему того же, что он ко мне», — Алатея опустилась на землю и, устало прикрыв глаза, прислонила голову к холодным кирпичам моста. Боль, злость, обида, неприязнь к самой себе и стыд наконец дали свой эффект и девушка зарыдала. «Малькольм… Мне нужен Малькольм! Ну, пожалуйста! Хочу, чтобы он обнял меня и закрыл от всего мира. Разве я много прошу?» *** Рухнув на постель не снимая одежды, Хакс почувствовал, что его руки непроизвольно дрожат. Всё тело лихорадило, а в груди будто пробили дыру. «Идиот! Как ты мог подумать, что она влюблена в тебя?! — ругал себя он, усердно массируя переносицу. — Как? Да она сама поцеловала!» — тут же возразил он сам себе. Мягкая постель казалась ему сейчас раскалёнными углями, и он ёрзал на ней то немного приподнимаясь, то обратно падая в неё. «Как так получилось, что генерал Первого ордена размяк настолько, что поддался чувствам?! — вопрошал Хакс и тут же отвечал: — Сглупил, потерял бдительность, поддался, ослаб… Влюбился? — мужчина тяжело вздохнул, не хотелось признавать собственную слабость. — Да, несомненно. О эти губы, глаза, щеки, пальцы, ресницы… От рук до губ — и где же предел? И есть ли предел моей связи и преданности лишь ей? Наши дороги несовместимы и она не любит меня, как люблю её я. Что из этого выйдет — не знаю. Хотя нет, знаю: нестерпимая боль. Симбиоза эмоций и чувств не случится — я раздавлен. Растоптан. Но почему я не прекращаю любить её?» Мысли терзали его до утра, и он даже не отозвался, когда в каюту вошёл Пилс, и даже не пошевелился, когда тот подошёл ближе, и не моргнул, когда капитан, легонько дотронулся до его лба. — Да вы горите! — удивился Дон и тут же добавил, недоумённо глядя на всё так же неподвижного Хакса: — Позову врача… Через четыре часа, когда рана оставленная По была забинтована и обезврежена, когда он выпил кучу таблеток и после уговоров сам переоделся и лёг обратно в кровать, пришла Рей. — Эй, — вывел его из некого транса знакомый голос. — Не видела тебя таким… — добавил голос и кто-то сел на край кровати. — Всё не очень прошло, я права? — Хакс хотел было что-то сказать, но, глубоко вздохнув, закрыл глаза и промолчал. — Помню, мне кто-то говорил, что чувство любви лучший, но строгий и даже жестокий учитель, любовь это больно… — продолжала Рей Слоун. — Но всё проходит, поверь мне. Ну и что если не получилось сейчас… — она закусила ножную губу. — Всё уйдёт. Раны имеют свойство затягиваться. Ты скоро поправишься как морально, так и физически. Приступишь к работе и всё станет как прежде. Надо только подождать. — И опять мне командовать, рваться выше головы, что б преуспеть в работе на этого мальчишку?! Ты только что говорила, что любовь — это боль! Ты ошибаешься. Любовь — это ад. Жгучая, как адское пламя, бессмысленная и безжалостная! — он повернулся к сидящей рядом старушке. — Лучше бы, — он приподнялся на локтях, — я такого не испытывал бы никогда. Я не хотел этого, — он сел около наставницы. — Тебе бы лечь… — начала было Рей, но Армитаж, пошатываясь, встал и направился к иллюминатору. — Надо было задушить эти чувства ещё тогда, когда они были незначительными. А теперь я размяк, — буквально выплёвывал слова Хакс. — Я размяк. Стал куклой в её руках. И ради чего?! Что она дала мне взамен? — он повернулся к Слоун. — Фразу «Мы друзья»?! После того, как секунду назад целовала меня! — его опять трясло и он невольно прижался спиной к иллюминатору. — Армитаж, — осторожно произнесла Рей, вставая, — есть фразы, остающиеся в голове, неотступно преследующие, подобно мелодиям, которые всё время звучат в ушах, чтобы они не преследовали тебя, лучше забыть их. Забыть её, кем бы она не была и насколько сладостными не были бы о ней воспоминания… — Как быстро выкинуть её из головы? — Хакс посмотрел в тёмно-карие глаза Слоун. — Быстро не получится, — спокойно и медленно произнесла женщина. — Это тебе не простуда, за неделю не пройдёт, — Армитаж поморщился, в груди щемило, но не только от физической боли. То, как он пытался задавить в себе любовь, сжигало его. — Но тогда как?! — Рецепт прост, — пожала плечами женщина, — работа. Больше работы, меньше ненужных мыслей… А теперь — марш в кровать! — кивнула она в сторону постели. — Но… — начал было Армитаж, но Рей уже с силой схватила его за локоть и потащила к постели. — Никаких «но». Сейчас ты выпьешь снотворное и обо всём забудешь! — произнесла она, укладывая генерала. *** — Тяжело дышится, — охарактеризовал собственное состояние По, усевшись около изучавшего какие-то диаграммы на панели управления Финна. — Ты всё-таки слетал туда, — буркнул тот. — По итогу — зря, — констатировал пилот и спустя несколько секунд добавил, запустив пятерню в свои тёмные кудрявые волосы: — Даже хуже стало. — Куда уж хуже? — посмотрел наконец на друга Финн. Но ответа не последовало. — Я… я… — запнулся мужчина. — Сдаюсь. Сколько лет бился, а теперь — сдаюсь. А зачем, собственно, бороться? Я ей не нравлюсь. Не нравлюсь и всё! — криво улыбнулся Дэмерон. — Знаешь, По, никогда не понимал — зачем ты за ней бегаешь… — почесал затылок парень. — Да, она симпатичная, ну и что? Мало ли симпатичных девушек за тобой бегает… — А она не бегает! Наверное, в этом дело… — вздохнул парень. — Дэмерон! — послышался голос неподалёку. Принцесса Лея приближалась к молодым людям. — Генерал, — лениво выпрямился По. — Ты видел Алатею? — кивнув, спросила женщина. — Утром я послала найти её, чтобы дать новую работу, но её, как видишь, не нашли. — Нет, — поморщился По. — Я думала она у тебя, — осматриваясь по сторонам, произнесла Лея. — Не нравится мне это… — По опять недовольно скривился, вспоминая тот вечер. — Может она вернулась к Первому ордену, — предположил пилот и моментально получил удивлённые взгляды со стороны принцессы и Финна. Глубоко вздохнув, он выложил все свои карты на стол. После получасового рассказа, Лея серьёзно посмотрела на парня. За всё время повествования она ни разу не перебила Дэмерона, в отличии от буйствующего Финна. — И ты рассказал мне это лишь сейчас? — строго вопросила женщина. — Я… — По виновато опустил голову. — Да, простите. Лея устало вздохнула и обратилась к другу Дэмерона, при этом успев натянуть ласковую улыбку. — Финн, не оставишь нас ненадолго. Финн удивлённо обвёл взглядом лица По и Леи, но молча кивнул, подчиняясь приказу. Именно приказу, потому что из уст Леи не чувствовалось, что это была вежливая просьба. Когда он отошёл на достаточное расстояние, Лея, убрав улыбку с лица, села и положила ладонь на руку Дэмерона. — Кто-то однажды сказал мне, что умение прощать — свойство сильных. А вот слабые никогда не прощают. — Дэмерон сжал челюсть, но она продолжала: — Не всегда просит прощения тот, кто виноват, По. Иногда прощения просит тот, кто дорожит отношениями, ну или, в вашем случае, дружбой. — Понять?! Возможно, я пойму! — чуть ли не вскакивая с места, воскликнул Дэмерон. — Но простить… Это для меня слишком тяжёлая и непосильная задача. Я лучше забуду об этом и о ней, — почти шипел парень, весь сгорая от гнева. — Я никак не могу понять, почему просто не сказать мне, что любишь другого?! Зачем врать себе и нам, — под «нам» он подразумевал Хакса, и сам мысленно ужаснулся этому. — Редко мы говорим правду о себе даже самим себе, — спокойно и с расстановкой произнесла женщина. — Я люблю её! — всё-таки вскочил на ноги По. — Не правда, — покачала головой Лея. — Правда! — Тогда прости её. Повисла минутная тишина. — Её нет на базе, а ты распинаешься, что любишь её, зная на дале, что простить её не можешь. Да, твои чувства не взаимны, но если бы ты на самом деле любил Алатею, то только услышав, что её тут нет, полетел бы за ней. — Она у Хакса. Я в этом уверен, — недобро усмехнулся По и тут же добавил: — и мне почему-то кажется, что по своей инициативе. — А ты не рассматривал, что её могли захватить? Взять в плен? — пилот задумался и нахмурился. — Кто сказал, что Хакс влюблён в неё? — встала со своего места генерал. — Подумай над этим, — добавила женщина, отходя от Дэмерона и оставляя его с кучей гипотез. *** — Эй! — Алатея вздрогнула, какой-то торгут ткнул её в плечо. — Живая? — приподнял он одну бровь. Девушка медленно кивнула и огляделась. — Уснула, — скорее самой себе сказала Прайд, чем незнакомцу, замечая, что она уже не под мостом. — Жаль, — торгут цокнул языком и выпрямился. — Шубка-то хорошая. — Э… — с спросонья она не могла найти нужный ей слов, хотя голова, как не странно, была на редкость ясна. — Я на Эрлиосе? — Где же ещё, — хмыкнул незнакомец. — И все шаттлы улетели, — продолжала рассуждать девушка. — Шаттлы? Ты что из тех? — недоверчиво прищурился торгут. — Да, — задумчиво ответила Алатея, вставая. — Ваши все улетели, — почесал подбородок мужчина. — Знаю, — отряхиваясь от грязи, сказала Алатея. — Думаю, я задержусь тут, — добавила она, поглядев на незнакомца. — Алатея, — протянула руку Прайд. — Кир, — протянул красную руку торгут, но всё так же недоверчиво глядя на девушку. — Чем занимаешься? — поинтересовалась девушка, заинтересованно вновь оглядываясь, а мужчина немного опешил. — Ну какая у тебя работа? — объяснила Прайд. — Держу небольшой магазинчик, а что? — Работа найдётся? — Кир оценивающе оглядел Алатею. — Я не воровка и постараюсь всему быстро научиться, — Прайд улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. — Ну так что, по рукам?