Love Race

В комфортном кресле бизнес-класса Ибо быстро разморило, и он уснул меньше чем через полчаса после взлёта, положив голову Чжаню на плечо, чему тот был неожиданно рад. Краем глаза он любовался Ибо, внимательно рассматривал его ресницы и мелкие трещинки на губах, запоминал старательно, чтобы потом по памяти воспроизвести и перенести этот образ на бумагу. А ещё Чжань напряжённо думал, и эти мысли совсем не радовали. Прежде всего он думал о том, что своими отношениями с Ибо поставил под удар давнюю дружбу с Чжочэном, которая вынесла даже испытание совместным бизнесом. Чжань никак не мог понять, что Чжочэн и Ибо должны были сказать друг другу, чтобы дело дошло до драки. Да ещё в общественном месте! И уж тем более не понимал, почему Чжочэн сказал ему, что всё в порядке. Никогда прежде он не признавал свою вину так легко… Чжань тяжело вздохнул, вывернул руку и бережно погладил Ибо по волосам. Сейчас тот выглядел мягким и расслабленным, очень нежным и очень юным, и Чжань вдруг с удивлением подумал, что всё это время даже не вспоминал, что Ибо на шесть лет его младше. Что такое шесть лет? Это имеет значение или нет? Чжань привык считать себя достаточно взрослым и самостоятельным, ведь у него было своё дело, своя жизнь, где он нёс за себя ответственность. А Ибо… Он тоже жил собственной жизнью, и эта жизнь была насыщеннее, напряжённее и временами гораздо интереснее, чем спокойное, размеренное существование Чжаня. А теперь в ежедневную рутину Чжаня вмешался элемент хаоса, будто кому-то сверху надоело наблюдать за тем, как он возился с заказами, улыбался клиентам и выпивал по вечерам в субботу в баре с Чжочэном. А ведь они сейчас даже в бар перестали выходить! Чжань по субботам занимался обработкой бесконечных фотографий и даже не вспоминал… Чжочэн имел полное право обижаться, и Чжань это понимал. Но друг всё равно беспокоился, даже натуральный допрос учинил, провожал в аэропорт и даже с Ибо вот… поговорил, да. К тому же Чжань теперь куда меньше внимания уделял собственному бизнесу, к которому прежде относился с такой любовью. Сколько он ночами не спал, выполняя любые заказы, даже самые простые и скучные! Чжочэн плевался, кричал, что так они до старости будут лепить баннеры и проектировать туалеты, но Чжань только головой качал и продолжал стараться. И ведь справился же! А теперь ему словно неинтересно стало. Яички дрозда? Как хотите. Малиновые шторы и зелёный ковёр? Конечно же, госпожа Ву. Может быть, вы хотите хрустальную люстру? А золотой унитаз? Платиновый? Желание клиента… Конечно, Чжань утрировал, но сию минуту он не ощущал никакого энтузиазма. Какие там проекты, какие конкурсы… Чжань невесело усмехнулся. Может, конечно, дело было в настроении, которое снова начало стремительно падать, а может, и в чём-то ещё, но Чжань сейчас буквально излучал пессимизм. И даже в том факте, что Ибо предложил ему официально встречаться, Чжань не находил особой моральной поддержки и воодушевления. Когда первые эмоции отхлынули, в голову Чжаню полезли мысли более жизненные и приземленные. Едва ли эти отношения обрадовали бы родителей. Они ещё не простили ему расставание с Мейли, а мама, похоже, тайно надеялась, что однажды они снова сойдутся, поженятся и даже родят ей пару внуков. Впрочем, другой девушке мама тоже была бы рада. Двадцатидвухлетний гонщик с ужасным характером — а с другими людьми Ибо вёл себя по принципу «чем хуже, тем лучше» — едва ли был пределом её мечтаний. Чжань не пытался себя обмануть, он чувствовал вину перед матерью, которая возлагала на него свои надежды, которая поддерживала его, пока он учился, и теперь могла рассчитывать на ответную любезность со стороны своего сына. Рассчитывать-то могла, но Чжань не собирался отдавать долги ценой собственного счастья. И за это ему тоже было стыдно. — Чжань, твои вздохи мёртвого из гроба поднимут, — тихо проговорил Ибо, отчего Чжань вздрогнул и даже чуть отстранился. — Я тебя разбудил? — Разбудил, — Ибо кивнул. — Что случилось? Ты сейчас себя в депрессию вгонишь прямо у меня под носом. — Не вгоню… надеюсь. Просто… Я сейчас думаю, что нам придётся очень трудно. Ты вообще думал об этом? — О чём? — Ибо нахмурился. — О том, как изменится твоя жизнь, если ты начнёшь со мной встречаться. — Я уже начал, — напомнил Ибо. — Формально сегодня, неформально… Ты сам знаешь когда. К чему ты клонишь? — Я к тому… Ты же видишь, как они реагируют. Я этого Шухао сегодня первый раз увидел, и то мельком. А у него ко мне уже претензий море. Про тебя я просто молчу. Мне иногда кажется, что они тебя просто ненавидят. И будут рады любой неприятности, что с тобой случится. — Пока со мной ничего плохого не случилось, — хмуро напомнил Ибо. — Наоборот, я сегодня думал, что наконец всё стало хорошо. — Я не про себя, — Чжань перехватил его взгляд и даже улыбнуться постарался, мол, видишь, я в полном порядке, никаких депрессий, тебе не о чем беспокоиться. — А про что же ты? — Если ты разобьёшь свой мотоцикл, если получишь травму, если проиграешь… Они все будут рады. Их не останавливает ни престиж команды, частью которой они являются, ни банальные соображения этики. Даже деньги их не останавливают, ты понимаешь? Они все кормятся с призовых, со спонсорских вложений, с рекламных контрактов, которые ты заключаешь… И даже это им не мешает, ты понимаешь? — Что уж тут непонятного? — вопросом на вопрос ответил Ибо. — Ты предлагаешь мне уйти из команды? Или что? — Нет, конечно, — Чжань покачал головой. — Я, если честно, понятия не имею, что я могу тебе предложить. Я просто говорю. А ведь они не знают, что мы вместе. И если узнают… — Чжань? Расстанемся? — Что? — Чжань замер, посмотрел на Ибо огромными глазами. — Ты хочешь расстаться? — Я не хочу, — Ибо вздохнул. — Но ты уже паникуешь. Ещё ничего не случилось. И может не случиться. Я не так уж часто попадаю в аварии. И вообще… Зачем ты говоришь об этом? Ты или предлагай что-то конкретное, или давай на этом закончим. — Ты уже предложил, — Чжань вздохнул и отвернулся, старательно рассматривая бесконечные облака. — Ты же понимаешь, почему я так сделал? — Понимаю, — Чжань кивнул, но к Ибо так и не повернулся. — Я просто не могу об этом не думать. Ты же видишь, чуть что — и я себя веду как придурок. Они там обсуждают чушь всякую в своём чатике, а у меня буквально задница горит. — Я бы тебе предложил способ её охладить, — Ибо ухмыльнулся, потому что его уловка сработала. Чжань оторвался от облаков и резко обернулся к нему. — Ты что? Здесь? — А ты хочешь здесь? — Я… — Чжань, — Ибо покачал головой, — мне кажется, на тебя плохо действует расстояние. Потерпи немного, и я сделаю всё, что ты захочешь. — Ты издеваешься? — Дразню, — Ибо явно не испытывал никакого раскаяния по этому поводу. — Я просто не могу спокойно сидеть и смотреть, как ты себя грызёшь. Ты ведь уже явно успел себе надумать, что ты кругом плохой и тем, что согласился быть со мной, всем только хуже сделал. Было такое? Чжань, только не пытайся сейчас мне соврать. — Ну… — Значит, было. — А за что ты Чжочэна ударил? — Чжань не удержался. — Так вот за это самое… — Ибо? — Да он просто начал мне говорить, какой ты замечательный во всех отношениях, как вы дружите, как ты работаешь, как ты о родителях беспокоишься, как грызёшь себя постоянно… Ну я и не удержался. — Я не понимаю, — Чжань покачал головой. — Я думал, он… Он же сказал, мол, я бы сам… — Мы сошлись на том, что оба тебя ревнуем, — Ибо искривил угол рта. — Он как лучший друг и практически брат, я как твой любовник. И если бы я вдруг ему начал рассказывать, как ты выглядишь, когда спишь, как улыбаешься, как кусаешься, когда тебе хорошо… В общем, как-то так. Я, конечно, ему ничего такого не рассказывал, но мы друг друга поняли. — Я понятия не имел… — О чём? — О том, что Чжочэн ревнует, — признался Чжань. — Мы же друзья. — А ты его не ревнуешь разве? Ну там когда он с кем-то сближается? У него же наверняка есть какие-то другие друзья, девушка… — Его последняя девушка была примерно тогда же, когда и моя, — Чжань наморщил лоб, припоминая. — Потом он шутил, что теперь я его девушка. — Смешная шутка, ха-ха. — Да шутка как шутка. А тебе не нравится, потому что ты ревнивый чёрт, — Чжань торопливо огляделся по сторонам, убедился, что никто в их сторону не смотрит, и поцеловал Ибо в губы. — Какой есть. Если тебя что-то не устраивает… — Всё меня устраивает, — Чжань поймал руку Ибо, повернул ладонью к себе и прижался щекой. — Я констатирую факт. Вот скажи, как так получается, что мы с тобой бесконечно говорить можем, даже если ничего нового друг другу не рассказываем. — Понятия не имею, — Ибо ухмыльнулся. — Я вообще о таких высоких материях не задумываюсь. Мне хочется с тобой говорить — и я говорю. А ты хочешь что-нибудь новенькое услышать? — А ты расскажешь? — Расскажу, — Ибо притянул его к себе, обнял и поцеловал в висок. — А ты постарайся выбросить из головы всю эту хрень, что мешает тебе нормально жить. Вот увидишь, ты ещё будешь вспоминать эту неделю… — Не сомневаюсь, — Чжань устроился удобнее и закрыл глаза, приготовившись слушать. Нужно ли было говорить, что он заснул почти сразу же и проснулся только после посадки? Ибо, который всё это время за ним приглядывал, улыбнулся: — Что тебе снилось? — А что? — Ты разговаривал. И всю дорогу уговаривал кого-то, что ты не хочешь жениться, что не нужна тебе никакая невеста и что у тебя уже есть жених. — О господи, — Чжань зажмурился. — Я правда так говорил? — Нет, я шучу. Просыпайся, нас ждёт интереснейший квест по пересадке на другой рейс. И я не хочу выглядеть пессимистом, но что-то мне подсказывает, что мы на него опоздаем. — Почему? — Чжань выпрямился, пригладил руками волосы и потёр глаза, чтобы выглядеть чуть менее сонным, но только хуже сделал. Припухшие веки покраснели, Чжань вздохнул и прекратил попытки. — Потому что до взлёта там полчаса осталось. До взлёта, даже не до начала посадки, — Ибо посмотрел на часы. — Так что сейчас повеселимся. Только ты не начинай, пожалуйста, что тебе это сразу не нравилось. — Да я даже подумать не успел, — Чжань зевнул. — А что делать тогда? Если мы опоздали? Надо новые билеты покупать? — Зачем? Мы же не по своей вине опоздали, это проблемы перевозчика. Так что и новые билеты предоставит перевозчик. Вопрос только в том, сколько нам ждать придётся этого следующего рейса. Но знаешь, у меня есть план. — Арендовать мотоцикл в Сиднее и самим доехать? — предположил Чжань, но Ибо только рассмеялся: — За кого ты меня принимаешь? — Но ты же любишь мотоциклы? — И что? Скейтборды я тоже люблю. Но там полторы тысячи километров, — Ибо приподнял бровь, мол, ты же понимаешь, что глупость сморозил. — И что тогда? — Подожди, давай посмотрим, когда будет следующий рейс, а там видно будет. Но я тебе гарантирую, будет здорово. — Ты меня пугаешь своим энтузиазмом, — Чжань кивнул, решив полностью довериться Ибо. В конце концов, он всё равно ничего не терял. С Ибо ему даже ночь в аэропорту не казалась ужасной перспективой. С другими участниками команды он, конечно, предпочёл бы вообще не сталкиваться, но когда счастье бывало стопроцентным... — Я вообще довольно энергичный парень, просто не люблю делиться, — пояснил Ибо. — Ну и не спрашивают, если честно. — Они тебя боятся, — Чжань поёрзал в кресле. Более десяти часов в воздухе делали своё дело, не спасал даже бизнес-класс. — А ты бы им ответил, если бы кто-то осмелел и спросил? — А почему нет? — Ибо дёрнул плечом. — Тебе же я отвечаю… Хотя это плохой пример, наверное. — Почему? — Потому что ты — это другое дело. — Скажешь тоже! — Чжань стукнул Ибо в плечо и вздрогнул, услышав торжественно-раздражённый голос незаметно появившейся рядом Цзыи: — Мы приземлились, господа! А ещё у нас большие проблемы. — Из-за опоздания? — Чжань продолжал держать руку на плече Ибо. Он чувствовал, как тот напрягся. По всей видимости, ему нужны были детали, чтобы решить, как действовать дальше. — А что такое? — Тут треть пассажиров — члены нашей команды. Ты представляешь, сколько билетов нам нужно? Некоторым придётся сидеть в аэропорту до завтра. Нет, Ван Ибо мы, конечно, отправим первым… Но надо же ещё механиков… — Не надо меня первым, — Ибо покачал головой. — Можете вообще нас не учитывать, мы сами доберёмся. — Как? — Цзыи напряглась. — На мотоцикле? — Там же полторы тысячи километров, — тихо добавила Лу, и Чжань вздрогнул, только сейчас заметив её за спинкой кресла. — Мне кажется или они обе считают меня психом? — Ибо взглянул на Чжаня, безмолвно требуя поддержки. — Нет, конечно, какой мотоцикл, — Чжань покачал головой, посмотрев сначала на одну девушку, а потом на другую. — Но, если честно, больше я ничего не знаю. — Ты машину хочешь взять? — Цзыи соображала быстрее всех. — Но зачем, я же говорю, что мы тебя отправим первым. Я думаю, я могу и Чжаня тоже… Вы же делите номер, это будет логично. Зачем тебе… — Ты же умная, сама догадайся, — Ибо заметно напрягся. Чжань же в кои-то веки быстрее всех сообразил, что стало реальной причиной такого изменения в настроении. Ибо явно хотел сделать сюрприз, тем более Чжань спросонья не отличался ни умом, ни сообразительностью. Ведь не догадался же он про машину, хотя ответ лежал на поверхности. — Я, может, и не такая умная, но я знаю, мне кажется, — по-прежнему тихим голосом заметила Лу. — Это же приключение. Ты сама подумай, — она посмотрела на Цзыи, мол, ну давай, соображай, всё же на виду, — другая страна, чужая дорога, на нашу совсем непохожая. Романтика. Чем сидеть в аэропорту до утра или в отеле болтаться и ждать, пока все прилетят, я бы тоже лучше на машине… — Уговорила, — Цзыи кивнула. — Сейчас тогда разберёмся, кто когда вылетает, а все желающие поедут сами. — Я не думаю, что это хорошая идея, — попыталась отговорить её Лу, но не успела, потому что шторка, отделявшая эконом-класс от бизнеса сдвинулась, пропустив Хайкуаня: — Какая идея нехорошая? — Да вот... мы тут... — Цзыи заметно напряглась, наткнувшись на тяжёлый и полный тщательно сдерживаемого гнева взгляд Ибо. Она сделала глубокий вздох и продолжила уже гораздо увереннее: — Мы тут обсуждали, как полетим дальше. Я хотела предложить Ибо с Чжанем первыми улетать, когда с билетами выясним… Но они решили, что уступят. У механиков там работы полно, сами знаете. — А что в этой идее нехорошего? — Хайкуань бросил взгляд на Лу, но та, несмотря на внешнюю робость и скромность, врала, как выяснилось, даже более убедительно, чем Цзыи. — Представь, как он устанет в аэропорту болтаться. И в отель же не поедешь: мало ли что, вдруг место появится, придётся сидеть... — Как вариант, можно машину в аренду, я сам об этом думал. Скооперироваться с кем-нибудь… У кого права есть международные. — У меня нет вообще никаких, можно считать, — Чжань первым поспешил признаться, пока Хайкуаню не вздумалось на полном серьёзе собирать себе компанию. — У меня есть, — призналась Лу, а Ибо поморщился, но справился с собой, расправил плечи и вскинул голову: — У меня есть тоже. Только машина нужна побольше, обычный седан не подойдёт, впятером там будет тесно. — Я не знаю, что вы задумали, но я с вами, — из эконом-класса подтянулся Ченг. — Начинается, — Цзыи закатила глаза, видимо, тоже не горела желанием делиться приключением, которое и так рисковало максимально осложниться из-за участия Ибо. — Ладно, сделайте максимально печальные лица, заговорщики хреновы. — Зачем? — Чжань внимательно следил за реакцией Ибо, но тот держался просто отлично для человека, который не ладил с окружающими и относился к ним как к неизбежным трудностям. — Затем, что нас и так набралось уже достаточно, чтобы превратить приключение в фильм ужасов, — пояснила Цзыи, а Чжань ощутил, как дрогнуло под его рукой плечо Ибо. — А если примажется ещё какая-нибудь во всех отношениях приятная личность вроде Шухао, то и вовсе триллер получится. И доедет нас до пункта назначения гораздо меньше, чем выехало. — А есть же ужастик такой, — очень вовремя вспомнил Ченг и оживился чрезвычайно. — И называется так же, «Пункт назначения». Там как раз… — Не рассказывай, — голос Ибо прозвучал как-то… странно. Чжань никогда не слышал у него такого тона и не смог его сразу правильно трактовать. — Я ещё не смотрел… Не хочу узнать… заранее, — Ибо прищурился, и Чжаню стало окончательно ясно, что Ибо пытался что-то скрыть. Не слишком умело. И от провала его спасало только то, что остальные ребята слишком плохо его знали и не могли распознавать ложь. — Я тоже не смотрела, — всё же Лу лгала практически профессионально, Чжань поверил бы ей безоговорочно, если бы не слышал этой напускной убедительности в её голосе несколькими минутами раньше. — Можем потом собраться в отеле вечером, когда доедем, посмотреть, — предложил Ченг. — Мне он нравится… — Посмотрим, — Чжань постарался улыбнуться как можно искреннее. — Я вообще сейчас хочу просто встать и походить, у меня затекло всё. — Кто бы говорил, — Цзыи подмигнула ему, а Ибо, который только-только начал расслабляться, снова закаменел и напрягся. — Представляешь, нам каково? — А у вас такие же длинные ноги? — несмотря на огромное напряжение, спрашивал Ибо довольно легкомысленно, даже игриво. После чего демонстративно окинул всех оценивающим взглядом и фыркнул: — Нет, ничего общего. Так что извините. — Я вот не пойму, — задумчиво протянула Цзыи, — это ты сейчас нас оскорбил или Чжаню комплимент сделал? — Каждый видит то, что хочет видеть, — Ибо развёл руками, мол, сами как-нибудь разберитесь, и открыл багажный отсек, чтобы достать оттуда куртки и кофр с оборудованием Чжаня. — Ладно, будем считать, что это был такой комплимент, — решила Лу и продолжила уже о другом, чтобы сменить тему: — Вот ненавижу я эти катания по всему аэропорту, стояния по два часа с закрытыми дверями. Ну прилетели же уже, сели, я даже аэропорт вижу без бинокля, почему нельзя людей выпустить? — Наверняка для этого есть свои причины, — разумно заметил Хайкуань. — Может, трап сломался. Ты же не будешь так прыгать. — Ещё минут пять — и я буду, — неожиданно страстно пообещала Лу, а Цзыи улыбнулась ей и напомнила: — Нам ещё понадобятся твои ноги. — Я так и знала, что у тебя ко мне только корыстный интерес, — Лу очень убедительно изобразила обиду, и все засмеялись, а Чжаню в голову вдруг пришла совершенно безумная мысль, которая к разговору отношения не имела. Она вообще мало к чему имела отношение, но отлично объясняла такую странную реакцию Ибо на упоминание фильма ужасов. Убедившись, что никто не обращает на них внимания, Чжань наклонился к уху Ибо и еле слышно спросил: — Ты не любишь фильмы ужасов? — Терпеть не могу, — Ибо повернулся к нему лицом, посмотрел в глаза тяжёлым взглядом, как будто собирался добавить что-то в духе «и если ты скажешь об этом кому-нибудь, ты умрёшь», но сказал неожиданное: — Я их с детства боюсь. До паники. Чжань опешил. Честно говоря, ему даже в голову не приходило, что такой отчаянный и зависимый от адреналина человек, как Ибо, вообще мог чего-то бояться. Тем более чего-то настолько банального… Но, с другой стороны, в этом не было его вины. И он наверняка был бы рад избавиться от своего страха или как-то его пересилить. Наверняка ему приходилось нелегко, когда он был подростком. Подумав об этом и отчётливо представив ещё совсем юного Ибо, которого приятели тянули посмотреть какую-нибудь муть, он испытал огромный прилив нежности и желания позаботиться о том, чтобы Ибо больше никогда не сталкивался с собственным страхом лицом к лицу. Или, по крайней мере, один на один. — Я никому не скажу, веришь? — теперь уже Чжань и сам захотел это пообещать. — Верю.