Animal

Роланд настолько быстро погрузился в сон (он подозревал, что магический), что даже не успел насладиться прелестями мягкого ложа и человеческого тепла под боком. А наутро Арчи угостил его розгами. Он сек нагие зад и спину с обновленными яростью и страстью. Роланд возблагодарил богов уже за то, что в процессе ему не приходится стоять, скрючившись, или ссаживать ладони и колени о каменный пол: он лежал на роскошных простынях. Рол зажмурил глаза, позволив себе думать, что все происходящее - игра, и после этого Арчи улыбнется, возьмет его за руку, и они пойдут завтракать... Роланд отругал себя за такие детские мысли, вздрагивая от ударов. Арчибальд, если даже и прочел их, то виду не подал. - Раздвинь ягодицы, - ворчливым, вечно рассерженным тоном велел Арчибальд. Сердце у Роланда застучало так громко, что, казалось, заполнило своим боем все пространство комнаты. Мышцы, скованные ужасом и безнадежностью, работали медленно. Роланд завел дрожащие руки назад, сгреб болящие ягодицы и с силой развел их. Ничего не говоря, застыв в этой откровенной, неудобной позе. Услышав шаг к кровати, он непроизвольно сжался, вызвав этим мурлыкающий смешок. Гибкая ветвь со свистом опустилась точно на его расщелину. О, это было так больно! Роланд сжал зубы, сотрясаясь всем телом. Не давая ему передышки, Арчибальд снова и снова бил, попадая точно по тонкой коже вокруг дырочки. Вичка жалила Роланда, вновь возбуждая в нем первобытные, звериные чувства - страх перед одиночеством, уязвимость, грешная любовь к брату, перемешанная со жгучей, подавляемой ненавистью. Побелевшие пальцы свело судорогой, и все же он исправно держал себя, позволяя Арчи измываться над ним. Он чувствовал, что слезы пропитывают ткань под лицом, но терпел побои молча. - Давай, тебе нужно всего лишь попросить, - открыто издевался Арчибальд, - "Умоляю тебя, Арчи!" Арчибальд столь правдоподобно скопировал его голос и даже самую его манеру говорить слегка в нос, что Роланда передернуло. - Попроси меня. Скажи мне, чего ты хочешь прямо, трусливая задница! Удар, последовавший за этим, был такой силы, что Роланд не выдержал и разрыдался в голос. Ему было так гадко, как никогда еще в жизни. Палка сломалась, а Арчи вынул из кадки новую: - Ох уж мне эти сопли, - скучающим тоном произнес он. Судя по звукам, мужчина шлепал себя палочкой по ладони, - Твой примитивный разум все равно не в состоянии скрыть от меня правду. А тело и подавно. Роланд со стыдом ощущал, как член налился кровью и давит на низ живота. - Х-хорошо, - ответил он, голос сорвался, - Я… я хочу… Он не смог продолжить, и Арчи расхохотался. - Трусливая ты задница! - повторил он, щелкнув Роланда по анусу. Удары, несмотря на праздничное настроение Арчибальда, были ничуть не шуточные. Роланд почувствовал влагу у себя между ног, услышал металлический запах крови, и в глазах у него потемнело. - Я хочу, чтобы ты прекратил, - выдавил он из себя. - Да? - голос Арчибальда источал желчь и напускное удивление, - И что прикажете делать дальше, Ваше Благородие? Роланд растерялся и снова, вот уже в миллионный раз почувствовал себя униженным, виновным и… - Продолжай, мразь, предатель! - вскрикнул Арчибальд, многострадальный зад ожгла оплеуха. Роланду показалось, или он слышит обиду?.. Рол дышал быстро, очень быстро. Мысли текли слишком вяло, и он не нашел ничего лучше, чем сказать правду: - Я хочу, чтобы ты трогал и ласкал меня… - Роланд осекся, снова вжимаясь лицом в кровать. "Это конец", - подумал он вдруг совершенно спокойно. Роланд услышал, как пресеклось дыхание Арчибальда. "А ведь он получает со всего этого искреннее удовольствие", - отстраненно размышлял Роланд. Ему отчего-то совершенно перестало быть жаль себя. Всякое сопротивление потеряло смысл. Он хоть и ненавидел Арчибальда, но все же и любил его. И никогда прежде ему не представлялась возможность столь открыто заявить брату о своих чувствах, о своих потаенных, глубоких, порочных желаниях. Роланд стиснул себя до боли, красноречиво приподнимаясь на коленях. "Ох, я не знаю, я не знаю, что еще сказать…" Арчи положил ладонь на алеющее пятно его расщелины, пальцы испачкались в крови. Роланд с облегчением почувствовал, как трещины на коже стягиваются и лоно перестает адски гореть. - Арчибальд, спасибо тебе… - начал тараторить он, но получил предостерегающий шлепок по жопе и заткнулся. Он почувствовал вздох брата на волосках своих яиц, сердце противно закололо. Арчи отстранил его ладони и сам развел половинки. Опираясь на руки, Роланд выгнулся, коснувшись задним проходом теплых губ. Нервы у него готовы были лопнуть от напряжения. Прикосновение горячего языка стало сродни манне небесной. Рол протяжно застонал, чувствуя, как с его души спадают все оковы и преграды, не дававшие предаться этому чувственному удовольствию. Он осторожно замер, скашивая на брата глаза - вдруг передумает? Но ощущения, нагрянувшие на него с непреодолимой силой сказали: нет, не передумает. Арчибальд слизал с него кровь широкими движениями, и все конечности Роланда сделались вялыми и будто вязкими. - Чертово животное, - пробормотал Арчи, мокрую дырочку еще раз опалило его дыханием. Роланд был уверен, что за эти свои мгновения слабости Арчибальд накажет его, и пребольно. Но он никогда не простил бы себе, если бы сейчас попросил его остановиться, воззвал бы к его… благоразумию? Ха, ха и еще раз ха. - Ты такой смешной, когда думаешь, Ролли, - хмыкнул Арчибальд с неестественной растроганностью, - Все бла-бла-бла, да бла-бла-бла и ничего полезного. Крутишь и переворачиваешь вещи так и эдак. Тебе нужно было больше времени проводить со мной и тогда ты уж точно не совершал бы таких глупых ошибок, вроде попыток помешать мне занять престол. Хлесткий удар вернул разнежившегося Роланда в реальность. От перепада ощущений у него захватило дух. - А может быть, все к лучшему. Ведь тебе нынешнее положение дел даже нравится. “Нет!” - хотелось вскрикнуть Роланду, но тут король снова приник ртом к его промежности и мысли смешались. - Арчии, - вместо этого простонал он, внутренности съежились и задрожали, как студень. - Треклятая течная сучка, - с хрипотцой отчеканил Арчибальд, тиская расслабившиеся ягодицы, - И куда только родители смотрели... Его пухлые губы окружили тугой вход, щеки втянулись. Роланда пронзили предоргазменные ощущения, потрогать себя хотелось неимоверно, но он не смел. - И правильно, дьявол тебя побери. Это я здесь должен получать удовольствие, а не ты, - пробурчал Арчибальд. Это звучало почти как шутка, и взвинченный Роланд даже почувствовал побуждение рассмеяться, но гибкая, покрытая почками ветка снова коснулась его зада. Однако на этот раз Арчи бил легонько, и это было даже приятно. Он пошлепывал его по бедрам, ягодицам и яичкам, то и дело возвращаясь к покрасневшему входу в чрево брата. Роланд слышал, как в процессе шелестит его одежда, но не придавал этому значения, пока не повернул к нему голову. Арчибальд ласкал себя. На нем не было белья, лишь распахнутая мантия из той же очаровательной, сияющей чистым золотом парчи. Левая рука скользила по члену, а правая была уже в замахе, готовая опустить розгу на кожу брата. - Ой! - взвыл Роланд - палочка не выдержала удара и сломалась. Красные глаза Арчибальда пугали и завораживали одновременно. Шторы были задернуты, и они будто светились во мраке спальни. - К чему весь этот спектакль, да, брат? Ведь мы оба хотим одного и того же. Отбросив то, что осталось от орудия пыток, Арчибальд подошел к Роланду, влезая на постель, подтягивая его бедра к себе. Тот боялся даже шелохнуться, но все равно вздрогнул, когда тяжелый член лег на копчик. Арчи сплюнул, его пальцы грубо протиснулись в щель, и Роланд издал какой-то мяукающий звук. - Для твоего же блага, - фыркнул Арчибальд, - На кровь я сегодня уже насмотрелся. Пальцы раздвинулись, согнулись; это было сущее мучение, приправленное затапливающим Роланда ужасом. - Арчи, я боюсь, - прошептал младший, он сгорбился, стараясь сделаться поменьше. - Ты должен бояться того, что я сделаю с тобой, если ты не дашь мне кончить, - жестко отрезал Арчибальд, - Ты должен был бояться ДО того, как судьба, или, скорее, твоя собственная тупость привела тебя сюда. Он врезал Роланду по заднице, заставляя его стоять ровно и не мешать потираться членом о сжатую расщелину. Роланда тошнило от страха, но брат был прав. Ему лучше было собрать остатки своего достоинства в кучу и отдаться королю. Да, теперь Арчи - самодержец и может получить что, или кого пожелает. Рол воззвал ко всей своей потаенной одержимости братом, что вздымалась и путалась в сетях морали всякий раз, когда они пересекались в термах. Вспомнил, как у него вставало от запаха нестиранного белья, которое Арчибальд всучивал дворцовой прачке. Как однажды с помощью телекинеза свистнул его исподнее и дрочил до умопомрачения, натягивая ставшее прозрачным от влаги белье на побагровевшую головку. - Твою мать, Роланд, да ты определенно заслужил наказания похлеще, чем простая ежедневная порка, - с неподдельным изумлением и толикой веселья сказал Арчибальд, пропихивая в него смазанный лишь слюной член. Роланд стиснул веки, а потом все кончилось. Арчи вошел в него полностью, замерев и со свистом втягивая в себя воздух. - Чтоб я наизнанку вывернулся. Как же это хорошо! - с чувством провозгласил он. Роланд испытывал напряжение от того, как его член заполняет прямую кишку, боль в растянувшемся анусе и, пожалуй, все? - Видишь, не так уж страшно, - воркотал Арчи, - Может быть, тебе даже придется по вкусу. Роланд не стал озвучивать свои мысли по этому поводу. Но когда пенис начал выходить из него, это действительно принесло облегчение и даже приятное послевкусие. Вытащив почти полностью, Арчи снова заполнил его собой, явно наслаждаясь каждым дюймом, отвоеванным у Ролли. На этот раз что-то изменилось - Арчибальд достиг точки, от которой по телу стало разливаться сладкое тепло. Чернокнижник никак не прокомментировал это, медленно отстраняясь и снова входя, упираясь ровно в то же место. На сей раз Роланд сам прильнул к его животу ягодицами, испуская дрожащий выдох. - Тебе не должно быть стыдно, Ролли. Я разрешаю тебе хотеть меня сколько угодно. Его ладони прошлись по спине Роланда, и тот весь покрылся мурашками. Арчибальд овладел им целиком и полностью, взнуздав его страх, боль, гнев, обиду, жалость к себе и любовь. Отпустил только черную, звенящую, сносящую все на своем пути, точно драконье пламя, похоть. Он будто очнулся от долгого сна, вкушая каждое касание, каждое движение Арчибальда в нем. - Еще, - взмолился он, голос сломался, исходя патокой и обжигая горло. Арчибальд грязно выругался, твердо держа его таз. Он начал долбить Роланда так основательно, что у того едва искры из глаз не посыпались. Арчи рычал, из Рола нескончаемой чередой лились хныканье и скулеж, и вскоре их стоны спутались в одно непотребное месиво. Наконец, Арчибальд вошел в него особенно крепко, Роланд взвизгнул от того, как его пальцы с ледяными перстнями впиваются в яички, и с силой сжался вокруг брата. Арчибальд еле успел вытащить член, поливая семенем растраханную дыру и поясницу Роланда. - Обгадишься еще, - брезгливо выплюнул он. Тело Роланда свело судорогой не столько от того, что он так и не достиг разрядки, сколько от унижения, что было еще холоднее, чем Арчибальдовы украшения. От него, перебивая тонкий запах духов Арчибальда, разило потом. Айронфист-старший запахнул мантию и, как ни в чем не бывало, кликнул слуг. - Вымойте-ка этого простофилю да доставьте назад в камеру. Пусть удовлетворяет себя там, сколько влезет. Два молодых парня, Роланду незнакомые, бойко подхватили пленника под руки, а девушка-прислужница сложила в корзинку запятнанное белье и то, что осталось от набедренной повязки Рола. Они не поднимали глаз, но Роланд видел, что на их лицах застыл раболепный ужас вперемешку с горькой на вкус жалостью. - Не пытайся с ними поговорить, я их, если можно так выразиться, стерилизовал. Роланда утаскивали, а он все смотрел и смотрел на ядовитый оскал Арчибальда и думал, что же осталось от его брата в этом избалованном, отвратительном чудовище. И спрашивал себя, осталось ли в нем самом что-то от благородного, оптимистичного, всеми любимого принца. Тишина в голове оглушала.