Счастливейшие годы

В их доме в Лоуренсе была елка, Дин ее отлично помнил. И маленький Дин прекрасно понимал, что, как только в доме появлялся этот запах хвои и мороза, наступал праздник. Не тогда, когда мама готовила индейку. Нет. Именно тогда, когда довольный папа приходил со слишком большим для четырехлетнего малыша деревом, а мама доставала из маленького чулана коробку с игрушками. Но с тех пор, как они стали переезжать с места на место, праздников в жизни Дина больше не было. Ни Дня Рождения, ни Нового года, ни Рождества. Винчестер раздраженно закатывал глаза, видя слоняющихся по улицам «певунов», как называл их Отец. Иногда они даже пытались подойти и к ним, но Отец игнорировал любую рождественскую традицию. Касалось это и Рождества. Особенно Рождества. - Дин, - протянул Сэмми, отрываясь от домашнего задания. Дин, пребывавший в задумчивости до этого момента, вздрогнул и посмотрел на брата. - Что такое, Сэмми? - Мы снова не будем праздновать Рождество, да? Дин нахмурился и поднял голову. - Ты же знаешь, Сэм, в этих праздниках нет никакого смысла. - Потому что папа так сказал? - Да, потому что Отец так сказал. Ты же знаешь, Сэм, мы не можем наряжать елку и делать подобные вещи, потому что слишком часто переезжаем. - Но сейчас же мы здесь и пока никуда больше не собираемся. «Черт, Сэмми, только не снова», - подумал Дин, хмурясь. С наступлением подросткового возраста брат все чаще подвергал приказы Отца сомнению, что очень расстраивало Дина в первую очередь. Потому что, если Сэмми убегал из очередного мотеля или снова яростно спорил с Отцом, доставалось чаще всего Дину, потому что именно его работой было присматривать за младшим братом и не давать тому досаждать уставшему после охоты папе. - Почему ты вечно делаешь то, что он говорит? Неужели ты сам не хочешь хоть раз сделать то, что делают все? - Нет. Не хочу, - тихо ответил Дин и отвернулся, показывая, что разговор закончен. Сэмми замолчал и прошипел что-то себе под нос, а Дин снова погрузился в воспоминания об огромной елке, запахе хвои, корицы и апельсинов от игрушек, которые мама делала сама, и счастливых маме и папе. Он вдруг на секунду допустил мысль, что было бы совсем неплохо хоть раз вспомнить о старых традициях и показать Сэмми, никогда не праздновавшему Рождество, каким оно могло бы быть… если бы мама не умерла так рано. Но эти мысли ушли так же быстро, как только Дин вспомнил о пожаре, все еще иногда преследовавшем его в кошмарах. Они никогда не смогут притвориться нормальной семьей. Ничего уже никогда не будет так, как было когда-то. Сэмми нужно было просто это понять. Отец никогда бы не переступил через себя и не смог бы наряжать елку, готовить какую-нибудь индейку или делать еще что-то такое. Не тогда, когда убийца его жены и матери его детей еще не наказан. Но может быть, когда все закончится, они наконец станут обычной семьей?