Что за идиотская идея? Сделаем это.

      Порой тебя раздражала твоя работа, потому что актеры — маленькие дети, за которыми нужен присмотр. Нет, были и вполне сознательные, выполняющие все требования, чтобы не испортить грим, но был один, за которым приходилось ходить хвостом. И ведь на нем не было тонны грима, но он все равно умудрялся испортить то, что ты проделала: то он решит съесть бургер на съемочной площадке за один укус, то привычно запустит пятерню в волосы и растреплет их к чертовой матери, то глаза потрет так, что потом перекрашивать приходится. А ведь в смену других гримеров такого не происходит! Порой начинало казаться, что все это он проделывает специально, и смешки коллег это в очередной раз подтверждали.       Нет, Дилан вовсе не плохой человек и ты с ним замечательно ладишь, но иногда казалось, что он так тебе мстит за то, что в начале совместной работы ты обмолвилась, что с куда большим удовольствием взялась бы за сложный грим, такой, как у оборотней. Вот он и пытается усложнить тебе работу, каждый раз заставляя возиться с ним как с маленьким. Многих это умиляло и нередко проскальзывали предположения, что так он пытается привлечь твое внимание. Будь ты более романтичной и наивной, посчитала бы, что так и есть, ты ему нравишься и он пытается проводить так с тобой больше времени и всякая там романтическая чушь, но романтикой тут даже и не пахло.       — О’Брайен! — рявкнула ты, отчего жующий бургер актер подавился им и уставился на тебя крайне виновато, что с его мордашкой смотрелось весьма мило. Заметив, что на его щеках и в уголках губ остались пятна от соуса, ты тяжело вздохнула и потерла переносицу, всем своим видом выказывая смирение со своей участью, от чего наглец лишь шально улыбнулся и демонстративно засунул в рот оставшуюся часть перекуса. — Идиот…       — Сочувствую, — усмехнулась уже привычно твоя коллега, гримирующая Холланд. Вот кому-кому, а ей повезло, так же как и всем гримерам, работающим с девушками. Они крайне внимательно относились к труду гримирующих их людей, и даже напитки пили через трубочку, чтобы не дай бог не стерлась помада. А этот придурок бургер в рот чуть ли не целиком засовывает.       — Пойду, умою его, — вздохнула ты, направляясь к уже дожевавшему актеру, вдогонку получая напутствие его не топить.       — Сколько можно повторять, а? — доставая из поясной сумки экстренный набор гримера, принялась ворчать. – Ешь аккуратней. Твоё счастье, что макияж не сложный и его легко подправить, но это не уменьшает моего желания тебя придушить.       — Извиняюсь, — ухмыляется Дилан, на что ты лишь закатываешь глаза.       — Ты извиняешься каждый раз, и такими темпами я скоро сама начну тебя кормить, и слюнявчик затяну на шее, чтобы костюм не дай бог не испортил, — вытирая ватным диском с его щек соус, проговариваешь ты ворчащим тоном, что лишь веселит актера.       — Будешь затягивать, постарайся не задушить, — хохотнул он, за что получил пушистой кисточкой, которая пришла на смену ватному диску, по носу.– Я, кстати, кофе еще не пил.       — О’Брайен, я тебя когда-нибудь придушу, честное слово, — вздохнула ты и обижено поджала губы. Вот вроде шутки шутками, но всё равно осадочек оставался, словно в воздухе между вами повисало что-то недосказанное.       — Ты хоть представляешь, какая эта потеря будет для кинематографа? И ты готова взять такой грех на себя? Какое самопожертвование!       — Не паясничай! — ты вновь стукнула его кистью, чем вызвала очередной смешок и искорки веселья в лучащихся счастьем глазах. — Как ребенок, честное слово.       — Зато у меня прекрасная нянька, — усмехается этот вредитель, не сводя с тебя взгляда, отслеживая реакцию на свои слова.       — Детский сад на выезде, что ты, что Хэклин с Пози, святая троица, — хмыкаешь, убирая кисти и косметику, — кофе можешь пить, так и быть, потом зубы не забудь почистить перед съемкой.       — Да, няня! — ты злобно сверкнула на него глазами, не произведя нужного эффекта ни на йоту. С О’Брайена, что с гуся вода все твои возмущения, он словно наслаждается происходящим. Конечно, чего греха таить, тебе такие перепалки тоже удовольствие доставляют, но не тогда, когда это касается работы. Стоящие неподалеку обитатели съемочной площадки лишь похихикали, переглянувшись. Еще не хватало, чтобы нянькой прозвали. С них ведь станется.       — Дил, неправильно ты её называешь, — хохотнул Поузи, подходя к вам и жуя такой же бургер, который за несколько укусов схомячилО’Брайен, но нарезанный кусочками, которые наколоты на шпажки. Клыки ему сняли, чтобы он мог нормально перекусить, но все равно смотрелся устрашающе-комично из-за остальной части грима. — Повторяй за мной: же-ну-шка.       — Поузи!       — Тай!       Возмутились вы единодушно, так же, как и покраснели, зато главная звезда сериала сияла как начищенный медяк, довольный своими словами.       — Придурок, — так же единодушно произнесли вы, когда актер, весело смеясь, покинул вашу скромную компанию, и на миг пересеклись взглядами, чтобы тут же фыркнуть и разойтись в разные стороны. Вот ведь, Поузи, сделал гадость и на душе радость.       На следующий день, во время перекуса, весело смеясь, тебя окликнула Холланд:       — Хэй, Т/и! Там твой муженек опять обляпался! — девушка откровенно ржала, чем лишь еще больше заставила тебя помрачнеть, а уж когда ты глянула на «муженька», демонстративно стирающего с носа джем для тостов — скрипнула зубами, но все же направилась к нему, спасать остатки грима, а то еще полностью лицо измажет, так что лучше сейчас спасти ситуацию, чем потом мучиться.       — Я действительно убью тебя такими темпами, О’Брайен, — обреченно вздохнула ты, подходя ближе к актеру.       — Э нет, не правильно ты говоришь, — ухмыляется он, — нужно «муженек» говорить, женушка.       — Вот кольцо на палец нацепишь, тогда я подумаю над твоей просьбой, О’Брайен, — демонстративно выделяешь фамилию и с особым рвением проводишь влажным ватным диском по его ухмылке, словно желая её стереть, чем лишь больше его веселишь.       — Вообще-то, я над этим уже работаю, — ухмылку стереть с его лица не удалось, да и слова его на миг заставили замереть, чтобы вскоре самой так же усмехнуться, принимая правила игры.       — Тогда работай лучше, О’Брайен.       — Обязательно, женушка, — ухмыляется Дилан, и ты с удивлением отмечаешь в его голосе нотки, которые раньше не слышала, словно он обещает и предвкушает что-то. Запоздало ты понимаешь, что развязала ему руки и дала добро на дальнейшие действия, но в глубине души ощущаешь, что ничуть не против посмотреть, что из этого выйдет.