Щеки в веснушках

- Хён?.. - Феликс в который раз лукаво улыбается и тыкает пальчиком в щеку. Пухлую по-детски щеку с россыпью темно-рыжих веснушек. И улыбка у него при этом такая солнечная, что Чанбин смаргивает, чтобы его не ослепило. Вот только проблема в том, что подколки других мемберов и самого Феликса насчет того злополучного поцелуя на камеру на берегу реки Хан его порядком задолбали. Нет, щеки Феликса очень приятные и мягкие на ощупь, но правда... нельзя же так прикалываться над своим любимым хеном. Поэтому вместо того, чтобы отмолчаться и отшутиться как обычно, Чанбин ловит руку Феликса, сжимает так, чтобы тот не мог разжать пальцы и направляет указательный палец младшего к себе в рот: - Ам... В следующий раз откушу. - клацает старший зубами и тут же отпускает руку. Вот только эффект получается обратный: Феликс нисколечко не испугался и не насторожился, ему, наоборот, весело. И он повторяет жест еще раз: - Хён?.. В этот раз Чанбин смотрит тяжело, точно также ловит за руку и уже на полном серьезе кладет палец этого ребенка себе в рот. Кстати, тот, похоже, недавно ел чипсы с беконом, и руки не вымыл... Это Чанбин отмечает краем сознания, совершенно машинально облизывая и прикусывая чужой палец... А еще от того, насколько растерянным и шокированным выглядит младший хочется треснуть себя по лбу: - Прости, это была совсем неудачная шутка. Чанбин вынимает палец изо рта и успокаивающе треплет макушку младшего... Вот только между ними всё равно повисает тяжелое и неловкое молчание, а потом Феликс сбегает играть в компьютерные игры с макне-лайн. Проходит день, два, пять... И Чанбин ощущает себя странно, потому что никто не виснет на нем коалой, не трется головой о плечо, не пытается накормить... младший либо рубится в компьютерные игры, либо пашет в танцевальном зале. И вроде бы нормальная ситуация: очередной альбом на носу, уже четвертый по счету за год, все устали и вымотались, да и сам Чанбин из студии не вылазит. Вот только Уджин в какой-то момент приземляется рядом и строго спрашивает: -Бинни, что у вас произошло с Феликсом? - Я... ни... - Чанбин опускает глаза и отворачивается. Он не привык делиться переживаниями с окружающими. Это они делятся с ним, а он слушает. Дает советы. Поддерживает... Старается понять... Единственное исключения - это Уджин. Пожалуй, он единственный, кто не будет безудержно ржать и сразу все поймет..... - Уджини-хен... я думал, что Феликс шутит, когда просит поцеловать его в щеку...а он, похоже, серьезно... - Конечно, серьезно... Он таким образом старается убедиться, что ты его любишь. - Я и так его люблю...и он это знает. - Ты ему что-то резкое сказал? Когда он сделал вот так "Хён?.." - у старшего выходит на редкость точно спародировать жест младшего. Чанбин даже непроизвольно морщится... - Почему ты просто спокойным голосом не попросил его делать это.. ну например, только когда он справится с очень сложным заданием. Ты же совсем не против целовать его в щеку... Я же прав? Чанбину остается только покачать головой и вздохнуть тяжко. - Дурака вы два... Второй дурак вот уже третий день подряд в танцевальной студии до пяти утра торчит. Скоро в обморок от недосыпа грохнется. Никакой на вас управы нет... - Хен... я пойду? - Иди. И без Феликса не возвращайся.       Чанбину в какой-то момент кажется, что он зря приперся в тренировочный зал агенства, и что Феликс уже ушел. Пока не замечает на полу в противоположном углу свернувшийся темный комочек. - Ликс... Эй... Ёнбоки... Чанбин сгребает в объятия комочек из черных спортивных штанов и худи с капюшоном натянутым на голову и начинает водить своими широкими ладонями по спине, потому что сам комочек дрожит и издает всхлипывающие звуки, которые невозможно ни с какими другими перепутать, и от которых сердце сжимается. - Ёнбоки, тебе надо побольше спать... Пойдем домой, пожалуйста. Чанбин стягивает капюшон худи, аккуратно поднимает пальцами острый подбородок и заглядывает в опухшие от слез глаза. Вот только этот искренний ребенок даже с красным носом настолько милый, что совершенно невозможно удержаться. Чанбин легонечко по очереди прижимается губами к красному носу, дрожащим векам, к щекам с росыпью веснушек и соленым вкусом слез и завершает легким поцелуем в висок. - Прости... прости хена, пожалуйста. Давай договоримся: один поцелуй на ночь и никаких больше намеков и подколов, ладно? - Да... Феликс поспешно вытирает слезы и снова солнечно улыбается: - Но если я буду очень молодец, то два! - Вот жеж... хорошо, если ты завтра прочитаешь свою рэп партию с первого раза так, как я тебе скажу, то два. Уговорил. - Йес! Бинни-хен, я тебя люблю! - Я тебя тоже, Ёнбоки - тихо шепчет старший младшему в волосы.