Последний романтик

На следующий день Асока услышала требовательный стук в дверь комнаты. Она сразу же пошла открывать, родителей сейчас не было, мама находилась в Зале Совета, выполняя должность пресс-секретаря Ордена, а отец был на длительной миссии на Набу. Так, что сегодня юная тогрута была совершенно одна, но её это обстоятельство совсем не угнетало, Тано любила одиночество и всегда умела сама развлекать себя, не прибегая к компаниям. А сейчас обрадовалась этому вдвойне, потому, что никто не будет им с Энакином мешать, а в том, что пришёл именно он, тогрута не сомневалась. Ведь только услышав первый стук в дверь, Асока почувствовала как у неё в груди что-то сжалось, а сердце, пропустив лишний удар, забилось сильнее. Так бывало всегда, когда Скайуокер должен был появиться. И девушка, с трудом усмирив сбившееся дыхание, взялась за дверную ручку. — Ну наконец-то! — громко сказал Энакин, по-свойски заходя в комнату и закрывая за собой — Что за дела такие творятся? Я вчера пришёл, как обычно, в семь, тебя нет... — Я гуляла — ответила Тано холодным и отстранённым голосом. Странное дело, но её нынешнее состояние никак не напоминало те, которые можно красочно описать в романах, видимо всё то, что можно было выстрадать и выплакать, она с лихвой израсходовала вчера. Но и тупым безразличием это тоже было не назовёшь, нет, Асока прекрасно понимала и осознавала, что делает, как и то, что это сейчас была она, только немного другая. И Тано повторила: — Я гуляла. Одна. — Да? — недоверчиво хмыкнул Энакин, одновременно сбрасывая с плеч накидку — И с чего это вдруг? Одиночества захотелось? — Нет, я думала — спокойно произнесла тогрута. — Хм, интересное занятие, — задумчиво протянул Скайуокер — И коммуникатор поэтому вырубила, чтоб размышлять не мешал? Могли бы и вместе подумать. Энакин присел на табуретку у двери и начал расстёгивать сапоги. — Не раздевайся, Энакин, — предупредила его Тано — Ты сейчас уйдёшь. Юноша поднял голову и несколько минут внимательно разглядывал Асоку. — Что-то случилось? — спросил он с недоумением вскидывая брови. — Случилось — не теряя прежнего спокойствия ответила девушка. — Что? Что же такое? Говори быстрее, не томи! — Энакин медленно поднялся на ноги. — Ничего, совсем ничего, — криво усмехнулась тогрута — Я просто повзрослела, и всё, ничего более. Губы Энакина тронула ещё более кривая усмешка: — Так, всё ясно, Лакс рассказал Баррис, а она, стало быть, тебе, вы же теперь с ней подружки. — Нет, всё не так, — объяснила Асока, уберегая невинных друзей от незаслуженной расправы — Я сама всё услышала. Стояла возле двери зала в сенате и услышала. — Ты подслушала? — не поверил ей Скайуокер — На тебя это непохоже. — Я в курсе, — бесцветно ответила тогрута, обхватывая себя руками, словно ей резко сделалось холодно — Говорю же, я изменилась. Энакин несколько долгих секунд молчал, рассматривая её. Потом довольно громко произнёс: — Так, а сейчас, по закону жанра я должен оправдываться и извинятся за то, что не оправдал твоих ожиданий — он опустил голову, а потом резко вскинул её — Да только вот я тебе ничего не обещал. Я просто тебя позвал, а ты пошла. Такая неприкрытая откровенность болезненно ударила по нервам, однако, Скайуокер был с ней честен и это заслуживало того же. — Да, — ответила Асока, заставляя себя смотреть ему в глаза — Ты всё сказал верно. Никаких обещаний и там более, клятв у нас не было. Ты просто предложил мне встречу, а я согласилась. И всё. Поэтому я не держу на тебя зла и не ищу виноватых и правых. Их здесь просто нет. Но больше никаких встреч у нас не будет. Я имею ввиду, после рабочего времени. — И тебя не волнует, что скажут об этом другие? — спросил юноша немного севшим голосом. — А мне плевать, — безапелляционно заявила Тано — Всё равно никто не верил, что наши отношения продлятся долго. — Асока... — качнулся он к ней со странным выражением лица. — Нет, Энакин, уходи, прямо сейчас — отскочила она от него, как от больного проказой. Минутное сожаление в его глазах сменилось холодом безразличия. — Как скажешь — сказал он с непонятным выражением и взялся за ручку. — Энакин, — окликнула она его, когда тот уже почти вышел. Скайуокер остановился и выжидающе посмотрел на неё — Ты больше не опекай меня, не нужно, я сама как-нибудь справлюсь. Между ними повисла тяжёлая пауза, а потом Энакин молча вышел за дверь. Асока закрыла за ним и в изнеможении прислонилась к двери. Все её душевные силы были потрачены на этот разговор, и теперь она ощущала себя совершенно опустошённой. А с другой стороны дверей то же самое проделал и Энакин. Его чувства, эмоции и мысли, в отличие от Асоки, били из него ключом. Ощущение было такое, словно его искупали в ледяной воде, а после швырнули на раскаленные угли. Может быть, древние медиумы именно так и воспитывали свой дух, но он лично к такой терапии был явно не готов. «Может оно и к лучшему» — внезапно подумал Энакин — «Только, что от одной сердечной проблемы избавился и на тебе, уже подставляю душу под новый удар». И тем не менее, выйдя на улицу, Скайуокер некоторое время постоял с независимым видом, на случай если на него смотрят сверху и после пошёл вихляющей походкой, насвистывая какую-то песенку. Петь получалось не очень, в горле было сухо и от одной мысли о том, что по его вине в этих милых глазах цвета морского шторма никогда больше не промелькнёт это выражение восторга и детской радости, ему становилось так тошно, что хотелось вернуться на Татуин, в лавочку мерзкого Уотто. И дёрнул же его ситх начать откровения с Бонтери! *** Асока провожала Энакина взглядом до тех пор, пока он не исчез за поворотом, потом решительно закрыла занавеску и отошла от окна. Сразу же зазвонил коммуникатор, сперва Тано решила не отвечать. Позвонит и перестанет. Но потом подумала, что не стоит пренебрегать звонками, мало ли, вдруг это кто-то из родителей звонит, ни к чему ей их волновать ещё сильнее. Мама и так порядком разволновалась вчера, увидев зареванную и поникшую дочь. Асока нажала на приём: — Слушаю. — Привет, Асока, это Баррис — услышала она знакомый голос. — Привет, Баррис, — ответила тогрута ни о чем больше не спрашивая. — Ты вчера задание по Теории Силы записала? А то я забыла совсем — с ходу взялась за дело Оффи. — Нет ещё, но сейчас гляну, — ответила Асока, стараясь не показать того, что сейчас чувствует — Что же Лакс для тебя не узнает? — Так он сейчас на переговорах каких-то, решающая встреча — пояснила ей Баррис. — Значит, всего один вечер и он снова твой — хитро усмехнулась Тано. — Да, мой и только мой! — весело подтвердила мириаланка и вдруг спохватилась — Ой, а что это у тебя с голосом? Ты там, случаем, не простыла вчера, гуляя со своим любимым? Губы Асоки болезненно вздрогнули, отмалчиваться и скрывать было глупо, тем более, от Баррис. — Нет больше никакого любимого, Баррис — сказала она упавшим голосом. — Как это нет? — совсем не поняла её Оффи — Куда же он подевался? — А, никуда! — беспечно ответила Тано — Просто ушёл и всё! Был и нету! Мы с ним больше не встречаемся! — Так, это не голографический разговор, — деловито перебила её Баррис — Я сейчас же иду к тебе, только не вздумай плакать! — Не переживай, я вчера уже все слёзы выплакала, — успокоила её тогрута, но голограмма подруги уже исчезла.