Drowning

      Я вздрогнул, плотнее закутываясь в шерстяное одеяло и подавляя чихание. Даже в покоях Зойсайта было холодно и сыро. Сырость липла к моей униформе, и я задавался вопросом, избавлюсь ли я когда-нибудь от этого чувства потери и тошноты. Меня выворачивало. Я слегка передвинулся, глаза резало белизной его покоев. Кровать, комод и даже стены были выкрашены в белый цвет. Звуки рояля лились из-за двери. В прошлом они беспокоили меня, но теперь действовали успокаивающе. Веки отяжелели, и мне ничего так не хотелось, как лечь на кровать, натянуть одеяло на голову и просто отрешиться от этой боли. Но я не мог. Часть меня всегда была настороже, всегда искала предательства.       Несмотря на пробуждение Зойсайта, он все еще оставался одним из Шитэнно и соперником. Мелодия резко оборвалась. Я услышал шаги за дверью, за мгновение до того, как она открылась. Мне пришлось подавить невольную усмешку, появившуюся на губах, когда он вошел. Меня охватил стыд и чувство унижения, когда я увидел сожаление в его глазах. – Тебе следует переодеться, – сказал он, указывая на белый китель, лежавший рядом со мной на кровати, – иначе ты простынешь.       На этот раз мне удалось подавить насмешку, и я возразил: – Я никогда не надену то, что принизит меня. – Нефрит, мы оба знаем, что это бессмысленно. – Ответил Зойсайт с улыбкой.       Он был прав. Боль вернулась с неистовой свирепостью. Я ахнул и согнулся пополам, слезы снова выступили у меня на глазах. Берилл... я предал свою королеву, даже находясь здесь. Зойсайт был предателем, и я связал себя с ним... все, чего я хотел, – это заслужить любовь Берилл. Я не был достоин ее любви. Вот почему она выгнала меня... или нет? – Зачем ты делаешь это? – спросил я. – Делаю что? – хмуро уточнил Зойсайт. – Предаешь Берилл. – Берилл никогда не была нашим истинным господином, им является Эндимион . – Эндимион, – повторил я, – Чиба Мамору, ты это имеешь ввиду.       Зойсайт кивнул, и в его глазах мелькнул страх. Я мог понять его беспокойство. Знание – это сила. Зойсайт боялся, что я предам его. – Нефрит... – начал он, но я покачал головой и заставил его замолчать: – Я не собираюсь уничтожать его... я не Кунсайт.       При упоминании первого Шитэнно его самообладание снова пошатнулось, и он почти рефлекторно прижал руку в перчатке к горлу. Между ними была какая-то невысказанная история, это я знал. И не важно, каким образом. Его глаза сказали больше, чем могли передать слова. – А что сейчас делает Кунсайт? – спросил я, задаваясь вопросом, действительно ли я хочу знать ответ. – Он напал на сейлор-воина с Тёмным Меркурием. Сейлор Мун была ранена. Из-за этого власть Кунсайта над Тёмной Меркури ослабла. Теперь он играет с ними в сумрачном лесе. – Жаль, – заметил я, и это было правдой. Так оно и было. Поведение Кунсайта в последнее время становилось все более и более непредсказуемым. Может быть, он тоже боялся подвести королеву? Я отмахнулся от этого, покачав головой. Кунсайту не нравилась Берилл. Что-то более глубокое тревожило первого Шитэнно. Что-то терзало его душу. У меня не было сил, которыми обладал Зойсайт, но даже я мог видеть это. Он выходил из-под контроля... и кто-то настолько могущественный, как он, мог причинить много разрушений. Я высказал эти мысли Зойсайту и был ошеломлен его равнодушным ответом. – Оставь его. Эндимион ушел. Почему мы должны беспокоиться, если Кунсайт уничтожит сейлор-воина? Сейлор Мун – принцесса, не забывай.       У меня не было ответа на этот вопрос. По словам Зойсайта, любовь Серенити и Эндимиона отбросила тень на Землю и все погибло. Их любовь была обречена на провал. Нет, решил я. Я боялся не за Серенити, а за ее спутницу. Темная Меркури. Сейлор Меркурий. Если Кунсайт настолько неуправляем, как я думал, то кто знает, на что он способен? Темная Меркури. Даже когда я был в ярости, все, о чем я мог думать, была эта нежная улыбка. Даже эта улыбка могла сделать жизнь в Темном Королевстве терпимей. Это она поддерживала меня. Она никогда по-настоящему не была под чарами Кунсайта. Кунсайт не одобрял нашей дружбы. Какая-то часть ее души все еще хранила свет. Как и Зойсайт, она спасла меня. Я в долгу перед ней, и моя честь не позволит мне забыть об этом. Я был в долгу перед ними обоими.       Я стоял, не обращая внимания на боль и даже на успокаивающую руку Зойсайта, лежавшую на моем плече. – Где он? – спросил я у него. – Это опасно, если ты собираешься помешать планам Кунсайта, – предупредил меня седовласый Шитэнно.       Я заставил себя улыбнуться: – Ты хочешь попытаться остановить меня?       Он нахмурился, задумчиво наморщив лоб. Я ждал, не желая сражаться с тем, кто спас меня. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Зойсайт отпустил мою руку. – Нет, – сказал он, наконец, – но ты не можешь встретиться с Кунсайтом в таком состоянии. Проходи.       Он поманил меня обратно в комнату с роялем. Я последовал за ним, отчасти заинтригованный, отчасти раздраженный. Зойсайт редко говорил, а когда говорил, то был сдержан, почти такой же ледяной, как первый Шитэнно. Раньше мне хотелось, чтобы кто-нибудь сломал его. Ухмылка исказила мое лицо, когда я представил того, кто сделает так. Зойсайт редко показывал свои истинные чувства. Его раздражающее спокойствие и загадочные ответы всегда заставляли меня гневно реагировать, и этот гнев не вызвал ничего, кроме небольшого смешка и намека на понимающую улыбку от третьего Шитэнно. Я так хотел сломить его, а теперь чувствовал, что должен заслужить его уважение. Я чувствовал себя глупо, несмотря на все свои вспышки гнева. Даже вторжение Берилл в его разум не сломило духа Зойсайта. Я хотел бы/молился, чтобы я был таким сильным. Зойсайт снова сел за рояль и, не говоря ни слова, начал играть. Игра была стремительной, просто легкие касания клавиш, прежде чем его пальцы взялись за следующий мотив. Мелодия звучала быстро, и все же меня тянуло к ней. Даже пульсация ушла на задворки сознания, когда мои глаза закрылись. Я позволил себе увлечься музыкой ... потом она прекратилась.       Я медленно приходил в себя. Я не сразу понял, что оказался на полу, пока не почувствовал его холод сквозь ткань своей униформы. Я поднял голову и встретился взглядом с парой голубых глаз. Он положил мою голову себе на колени и теперь склонился надо мной. – Твоя боль? – спросил он.       Я сконцентрировался и не почувствовал даже укола прежней агонии. Мои глаза сузились, когда я снова взглянул на него. – Ушла, – прошептал я в шоке.       Зойсайт засмеялся тем же тихим смехом и встал, потянув меня за собой. – Боль имеет значение, – предложил он в качестве объяснения, – если есть тот, кто ее чувствует.       Я пристально посмотрел ему в глаза, ища подробности, и увидев вспышку боли в его глазах, я понял, куда ушла агония. – Иди, – сказал он, заметив, что я колеблюсь, – вмешайся, если это необходимо.       Я мог бы поклясться, что заметил некую радость на его лице при этом. – Но не убивай его, – добавил Зойсайт, когда я повернулся, чтобы уйти, – ты должен дать слово. – Даю слово, – я поймал себя на мысли, что отвечаю, хотя сам не знаю почему, а Зойсайт отказался вдаваться в подробности.       Я снова задержался у двери, ожидая увидеть его снова сидящим за роялем. Но он этого не сделал. Вместо этого он прошел через смежную дверь в свои покои. Тряхнув головой, чтобы прояснить мысли, я отвернулся. Мне нужно было вернуть долг. Лязг металла о металл громко звенел у меня в ушах. Я слегка вздрогнул, когда клинок Кунсайта встретился с моим. За спиной послышались изумленные возгласы сейлор-воинов. Я не обращал на них внимания и вместо этого сосредоточился на противнике передо собой. Он был зол... нет, не в бешенстве, и хотя эта ярость должна была бы напугать меня, я почувствовал некоторое удовлетворение, когда сказал: – Я помешал тебе?       Кунсайт взглянул на меня и исчез. Взмахнув плащом, он растворился в воздухе. Я повернулся, игнорируя Сейлор Мун, и сосредоточился на ее друге ... Меркурии. Наши глаза встретились, и она поняла, о чем я думаю. Она понимала, почему я сделал то, что сделал. Посредством телепорта я перенёсся в Темное королевство. Теперь мы были квиты. ***       Светловолосый Шитэнно нервно остановился у дверей покоев старшего. Покусывая нижнюю губу, Джедайт прислушивался к звукам, доносившимся из-за двери. На этот раз в комнатах воцарилась тишина. Он ухмыльнулся. Это вполне соответствовало его планам. Он закрыл глаза и материализовался по ту сторону двери. Окутанный темнотой, он едва мог различить очертания рояля, не говоря уже о том, чтобы сказать, сидит ли за ним его заклятый враг. Проклиная седовласого Шитэнно на всех известных ему языках, Джедайт крадучись пробрался к закрытой двери личных покоев. Приоткрыв ее, он смог разглядеть скомканную форму, небрежно брошенную на пол, и фигуру, съежившуюся на постели. Она, казалось, пребывала в каком-то смятении, и Джедайт решил прикончить его прямо сейчас. Нет, сказал он себе. У него была работа, которую он должен был сделать. Его гордость не позволила бы ему убить Зойсайта таким способом. Его месть должна была быть долгой и мучительной.       Дверь негромко захлопнулась, когда он вернулся. Он подошел к роялю и положил дрожащую ладонь на холодную крышку самого ценного из сокровищ Зойсайта. Как и Зойсайт, Джедайт будет использовать его против него. Зойсайт заплатит за то, что сделал с Джедайтом много лун назад. Он заплатит своей кровью. Джедайт ухмыльнулся, когда заклинание было произнесено. Он ощутил, что кто-то приближается, но это не имело значения. Его работа здесь была закончена. Блондин исчез во вспышке красного света, а его тихий смех разнесся по всей комнате.