Великолепный Век

"Где тень, там и свет, но это не значит, что между ними ничего нет." Рана подсыхала, кожа стягивалась. Если провести по ней рукой, то можно почувствовать, как она шелушится и ещё влажная. Сукровица застывала в виде маленьких янтарных бугорков, которые заполонили спину мальчика. Длинный порез всё ещё открывал взору свою глубину. Она была тёмная, почти чёрная в самой середине, а вокруг длинными неровными овалами расходились бордовые, затем красные и бледно-розовые куски плоти. Ткань настолько безжалостна была повреждена, что создавалось представление о жесточайшей пытке. Кинжал нападавшего пусть и сильно ранил, но не достал до позвоночника, иначе дни молодого господина закончились бы в тот же миг. Его руки свисали с длинного деревянного стола с выемкой на пол. Бледные тонкие запястья безжизненно обмякли и застыли между полом и пространством от него. Все пять пальцев правой руки остались сжатыми, но слабо из-за наступившего сна. Мелкие многочисленные царапины вдоль рук в виде тонких полос немного затянулись, оставив засохшие капельки крови. Трудно представить, каково было терпеть всё на живую и при этом сохранять частичку самообладания. Сейчас он спокоен, лежит, и почти не видно, как грудь его приподнимается над деревом. Не видно его измученного лица, его лба, на котором выступили крупицы очень мелкой соли. Глаза охраняют длинные бархатистые ресницы и лишь изредка вздрагивают от лёгкой судороги. - Возьми хотя бы стул, - произнесла женщина, подходя ближе. - Не стоит сидеть на холодном полу, иначе сама заболеешь. И как тогда сможешь за ним присматривать? - Вы правы... - ответила Сакура. Пошатнувшись, она привстала и сделала несколько шагов в сторону. Цунаде нахмурила брови, но не от злости. Сейчас девушка была не в лучшем состоянии и всё же пыталась скрывать это с едва уловимой улыбкой в уголках рта. Поставив деревянный предмет рядом, она села в прежнее положение. Её глаза закрывались от усталости, голова подавалась вперёд и встряхивалась, чтобы прогнать прочь сонливость. Тело наклонялось вперёд, затем, опомнившись, снова назад. Руки упёрлись в колени, чтобы дать хоть какую-то опору. Это помогло на некоторое время, но после и они стали затекать и наполняться тяжестью. Главное, не заснуть, не сейчас... - Что ты делаешь? - не выдержала Цунаде. - Кому от этого станет легче? - Я просто... Хочу быть рядом в такой момент, не смотря на то, что моё тело всячески пытается нарушить этот выбор. Именно по моей вине он сейчас лежит здесь, без сознания и всяких признаков жизни, - тревожно ответила девочка. - Именно потому, что я не смогла ничего, ровным счётом ничего сделать. Я даже не смогла позвать толком на помощь, просто сидела и плакала, кричала, пока он умирал в моих объятьях, - она сжала рукой платье, а другой вытирала набегающие слёзы. - Именно я причина того ужаса, что он перенёс, всех его истошных криков, мучений и боли, которые закончились несколько минут назад. Именно я... - Только благодаря тебе он всё ещё здесь, - решительно перебил голос. - Только глядя на тебя его зрачки перестали метаться от бешенства. Только потому, что именно ты, а не кто-то другой, понимаешь?.. - женщина посмотрела в изумрудные дрожащие глаза. - Могло быть всё, что угодно, он мог просто не выдержать болевого шока и умереть прямо здесь, но этого не случилось. Он мог умереть от истекания кровью, и его просто мог убить нападавший. Так зачем же винить именно себя? У этого мальчика большая жажда жизни. Никогда не приходилось видеть таких молодых, которые бы сами ползли при операции и закусывали ткань, при этом зная, что их ждёт. Немногие, скажу тебе, выбирают будущее через боль, есть те, кто отказываются на полпути, и их судьба обрывается. Этот мальчик всем сердцем доверился твоим словам. Он прекрасно знал, что именно ты, а не кто-то другой, здесь и сейчас ждёт его и верит, а это дорогого стоит, потому что не всегда близкие люди могут уговорить в такой ситуации, даже самые родные. - Госпожа Цунаде права, Сакура, - сказал Какаши, скрестив на груди руки. - Тебе не за что себя корить. Не знаю, что именно произошло, но твоей вины в этом нет. - Как это было? - спросила медик, развернувшись лицо к нему. - Кто подписался добровольно на виселицу? Её взгляд вопрошал. - Я и сам толком ничего не могу объяснить, лишь отрывками, - отрезал евнух. - Но тот, кто сотворил - это не человек. Его жестокость не знала пощады, а во взгляде ни на секунду не промелькнуло сожаление о содеянном. Его участь была решена, как только он напал, а эта рана, - мужчина указал взглядом. - Лишь подтверждение того, что иного пути, как смерть, у него просто нет. - Султан будет в ярости, ведь он и так потерял любимого сына, а тут ещё и внука пытались убить во дворце средь бела дня. Что же за чертовщина начала происходить в наших краях? Кто испытывает правителей?.. - риторически говорила женщина. - Кто знает, что готовит нам завтрашний день, - монотонно произнёс евнух. В дверь постучали. За стуком сразу же послышался голос стражника, объявляющего о том, что прибыл султан Хирузен. В его голосе слышалось волнение, мужчина постарался как можно быстрее исчезнуть на пути гневного взгляда Сарутоби, который сделал большой шаг, прежде чем успели открыть дверь. Он вошёл властно, не как обычно, спокойно, с ноткой мягкости и спокойствия. Сейчас он всем видом выражал своё положение и свои возможности. Слуги в лазарете попятились к стенам, некоторые скрылись в небольшой комнатушке, где хранились лекарства, и с неимоверным страхом, высунули только головы, чтобы хоть как-то узнать о предстоящем. Хирузен бросил на них ещё более гневный взгляд, однако не произнёс ни одного слова и направился дальше. - Сакура, отойди, - шепнул Какаши, стоявший в трёх метрах от Саске, склонив голову вниз. - Живее. Она обернулась и обнаружила мужчину пожилых лет. Его взор испепелял всё вокруг, до чего бы не коснулся. От ужаса девочка даже не смогла сдвинуться и тем самым мешала султану. На этот раз он смотрел прямо на неё, и всё больше ей казалось, что сердце остановится, и она останется, так ничего и не сказав. В это время Цунаде поспешила занять её место, взяв весь удар на себя. - Соберись, - произнесла тихо женщина, заслоняя её спиной. - Сейчас не время стоять, словно статуя. Харуно кивнула и быстра направилась к евнуху. - Кто это? - еле слышно спросил дрожащий голос. - Ш-ш-ш, - пригрозил пальцем мужчина, давая понять, что сейчас нет места подобным разговорам. - Все вопросы после, - отрезал он, готовясь к худшему. В помещении наступила гробовая тишина. Старик застыл у изуродованной раны на спине своего внука. Скорбь лишь подлила масло в огонь и дала выход новой ярости. Все стояли молча, боясь издать какой-либо звук. Это напоминало ситуацию, когда свирепый лев находится в логове своей добычи. Стоит одному шелохнуться, и кровавой бойни не избежать остальным. - Я был у себя, - начал он, голос звучал с хрипотцой и таил опасность. - Разбирал документы. И вдруг мне говорят, что мой внук по неизвестной мне причине оказался в лазарете. Но это не всё, - он сложил руки за спину. - Мало того, его жизнь чуть не оборвалась! - закричал гневно султан. - Что это, я вас всех спрашиваю?! - не успокаивался старик, метая яростные взгляды на окружающих. - Кто посмел поднять руку на мою семью, в моём дворце, в моём государстве средь бела дня! Где этот выродок, который сделал это с моим внуком?! - Повелитель, Вам нельзя так волноваться... - вмешался Орочимару. - Волноваться? Правда? - он сделал удивлённые глаза, а затем резко схватил визиря за шкирку и нагнул к телу Саске. - Мой внук при смерти, а ты мне говоришь НЕ ВОЛНОВАТЬСЯ! - взревел он. - В моём дворце делают, что хотят! Орочимару пытался высвободиться, извиваясь, как змея в длинном бежевом одеянии. Его попытки были бесполезны, пока султан не швырнул его в сторону. - Думаешь, я стар и не смогу свернуть любому из вас шею голыми руками? - Сарутоби обратился к визирю. - Что, действительно так считаешь, Орочимару?! Визирь потирал горло рукой, которое передавила натянутая ткань. Ему казалось, что он задохнётся на весу, пока Хирузен схватил его. Тяжёлая одышка свалилась, словно гора, а на лбу повисла капелька пота. Он старался не смотреть на повелителя, янтарные глаза боялись наткнуться на него вновь, поэтому он ничего не ответил. Видя положение дел, Цунаде поняла, что теперь её черёд вмешаться. - Господин, я понимаю Ваше состояние. Со своей стороны могу сказать, что господин Саске теперь в безопасности, и его жизни ничего не угрожает. Мы сделали всё, чтобы он смог восстановиться в кратчайшие сроки. Хирузен посмотрел на неё, но уже не так гневно, а с какой-то отрешённостью. Слова медика являлись лучшим лекарством для больного сердца. Посмотрев снова на своего внука, мужчина лишь сейчас смог рассмотреть многочисленные ранения, но больше всего его взгляд привлекала эта глубокая рана. Её вид пошатнул тело, султан схватился за сердце, задыхаясь. - Повелитель! - крикнул Орочимару. - Скорее, все сюда! - ужаснулась Цунаде. Сакура от шока прикрыла ладонями рот. Какаши вместе со слугами лазарета подбежал на зов медика. В эту минуту на пороге стояли Итачи и Микото, с ними были ещё два стражника. Женщина уставилась на бегающих людей, их крики смешались в один звук, от чего закружилась голова, и она опёрлась на косяк двери. - Госпожа Микото! - крикнула Сакура, уже бежавшая на помощь своей госпоже. - Итачи, - произнесла тихо женщина, сотрясаясь от дрожи. - Помоги султану, скорее... В это время её уже успела подхватить Харуно, послужив живой опорой. - Сюда, сюда, госпожа, - держа за талию, говорила она, озираясь на бледное лицо. - Ещё немного, вот так, пересядьте.. - Спасибо... - выдавила Микото. - Господин Итачи, идите, я присмотрю за госпожой Микото, - кивнула девочка, держа в руках флакончик с чем-то едким. Он посмотрел на неё, а затем быстро направился к Хирузену, которого тоже усадили и дали что-то понюхать для того, чтобы привести в сознание. - Слушайте меня внимательно! - прокричала женщина. - Сакура, отведи госпожу Микото в покои. Господин Итачи, позаботьтесь о султане, ему сейчас нужен отдых, я дам все необходимые лекарства. Какаши, я, ты и эти двое стражников, - женщина указала рукой на двух мужчин, стоящих рядом, - отнесём молодого господина в его комнату. Всё поняли? В ответ все кивнули. - Тогда поторопимся! С тех пор прошло полчаса. Харуно удалось уговорить уснуть госпожу Микото. Девушка вышла осторожно, на цыпочках, желая оставить своё исчезновение незаметным. Она тихими шагами побрела по коридору, смотря на его стены, где сгорали ароматные свечи. Было пусто, безмолвно, лишь свет. Она остановилась и посмотрела в пол. Моргнув несколько раз, потёрла тыльной стороной ладони слипающиеся от усталости глаза. Тело двигалось, как марионетка в руках кукольника, хаотично. Оно было тяжёлым настолько, будто каменело. Но разум целенаправленно двигался вперёд, не желая поддаваться ни на какие уговоры. - Ещё не спишь? - спросил евнух, появившись на пути. - Не перетруждайся, отдохни. Сакура отрицательно замотала головой. - К нему? Она лишь кивнула. - Что ж, если что-то понадобится, сразу же зови, поняла? Девочка ничего не ответила и направилась дальше. Она прошла сквозь Какаши, не обратив на него никакого внимания. Ей сейчас просто не до него или кого-то ещё. За всё это время она ни разу не отдохнула, поэтому сейчас бродит, словно не живая. Единственное, что ей удалось сделать, это быстро сменить окровавленное платье. Сейчас оно было чистым, в пол, бледно-жёлтым, словно лучик надежды. Складки на юбке колыхались при каждом движении, напоминая золотые волны. Волосы собраны и заколоты лилиями, лишь две завившиеся пряди с обеих сторон еле касаются кончиками ключиц. Добравшись до места, она уставилась на массивную дверь и непроизвольно упёрлась в неё головой, приложив две руки. Глаза смотрели в пол, на бежевые туфельки. Тяжело вздохнув, она нашла силы, чтобы открыть дверь, и зашла в покои. Перед её глазами предстала комната, в которой царил полумрак. В середине стояла кровать, она была зашторена прозрачной тканью, но даже отсюда виднелся её хозяин. Прикрыв дверь, Харуно направилась именно к нему. Её сейчас мало волновали предметы роскоши и увлечений, как, например, стена карт перед письменным столом, стоящих слева от ложа. Огромный шкаф с одеждой из других государств по правую сторону. Книжный шкаф, не смотря на то, что есть огромная библиотека в стенах дворца. Это было очень личное собрание книг для мальчика, судя по всему. Рядом была большая пальма, касающаяся своими ветвями почти верхушки потолка. Было также несколько полок с драгоценными не огранёнными камнями. Породы в своём диком виде выглядели весьма эффектно и любопытно. Но самое интересное - это, конечно же, письменный стол, на котором происходила разгадка всех карт и интересующих вещей. Именно здесь каждый раз начиналось новое приключение. Сакура уже была рядом с Саске, который мирно спал. Его полуоткрытая грудь в белой рубашке вздымалась, зависала и плавно опускалась. Угольные волосы были, как обычно, растрёпаны по всей подушке, в которой утопала голова мальчика. Руки, вытянутые вдоль туловища, были полностью расслаблены. Отодвинув полупрозрачную шторку, девочка присела на край кровати. Его лицо выглядело спокойным. От этого стало тепло на душе. Она провела по его лицу ладонью и остановилась на щеке, всматриваясь в закрытые глаза. Пушистые чёрные ресницы мягко укрывали их, предавая большее очарование. Капнула слеза, за ней другая, рука задрожала, и девушка попыталась её убрать, но не успела. - Оставь... - тихо шепнул голос. - Мне так приятно. Полуоткрытые глаза с нежностью смотрели на часто всхлипывавшую девушку. Мальчик улыбнулся, почувствовав на руке горячие слёзы. - Глупенькая, - произнёс он, взяв Харуно за руку. Она продолжала плакать, вытирая от радости слёзы. Не веря в то, что кошмар остался позади. Что она может снова слышать его голос, что он произносит её имя. - Я так... так испу... испуга-алась... - задыхаясь слезами, еле произносила она от собственных всхлипов. - Я знаю... - ласково ответил Саске, коснувшись её щеки ладонью. Она прижала её своими руками к лицу, слегка покраснев. Изумрудные глаза, наполненные слезами, светились, как полная луна за огромным окном. Была тёмная чёрная ночь с оттенком синевы, на небе множество звёзд, дул прохладный ветерок. Он плавно играл со шторами, впуская свет бледной луны. - Ты такая красивая, Сакура... - А? - встрепенулась девушка, не выпуская его руки. Она широко раскрыла глаза. - Тебе идут слёзы, но только слёзы радости. Пожалуйста, не плачь. Я ведь рядом, м? - улыбнулся он. На бледную грудь упала голова с прядями светло-вишнёвых волос. Руки обхватили его шею, и она зарылась пальцами в угольных мягких волосах. - Са... Сакура... - шепнул Учиха. Девушка подняла голову и посмотрела в тёмные зрачки. На щеках мальчика появился румянец. Он обнял её спину руками, прижимая к себе. Она слышала быстрые стуки в его груди, которые отдавались в области её сердца. - Я так счастлива, - ласково сказал мягкий голос. - Я очень счастлива... Положив голову на его грудь, Харуно закрыла глаза и только теперь дала себе право на отдых.