Великолепный Век

Мы всегда надеемся на воссоединение, где-то глубоко в душе, даже если всячески это отрицаем.

Спустя несколько дней утром, в лучах только что начинающегося рассвета, на горизонте появилась карета. Её убранство величественно переливалось, а дорогая ткань впитывала энергию солнца. Как только она приблизилась к городу, с главной башни прозвучали три приветственных трубных звука. Один, длинный и громкий, эхом разошедшийся до самых последних кварталов, затем средний, рассчитанный на середину, и наконец последний, более тихий, осведомивший весь центр. Стража быстро принялась открывать ворота, потому как всем было ясно - следующий наследник их огромной страны, господин Итачи, вернулся, неся с собой весть о будущем. Все слуги всегда любили господина. Как бы сказать, он был воплощением того, какой должен быть человек, берущий на свои плечи такую ответственность. Учиха никогда не любил конфликтов, все его силы всегда были направлены на то, чтобы размотать клубок ненависти, лжи, недоверия. Как служащий, он прилагал очень много сил на политической арене, не раз выступая с предложениями, которые на сегодняшний день другие правители признают эффективными и готовы видеть Итачи как преемника Хирузена. Но несмотря на свою власть, человек он всё же больше приближенный душой к народу. Его никогда не видели разбрасывающимся и сорящим деньгами, их он вкладывал в бедные районы. Про него никогда не ходило отвратительных или распутных слухов, напротив, каждая из принцесс считала его образцом настоящего мужчины и супруга в будущем, что не могло не злить высшее мужское общество. И наконец то, как он общался, не боясь подходить к самым больным и немощным, не показывая в глазах жалость, потому как её он считал самой отвратительной по отношению к кому-либо. Огромные каменные ворота разошлись, сверху чуть-чуть осыпалась песочная пыль. В проём въехал экипаж, и буквально через долю секунды со скрипом отворилась дверца. Все подданные стукнули себя кулаком в грудь, застыв в немом ожидании. Он шагнул медленно, всматриваясь в каждый уголок, представший перед его взором. Когда-то, очень давно, будучи ещё мальчишкой, он встречал своего отца точно так же, отдавая с самых ранних лет честь. "Теперь мой черёд быть кем-то, на кого они могут рассчитывать", - подумал Итачи, отвечая улыбкой на преданные глаза своих людей, которые хотели разрыдаться от радости прибытия своего господина. Он учтиво кивнул и двинулся мимо, подняв вверх руку - знак, что от сюда и до дворца двинется пешком и без сопровождения. Вслед за ним вышел и Хао. Вокруг воцарилась тишина, некоторые сделали шаг назад. Молодой человек прошёл мимо. Аура вокруг изменилась, все были поглощены его лицом. Раньше он носил очки, а сейчас... Очки, по понятным причинам, были не нужны - второго глаза у лучшего друга господина Итачи не было, а значит, вести, с которыми они прибыли, не дают повод надеяться на что-то хорошее. - Капитан, - обратился к нему господин. - Д-да! - Отправьте карету во дворец и спрячьте. Если увидите султана, то сообщите о моём прибытии. Никто не должен знать раньше него, что я здесь. - Слушаюсь! - ответил мужчина. Поравнявшись с другом, Хао посмотрел на Итачи. - Думаешь, - с сомнением произнёс он, - стоило возвращаться? Ведь мы не выполнили свою задачу, шумихи-то будет, особенно от семерых. - Не думаю, - ответил принц. Впервые за долгое время его лицо было поистине злым и не знающим пощады. - Если то, что мы услышали от старика, правда, тогда всем нам, включая и союзникам, грозит полное уничтожение. Сдаётся мне, никому не захочется идти на риск, потеряв все: власть, семью, государство. У них нет другого выбора, кроме как выслушать и начать действовать. После некоторого молчания в душе молодого человека снова воцарился протест. - Послушай, мне всё это не нравится! - Хао, мы это уже проходили, прекрати. - Но должны быть и другие пути, - с укоризной заметил друг, кипящий как чайник на плите, - глупо делать это сейчас, он ещё не готов к такой ответственности, ты же понимаешь!.. - Вопрос времени, - настойчиво ответил он, - придётся рано повзрослеть. - Неужели тебе его не жалко? Очнись, Итачи! Саске - твой брат, ты не можешь лишить его детства и засунуть в эту адскую мельницу! Это... Это немыслимо! - Не собираюсь выслушивать подобное, тем более от тебя! Прибереги силы для совета, они нам очень понадобятся. А пока, будь добр, подави свои чувства, как это делаю я. Ты знаешь, что это решение до сих пор не далось мне, поэтому не сей вокруг сомнение. Смотря своему названому брату вслед, Хао отчаянно покачал головой, вспоминая слова того старика в варварской деревне. "Будь ты проклят, старик! - чертыхнулся он, сжимая кулаки. - Чтоб тебе пусто было!" Хирузен бродил по саду, сложив за спиной руки. Утро было очень приятным, поскольку солнце было нежным, словно боялось обжечь ходящих под ним. Скользящей стеной оно осветило главную башню, двинувшись грациозной кошкой по высоким возвышенностям, петляя всё дальше, в самую глубь, где располагался огромный дворец правящего ныне султана. Осень замаячила на горизонте, отразившись прощальными песнями покидающих сад птиц. Ива, всеми любимая краса, как-то особенно, со скорбью, еле касалась поверхности водной глади желтеющими на конце вытянутыми листами. Место потихоньку отцветало, приобретая оттенки жёлтого, красного и преимущественно тёмно-зелёного цвета. "Ещё один из ликов природы", - довольно улыбнувшись, подумал султан, присев на каменную лавку. Морщинки на его лице словно бы разглаживались, когда он мог позволить себе просто насладиться в тишине и покое беспечностью. Весь его вид выражал глубокую мудрость и огромный опыт, отзывающийся сединами на голове. Иногда в сознании возникала мысль: "Может, уже пора, стоит оставить на другое поколение". Но, понимая, что ещё не пришло время, он отвергал эту дорогу, запечатав её в глубине души. - Мой господин! - припав на одно колено, обратился мужчина. Его тело немного пошатывалось, пытаясь удержать равновесие, - уж очень спешил он по дороге сюда. - Слушаю тебя, Закир. Надеюсь, новости, услышанные от тебя, не омрачат этого радостного утра. Лицо капитана исказилось, тело напряглось, а голос, дрожа, еле вымолвил: "Мне очень жаль". - Что ж, я хотя бы попытался, - ответил досадно султан, - представить, что один раз в году я всё-таки могу рассчитывать на что-то больше, чем просто день. Рассказывай. Мужчина подошёл ближе и начал что-то нашёптывать, местами сомневаясь и делая паузы, он терялся, но вскоре брал себя в руки и продолжал. Лицо Хирузена с каждым звуком, буквой становилось пустым. В глазах не отражались радостные блики, складки морщин на лбу становились глубже. - Довольно. Я всё понял. Передай, что я буду ждать у себя. Как он и просил, ни слова остальным. Микото и Саске тем более не должны ничего знать. Вся стражу, что встречала утром моего внука, должна явиться ко мне после разговора с ним. Делай как сказано. В огромном зале, в котором обычно проходят советы, во главе стоял огромный стул. Восседавший на нём султан медленно барабанил пальцами по подлокотнику, ожидая гостей. Все окна были зашторены, лишь несколько свеч при входе горело в больших люстрах, отбрасывая частично свою энергию вглубь. Атмосфера таинственности всегда царила здесь не понаслышке, особенно когда дело принимало серьёзные обороты. Кирпичного цвета стены помнят многое: как были последним, на что смотрели люди, коим вынесли приговор в один конец, как меж странами возникали разногласия и немыслимые конфликты, а также предательство со стороны близких. Если бы неодушевлённые предметы умели говорить, то скорее поделились бы на три типа. Первые всегда бы делились информацией, пытаясь что-то изменить, вторые бы молча наблюдали, как и раньше. Последние, скорее самые правдивые из всех, рыдали бы кровавыми слезами. Именно это можно причислить к данному помещению. За дверью послышались шаги. Человек остановился перед ними, наверное, понимая, что обратного пути не будет, стоит переступить порог. Это как черта, разделяющая жизнь на до и после. Однако решительность не позволила слабости взять верх, и вскоре деревянная преграда со скрипом отворилась, впуская в объятия тьмы гостя. - Я удивлён, - нараспев эхом отозвался голос в самом конце зала, - очень удивлён, Итачи. Даже мне вряд ли хватило бы смелости в столь ранние сроки сделать столь неосмотрительный поступок. Звук нарастал. На горизонте возникли очертания человека. Огромная тень, отбрасываемая вперёд из-за освещения позади, выглядела распятой совестью, так же как у ангела печали опущено волочатся вслед чёрные крылья. Он не преклонил колено, хотя статус обязывает. Осмотревшись по сторонам, где не было ничего видно даже самым науськанным глазом, молодой человек выпрямился и подошёл ближе. - Значит, меня правильно воспитали, раз я всё ещё могу удивлять. А теперь мне бы хотелось поговорить начистоту, уверен, вы позволите. - Прежде чем ты начнёшь, - отозвался Хирузен, - подави свои эмоции до конца. Не заставляй меня смотреть другими глазами и жалеть о выборе тебя в качестве преемника. Юноша лишь дерзко ухмыльнулся и клацнул зубами. - Необычно, правда? - иронично бросил Учиха. - Меня отправили посыльным к семерым. Это была дальняя и очень поучительная дорога. Всё, о чём я должен был знать и выполнять: строго следовать приказу о встрече с семью союзниками. Уговорить их рассмотреть план по восстановлению отношений, возможность рассчитывать на их поддержку. Однако вместо этого я был приятно удивлён, когда попал в варварскую деревню и наткнулся там на одного очень интересного старика. Хирузен помрачнел и подался вперёд. - Что ты этим хочешь сказать? - холодно проговорил он. - Скорее, что хочу услышать, - зло прошипел Итачи. - Ты ведь всё время знал правду и ничего мне не говорил! - Послушай!.. - попытался возразить Хирузен, но тут же был прерван. - Нет, это ты послушай! Как ты мог все эти годы так издеваться над нами? Над своей собственной семьёй - всем, чем у тебя осталось?! Сидеть за одним столом и лгать, глядя в глаза, улыбаться, привязывать к себе моего брата, врать мне в лицо и возлагать надежды, не говоря и доли той правды, что известна! - Достаточно! - рассвирепев, закричал Сарутоби, ударив кулаком по каменному подлокотнику. - Нос ещё не дорос, чтобы меня, султана, учить в моём королевстве, глядя в глаза! - Почему ты не сказал, что отец жив?! - ответно выкрикнул внук, не желая более сдерживаться. - Мама все эти годы страдала и продолжает страдать! Ведь сказать пропал - всё равно что умер, а Саске?.. Как на его психику это повлияло?! - На то была причина, поначалу и я не был осведомлён о том, что мой сын жив! Годы прошли, с тех пор как эта новость коснулась моих ушей, и я узнал правду. Что бы тебе не сказал тот старик, это не всё, хочешь знать больше? Угомони свой пыл и веди себя соответственно! Дрожа и сжимая кулаки, Итачи опустил голову. Он долго всматривался в темноту, пытаясь собраться, но никак не получалось. В груди что-то ёкнуло, и на каменный пол упало несколько капель. Слёзы отчаяния, вызванные ложью, коснулись молодого утончённого лица юноши жестокой реальностью. Всё это время, пока он видел страдания своей семьи, отставляя свои на последний план, было мучительным испытанием в его жизни. А как же собственное я? Разве ему не было больно потерять отца, который его называл любимым первенцем? Потерять человека, которого, как сегодняшним утром, совершенно босиком по траве он встречал у порога в розовых лучах просыпающегося солнца? Человека, чьё плечо и голос всегда были рядом, а сердце билось как собственное. - Ты можешь говорить что угодно, - произнёс принц; пошатнувшись, он сделал шаг назад. - Мы с Хао понятия не имели, что нас ждёт. Я чуть не потерял лучшего друга и не умер сам. Я бросил свою мать в этих стенах, снизив её защиту до катастрофы, так же как заставил Саске остаться без поддержки, коей в детстве лишился сам. А затем в этом дряхлом доме, ночью, слышал, как скрип безумца, распивающего бутылку и свистящего на весь дом, раздаётся у меня в ушах. Даже костлявая не приходит так, как ко мне подошло всё и сразу. Снова схватка, но ранения уже не причиняют той боли, слова были больнее. И он всё-таки жив, отец нас бросил... - Ложь! - возмутился Хирузен, встав и направившись к внуку. - Мой сын не бросал свою семью и никогда бы так не сделал! - Ложь говоришь?! Тогда скажи, где он, чтобы я мог заглянуть в его глаза и наконец-то узнать, за что Учихи так расплачиваются ценою собственных уз! Слова ударились о стены, и воцарилось громкое эхо. Оно молниеносно стихло, оставив султана и наследника друг напротив друга. Глядя на Итачи, дед видел своего сына. Саске с рождения похож на Микото, особенно внешне, но Итачи... Он копия отца и внешне и внутренне. Старик будто бы вернулся в те самые дни, когда его сын подолгу спорил в саду, оспаривая решения правителя. На него смотрели те же нетерпеливые и жаждущие правды глаза, такие же острые, дерзкие. - Боюсь, Итачи, - прошипел чей-то голос позади, - наш господин и сам хотел бы знать, где сейчас Фугаку. - Не может быть?.. - ошарашенно выдавил из себя Учиха, когда повернулся и увидел в проёме его. - Ты?.. Как такое возможно?! - Ну, не стоит недооценивать визиря собственной страны, и к тому же, - янтарные глаза сверкнули в темноте, - я бы на твоём месте сейчас не был таким самоуверенным. Змей подошёл ближе. На его лице царила довольная улыбка. Вытащив из накидки конверт, он повертел в его руках и в предвкушении облизнулся. - Скажите же нам, молодой господин, зачем вам так понадобился Маджин-паша?