Anytime, anywhere, anyplace.

Том не желал оставаться один в квартире Роберта, поэтому через час, как ушел мужчина, он тоже вышел на улицу. Погода была теплая для данного времени года, а небо привычно низкое и серое. Типичный Лондон. Несмотря на растяжку, которую вчера Том продемонстрировал Роберту, Холланд понимал: пора возвращаться в зал. И сейчас у него как раз было время наведаться в спортклуб хотя бы для того, чтобы активировать карту, замороженную на время его отсутствия в стране. У стойки рецепции его застает сообщение от Роберта. Том сначала очень удивляется. Во-первых, прошло не так много времени, как они расстались. Во-вторых, Роберт ненавидит писать сообщения. Что же случилось? Роберт: Приехала жена. Том смотрит на два слова и никак не может понять их смысл. Сьюзан в городе? Они, вроде, с Робертом договорились, что ее не будет. Том относится к жене Дауни нейтрально. Они никогда о ней не говорили, словно, пока они вместе, ее не существовало. Однажды только Роберт сказал: — Все в порядке, Том. Это же моя жена. Она не должна тебе нравиться. Но ты должен уважать ее хотя бы за то, что она на нашей стороне. Холланд до сих пор не знает, как Роберту вообще удалось провернуть все так, что эта женщина не только нормально воспринимает измены мужа с парнем, но и прикрывает их. Том садится на сиденье прямо в лобби, забыв про карту и все на свете. Том: Что это значит? Несмотря на грубое, на первый взгляд, сообщение Тома, он знал — Роберт поймет его правильно. И что Том спрашивает конкретно насчет завтрашнего дня. Роберт гордился собой, как ловко он все спланировал. И как все, до сего момента, шло идеально. Они долго дискуссировали идти Тому на премьеру или нет. Холланд сказал, что примет любое решение Роберта. На что тот вспылил, сердясь, что на него спихнули всю ответственность. Роберт: Это значит, что ужин отменяется. И через какое-то время. Роберт: Я буду поздно. Дождешься? Том: Да. Словно были варианты. После тренажерного зала Том планировал зайти в ресторан, где они любили ужинать всей семьей, и взять еды на вынос. Его кулинарные таланты заканчивались на французских тостах. Но теперь потребность в еде отпала. Вряд ли они оба будут ужинать поздно вечером. Да и Роберт вернется усталым. Странно, что он вообще решил провести и эту ночь с ним в квартире, а не со своей женой. Поэтому в голове у Тома зрел новый план. Роберт, в самом деле, возвращается очень поздно, на часах почти двенадцать часов ночи. Том дремлет на диване, а на телефоне перед ним идет какой-то фильм. К удивлению Дауни его встречает в коридоре…. Собака? Конечно же, он узнает Тессу, любимицу Тома. Собака смотрит на него умными темными, как у ее хозяина, глазами, ведет себя настороженно, явно стараясь определить — несет Роберт угрозу или нет. — Том! — повышает Роберт голос. Роберт относится к собакам довольно спокойно, но зная, как парень обожают свою собаку, дает обещание самому себе с ней подружиться. Сонный Том появляется в дверях. «Что в моей квартире делает собака?» — чуть не произносит он. И это было бы ошибкой. Том замечает, как Дауни немного напряжен присутствием Тессы, и тянет ее за ошейник в глубь комнаты. — Извини. Тесса — моя эмоциональная поддержка. Надо было спросить. Ты злишься? Она послушная и ничего не грызет. — Я не злюсь, — отвечает Роберт немного устало, стаскивая с ног грубые ботинки. — Просто она вышла и немного испугала меня. — Тесса? Я в жизни не встречал добрее собаки. Том облокачивается бедром о стену, сложив руки на груди. — Ты точно не злишься? — решает еще раз уточнить Том. Действительно надо было спросить у Роберта разрешения. Но он не рискнул лишний раз писать ему, зная, что Сьюзан рядом. — Точно нет. В доме есть еда? — Я купил пиццу. Возвращаясь домой к Роберту, Том решает, что все-таки хоть какая-то еда в доме точно должна быть. Поэтому зашел в магазин, купил рогаликов на утро и мягкий сыр, а также пиццу. И клятвенно себе пообещал, что с завтрашнего дня возвращается к тренировкам и соответствующей диете. — А вино еще осталось? — Роберт вешает в шкаф свое пальто и идет на кухню. Они оба, не сговариваясь, купили вино, чтобы отметить встречу. Роберт выпил всего один бокал, да и то разбавил его водой. Остатки, без тени совести, влил в себя Том. Впрочем, Дауни не жаловался. Пьяный Том не знал стыда. От слова «совсем». И с вечера у них осталась еще бутылка. — Тогда так, — командует Роберт. — Я хочу вина, хочу теплую ванну и тебя в ней. Есть возражения? Дополнения? Том, глупо улыбаясь, качает головой. Какие уж тут возражения. — Тогда набирай воду, а я открою бутылку. Лондонская сырость пробирала до костей. Дождя не было, но от Темзы тянуло тиной и неприятной прохладой. И от этого не спасали ни шарф, ни теплое пальто. Даже постоянное передвижение на машине не помогало. И мысли о теплой ванне не покидали Роберта целый день. А потом воображение дорисовало в ней Тома. Пробка из бутылки вышла с легким хлопком, Роберт разлил бордовую жидкость по пузатым бокалам, на этот раз не разбавляя водой свой напиток. Он так устал, хочется уснуть сразу, как голова коснется подушки. Но Дауни себя знал: чем сильнее он вымотан, тем маловероятнее, что он заснет быстро. Набирая ванну, Том оглядывается в поисках какой-нибудь пахучей жидкости, которую можно добавить в воду. Но, увы, ничего кроме шампуня, который, естественно, не годился. И он махнул рукой. Вряд ли Роберт оценит ванну с пеной и все эти приторно-сладкие ароматы. Как только ванна наполнилась на половину, Том раздевается и погружается в горячую воду. После ограничения воды в Марокко, вот так просто полежать чуть ли не в кипятке —  настоящий кайф. Тело благодарно расслабляется, Том откидывается на бортик, прикрыв глаза. Да, это именно то, что надо. Над головой раздается кашель. Том приоткрывает один глаз, наблюдая недовольное лицо Роберта. — Мне местечко найдется? — Конечно. Том садится и немного сдвигается ближе к середине, давая место Роберту у себя за спиной. — Подержи. Дауни отдает Тому два бокала вина, и быстро начинает избавляться от одежды. Том, вывернув голову, старается наблюдать столь притягательное действие. Он уже наблюдал Роберта без одежды прошлой ночью со всевозможных ракурсов, но разве этого может быть достаточно? Тем более сейчас, когда глаза не туманит удовольствие. Кожа у Роберта темная, загорелая, словно это он вернулся из Марокко, а не Том, который так и не загорел. Даже лицом. Под кожей перекатываются мышцы, мужчина явно продолжает держать себя в форме, хотя после окончания съемок Эндгейм дал себе немного послабления. Да, Том видел намечающийся у мужчины животик, которого сейчас уже не было. Холланд скромно разрешает себе подумать, что Роберт так готовился к их встрече. Словно Тома волнуют лишние килограммы Дауни. Нет, вовсе нет. Роберт тем временем устраивается у него за спиной, и вода тут же опасно повышается. Том тянется вперед и выключает воду, пока она не полилась через бортик. — Какой бокал твой? — спрашивает Том. — Да любой. Холланда это немного удивляет, не разбавил себе вино? — Все нормально? — спрашивает он. Том мог бы спросить: «как прошел день», но такой вопрос требует более конкретного ответа, а напрягать Роберта рассказами Том не хочет. — Да, просто устал. Роберт свободной рукой обхватывает Тома поперек груди и увлекает за собой назад, заставляя парня полностью лечь на его грудь. Том благодарно откидывается, рассматривая свои острые коленки, торчащие над водой. И рядом покатые колени Роберта. — Наша первая совместная ванна. Тому нравится подмечать вещи, которые они делают впервые вместе. И он рад, что спустя столько времени все равно еще остается то, чего они вместе не делали. — Выпьем за это! — Роберт легонько ударяет своим бокалом бокал Тома, и делает глоток. Холланд следует его примеру. Вино не в пример крепче вчерашнего, немного щиплет язык, но в горле ощущается приятно. В дверь начинает скрестись Тесса. — Нет, никаких собак в ванной. — Тесса! Место! — внезапно резко командует Том. Роберт удивлен не только командным голосом Тома, который, стоит признаться, возбуждает. А еще тем, что, оказывается, у этой собаки в его квартире есть место. В их, ИХ квартире! Собака ушла, стуча когтями по полу. Роберт отпивает еще вина, довольно проводит носом по уже порядком отросшим волосам Тома. Его мальчик так вырос. Это больше не кудрявый пацан, который заикался и заламывал руки, стоило только Роберту обратить на него внимание или заговорить. Теперь это молодой человек с командным голосом. И все еще его. Роберт старается не думать об этом, но мысли против его воли всегда возвращались к одному. Время работало не в его пользу. И эти совместные выходные волновали Роберта, он, в какой-то степени, боялся их. Боялся увидеть в глазах Тома, то, к чему пока не готов. Но Холланд принимает его таким, какой он есть. Пока принимает. И Роберт заметно расслабляется. Позволяет себе быть расслабленным и наслаждаться тем, что у него есть сейчас. — Так, что насчет завтра? — спрашивает Том. — А что завтра? — Роберт коротко целует парня в плечо. Том поводит им, когда щетина Роберта колет кожу, отчего Дауни целует еще раз, ближе к шее. А потом прикусывает ушную раковину, заставляя Тома откинуть голову в сторону для лучшего доступа. — М-мне не приходить? — Почему? — удивляется Роб, — Мы же договорились, что ты там будешь. Или ты передумал? — Нет, конечно, нет! Просто я теперь не уверен, что мое присутствие там уместно. — Том, Сьюзан там будет нашим прикрытием. Ты же понимаешь, что мы скрываемся не от нее, да? — Да, я знаю, что она в курсе. Но мне все равно будет неловко. — Неловко должно быть мне. — Роберт продолжает покусывать ухо Тома, от чего Холланд чаще и глубже дышит. — А говоришь, что устал, — хмыкает Том, когда чувствует, как в его спину упирается кое-что твердое. — Так и есть. Я устал, а он — нет. — Так бывает? — Ох, поверь, да, бывает. Том все равно довольный, что, несмотря на усталость, Роберта возбуждает его близость. — Просто веди себя, как обычно, — возвращается Роберт к их разговору. — Точнее, не как обычно ты себя ведешь. Короче, просто будь спокойным. — Эй, что это значит? — Я знаю, что это сложно, но постарайся убрать из своих глаз слепое обожание. Оно выдает тебя с головой. — Роберт прикусывает мочку уха Тома, весьма ощутимо, но тут же нежно засасывая ее. Том рвано дышит, вцепившись в свой бокал. — Я больше не «слепо обожающий» тебя мальчишка, — говорит Том, когда Роберт перестает терзать его ухо. Он чувствует, как от Роберта исходит немой вопрос и продолжает: — Мои чувства изменились. Они, знаешь, стали куда спокойнее и глубже. — Ты мне сейчас в любви признался, — жарко шепчет Роберт на ухо. Он опасно понижает голос, один из запрещенных приемов, которые действовали на Тома безотказно. Против такого тона у Холланда нет шансов. И Роберт с удовольствием наблюдает, как его мальчик уже готов. — Если тебе так угодно, — не теряется Том. — Но все равно я ничего не собираюсь портить завтра. И я уве-ерен, что именно ты сдашь нас с потрохами. Иначе не позвал бы жену. Роберт свободной рукой гладит грудь, подрагивающий живот Тома, спускается ниже, обхватывая вставший член рукой. Холланд тихо стонет. Юркий язычок проходится по губам. Его голова все еще наклонена, и Роберт видит лицо Тома, как тот хмурит брови, стараясь собраться с мыслями. Хотя все, на что он способен — это растекаться как желе по груди Роберта. — Я не собираюсь ничего такого делать, — заверяет его Роберт, продолжает движения рукой под водой. Что ж, кажется, у него все-таки найдется немного сил на этого чертенка. — Но если ты говоришь, что мы обязательно спалимся, то я тебя заверяю: из нас двоих это буду не я. Остаешься только ты. — Что ж, — Роберт мокрой рукой, сильнее поворачивает голову Тома к себе, целует его глубоко, явно намекая на продолжение в более горизонтальном положении и в сухом месте, — надо, в таком случае, поспорить на что-то. — Ты проиграешь, — заверяет его Том, отвечая на поцелуй, выворачиваясь и садясь в ванной. Они аккуратно ставят бокалы с недопитым вином на кафельный пол. — Спорим? На минет. — Ох, я сделаю его тебе прямо сейчас без всяких споров. Том поднимается и вылезает из ванны, заливая водой пол. — Потому что знаешь, что заведомо проиграешь. Роберт вылезает из ванны следом, действуя все же более аккуратно. Еще не хватает поскользнуться на мокром полу. Принимает полотенце, которое протягивает ему Том. — Нет. Просто ты устал, а мне хочется сделать тебе приятное. Роберт думает, когда они направляются в спальню, оставляя на полу мокрые следы, что такое сочетание, как вино, теплая ванна и минет, послужит отличным снотворным. Ну, и любимый чертенок под боком, конечно же.