Anytime, anywhere, anyplace.

Если бы Тома Холланда спросили, что он любит больше всего, то над вопросом не пришлось даже думать. Том любит просыпаться рано утром, когда никуда не надо идти. За спиной лежит любимый человек, который спросонья прижимает к себе еще крепче. И становится так тепло и уютно. Как сейчас. За окном не ранний час; солнце уже вовсю ласкает оконные стекла, настойчиво пробиваясь сквозь плохо задернутые занавески. Том шевелится на пробу и сильная рука, что лежит поперек его груди, притягивает Тома к горячему телу. Шевелиться категорически не хочется. Том даже задерживает дыхание. Будить Роберта ему было жалко. Но мужчина уже сам возится у него за спиной, царапая колючим подбородком между лопаток.  — Прости, — почему-то шепчет Том. — Я разбудил тебя? Под одеялом в тёплых объятиях любимого человека, Том чувствует себя неимоверно счастливым. Они так долго ждали эти дни, что в какой-то момент, начало казаться: они никогда не наступят. Том до последнего боялся, что что-нибудь сорвется. И только когда Роберт отписался, что прилетел и едет домой, от сердца отлегло. Они определенно могут работать шпионами. Уйти с радаров целой толпы — это надо постараться. Том все еще не уверен, что не прокололся, но сейчас это уже не имеет значения. — Разбудил, — соглашается Роберт. — Сколько сейчас времени? Том только пожимает плечами. Они оба выключили телефоны, чтобы остаться только вдвоем, а в спальне часов он не наблюдает. Новая квартира Роберта еще пустая, необжитая. Но она все равно кажется очень уютной. Конечно, никто Тому рассмотреть ее должным образом не дал, но у него еще будет на это время. — Как ты? — спрашивает Роберт. Его горячее дыхание оседает на коже спины, посылает приятные мурашки по позвоночнику вниз. Том прислушивается к своему состоянию. — Нормально, — все равно отвечает он, хотя опасается двигаться. Стоит только вспомнить, что они вчера вытворяли, краснеют уши. Дорвались, что называется. Да и сейчас они лежат на развороченной постели, уснувшие только к утру. И Том подозревает, что даже его натренированное тело не скажет «спасибо» за вчерашнее предание мирским удовольствиям. Именно поэтому они еще в постели, именно поэтому Роберт по-прежнему лежит у него за спиной, а не подорвался заваривать себе кофе. И, несмотря на то, что тело Тома уже готово для повторения ночных подвигов, утренний ленивый секс вряд ли состоится. Том переворачивается к мужчине лицом, стараясь особо не показывать, как тут же протестующе заныли все его мышцы, а низ спины неприятно тянет, и натыкается на сонный взгляд темных сытых глаз. И пусть он не раз видел эти глаза так близко и с такого ракурса, он все равно на миг задыхается восторгом, настолько он их обожает. — Привет, — хрипло говорит Роберт, понизив голос. Он улыбается. Его рука по-прежнему лежит поперек талии Тома, но теперь пальцы мужчины невесомо касаются спины, рисуют узоры. Это ощущается так уютно, что Том прикрывает глаза, не выдерживая идеальности момента. Он многое мог бы отдать за такое утро, буквально украденное из их повседневной жизни. — Привет, — отвечает Том и тоже улыбается, думая, что и вполовину не выглядит также привлекательно, как Роберт. Роберт знатно потрепал его этой ночью. И при мысли об этом он снова начинает краснеть. Он когда-нибудь перестанет это делать? Вопрос риторический. Том тянется всеми конечностями, пытаясь немного их размять. Мышцы отзываются приятной усталостью, что вызывает еще большую улыбку. Улыбку человека, у которого этой ночью был потрясающий секс. Роберт понимающе хмыкает. Он и сам выглядит как большой ленивый кот, после того, как объелся сметаны. — Приготовить завтрак? — спрашивает Том. Вставать категорически не хочется, но у них впереди еще не один день, ночь и такое же прекрасное утро. А есть очень хочется. — Давай. — Только я сначала в душ. Том подается вперед, целует Роберта быстро в губы и поднимается с кровати, совершенно не стесняясь своей наготы. Еще раз тянется всем телом, вытянув руки вверх, прекрасно видя, как Роберт облизывает его тело взглядом. — Бесстыдник! — комментирует Роберт. Стыдиться Тому абсолютно нечего. У него потрясающее тело, да и что Роберт у него не видел? После душа, ради приличия накинув на себя трусы и футболку, Том отправляется на кухню в надежде, что у Роберта там найдется еда. Как ни странно в холодильнике есть продукты, что еще раз говорит о том, насколько Роберт все предусмотрел. Холланд достает яйца, хлеб, молоко намереваясь сделать французские тосты. Он давно мечтал накормить таким завтраком своего мужчину, и несколько дней (!) тренировался, накормив этими тостами всю съемочную команду «Cherry». И сейчас все должно быть идеальным. Когда Роберт появился на кухне в одних мягких домашних штанах, с мокрыми волосами, на столе уже стоит тарелка со стопкой идеально поджаренного белого хлеба. Кофеварка уже готова выдать первую порцию ароматного кофе. Себе Том приготовил чай. Роберт в удивлении приподнимает брови, садится за стол, дожидаясь, когда Том перед ним поставит чашку с кофе и сядет сам. — А я многого о тебе не знаю, оказывается. Том ничего не может с собой поделать — смущенно улыбается, ерзая на стуле. По его скромному мнению тосты получились намного лучше, чем все предыдущие. Или же он так хочет есть? Завтракают они в уютной тишине, иногда переглядывались. Том то рассматривает кухню, то смотрит на Роберта, особенно когда тот облизывает жирные от тостов пальцы. Черт, это выглядит слишком пошло! — Что? — спрашивает Роберт, когда Том забывается и слишком долго смотрит на него. Роберт прекрасно понимает Холланда. Он и сам не может оторвать взгляда от этого чуда напротив. Смотрит на него и вспоминает, как Том отдавался ему раз за разом этой ночью, смотря на него голодными глазами. И это было так возбуждающе, что Роберт превзошел свои самые смелые ожидания. Мало, всего было слишком мало. Они засыпали полностью измотанные, но довольные, тесно прижавшись друг к другу потными телами. Роберт погружаясь в сон, улыбался в еще короткие волосы Тома, чувствуя на своей груди его дыхание. — Ничего, — улыбается Том, откусывает от тоста слишком большой кусок, пытаясь его пережевать. Они два влюбленных идиота, которые смотрят друг на друга и улыбаются. Роберт думает именно так, и от этого улыбается еще сильнее. Разве преступление — чувствовать себя таким счастливым? Таким наполненным силой и энергией. Если, да, то Роберт готов ответить перед законом. — Мне на съемки сегодня, — говорит Роберт, а Том только кивает. Он знает об этом. — А потом я весь твой. — Мне жаль, что я не смогу поехать с тобой. — Ты сможешь посмотреть трансляцию, только я тебя умоляю больше никаких посланий! — Ладно. Но не обещаю. — Я серьезно! — Хорошо, хорошо. Роберт поднимается из-за стола, чтобы положить пустую чашку в мойку, а потом подходит к Тому вплотную. Парню приходится поднять голову, чтобы видеть лицо Дауни. — Спасибо, — мужчина, приподняв подбородок Тома, целует его. По-настоящему, с языком, просто крышесносно, от чего Том съезжает на край стула, уже готов продолжить начатое ночью. Роберту надо ехать обратно в отель, где остановилась вся его команда, где хранится его одежда для съемок. Выходить надо прямо сейчас, иначе Роберт рискует послать все это куда подальше. Пока Том возится с уборкой на кухне, Роберт переодевается, пристыженно, но удовлетворенно посматривая на то, что они сделали с кроватью. Та имела жалкий вид. Скорее всего, ему удастся приехать сюда только ближе к ночи, но зато он будет знать, что Том ждет его здесь. И это согревает изнутри. Том выходит проводить его. Роберт отдает ему запасной ключ, не запирать же Тома в квартире. — Не хочу тебя отпускать, — признается Том. Смотрит своим этим невозможным взглядом, который, даже от отсутствия трогательных кудряшек, все равно не теряет силы. — А я не хочу уходить. Но я должен. Отпусти, малыш. Том и сам не замечает, как вцепился в одежду Роберта. Отпустить его очень тяжело. — Завтрак был отличный! — Роберт коротко целует его в лоб. — Удивишь меня на ужин? — Конечно, — Том улыбается и все-таки отпускает Роберта. — Чувствуй себя как дома. Не медля ни секунды, Роберт выходит за дверь. Это как пластырь, надо отрывать быстро и резко, иначе он действительно пошлет все к черту и никуда не пойдет. А так нельзя. Как бы ни хотелось. У них еще много часов впереди.