some things you leave behind

1. у юкхея все просто до безобразия: работа, которая помогает оплачивать счета и платить за учебу, родители, которые не ввязываются в его дела, больше чем требуется, и брат, с которым у них небольшая разница в годах, но огромная дыра во взаимопонимании. поэтому лукас теряется, когда тот знакомит его с парнем. со своим парнем, и дело даже не в этом. лукас думает, что не знает брата совсем, потому что. лукас думает еще тогда, когда впервые смотрит на его ямочки, улыбку солнечную и влюбленный взгляд, которым ренджун смотрит на его брата, лукас думает, что это он должен был встретить его первым, что это какая-то чертовски дурацкая ошибка, что он знакомится с ним таким вот образом. он парень его старшего брата, он смотрит на него таким искренне влюбленным взглядом и даже не знает, что у брата все временное. к удивлению юкхея между ними, кажется, нечто настоящее. когда брат приглашает его на новоселье, просит купить пиво по дороге, а он едва успевает переосмыслить информацию, ренджун на заднем плане: мы ведь хотели провести день только вдвоем, лукас думает, что у этой чертовски отстойной ситуации еще полно ступеней развития. юкхей оказывается и очень к месту, и очень нет; юкхей уточняет: приходить сегодня или нет? будто для него это такой же пустяк, как для них. они просто начинают жить вместе, и это шестой месяц их отношений. у его брата впервые что-то длится так долго. в конце весны, за неделю до того, как они с ренджуном планировали поехать отдыхать, брат говорит, что устал и хочет расстаться. и называет тысячу причин, почему ренджун его достал. юкхей прогоняет каждую по-кругу и не понимает. для него они причины, почему он нервничает (с ренджуном рядом), почему смеется (с ренджуном рядом), грустит (все чаще), почему хочет быть рядом (еще ближе). в тот вечер юкхей не смотрит на брата, пьет за компанию (напиваясь словно это его тоже касается) и обещает, хотя не просят, за ним присмотреть. спустя еще полгода все также присматривает. у юкхея контакт ренджуна подписан как мелкий ♥ тонны глупых сообщений, которые по слову, словно ренджуну в кайф долбить его постоянными уведомлениями, и получасовые звонки, когда нужно решить, что купить для ужина. они живут вместе в квартире юкхея; ренджун притаскивает кота, и это очень похоже, как если бы они встречались. юкхей раскладывает счастье по частям, прячет по полкам, закрывает в ящиках, выбрасывает ключи, потому что ближе, чем сейчас, у них не получится. юкхей тянется, но каждый раз натыкается на грустную тень в глазах ренджуна: он сравнивает. вспоминает. все еще, спустя столько времени и всех моментов, когда они вместе (не_вместе), он думает о его брате, и это стена, которую лукасу не преодолеть в одиночку. они друзья. может, лучшие. может, немного ближе; может, их отношения не умещаются в рамки; может, они уже нарушили границы четкого-ясного, но они все еще не вместе. их объятия не те, что хочется юкхею, их прикосновения даже на долю не то, что хочется юкхею. лукас хочет касаться ренджуна по-настоящему, хочет прощупывать его кожу, хочет в глазах тонуть, наконец ощутить на вкус его губы. хочет в сгибе шеи раствориться, ловить смех губами и вовлекать в игру, перенимая дыхание. ренджун отводит взгляд, ренджун незаметно отступает каждый раз, когда юкхей в одном шаге от того, чтобы нарушить их неоговоренное правило быть чуть больше, чем друзьями, но. – там снова была эта девушка, ну, которая всегда приходит именно ко мне. спрашивала, как я работаю завтра. руки ренджуна легко соскальзывают с его талии, тот улыбается, будто ему жаль, что он рассказывает (то, чтобы обычно друзья обсуждают друг с другом). – жаль девушка не знает, что ты по другой части. – смеется юкхей, когда ренджун толкает его в плечо. у них дружба и длинное многоточие. они ужинают в гостиной, устраиваясь на диване, смотрят очередной выпуск шоу, смеются над глупыми шутками и желают спокойной ночи, выключая свет в их гостиной-спальне, а потом еще с полчаса перешептываются. они делят один диван на двоих, делят одеяло, делят сны. и даже работу делят на двоих. юкхей ненавидит дни, когда у них совместные смены. он не перестает наблюдать за ренджуном, и это очень мешает. юкхей плохо скрывает раздражение, когда кто-нибудь флиртует с ним. сегодня он много ошибается и заваривает не тот сорт чая, когда клиент задерживается у кассы, чтобы поболтать с ренджуном. юкхей не слышит о чем они говорят, и это очень мешает. очереди нет, никто не подгоняет, и ренджун продолжает болтать с ним, и они о чем-то договариваются. потом юкхей берет перерыв и выходит покурить на улицу, он надеется, что ренджун не пойдет следом. что будет занят, но блять ренджун жалуется, что устал. еще четыре часа, а у него уже болят щеки улыбаться. ренджун не замечает, что у юкхея шалят нервы , что он не смотрит в его сторону, упирается взглядом в стену соседнего дома и пытается не сорваться. а потом ренджун говорит: меня пригласили на вечеринку сегодня, пойдешь? ренджун совсем близко стоит. вдох – дым попадает внутрь и разъедает раны до конца. выдох – юкхей уставший, у него сбитые волосы на голове и злость между ресницами. юкхей затаптывает сигарету, смотрит на ренджуна, будто ему нет до этого дела. – пойду. но следом: – ты его хоть знаешь? – нет, но он сказал, что будет ждать моего звонка, – кажется, юкхей на секунду замирает, – после того случая я ни с кем даже близко не стоял, кроме тебя, а думать о нем заебывает больше, чем может казаться. юкхей душит улыбку, кивает: — тогда, может, и правда уже пора, — имея в виду: ты застрял. (мы застряли оба. чертовски). — хватит болтаться только со мной. и это звучит несколько жестче, чем ему бы хотелось. юкхей уходит первым. смена на нем, он заполняет обычный отчет, закрывает кассу и хватает куртку. вместе выходят, вместе идут, вместе молчат. пока они стоят на остановке (тоже вместе) ренджун успевает набрать номер, поболтать совсем немного и душить смех в горле. игнорировать, что почему-то от встречи ничего не бьется быстрее, не ёкает даже на миллиметр больше. ему некомфортно и странно, хочется почему-то снова курить, а потом выпить. забыть в с е. в автобусе они слушают несколько треков в одних наушниках, и это единственное, что приглушает напряжение. юкхей молча листает ленту твиттера, читая ничего не значащие новости и записи друзей. а когда видит наитупейший мем с котом, который бы понравился ренджуну, блокирует экран. мысли. чувства. и на его счастье они подъезжают к своей остановке. еще немного, и они окажутся дома. на иллюзорно безопасной территории. почему-то юкхей уверен, что как только они переступят порог квартиры, все наладится. остановка, пара шагов до квартиры, повороты ключа и проникающий осенний воздух. к ним бежит тот самый кот, которого ренджун когда-то подобрал на улице. он мурчит и носом тычется в щеки. просится на руки, словно совсем-совсем домашний, привыкший. и ренджун позволяет. думает, что они похожи, а потом слабо целует в нос. вещи из шкафа летят куда-то на диван, куда-то между одеял, между гудящим телевизором. из кармана байки, которую он отрыл где-то на дне, вываливаются очки. на одном стекле царапина, на другом – сгусток пыли. ренджун их протирает, надевает, а потом поворачивается к юкхею с улыбкой и мягким, сбитым «ну как?». ему хочется выглядеть лучше и это странно. странно надевать рубашку, которую забыл с прошлого года, она пахнет стиральным порошком, этим самым домом, воспоминаниями. черные джинсы, рваные колени и светлые волосы, закрывающие царапины на очках. наверное, это важно. юкхей кусает щеку, мнется, раскатывает по языку фразы. ничего подходящего. хочется: не ходи. давай останемся? ты и я. навсегда. но говорит: – выглядишь отлично. юкхей и правда идет с ним. всю дорогу не говорит ни слова, только молчаливо тупит взглядом в пустоту, до которой ренджуну хочется дотронуться. спросить не получается, тупые избитые «но», записанный номер на чеке и парень, который встречает их. тот самый. тот самый, который тащит ренджуна в толпу и дает выпить, кладет руки ему на плечи и словно совсем-совсем не стесняется. юкхей всю ночь только и делает, что следит за ренджуном. неотрывно, даже когда к нему подсаживается парень (близко), когда обдает горячим дыханием ухо, предлагая найти место потише. они уже какое-то время поддерживают разговор с явным подтекстом, юкхей даже толком не смотрит на него, отвечает лениво, и все равно. кому-то все равно хочется от него большего. почему с ренджуном не так? ему не хватает ренджуновых очков с царапиной. ему не хватает ренджуна, когда он растворяется в чужих губах. парень уверено работает языком, юкхей отвлекается. от ренджуна, который где-то там с другим парнем, от своих мыслей, которые загоняли его весь день. и он просто цепляется за ощущения. и какое-то время действительно все в порядке, но парень опускается все ниже по шее, дышит все тяжелее, у юкхея тоже сбивается дыхание, и он отдергивается. это все-таки не то, что он действительно хочет. не нормально, что он думает о ренджуне. юкхей останавливает его, обрывает довольно хлестким в другой раз и выходит первым. юкхею не хорошо. люди вокруг нервируют, шум выбивает из колеи, он не может расслабиться. особенно, когда не видит ренджуна. у ренджуна от выпивки кружится голова, щеки становятся красными, все тускнеет, бьется током. приходится встать и идти на ощупь, а потом, когда спотыкается, узнает горячие ладони, подхватывающие почти сразу. – играет моя любимая. потанцуем? – смех в плечи, в шею куда-то, пьяное обжигающее дыхание и надежда, что юкхей не скажет «танцуй со своим парнем», потому что он может. он его з н а е т. – пожалуйста. — блять ренджун, ты в порядке? ренджун еле стоит на ногах, виснет на нем, руками хватается за плечи, прижимается бедрами. у них никогда не было такой близости. это дурманит больше чем податливый язык того парня. какой-то намек на близость, и юкхей на грани. он и сам скрадывает расстояние между ними. — ты не танцуешь, ты стоишь на моих ногах. — ренджун смеется ему в шею, в ключицы. а потом он, вроде, целует его прямо в ворот футболки. ренджун не понимает, не контролирует, не дает отчета. а юкхей думает, что самое лучшее, это просто сделать вид, что ничего не было, пока кто-нибудь окончательно не сорвется. 2. у любви бывают оттенки грусти, когда все цвета синего смешиваются в палитрах, становятся фиолетовыми, протекают в лужи, моря, дальше – куда-то за грань, за рассветы, за солнце и за горизонт. у любви бывают оттенки пастели: свежие булочки, следы помады или бальзама для губ, духи, персиковый, оранжевый, ярко-желтый. когда ренджун делает вдох – легкие жмет, жжет и не отпускает. когда ренджун открывает глаза – тот ярко-желтый бьет по зрачкам, становится тусклым, не явным, зато ощущение чужой почти_кожи (одежды) на губах слишком явное. горькое. потому что он не должен был этого делать. встретив юкхея однажды «до» он должен был сказать, что напишет «тысячу и одна причина, почему мне нельзя», а чего – не скажет. не скажет из-за неуверенности, из-за страха, пронизывающего ноги, пятки, прорывающееся в горло волнами, соленой водой и разочарованием (в себе). тысяча и одна причин. одна причина, которая говорит, почему можно. почему может сейчас пьяно смеяться и дышать ему в шею, почему теряется в толпе и на балконе несвязно что-то болтает. ему плохо настолько, что он отрубился прямо сейчас на чужом плече. от других людей тошнит, рвет прямо на ковер пылью, скукой, той одной причиной. а еще тысячами «но». у юкхея улыбка красивая, до чертиков, кстати. в ней можно ладонями разрезать кожу, ковыряться в себе, словно ты не человек, а ужин, оставленный на столе слишком рано. открытая, не заживающая рана, а рядом крови – по колено. по колено в чувствах, в сожалениях, в прошлом. в эти ошибках, которые шрамами остаются на его ребрах, не дают себе признать и не дают признать другому. врут, хотя ренджун ненавидит врать. держаться за юкхея как за спасательную жилетку, рвать на нем последние нервы и видеть боль в глазах. ренджун не хочет признавать того, что, кажется, знает. на улице юкхей поворачивается к ренджуну, улыбается и дергает того на себя, удерживая за края куртки. — не холодно? давай застегнемся. и действительно застегивает куртку, не торопясь и не скрывая, что наслаждается тем, как ренджун его рассматривает. с прохладным воздухом становится лучше. это сразу бросается в глаза. ренджун переводит дыхание. он держит руку ренджуна крепко в своей, убирая в карман своей джинсовки. другой рукой поджигает сигарету, закуривает. на самом деле он давно так хорошо себя не чувствовал. дурацкое чувство, что наконец-то все на своих местах. — знаешь насколько сильно я хочу тебя поцеловать сейчас? — через несколько метров спрашивает юкхей. — безумно с каждым словом тянется все ближе. — хочу — тебя и наконец целует. возможно, что между перерывами из выдохов, в них рождается свобода. свобода в неспешных передвижениях пальцами, короткими замыканиями, молниями, электрическим толчком, который ренджун ощущает на себе. возможно, что между перерывами из вдохов, в них рождается чувство. чувство, полное радости, раскаяния и больше всего – боли. это любовь, влюбленность или симпатия? желание быть нужным, быть дома, потому что это слово звучит слаще любой сладости мира? сейчас юкхей напротив, складывает очки в карман или куда-то сзади, перед глазами все мутнеет, кроме единственного очертания, кроме вкуса и губ – горячие, мокрые, он не может оторваться, сжимает пальцами его шею, сжимает его одежду. юкхей сжимает сердце. в тисках, в ладонях, в своих глазах, с надеждой смотрящими сквозь длинные шелковые ресницы. ренджуну хочется сказать, что "у меня к тебе нежность", но вместо этого молчит. отвечает на поцелуй, рвет себя в надежде найти заново. в нем. найти свое место, назначение, дорогу, которую когда-то потерял. дорога похожа на человека: очертания волос, очертания голоса и улыбки, от которой внутри уже давно не зима, там нет холода, нет льдов. юкхей растопил улицы солнцем, стал чем-то вроде уютного шарфа, даже если сравнивать его с шарфом – глупо, ренджуну нравится. потому что юкхей совсем не его брат. ренджун хочет переплести пальцы и долго-долго улыбаться, хочет прийти домой, взять кота, лечь рядом с юкхеем и не вставать до самого обеда. не говорить ему, что он знает, чувствует, не видеть в глазах разочарование, а только нежность, о которой так мучительно мечтал. ренджун думает – насколько тебя хватит? и сам отвечает, что ненадолго. мрачнеет. боится. съеживается. не дает счастью проникать в легкие дымом от чужих сигарет, не дает прикосновениям оставить на коже отпечатки. ренджун не знает тот момент, когда юкхей стал больше. не знает, когда между ними появилась эта грань – грань дружбы. грань, когда смотришь на него рядом и думаешь, что хочется целовать. снова и снова. наверное, он и правда все еще слишком пьян. улица и город не спят – мимо проходят люди, где-то играет музыка, а холод заковывает кончики свободной руки в замок. колит немного. и внутри тянет. они медленно идут домой – рука в руке, собрание целых историй, в которых каждый из них существовал отдельно, а теперь большое единое полотно. ренджун под осенним ветром ежится, хочет поскорее в тепло, практически рывком открывая двери в квартиру. в их квартиру. там темно, пахнет странной сыростью и кажется, будто бы они вдвоем все придумали. что не было ничего совсем: ни открытых ран, ни сожаления, ни нежности. ни любви. ренджуну плевать, если он путает, если не знает то, как это называется. плевать. у него к юкхею водопад эмоций, которые он держал под замком, потому что боялся. боялся, что все распадется на части и дом перестанет быть домом. ренджун за майку тянет юкхея на себя, они вдвоем практически задевают ногами кота и валятся на диван. вокруг – кипа одежды, не сложенной ранее, где-то на кухне грязная посуда и часы со стрелками на половине четвертого утра. юкхей сверху, держится руками за спину и где-то под головой ренджуна – подушка. он сверху, смотрит так, будто никогда его раньше не видел. можно среди тишины расслышать как бьется сердце – его или юкхея, не важно – разбивая стуком окна. ренджун на логтях становится выше, коротко целует в губы, а потом совсем чуть-чуть, совсем немного опускается на шею, задевая языком кожу. – я не хочу забывать об этом всем, юкхей. я хочу встать утром и знать, что ты не жалеешь. поэтому, – он целует его снова в губы аккуратно, – скажи мне сейчас: ты жалеешь? – ренджун не сводит глаз, держит пальцы у него на плечах и почти-почти его обнимает. ему нужно. ему важно знать, что юкхей чувствует. и если это вся нежность мира – он примет, потому что готов все забрать. мысли юкхея теряются в произносимом по слогам: — рен — джун как будто назвать его имя вот так скажет больше, чем тысяча слов. их у юкхея нет. он целует шею, губы, задевает языком небо, проходится по зубам, они долго не могут оторваться друг от друга. юкхей находит слова для ответа чуть позже, после нескольких долгих поцелуев говорит: — знаешь, как давно я этого хотел? конечно, я не жалею. и все кажется идеальным: юкхей целует его где угодно, просто везде, кожа от его губ горит, а внутри все каждый раз с болью сжимается. пальцы в волосы, зубами кусает подбородок, задевает его кожу, не хочет отрываться, прекращать; не хочет смотреть юкхею в глаза, не хочет, чтобы солнце медленно поднималось за окном ярким рассветом. ничего не хочет кроме того, чтобы юкхей его целовал. чтобы держал его ладони в своих руках, чтобы говорил ему честно, открыто, так, может быть, чтобы стало еще хуже и дыхание рвалось на куски. но юкхей молчит. они прекращают примерно через полчаса, каждый из них пытается прийти в порядок и ренджун пытается найти себе место. пытается найти в мыслях ответы, в чужих словах — подсказки, не находит ничего, кроме горечи. горечь не отзывается на имя, она проходит по горлу лезвием, напоминанием, хотя ренджун знает, что счастлив. что ему хочется сейчас подойти сзади и обнять его крепко, зажмурить глаза на секунду и никогда-никогда без него их не открывать. так глупо, так безответственно, так влюбленно — взмах ресниц, взмах пальцами, выдох. он берет чистые вещи и шагает в ванную, смывает водой ночные прикосновения чужих людей и хочет оставить юкхеевы, только его. не получается. совместный шампунь, совместный диван, совместный кот и жизнь — совместная. юкхей, как насчет чувств? ренджун понимает, что что-то не так. это не так врезается в ребра, врезается в нос запахом свежего кофе и шерстяным шаром, который довольный разлегся на диване, где до этого были они. шар забирается на колени, когда ренджун держит в руках горячее кофе и он дает ему понюхать, смеется, когда кот морщится, а потом делает два больших глотка. кофе юкхея, наверное, один из самых вкусных, которые тот пробовал. в мыслях "не вкуснее того, что делал его брат" и грустный смешок. а потом юкхей выходит, и мысли мешаются, становятся кашей. ренджун останавливает его за край мизинца, смотрит в глаза с явным намеком на давай поговорим, только юкхей не готов. и это пугает. а что если ренджун поспешил? что если юкхей не хочет? что если юкхей не может? между ними рваные страницы учебников по правилам, наверное, как завести бойфренда, но только ренджун не думает, что они вписываются хоть в одно. от юкхея пахнет тем же шампунем, у него мягкие волосы и мягкий голос, в глазах — острова карего, пара родинок и ренджун почти готов поцеловать его снова. только вместо этого держит в руках кота и молчит. молчит, потому что не знает, что ему сказать. что-то вроде: я давно не завишу от твоего брата, зато от тебя — очень; что-то вроде: ты мне нравишься, но я боюсь, что все пойдет по пизде; или юкхей, пожалуйста, посмотри на меня так, как смотрел ночью. хотя бы немного. ренджун кутается носом в одеяло и почти-почти плачет. ренджуну хочется, чтобы было правильно, чтобы было как в сказках, фильмах, всех этих моментах со счастливым концом. в голове столько всего: момент из магазина, момент из ванной, момент, когда он впервые его встретил. когда познакомился. юкхей тогда, боже, неловко держал кружку с чаем и почему-то слишком тупо шутил. ренджун смеялся то ли из вежливости, то ли от того, что юкхей был милым. он не помнит. но помнит, что его подобрали с улицы и защитили. если смотреть на это сейчас, то можно заметить сразу: взгляды чуть дольше, разговоры при брате, а потом и без него, походы в магазин, звонки. если присмотреться, то можно заметить, что юкхей давно был. . . влюблен? и вместо слов скрипел зубами, забирал после работы, провожал до их квартиры. ренджун был и остается дураком, остается тем, кто не смог понять очевидного. а сейчас голова раскалывается, закрываются глаза и на часах вместо тех четырех утра мигают половина первого дня. светло, красиво, почти что солнечно. в квартире убрано, а из еды — ничего, кроме давно остывшего кофе. зато ренджун находит у юкхея сигареты и долго сидит под форточкой, пытаясь наконец себя успокоить. его руки леденеют. вместе с холодом в его организм проникает табак, растворяется там. юкхей звонит с работы ближе к пяти, спрашивает: — что купить из еды? ренджун тушит сигарету о пепельницу. юкхей слушает тихое дыхание ренджуна и говорит то, что ренджун так сильно хотел услышать: — я все еще ни о чем не жалею, ренджун. а ты? а ренджун находит себя заново. в нем. свое место, назначение, дорогу, которую когда-то потерял. внутри уже давно не зима, там нет холода, нет льдов. юкхей дарит ему, если не всю нежность мира, то хотя бы тепло и ощущение дома. на колени ренджуна запрыгивает кот, и он улыбается куда-то в трубку: — возвращайся скорее домой.