***
Некоторое время назад… Свежий воздух раннего утра вдвойне слаще, когда ты просыпаешься с любимым человеком. Слабое похрапывание с правой стороны умиляло. Лютик на локтях приподнялся над постелью и стал рассматривать Геральта, не упуская ни единую клеточку на его подрагивающих длинных ресницах, идеальных острых скулах, волевом подбородке и таких желанных губах. Сладкоголосый бард подарил возлюбленному невесомый поцелуй. Хотя, о, черт, он готов был впиться в его губы с неистовой жадностью. Легкое дыхание парня коснулось белесых волос грубого ведьмака, и тот мило поморщил нос от щекотливой прядки, упавшей на лицо. Лютик нежно, едва заметно убрал ее со лба и по-детски наивно расплылся в очаровательной улыбке. Не делая резких движений, Лютик спустил ноги с кровати и при свете восходящего солнца ускользнул на улицу, сделав любимому сюрприз. Когда Геральт проснется его уже будет ждать уютная ванна с нагретой водой, а в воздухе будут витать ароматы пряностей и полевых трав. Бродя по известным только ему тропинкам, Лютик наткнулся на поляну очаровательных цветов — тюльпанов. Поле было усыпано различными оттенками красного, оранжевого и желтого. Мокрое от росы поле пестрило, мерцая в солнечном свете, казалось, оно пылает, как и душа любящего барда. Присев на колени, парень взял в руки лютню, и пальцы сами заскользили по натянутым струнам: Прошу тебя, мой милый друг, Согрей меня в ночи Теплом не только твоих рук, А капелькой души. И средь снегов увидишь ты Цветущий дивный край, Где неземные есть цветы. Моей любви волшебный рай. Я подарю звезду в ответ, Что освещает путь… — Геральт! — подорвался с места бард и быстрым шагом подошел к ведьмаку, но тот сделал шаг назад, увеличивая вдруг сократившееся расстояние между ними. — Как ты нашел меня? — Лютик, нам нужно идти, — сухо ответил Геральт, упрямо смотря в глаза парню. Его скулы были напряжены — недобрый знак. — Что? — непонимающе хмурит брови бард, накидывая через плечо дивную лютню. — Ты можешь объяснить, что происходит? — спокойствие уходило, сменяясь раздраженностью и даже паникой. — На тебя ведется охота. — Да о чем ты, черт возьми, говоришь? Кто охотится? Никто даже не знает, что я… — активно жестикулируя, Лютик повышал тон. — Пойдем с нами… кхм… со мной. Скорее! — нетерпеливо звал Геральт. — Хорошо, как скажешь, — нотки настороженности присутствовали в речи Лютика, но ведьмак будто бы не заметил этого. — А где Плотва? Ты что, оставил ее у хижины?! — Да. — Почему? Да стой же ты! — крикнул Лютик. — От кого мы бежим? — От Алфорда, — не оборачиваясь, произносит ведьмак, продолжая идти широким шагом.***
Высокий старый дом с красными стенами, испещренными черными и зелеными пятнами, с заколоченными окнами. Дверь усеяна ржавыми гвоздями. Из стен местами вываливались кирпичи, этажи были выстроены как попало: один чересчур выдавался вперед, другой же словно проваливался внутрь. И на всем этом лежал отпечаток неряшества и грязи. В этом-то доме и жил один из самых известных укротителей оборотней. Все жители смотрели на него с ужасом, но и с любопытством, когда тот спокойно проходил по городу, ведя на цепи огромного оборотня, повиновавшегося ему, как собака. Фасад его дома создавал неверное представление о себе. Вся «прелесть» находилась внизу. Длинные запутанные лабиринты, состоящие из сплошных ловушек, чтобы попавшиеся звери не смогли уйти. В узких клетках они проводили всю оставшуюся жизнь, вернее, то время, которое давал им Алфорд. Их пытали, драли, проводили жестокие мучительные эксперименты. Стены подземелья пронизывали вопли и крики о помощи. Охота на оборотней была его любимой забавой. Она будоражила и возбуждала его, наполняя тело адреналином. Конечно, он также умудрялся держать их в качестве питомцев и доноров крови, ведь его главная мечта — получить силу и мощь, а также долю длинной жизни, имевшейся у зверей. Но пока мужчина грезил только тем, что хотел повесить голову оборотня у себя над камином. Это оставалось нереализованным, ведь на момент смерти оборотни принимают человеческое обличие, но тем не менее ему нравилось пытать и мучить эти создания. К охоте мужчина всегда подходил с умом, даже с хитростью. Чаще всего он нанимал допплера, способного принять форму любого человека или зверя. Он излучает ту же ауру, что и существо, в которое он обратился, поэтому его практически невозможно отличить о того, кого вы знаете. Это в сочетании с невероятным интеллектом и находчивостью могло бы сделать из допплеров идеальных наемных убийц или воров, однако по природной доброте и робости они стремятся избегать кровопролития любой ценой. Так что, пожалуйста, будьте осторожны. Подумайте: вы уверены, что с вами именно тот человек, за которого вы его принимаете?