Другой герой

— Можно пролежать тут ещё примерно вечность? — едва слышно выдохнула Заклинательница, прислушиваясь к шуму слабого ветра и краткого звона ключей. Взгляд в небо, на начинавшие выглядывать звёзды, был вопросительным. — Твоя вечность закончилась, — ответили ей, впрочем, не звёзды и даже не ветер. Разумеется, Лаксус нашёл её. Разумеется, Люси его не заметила, но вздрагивать от неожиданности сил не было. — Ты не самая яркая звёздочка в небе, и уж тем более ты не Солнце, ты знал? — включив столь необходимую ей сейчас пассивную агрессию, спросила Сердоболия. — Разве? Мне казалось, мир вертится вокруг меня, — совершенно не задетый этой едкостью, спокойно ответил Дреяр. Впрочем, присаживаться рядом мужчина не спешил, оставшись стоять в шаге от девушки. — Во всяком случае, твой, — хмыкнул он, не оставаясь в долгу. — Ты последний в списке, — отмахнулась Люси, которую, напротив, задевало буквально каждое слово. Она была слишком уязвима, чтобы играть. — Не льсти себе, — совершенно в привычной ему манере парировал Лаксус, заставив Заклинательницу сильнее сжать руку на ключах. Те, впрочем, не ответили ей ни единым звуком. — Ты не убил меня, когда был шанс, но ерепенишься до сих пор, — нервно усмехнувшись, выдохнула резко Сердоболия. Успокаиваться не хотелось: злость наполняла неожиданно приятным теплом. — Сказка о наивной принцессе, — рассмеялся Дреяр, лишь подливая масла в огонь, — шанс у меня есть всегда, малышка, да только мне чести не сделает такой поступок, таких жалеть и защищать нужно, — вроде даже с толикой заботы и теплоты, пусть и в той степени, что присуща ему, произнёс Лаксус, вонзая в хрупкое девичье сердце стрелы, подписанные её бесполезностью и ничтожностью. — Зачем ты пришёл, Дреяр? — процедила несчастная Заклинательница, готовая прямо сейчас совершить тысячу и ещё несколько безумных поступков.       В голове её мельтешили идеи одна лучше другой. Может, вцепиться ногтями в глаза? Что, если вызвать самых сильных духов? Задеть словесно, найти уязвимое место? Тарабанить кулаками его везде, куда руки дотянутся? Накричать благим матом и гордо уйти? Плюнуть в лицо? Кинуть горсть земли? — Я же сказал: таких нужно жалеть и защищать, — разъяснил, едва ли не разжевал, Лаксус с тяжким вздохом. — Таких — это каких? — с откровенным оскалом уточнила Люси, перебирая все возможности причинения вреда мужчине. — Бесполезных? Слабых? Бесхребетных? Ненужных? — Устав лежать, Сердоболия вскочила на ноги и наконец встала перед Дреяром, вынудив его обратить на себя всё своё внимание. — Ну же, Лаксус, давай, расскажи мне, какая я обуза и для команды, и для гильдии, какая я шлюха с развитой безвкусицей, какая я тупая блондинка, убежавшая с нагретого местечка, какая я высокомерная сука, тешащая своё эго в лучах заботы друзей! Вперёд, — активно жестикулируя и даже не следя за эмоциональностью мимики и голоса, распалялась девушка. — Зачем мне рассказывать то, что ты только что прокричала? — пожал плечами мужчина. Просто пожал плечами. Кажется, больше всего Люси задело как раз то, что он делает это так равнодушно. — Или ты ждёшь, что я всё опровергну? Скажу, какая ты замечательная, ангел воплоти или, наоборот, роковая женщина, сразившая меня наповал? Или ждёшь слов о том, что ты невероятно талантливый маг, который вскоре сумеет всем нос утереть и стать незабываемым волшебником в истории? Мне стоит раскланяться? Бить челом? Носить тебя на руках? — Лаксус говорил всё это спокойно, без какого-либо напряжения, словно бы читал сводку о выполненном задании, которое заняло от силы пять минут. — Чего ты от меня ждёшь? — Да чтобы ты вёл себя как нормальный друг! — взорвалась Люси. — Мать твою, Дреяр, я что, многого прошу? Ты, блять, можешь поддержать меня? Успокоить? Сказать, что это не страшно, что я могу хоть что-то, что может помочь? Что я живу не зря? Хотя бы в тот момент, когда я в отчаянии, когда я не нахожу сил на все эти игры, когда я теряю буквально себя?! Можешь ты хоть раз сказать «прости»? — В том-то и дело, что удел слабых — просить поддержки сильных, — чуть склонив голову и тут же вернув её обратно, выдохнул Лаксус, прикрыв глаза, мол, вот уж жалость. — Какая же ты тварь, Дреяр, — сипло прошептала Сердоболия, не зная, что может вывести её из себя так же сильно, как реплики этого мага. — Правда нынче не в моде, принцесса? — усмехнулся мужчина. Удивительно, как его забавляли даже такие чувства, словно бы он не понимал, что так бывает, как это в самом-то деле больно.       Слов у Люси, пожалуй, не осталось за пеленой ярости. Пальцы впились в ключи мёртвой хваткой, магия внутри словно бы клокотала, в разуме билась мысль, что Лаксус сейчас слаб из-за игр, у неё есть элемент неожиданности и сила вырвавшихся и застеливших разум чувств. Слово, движение, взгляд, поза, выдох — девушка ждала чего угодно, словно спускового крючка. — Вчера, ведь буквально вчера ты был дружелюбным, даже утром шёл на контакт, не без грехов, но, боже, почему ты сейчас общаешься со мной так? — сделав над собой невероятное усилие, чтобы найти хоть крупицу разума, горько выдохнула Сердоболия. — Я с тобой искренен, принцесса, ведь именно это я и обещал, — сложив руки на груди, пояснил Дреяр. — Мы едва ли не каждый день разбираем свои ошибки и недопонимания, а между этим обсуждаем твои мысли о Драгниле и издеваемся друг над другом. — Но ты же был нормальным! — отчаялась Люси. — Ты обнимал, укладывал спать, приходил на чай, пусть и со своими заморочками, но ты заботился. Ты ведь изменился, я же стала нужной тебе… — растерянно прошептала Заклинательница. Она чувствовала себя морально обнажённой, словно даже ветер мог причинить ей боль. — Я не обещал носиться с тобой как с маленькой, я дракон, но я не Нацу, — рыкнул мужчина, хоть эмоции его и близко не стояли с эмоциями Люси. — Да что ты заладил с ним? — раздражённо нахмурилась Сердоболия. — Он просто разгильдяй, но вот кое-чему ты мог бы у него поучиться. — Поздно пытаться меня учить, принцесса, — хмыкнул Дреяр, — я от тебя только и чую, что его запах, будто я с Драгнилом под ручку хожу как с подружкой. — Я не… — начала было спорить Люси, но Лаксус перебил её: — И уж тем более я не собираюсь брать уроки дружбы с тобой. — Так что же тебе от меня нужно? — отклонив голову и вздёрнув бровь, усмехнулась Сердоболия. — Ты, — просто и ожидаемо ответил мужчина. — Мне очень нравится играть с тобой, принцесса, только в этой игре многовато посторонних и истерик. — Ты тоже так себе игрок, — не осталась в долгу Заклинательница. — Без этого мне было бы скучно, — улыбнулся Лаксус. Удивительно, как любая улыбка у этого дракона превращалась в настоящий оскал. — Правила устанавливают двое, — твёрдо сказала Люси, не желая уступать вновь. — А не мала ты мне условия ставить? — неприятно усмехнулся Дреяр, явно указывая на своё превосходство, желая выиграть без усилий. — Без этого мне было бы скучно, — процитировав его же слова, пожала плечами девушка, чувствуя, что клёкот эмоций утих. — Удиви меня, и я приму это правило, — неожиданно пошёл на компромисс Лаксус, и у Люси перехватило дух: он пошёл навстречу. Такое возможно! — Просто удивить? — опешила Сердоболия, сразу же ища подвох. — Ха! Ну да, «просто» удивить, — потешался Дреяр. — Я думал, мы достаточно знакомы, чтобы ты понимала, как это непросто. — Мы достаточно знакомы, чтобы я понимала, какой шаг ты делаешь с этими словами, — переступив через свои задетые чувства, парировала Заклинательница. Пальцы разжались, ключи, словно с облегчением, звякнули. — Но до того момента не жди, что моё внимание сконцентрируется лишь на тебе. Тебя ведь это раздражает? Что в наших играх есть Мира? — легко попав в цель, спросил Лаксус. Ему-то и ответ не был особо нужен, но почему бы не подначить девчонку сказать это лишний раз? Да, чужая ревность его персоны приносила мужчине удовольствие. Чужая ли? Скорее, её ревность. — Да, это, — не став ломаться — не то было состояние, — кивнула Люси. — Значит, условия такие: я удивляю тебя, и ты уделяешь внимание исключительно мне, становясь нормальной поддержкой, — проговорила вслух она, чтобы не было недомолвок. — Эй, малышка, я не обещал… — начал было спорить Дреяр, но их разговор прервали. — Лаксус, боже, вот ты где! — крикнула запыхавшаяся Миражанна, которая увидела знакомую широкую спину. Мужская фигура скрывала за собой Люси, которую застали врасплох. Как она снова их нашла в неподходящий момент? Что за совпадения! — Как великодушна к тебе судьба, Сердоболия, — с усмешкой покачал головой Убийца драконов: его самого это уже то ли забавляло, то ли даже раздражало. — И правда, — холодно и, быть может, даже кровожадно ухмыльнулась Люси.       Кто знает, может, виноваты эмоции, которые в одночасье захлестнули с головой, а может, разум решил, что это будет идеальным выходом. Решение было принято моментально, и ничто не могло помешать исполнению задуманного: казалось, Заклинательница способна была и Духов всех разом вызвать, и горы свернуть, коли пожелает.       Никаких преград, никаких колебаний — лишь идея, бившаяся в голове набатом, и секунды, необходимые для выполнения плана. Девушка сделала решительный шаг вперёд — сердце, до того замершее, как и весь мир для неё, запустило набирающий темп обратный отсчёт — и обхватила мужское лицо ладонями, не оставляя сомнений ни в себе, ни в своих намерениях. Пальцы слегка уколола лёгкая щетина, и это чувство только подстегнуло Люси. Пришлось встать на носочки и буквально потянуть мужчину на себя — Лаксус, повинуясь этому желанию, наклонился. Ей-богу, Сердоболия на миг увидела, как его глаза загораются и становятся драконьими! «Изумительно», — только и успела подумать она. Он впервые показался ей изумительным.       Больше никаких действий и никаких лишних секунд. Люси поцеловала его, решительно, напористо, слишком уверенно для своего образа милой слабой подружки. Девушка удивилась: мужские губы не были сухими, и почему она вообще решила, что они должны быть такими? Она ощутила терпкий мужской запах и едва ли не утонула в этом моменте. Неужели целовать всегда так приятно? Почему же с Нацу всё было иначе? Сколько всего ещё хранит её сердце по отношению к этому чёрствому дракону? Ещё одно движение губ — и во рту появился едва уловимый горький, но свежий привкус. Забавно, вкус Дреяра можно было худо-бедно сравнить с грозовым облаком, но это так, для строк романа, а в реальности это было похоже на мятный алкоголь. Во всяком случае, чувство появилось именно пьянящее.       Лаксус был удивлён, хотя скорее даже поражён и повержен на какое-то время. До последнего мужчина думал: не поцелует. Переведёт в шутку, сделает нечто неожиданное, разыграет сценку для Миражанны — что угодно, но не сделает это так прямо. Пылко ли Люси его целовала? Пожалуй, нет. Уверенно — это да, будто бы делала это десятки раз или тренировалась днями. Понравился ли Дреяру этот поцелуй? Чёрт подери, да. До одури. И мужчина не мог пока точно сформулировать даже для себя, почему едва ли сдержался от того, чтобы взять дело в свои руки и показать девушке, каким бывает подобный порыв. К счастью, самообладания Убийце драконов хватало, чтобы не усугублять ситуацию. Удивила ли его Сердоболия? Возможно, если бы она сделала это иначе, если бы сделала это позже и не при Мире, ответ был бы отрицательным, но да, Лаксус удивился, и эта девчонка выиграла своё право ставить ему условия. «Вот тебе и игры с маленькими милыми принцессами», — подумал про себя Дреяр, когда Люси, наконец, разорвала их поцелуй. Мужчина с досадой понял, что к её, чуть сладковатому, запаху у него вырабатывается зависимость. И как это шлейф Драгнила исчез? Иммунитет развился? — А что здесь… происходит? — со своей привычной милой улыбкой поинтересовалась Штраус, успевшая дойти до пары и увидеть своими глазами касания их губ. Никаких сомнений: Люси и Лаксус целовались. Мужчина смерил её взглядом. — Лаксус? — посмотрев ему в глаза, вновь спросила Миражанна. — Мы поцеловались, Мира, — спокойно пояснил и так очевидный факт Дреяр, кажется, в голосе его сквозил холодок.       Ветер притих, решив не мешать развернувшейся сцене. Люси отходила от содеянного и терялась во вновь нахлынувшем море чувств, Миражанна оставалась внешне дружелюбной, однако Лаксус прекрасно видел, как разгорается пожар на дне её взгляда. Рано или поздно этому суждено было случиться. Видимо, судьба решила, что лучше рано.