***
Через пятнадцать минут Блум сидела за барной стойкой во «Фрутти Мьюзик» вместе с черноволосой девушкой её возраста. — Так ты уезжаешь? — Да. Митси выглядела как всегда расслабленной и уверенной в себе, но Блум видела, что рука, держащая бокал, слегка подрагивает. Ей от этого было грустно. Митси не хочет показывать, насколько ей печально слышать об отъезде Блум, она не хочет терять перед ней лицо. Она могла сколько угодно позволять Блум вести себя перед ней словно упрямое дитя, но не могла ответить тем же. — Случилось кое-что, из-за чего мне придётся сменить школу. Но, — она задумчиво повертела в руках бокал, видя в нём отражение своего кислого лица, — там я смогу узнать больше о моих биологических родителях. — Ох, ты всё ещё об этом?! — Митси раздражённо выдохнула. Её тон стал более резким и раздражённым: — Я же говорила, прекрати заниматься этой ерундой! — Для меня это не ерунда, — на удивление в этот раз Блум ответила ей спокойно. Обычно эта тема была извечным предметом ругани и ссор. — Блум, у тебя уже есть родители. Зачем ты ищешь ещё одних? Хочешь быть супер-ребёнком с двумя парами надоедливых, запрещающих всё взрослых? Блум горько усмехнулась. — Мне тебя не переубедить, да? — она постукивала пальцами по стеклу стакана. — А что ты скажешь ему? Он знает, что ты уезжаешь из города? Что будет с вашими отношениями? — Я… — Блум запнулась, не зная, что сказать. — Ты не позвала его только поэтому? — ей не требовалось слышать ответ, чтобы догадаться. — Митси! — Блум окликнула её, одарив укоризненным взглядом. — Я… Я хотела позвать его, но потом передумала. И вообще, давай не будем об этом! Я пришла попрощаться с тобой, надеясь напоследок весело поболтать о всяких глупостях. А не вести разговор о моей личной жизни, которую ты и так не одобряешь. Или… ругаться. Митси нахмурилась, сверля Блум раздражительным взглядом. Но затем отвернулась и сделала несколько больших глотков своего коктейля, осушив бокал. Милая розоволосая девушка-бармен отвлеклась от протирания стаканов, чтобы поставить перед Митси новый коктейль. Она весьма понимающе добавила в него больше алкоголя, на что Митси одобрительно подмигнула ей. Сегодня она точно собирается напиться. — Эй! Не пей так много с самого утра! — Отстань, рыжая! — фыркнула девушка, отмахнувшись от неё. — У меня весьма поганое настроение. Как только увижу Энди, тоже заставлю его пить вместе со мной. Сегодня он играть не будет! И не отделается от меня, пока мы не осушим весь этот чёртов бар! — Митси, не смей! — взмолилась Блум. — Ахах, а что ты мне сделаешь? Ты будешь уже далеко отсюда, — очевидно-провокационным тоном ответила Митси, желая сказать, что если Блум хочет защитить этого парня, ей следует остаться и никуда не ехать. Блум раздражённо зарычала и вырвала уже третий коктейль из её рук. — Эй?! А ну верни! Ох, да я просто закажу другой, думаешь, мне это чего-то стоит? Блум взглянула на неё, а затем перевела всё внимание на бармена. Бармен профессионально улыбалась ей. — Рокси, не смей наливать ей алкогольные напитки! — Прости, Блум, но Митси приносит четверть прибыли «Фрутти Мьюзик», — девушка снисходительно улыбнулась. — Рокси! — Забей, Блум, — вальяжно произнесла Митси. — Рокси, твои фруктовые коктейли потрясающие, продолжай в том же духе, милая. — Агрх, Митси! «Иисус, как избавить эту безнадёжную девушку от алкогольной зависимости?!» — раздражённо шипела Блум. Только в такие моменты она искренне верила, что с проблемами головы Митси может справиться только чудо. Митси посмеивалась, смотря, насколько она раздражена из-за такой мелочи. Её всегда забавлял этот ребёнок, пускай они и были одногодками. В её глазах Блум наивна и даже как-то чересчур невинна, и таковой она оставалась всегда, сколько бы лет они ни были знакомы. В этом была очевидная прелесть Блум. В какой бы грязи Митси не погрязла со своим отношением к жизни и к людям, она всегда может прийти к Блум за поддержкой. Блум никогда не разочаруется в ней, что бы она ни натворила, и не обидится на её грубые, произнесённые в порыве ярости или гнусных чувств слова. Митси была грубым и самоуверенным человеком, из-за чего часто влипала в неприятности. Но она просто не могла вести себя иначе, быть доброй, правильной и законопослушной. Она была… слишком озлоблена на этот мир. А теперь этот мир собирался отобрать её «солнышко». Пальцы непроизвольно крепче сжали бокал. И она вынуждена позволить миру это сделать. Когда они немного успокоились, то вновь вернулись к разговору. — Я не хочу видеть его, потому что если увижу, я… я уже не смогу уехать. От этих слов Митси будто бы проснулась и резко поднялась, выкрикнув: — Так, я иду звать Энди! Если он обладает подобной силой, пускай сейчас же тащит свою задницу сюда! Блум резко и с силой надавала на плечо Митси, с грохотом усадив её обратно: — Энди сейчас на репетиции! Сядь и сиди смирно! Иначе на одну целую ногу у тебя станет меньше. И я не шучу! — У меня всё ещё есть вторая и милая малышка Рокси, — серьёзно и абсолютно бесстрашно парировала Митси. Лишиться ноги, лишь бы лучшая подруга осталась? Как дёшево! Она просто потом бросит деньги во врачей, и обе её ноги будут целы. — Если Рокси дорог бар её отца, она тебе не поможет, — Блум улыбалась, но это была злая улыбка. — И если кому-то из твоих друзей дорога жизнь, они тоже не пошевелят и пальцем, если не хотят загреметь в больницу! Угроза оказалась эффективной. Когда Блум злилась, она была очень страшной и убедительной. — Я… поняла, — испуганно дрожа, пролепетала очень тоненьким голоском подруга. Блум убрала руку с её плеча. — Так… ты не собираешься сказать об этом Энди? — уже осторожно спрашивала Митси, понимая, что угрозы Блум не шуточны. Теперь она старалась верно подбирать слова, чтобы лишний раз не злить её. — Как раз об этом я хотела попросить тебя. Можешь передать ему это? — Блум достала из своего рюкзака конверт и положила на барный стол между ними. — Расставание через письмо? — Митси хмыкнула, пытаясь сдержать улыбку, которая так и норовила растянуться на её лице. — Пожалуй, я первая, кто сообщит ему, что он — неудачник, которого бросили через записку! Готова поспорить, он проплачет три дня! — как бы она ни старалась, из её горла всё же вырвался злорадный смех. Она была настолько рада, что не смогла бы скрыть это, даже если бы искренне захотела. — Митси, — с угрозой позвала её Блум. Она уже всерьёз рассматривала версию, что Митси специально раздражает её, чтобы оказаться избитой напоследок. — Если я узнаю о чём-нибудь таком, уже ты загремишь в больницу, и не важно, кто скажет об этом Энди, с последствиями будешь сталкиваться ты. Они обе понимали, что шутят, и бармен это понимала, потому не вызывала охрану, хотя происходящее со стороны выглядело как нарастающий конфликт. — Ах, а в средней школе из вас вышла такая красивая пара Ромео и Джульетты, — фыркнула девушка, предаваясь ностальгии. — Я не расстаюсь с Энди. Начнём с того… — она отвернулась, тон её голоса с шуточного изменился на отстранённый, — что мы и не встречались. Митси изогнула бровь, но поняла, что Блум этого немого вопроса, жаждущего продолжения истории, не видит. — Вы разве не ухлёстываете друг за другом уже три года? Даже нет, вы были близки ещё с младшей школы, — с нескрываемым удивлением в голосе спрашивала Митси, внимательно наблюдая за реакцией подруги. У неё с трудом укладывалось в голове, что эти двое смогли от неё что-то скрыть. Тем более, что-то подобное. — Ухлёстывала, — Блум грустно улыбнулась. — Энди милый. Он ни за что не обидит ни одну девушку. Если у него действительно есть ко мне какие-то чувства — ну, помимо жалости — я узнаю об этом, когда вернусь. Поэтому, Митси, так важно передать это письмо. Я… — произносить эти слова ей было по-настоящему больно и неприятно, будто она собственными руками сдирала с себя кожу, сам их смысл был противоестественен для неё, — не хочу его видеть. В письме Блум достаточно чётко изложила свои мысли и условия. Она впервые за эти три года была настолько честной. Но эта честность для неё стала обоюдоострым мечом. Если у Энди нет к ней никаких чувств, при следующей встрече они останутся друзьями, если не отдалятся совсем. Если же есть… Блум не приходилось на это надеяться. Она просто хотела наконец положить конец этим безнадёжным отношениям, где один любит, а другой смиренно принимает и пытается подыгрывать. Если Энди вступил в эту связь из сочувствия и сострадания, её следует разорвать, чтобы они оба наконец смогли пойти своими путями. Может, Блум и не сумеет найти того, кто смог бы заменить в её сердце занятое Энди место, но... Энди заслуживает лучшего, он заслуживает счастья. А с ней он несчастлив. — Блум, я не думаю, что всё обстоит именно так… — серьёзно сказала Митси, надеясь достучаться до неё. — Энди действительно любит тебя. — Как и тебя, — она глупо улыбнулась. — Как и всех своих друзей, — Блум вздохнула в очередной раз за этот долгий разговор: — Из френдзоны трудно выбраться. — Я… не понимаю этого, — Митси нахмурилась, а её голос от нервозности немного повысился. Она быстро затараторила: — Почему вы не можете просто быть такой же обычной парочкой, как и все? Зачем всё так усложнять? Энди любит тебя, ты любишь Энди! Разве это не хорошо? Не услышав ответа, она залпом выпила очередной коктейль, едва не уронив его и пролив немного напитка на стол. Её губы немного подёргивались от раздражения. — Ты пожертвуешь своими отношениями, пускай и неудачными, ради поиска призраков? — Митси, я уже говорила, что у меня нет выбора, кроме как уехать. Случилось кое-что, о чём я… пока не могу тебе рассказать. — Секреты, Блум? От меня?! Я думала, мы с тобой лучшие подруги! — Митси! — голос Блум был полон отчаяния. — Я понимаю. Прости, — она на какое-то время опустила голову, замолчав. Затем снова посмотрела на Блум, уже улыбаясь так же как обычно: — Раз так, иди и задай там всем жару! Я не прощу тебя, если ты позволишь кому-то там тебя обидеть! Блум улыбнулась: — Разве тебе не стоило сказать, что ты придёшь и побьёшь моих обидчиков? — Нет! — она широко улыбнулась. — В том, что тебя задирают, будешь виновата только ты. Поэтому бить буду тебя! «Ну, не говоря уже о том, что ты не сможешь побить волшебника, даже если сильно захочешь», — Блум улыбалась, допивая свой коктейль. Один единственный за всё время, безалкогольный. Рассматривая стены и стойки бара, Блум чувствовала, что будет скучать по этому месту. Как и по таким посиделкам с Митси и музыкальным вечерам с Энди. Энди со своей группой потрясающе играют. Может, именно тогда, когда Энди впервые взялся за гитару, она в него и влюбилась. Ещё через полчаса Митси сидела в баре одна. Утром здесь было мало людей, в основном редкие семьи с детьми и парочки на свидании, редко можно было увидеть таких одиночек как Митси, которые либо наслаждались коктейлями и закусками, либо занимались работой вне дома. — Это дитя пропадёт в одиночку, — вздохнула Митси, прижавшись щекой к холодной поверхности барной стойки. — Если бы я не знала, что вы мои одногодки, я бы решила, что слушаю сорокалетнюю женщину, чья дочь сбежала с каким-то мерзавцем, — Рокси профессиональными движениями протирала только вымытые тарелки и складывала их в ряд чистой посуды, который снова будет использован для следующих клиентов. — Ро-о-о-окси, — завыла опечаленным голосом Митси. — А ты не хочешь поступить в мою старшую школу? Рокси насмешливо фыркнула: — Мне это не нужно. Если я оставлю отца одного следить за твоими друзьями, уже этим вечером полиция прикроет наш бар. — Какая ты грубая. Выскочка! Рокси улыбнулась. Митси подняла конверт, долго в него вглядываясь, не отлипая щекой от твёрдой поверхности барного стола. Если бы они не были друзьями, она бы точно разорвала его или даже выбросила. Ей и сейчас очень хотелось это сделать. Может, если Блум услышит, как её парень места себе не находит, разыскивая её повсюду, она одумается и вернётся? Митси замотала головой. Она недостаточно смелая для этого. Иногда нужно отпускать людей, даже если ей очень не хочется этого делать. — Что ж! Сегодня я точно отыграюсь на Энди, — зло улыбнулась Митси, выпрямляясь на стуле и снова осушая бокал. Последний, прежде чем нагрянуть на репетицию их общего знакомого и устроить там громкую сцену.***
Блум стояла перед дверью своего дома, собираясь взяться за ручку и войти. Она всё ещё размышляла, хорошая ли это идея — покидать Гардению. Мало того, что Митси останется без присмотра и сможет влипать в разного рода проблемы и учинять другим неприятности, так она пообещала, что устроит «счастливую» жизнь Энди. Ей уже было заранее жаль его. К сожалению, нормальных друзей у неё не было. Только такие мстительные неадекваты как Митси. Со вздохом она всё же открыла дверь: «Надеюсь, никто не погибнет, пока меня не будет». На пороге гостиной её уже ожидали Майк, Ванесса, Стелла и её чемодан, скромно стоявший у стены. — Ты готова? — спросила Стелла, снимая кольцо с пальца и подбрасывая вверх. Оно прямо на глазах превратилось в скипетр, который фея ранее использовала для сражений с монстрами. — Дороги назад уже не будет. — Я готова, Стелла, — она ухватилась за ручку своего чемодана, а затем, крепко сжав челюсти, чтобы подавить нахлынувший приступ слёз, развернулась, чтобы попрощаться с родителями: — Мама, папа, мне пора. Я обязательно вернусь на ближайших каникулах. — Ох, Блум… — Ванесса прижала руки к груди, чтобы сдержать очередной порыв обнять её. Если они так продолжат, то точно не смогут отпустить её. Кто бы мог подумать, что их дочь так быстро и неожиданно покинет дом? Она никак не могла принять, что этот день настал так скоро. — Хорошей учёбы, милая, — отец решил напоследок дать несколько «безумно важных» советов, которые Блум и сама знала, но… слушать их сейчас было так трогательно. — Не ищи приключений и не влипай в неприятности. Если завидишь монстра, подобного вчерашнему, сразу же убегай! Не будь безрассудной! Защищать учеников — это задача учителей, а не других учеников! — Майк! — Ванесса перебила его, хотя он только начал разогреваться. — Что? Мы понятия не имеем, куда наша дочь отправляется! — Пап, не волнуйся, — Блум улыбнулась. — Я буду придерживаться этих правил. Я уже поняла, что не со всеми опасностями я могу справиться. И буду вести себя осторожно, чтобы вернуться целой и невредимой. А ещё… я буду часто звонить. Она собиралась придерживаться этих правил ровно до тех пор, пока не сумеет за себя постоять. Или пока обстоятельства не вынудят её нарушить данное родителям слово. Впрочем, она поступала так и ранее, не так ли? — Полагаю, на этой ноте мы можем закончить с прощаниями. Простите, что не приглашаю вас посетить школу, но… мы и так уже опаздываем. Не волнуйтесь, — Стелла подмигнула, — я прослежу, чтобы с Блум ничего не случилось. Стелла взмахнула скипетром. И в следующий миг перед глазами Майка и Ванессы они растворились прямо в воздухе. Они в оцепенении наблюдали за пустым местом в гостиной ещё несколько минут, а затем обнялись. Супружеская пара искренне надеялась, что с их дочерью всё будет хорошо. На мгновение, пока они перемещались, у Блум закружилась голова. Они летели в быстром потоке в пустом пространстве. Или же оно только казалось пустым тогда, как на самом деле они со скоростью, превышающей скорость света, неслись через всю галактику. В считанные минуты перед глазами перестал мерцать разноцветный свет и появилась далёкая зелёная трава, на которую обе девушки упали. Ну, точнее, упала Блум, а Стелла ловко приземлилась на ноги. Она улыбнулась, тихо посмеявшись над неуклюжестью землянки, хотя и понимала, что к телепортации надо привыкнуть. Она-то пользовалась этим методом перемещения часто, а для Блум это было впервые. Блум ошеломлённо оглядывалась по сторонам, с трудом вспоминая о том, что надо не только смотреть, но и дышать. Их окружал сказочный лес и сверкающее кристальной чистотой озеро, а вдали виднелись пики башен приятно-розового замка с голубыми стёклами больших окон. Маленькие зверьки, птицы и звери побольше спокойно и безбоязненно бегали по лесу и лазали по деревьям. Возможно, с её зрением было что-то не так после перехода, но казалось, будто всё мерцало волшебным золотым блеском. Если у Блум ещё оставались сомнения по поводу всего, сказанного Стеллой, то сейчас они рухнули, разбившись вдребезги. По лесу гуляли причудливые маленькие создания, которые, завидев их, осторожно приблизились. Стелла с удивлением наблюдала, как они подходят к Блум, выражая дружелюбие и доверие. — Это… необычно. Волшебные животные из Сумрачного леса довольно пугливы, чтобы приближаться к людям. Ладно, — Стелла сказала громче и уже без такого явного шока, — вставай! Нам нужно поспешить в школу. Блум последовала приказу, оттряхнула грязь с одежды и схватила ручку чемодана, последовав за Стеллой. Она с недоумением спросила, взглянув, насколько далёк замок: — А почему мы высадились здесь, а не у ворот школы? — А-а-а, ты же не знаешь, — Стелла сначала оглянулась, будто этот вопрос сам по себе был странным, но затем вспомнила, что имеет дело с землянкой. — Вокруг школы установлен защитный барьер, не пропускающий неволшебных существ в Алфею. Поэтому мы приземлились здесь — неподалёку от купола. Если бы его не было, все эти зверьки с удовольствием бы пробрались на школьную кухню, чтобы полакомиться тем же печеньем, — пошутила Стелла, но собеседница восприняла её слова всерьёз. Блум задумалась: а это неплохой способ бороться с антисанитарией из-за живности. Во многих ресторанах грызуны и мелкие вредители были извечной проблемой. Здесь же, благодаря барьеру, такие проблемы были невозможны. Ей всё больше нравилась эта школа. Дело в том, что насекомые тоже были очередным пунктом в чёрном списке Блум, рядом с кроликами. Когда они шли к школе, зверьки всё ещё будто заворожённые следовали за ними. Блум показалось, что они как будто провожают её. Что с ними такое? Они чувствуют, что она — землянка? Когда они дошли до барьера и пересекли черту, звери ещё какое-то время смотрели им вслед, а затем разбежались. Блум отметила это явление как ещё один вопрос к здешним преподавателям — нормально ли что животные следуют за феей. Она потихоньку свыкалась с мыслью, что теперь будет феей. Хотя сомневалась, что магия, убивающая собак, может относиться к свету. Разве что в волшебном измерении нет привычного утрированного представления о добре и зле, что герой не может убивать, а злодей, наоборот, обязан. Тогда её всё устраивало. Стоило им пересечь барьер, как школа была как на ладони. По крайней мере, так казалось. Им всё ещё требовалось идти в течение получаса по горной тропе, пока они не вышли на финишную прямую, откуда виднелись ворота школы. — Похоже, мы опоздали на вступительную речь директора, — расслабленно сказала Стелла, проходя вместе с Блум через ворота. — Но ничего страшного, я уже слышала её в прошлом году и могу тебе пересказать слово-в-слово. Она довольно короткая и занудная. Во дворе замка было не так много людей. И, как сказала Стелла, это в основном старшие курсы, которые ранее наблюдали за первогодками, а сейчас размеренно болтали между собой. Стелла подошла к одной из девушек, чтобы узнать, как давно всё началось. Группа первогодок ушла следом за директором полтора часа назад. — Мне нужно встретиться с директором, — немного взволнованно произнесла Блум, осматривая замок. Архитектура этого места завораживала. — Ты можешь помочь мне найти его, Стелла? Блум держала в голове, что ещё не поступила в Алфею в отличие от всех, кого она видела вокруг. Она весьма сомневалась, что в такой престижной по словам Стеллы школе не рассматривают заявления абитуриентов прежде, чем зачислить их в школу. К тому же, школу с общежитием. Блум оставалось только надеяться, что её не выгонят из такого поистине королевского места. Она впервые видит, чтобы для школы выделяли целый замок. Это определённо роскошное место, в которое наверняка сложно попасть и необходимо записываться заранее. Но её ситуация критическая. Судя по тому, что барьер пропустил её, она — определенно волшебное создание, которому здесь самое место. Блум надеялась, что, поговорив с директором, сможет если не попасть в список учениц Алфеи, то хотя бы получит необходимую помощь и рекомендации, что ей следует делать. Волшебное измерение не показалось ей варварским местом, по крайней мере, такое впечатление оно оставляло на первый взгляд. Стелла с сомнением посмотрела на Блум: — Ты уверена? Директор хоть и милая женщина, но кто знает, как всё закончится, — в руках Стеллы из воздуха и сверкающих звёзд появилось письмо. — Я могу помочь тебе. Мы можем представить тебя именем моей подруги, которая отказалась в этом году приезжать в Алфею. Ты отучишься какое-то время, а когда объявится настоящая Варанда Каллисто, мы поставим школу перед фактом. Блум нахмурилась. Ей эта идея совершенно не нравилась, даже если у неё был шанс на успешное осуществление. Но всё же это был обман. Бессмысленный и чреватый последствиями обман. Да и где вероятность, что в списках поступивших нет фотографий новых студентов? Это не сработает. — Так не пойдёт, Стелла. Если директор откажется принимать меня, я просто поинтересуюсь насчёт других волшебных школ. — Но тогда нам придётся разделиться, Блум! А я обещала твоим родителям, что с тобой ничего не случится! Как я смогу присматривать за тобой, если ты уйдёшь? Из дверей парадного входа Алфеи кто-то вышел, похожий на преподавателя. Со строгим прожигающим взглядом женщина осмотрела периметр. Встретившись глазами со Стеллой, она будто нашла свою добычу, и ринулась к ним. — Блум, решайся! На нас движется цербер, — тихо взвизгнула Стелла, чьи волосы встали дыбом. Она резко отвела взгляд от приближающейся дамы, будто бы и не заметила её. Стелла предчувствовала, что сейчас ей устроят взбучку за опоздание. Что ж, год начался с замечания. Блум решительно покачала головой. Фее солнца оставалось только вздохнуть и принять это. Даже если она попытается взять ситуацию в свои руки, Блум, скорее всего, воспротивится. К тому же… с навыком мисс Гризельды на то, чтобы раскрыть истинную личность Блум, не уйдёт много времени. — А-ха-ха, — она нервно засмеялась, повернувшись к подошедшей и настойчиво стучавшей пальцами по её плечу женщине, — добрый день, мисс Гризельда, как провели каникулы? — Благодаря вам — очень хорошо. Из-за вас и ваших шуток с лабораторией зелий у меня прибавилось бумажной работы, — она перевела свой острый взгляд на Блум: — Ваше имя? — Ах, это… — Блум, — прежде, чем Стелла успела что-либо придумать, как её следует «правильно» представить, её опередила сама Блум, стоя перед Гризельдой уверенно и спокойно. — Я бы хотела поговорить с директором школы. Можете ли вы проводить меня? Гризельда не помнила такого имени в списке, хотя она и не знала его назубок. Запоминать имя каждой девчонки, что не раз причинит ей головную боль в течение пяти лет, было пустой тратой времени и сил, она ещё успеет узнать всех в течение года и завести на каждую фею личное досье со всеми замечаниями и нарушениями. Однако… Директор Фарагонда на днях предупредила её, что может возникнуть студент, которого нет в списках, но которого пропустил волшебный барьер. Похоже, речь была именно об этой девушке. Она без лишних вопросов провела её к кабинету директора, не выказав никакого раздражения, чем удивила и Стеллу, и Блум. Стелла следовала за ними, испытывая волнение и чувствуя надобность свидетельствовать о вчерашних событиях. Пускай фея солнца не любила, когда взрослые вмешивались в её дела и мешали веселью, Блум была другой. Блум заумным тоном называла это «халатным отношением к собственной жизни». Она впервые задумалась, что в этом есть смысл. Когда те же слова повторяет одногодка, в них больше авторитета, нежели когда то же самое повторяли её отец или учителя. Стелла приняла решение не только рассказать о том, что случилось с Блум вчера, но и поведать, что происходило с ней, принцессой Солярии, в течение прошлого года и как она попала на Землю. Директор Фарагонда встретила Блум и Стеллу с приятной улыбкой, будто уже долгое время ожидала их.