Что не так с Блум?

Заиграла прекрасная чарующая музыка, и люди начали танцевать. Хороводы платьев и длинных волос, а также голубых плащей пестрили перед глазами. Когда церемонию обсуждали в первый раз, предполагалось, что зал будет залит ярким светом, но на финальной стадии разговоров благодаря неожиданному вмешательству ведьм было решено, что на празднике свет будет приглушённый и не раздражающий. Так действительно выглядело лучше, одно это решение изменило всю атмосферу, сделав её более расслабленной и ни к чему не обязывающей, какой и должна быть атмосфера на празднике. — Похоже, вечер проходит лучше, чем все мы ожидали, — с приятной улыбкой обратилась к коллеге леди Гриффин, держа бокал. Она стояла в стороне от танцующих пар, находясь подле Фарагонды и Саладина, своих старых друзей, среди наблюдающего преподавательского состава. Преподаватели не танцевали, но пили напитки и вели дискуссии между собой. В первую очередь они были приглашены наблюдать за безопасностью и регулировать конфликты на стадии их зачатка. От их глаз ничего не скроется. Разумеется, наблюдали они не только за ведьмами, но и феями – никогда не знаешь, что придёт в голову той или иной юной особе, только за этот вечер большинство предупреждающих волшебных жестов пришлось делать в адрес именно фей, а не ведьм. Ведьмы в отличие от учениц Алфеи понимали и умели наблюдать, поэтому они заметили, что администрация за всеми зорко следит — ни один трюк не пройдёт. — Может, будем проводить балы вместе каждый год? — высказал опасное предложение Саладин, директор Красного Фонтана. Ему, в общем-то, было всё равно на эти существовавшие в обществе распри. Он не накладывал никакого вето на взаимодействия своих учеников ни с феями, ни с ведьмами. Фарагонда усмехнулась вместе со всеми, но это не прозвучало так уж естественно, и Гриффин обратила на это внимание. Ведьма прекрасно понимала, что изменить отношение общественности крайне тяжело, и одними балами этого не сделаешь. Фарагонда в этом не виновна, она лишь поддерживает тот хрупкий мир, что существует — а он призывает запихнуть общину ведьм в самый далёкий и неприметный угол. Сама популярность Облачной Башни вызывала неудовольствие у многих властей и политиков. Ни один король в здравом уме не примет дочь-ведьму — так звучат их лозунги. Кто-то даже в открытую кричал, что существование учебных заведений для ведьм — это ересь, что эти места плодят злых колдуний, которые потом устраивают разрушения в волшебных мирах и плодят раздор, смерть и разруху. Гриффин усмехнулась, вспоминая, как один из таких особо религиозно и фанатично настроенных сограждан пришёл к ней на порог её Облачной Башни и кричал под окном целое утро, пока его не ударила молния. Причём насколько она знала, эта молния была не волшебной природы. После этого она решила расширить область системы «свой-чужой» волшебного купола, чтобы такие идиоты орали свои бредни хотя бы в нескольких километрах от её окна. Да, она могла наколдовать звуконепроницаемость своему кабинету, собственно, это заклинание всегда работало в утренние и дневные часы, однако она не могла отказать себе в удовольствии иногда выглядывать в окно и видеть, как какой-то узколобый кретин что-то вопит с плакатом в руках, стоя подле леса, пока за его спиной подкрадываются оголодавшие тролли. Это зрелище слишком бесценно. Гриффин была по-настоящему благодарна, что существуют места вроде административного центра Магикса, работники которого очень твёрдо продолжают стоять на той позиции, что планета Магикс — это нейтральная зона, на территории которой политическая дискриминация по отношению к ведьмам под запретом. Таких зон в Волшебном Измерении можно насчитать с дюжину, но все они для ведьминского сообщества невероятно ценны. Ведь только такие маленькие мирки действительно помогают ведьмам улучшать свою репутацию и протягивают руку помощи в этом океане настоящего поствоенного безумия. Гриффин считала разумным и очевидным, что все ведьмы не обязаны нести ответственность за действия тех нескольких человек, что совершали ужасные деяния, нося имя их ордена, но к сожалению, существовали люди, которые были с этим решительно не согласны. Однако эти же люди неловко молчат, когда кто-то напоминает им о тех феях, что добровольно перешли на сторону Зла и по сей день не раскаялись в своём поступке. Используя положительные эмоции, творить ужасные вещи… даже для Гриффин это казалось безумным и непостижимым. Когда она в своё время перешла на сторону Света, она сдала имена каждого участника Зла, которых встречала лично или упоминания о которых ей доводилось слышать. Таким образом она заслужила прощение от общества, не говоря уже о том, что она и в дальнейшем приложила все усилия, чтобы помочь Магиксу одержать победу в прошедшей войне, и была полноправным участником Общества Света. Сейчас никто не сомневался в её авторитете и её заслугах, но к самим ведьмам люди всё ещё относились весьма предвзято, что не могло её не злить и расстраивать, даже если она понимала эту неприязнь. Людям… больно. Они ещё много лет будут испытывать боль и горечь. В этой войне погибли слишком многие, слишком многое было разрушено и безвозвратно утеряно. Поэтому ей оставалось только опустить руки, не прося чего-то большего для своего сообщества. Ей было по-настоящему страшно представить, что происходит с её сёстрами вне таких безопасных мест вроде Магикса, но это уже совсем другая история. Женщина вдохнула поглубже, успокаиваясь, и сказала своим обычным задорным голосом, полным дружелюбия и ехидства: — Что вы, коллега, если мы будем собираться так каждый год, боюсь, что дорогая Гризельда этого не переживёт, — они перевели взгляд на женщину, что казалась моложе них по возрасту, однако мешки под её глазами и нервный тик значительно старили её на десяток другой лет. — Охохо, вы правы. Гризельда, вы уверены, что не хотите отдохнуть? Насколько я наслышан, вы весь день на ногах. Гризельда, стоявшая с прямой спиной чуть поодаль от учителей и ближе к стене, резко повернула к ним голову, посмотрев немигающим жутковатым взглядом. Казалось, она даже не моргала, чтобы ничего не упустить из виду. Гриффин заподозрила, что возможно женщина использовала особое заклинание — орлиное зрение — чтобы видеть весь зал одновременно. И это не говоря уже о синяках под глазами. Она догадалась, что завуч Алфеи не спал уже двое суток как минимум — уж директору Облачной Башни, страдающей от бессонницы, хорошо известны отличительные черты себе подобных. Да уж, причинили ей беспокойств. — Со мной всё в порядке. Я прекрасно справляюсь! Не волнуйтесь, директор, — оттараторила она назубок заученные за десятилетия стандартные фразы. Фарагонда сочувствующе вздохнула. Но она ничем не могла помочь Гризельде. По крайней мере, всё, что можно было сделать, Гризельда уже по отношению к себе сделала. Ей мог помочь только настоящий отдых. — Фарагонда, есть ли у тебя какие-то нарекания к твоему завучу? — Гриффин серьёзным взглядом рассматривала спину Гризельды. — Когда уволишь её, обязательно сообщи мне. Я бы не отказалась от такого квалифицированного сотрудника. Даже если она фея. — Тогда мне самой придётся искать столь же умелого сотрудника. Нет. Не дождёшься, — с улыбкой и высоко задрав нос, мотнула головой довольная её словами Фарагонда. Она и сама знала, что второй такой Гризельды просто не существует. — Хм, какая жалость, — женщина грустно хныкнула, но не особо расстроилась, ведь это была просто шутка. Чуть позже она всё же пообщалась немного с Гризельдой и даже смогла посоветовать ей несколько книг о методах поддержания дисциплины из своей личной коллекции. Обменявшись опытом, женщины почувствовали себя заметно лучше. Гриффин снова прошлась взглядом по танцующим парам и остановилась на девушке в красном платье, серьёзно и с некоторой долей восхищения вглядываясь. Однако привлекло её вовсе не платье — хотя то, что это было волшебное платье, она разглядела с первого взгляда. Она не помнила, когда в последний раз видела у феи настолько густую и мощную негативную ауру. Кто-то вроде неё мог с лёгкостью достичь серьёзных высот в ведьминском ремесле. Задумавшись на миг, Гриффин выискала в толпе нетанцующих своих знакомых первокурсниц и убедилась. Похоже, личность девушки в красном принадлежала то ли Блум, то ли Стелле, потому что Айси, Дарси и Сторми хмуро поглядывали на неё. Директор Облачной Башни неприятно улыбнулась, не обнажая зубы, и опустила взгляд, больше не смотря на учениц. Кто-то вроде той девушки однажды может перейти учиться в её школу. Так уж сложилось в волшебном измерении, что если у человека сильная склонность к негативным эмоциям, то он будет отличной ведьмой, но весьма никудышной феей. Вместо того чтобы тратить время в месте, подобном Алфее, этой девушке стоит задуматься о переходе уже сейчас. Но… если Гриффин предложит эту идею Фарагонде, далеко не факт, что та просто возьмёт и согласится, то же касается самой феи — у директора ведьминской школы было подозрение, что ни одна ученица Алфеи не станет даже обдумывать идею смены школы фей на школу ведьм. Так или иначе, когда это так или иначе случится, у этой девушки уже будут заклятые враги из трёх перспективных учениц и их соратниц. Не самая благоприятная ситуация для раскрытия таланта. Хотя… это как посмотреть. Заметив, на кого обращён взгляд Гриффин, и её улыбку, Фарагонда забеспокоилась. Палладиум ей уже сообщил, что у Блум есть определённый талант как к светлой магии, так и к тёмной. Эта девушка имеет как широкое, способное всё объять сердце, так и разрушительные вспыльчивость и ярость. Кто-то вроде Гриффин мог с лёгкостью распознать задатки к тёмной магии. Если бы эта ведьма знала, кто такая Блум на самом деле, она скорее всего с утроенной силой предлагала ей сменить направление обучения. К счастью, она не знала. Проверив, как там Блум и её друзья, Фарагонда радостно улыбнулась: «Если бы Марион могла видеть сейчас свою дочь, она была бы счастлива. Они так похожи. Блум унаследовала красоту своей матери». Тем временем первый танец должен был скоро подойти к концу, судя по звучанию музыки, и дать возможность танцующим парам немного передохнуть или сменить партнёра. Наблюдая за танцующими Ривеном и Блум, Брендон раздражённо стучал пальцем по плечу, скрестив руки. Заметив стоявшую неподалёку Флору, он решил подойти, чтобы спросить: — Слушай, ты же с ней близка, так? Можешь сказать, что я сделал не так? Почему она мне отказала? Цветочная фея вздрогнула от удивления, что к ней обратились, да ещё с таким агрессивным тоном, но затем, поняв, о чём говорит Брендон, ехидно улыбнулась. Это не было насмешкой, но её забавляла эта ситуация, поскольку она и сама знала не больше Брендона. — Может, ты знаешь, что ей нравится? — М-м, я не уверена. Я знаю только то, что она увлекается магией. — Она увлекается магией?.. — с недоумением повторил Брендон, явно не понимая, что она хочет этим сказать. Это же волшебная школа. Разумеется, тут все увлекаются магией. Что это должно значить? Ему следует подарить ей учебник? Но он был недалёк от истины. Если бы Брендон нашёл какую-нибудь очень редкую книгу заклинаний, единственную в природе, и подарил её Блум, она бы была чрезвычайно ему благодарна. — Да. И даже очень. Похоже, это единственный её явный интерес, — улыбнулась Флора. — А ещё у неё очень милый и обаятельный котёнок! — фея цветов сложила руки вместе и поднесла к щеке, вспоминая что-то очень милое. — Котёнок… магия… хм-м… Во время их разговора к ним подошли Скай и Стелла. — Что, Брендон, проблемы с девушкой? — а вот он, похоже, даже не скрывал того, что пришёл посмеяться над своим товарищем. Брендон хоть и понял, что Скай над ним подшучивает, но ему сейчас было не до того. — Я впервые ухаживаю за кем-то, — сказал он. — Это нормально, что с первого раза ничего не получилось. Со стороны это больше походило на самоубеждение. Однако он действительно впервые ухаживал за кем-то, кто не с Эраклиона и не знает о нём ничего. Это был словно глоток свежего воздуха, но не без горечи. Он впервые узнал, что знакомиться и находить общий язык с кем-то — это не так-то и просто. Если на конфронтации с Ривеном он мог смотреть сквозь пальцы, считая, что тот просто немного помешан на соревновании и неуравновешен, то Блум — это девушка, которая привлекла его внимание ещё с их первой встречи в Гардении, когда с огнестрельным оружием в руках сражалась наравне со всеми против тролля, преодолев свой страх ради защиты близких. Она впечатлила его. И она же… не желала иметь с ним ничего общего по какой-то непонятной причине, которую он и хотел узнать. — Она тебе пока не доверяет, — осторожно произнесла Флора, вспоминая ту сцену, что эти двое устроили ни с того, ни с сего. Было такое чувство, будто Блум за что-то взъелась на Брендона. Более того, она в открытую сказала, что сомневается в его статусе, в чём-то подозревая. — Ой, да расслабьтесь. Не нравишься и не нравишься. Вокруг полно как мальчиков, так и девочек, — присоединилась к их разговору Стелла. — Меня сейчас больше беспокоит, что две мои подруги заинтересовались одним и тем же парнем. Ничего хорошего из этого, скажу из своего опыта, не выйдет. — Две подруги? — Скай приобнял Стеллу за плечо, между ними была абсолютная гармония, отчего Брендон невольно чувствовал себя неприятно. Это зависть чьему-то счастью? — Блум и Муза. Она тоже на него посматривала, но не успела подойти. Похоже, им обеим приглянулся Ривен, — она нахмурилась, состроив губки: — Хотя я не понимаю, что они в нём нашли. Неужели аура нехорошего мальчика настолько привлекательна? Я не понимаю… — Ну, не всем же быть такими же разборчивыми, как ты, солнышко. Издав сладкое «Ах, Скай», эта пара вновь потерялась в своём мире, позабыв о проблемах других. Флора наблюдала за ними с приятной улыбкой, искренне радуясь, а Брендон всё ещё раздражённо следил за одной конкретной танцующей парой, даже когда музыка закончилась. Он собирался подойти к ним и попробовать на второй мелодии стать кавалером Блум, однако не успел сделать и шага. — А это ещё кто? — с возмущением спросил Брендон, видя, как к Блум и Ривену подходят несколько ведьм. Флора, Стелла и Скай тоже обратили внимание, заметив эту группу. Их взгляды стали нахмуренными и серьёзными. С самого начала праздника ведьмы посматривали на Блум с какой-то злостью и завистью. Было вполне возможно, что эта группа могла подойти для того, чтобы устроить конфликт. Но в зале было много учителей, которые следили за порядком. Поэтому подходить пока что не имело смысла, нужно прежде понаблюдать. — Блум? Блум застыла, а затем с не менее удивленным лицом уставилась на подошедшую к ней ведьму. Русые волосы с зелёным отливом, игривые карие глаза и этот неповторимый готический стиль… да это же Селина! Ещё одна девушка с короткими темно-малиновыми волосами, тёмно-зелёными сверкающими глазами она уставилась на Блум с едва скрываемой улыбкой. Эта ведьма была одета в простое красное короткое платье. Она держалась серьёзно и даже строго, но похоже едва сдерживалась, чтобы не удариться в слёзы и не заобнимать очень хорошо знакомую земную соотечественницу до хруста костей. Это была не кто иная, как Дарма, лучшая подруга Митси. А вот третью девушку Блум не могла вспомнить. У неё были тёмные глаза и фиолетовые длинные волосы, заплетённые в низкий хвост, на конце переплетённый резинкой ещё раз, она надела длинное узкое платье голубого цвета с высоким воротником. В целом, эта незнакомка также не выглядела агрессивно настроенной, она улыбалась, будто тоже знала Блум. Может, они уже встречались, только Блум этого не помнит? Учитывая количество друзей Митси, это не было удивительным. — Что ты здесь делаешь? — Блум подошла к ней навстречу, и они одновременно схватили друг друга за руки, переплетя пальцы. Это был их особый жест, они всегда были очень близки, но в последние месяцы Селина отдалилась от их компании. — Ты же говорила, что готовишься к поступлению в старшую школу. Неужели… ты имела в виду Облачную Башню? — быстро догадалась Блум. — Аха-ха, ты как всегда проницательна, — наклонив голову набок, девушка улыбнулась. — Прости, я не знала, что ты знаешь о Магиксе, поэтому… — Ничего! — Блум замахала руками. — Всё в порядке. Я лишь пару дней как в курсе всей этой темы. Так что я понимаю и прощаю вас с Дармой, что вы не сказали мне. — Замечательно. Мы очень беспокоились, что если бы ты узнала обо всём этом, — она многозначительно оглянула глазами округу, — ты бы рванула сюда, не раздумывая, грабя библиотеки и привнося хаос в здешний полицейский участок. Блум рассмеялась, но из весёлого её смех заметно становился нервным. «Если бы я могла, я бы действительно так и сделала». — А ты изменилась. Этот готический стиль… невероятно крут! — восхищённо произнесла Блум. — Что ж, девочки, полагаю, я тут лишний? — слабо улыбнулся Ривен, о котором все забыли. Блум повернулась и отвесила шуточный поклон, быстро бросив: — Да, это был прекрасный танец. Большое спасибо. Если у тебя есть дела, конечно, можешь идти. — Не то чтобы у меня были дела… — на самом деле он и сам не особо хотел уходить, но не был уверен в том, что ему можно продолжать слушать их разговор. — Всё в порядке, — Блум подняла голову. — Если ты хочешь остаться — оставайся. Мы всем рады. — Блум, точно ли всё в порядке? — с сомнением спросила Селина, чувствуя, что эта ситуация какая-то натянутая. Она, как и Дарма, знала о том, что Блум встречается с довольно милым и безобидным Энди. А ещё они знали, как Блум ревностно охраняет его. Поэтому видеть, как кто-то вроде Блум проводит недвусмысленное время в компании другого парня, было очень дико. — В полном! — она намеренно проигнорировала намёк Селины, и та кивнула, поняв, что эту тему лучше обсудить с глазу на глаз. — Что ж, позвольте представить, это Ривен. Специалист с залакированными вверх малиновыми волосами кивнул в знак приветствия. — А это мои друзья — Селина и Дарма, — она поочерёдно указала на знакомых ей ведьм. — А я – Шилли. Приятно познакомиться, — кивнула незнакомая ведьма. — Что-то у тебя многовато друзей-ведьм для феи, — ухмыльнулся Ривен, чувствуя в этом какую-то иронию. — Слушай, я феей стала только пару дней назад! — шутливо огрызнулась Блум. — Это мои друзья из моей прошлой криминальной жизни землянки. Я и сама только сейчас узнала, что вокруг меня были одни ведьмы. Причем... даже не только в переносном смысле. Они дружно рассмеялись. — Да уж, представь, если бы Митси тоже стала ведьмой, — усмехнулась Дарма, взмахнув раскрытой ладонью. — Спорю на что угодно, что Гриффин выбросила бы её из окна уже на третий день. — У вас директор выбрасывает учеников из окна? — ахнула Блум. — Оу, да. Это что-то вроде традиции. Когда Гриффин очень зла, она может выбросить ученицу из окна, но это бывает редко. Она часто превращает провинившихся учениц в лягушек на целую неделю, — развела руками в стороны Дарма, принявшись объяснять. — На прошлой неделе той, кому не повезло, стала Селина. Она наверняка с радостью расскажет, из-за чего это произошло. Дарма и Шилли едва сдерживали смех, а Селина выглядела так, словно слушает эту историю уже в сотый раз. Она вдохнула поглубже и с тяжёлым вздохом устало начала рассказывать явно не в первый раз: — Я не знала, что в Облачной Башне запрещено содержать питомцев. Да и та птица — это результат ошибки в сотворении заклинания. Что я могла с ней сделать? Убить? Скормить змеям? Мне было её жаль. — Ты могла отпустить её на волю, — ответила Шилли так, будто это было очевидно. — Это домашняя птица. На воле она бы погибла, — Селина закатила глаза. — Так что ты с ней сделала? — спросила заинтересовавшаяся этой историей Блум. — После того как леди Гриффин выбросила меня вместе с клеткой из окна в кафетерии, я просто съездила в Магикс и запросила отправку птички домой на адрес Рокси. Я более чем уверена, что эта маньячка где-то содержит целый зоопарк. — Ну, она может себе это позволить, — задумчиво произнесла Дарма. — Её семья не из бедных, и отец управляет очень прибыльным баром, зарабатывая немалые деньги. Радуйся, что у нас есть такой друг, которому всегда можно сбагрить какую-нибудь животинку, из-за которой сердце обливается кровью, зная, что этот друг о ней позаботится. — Так я и рада. Я люблю Рокси, — Селина хитро улыбнулась. — Любишь использовать Рокси, — поправила её Дарма. — Ой, а есть какая-то разница? — с искренним удивлением спросила Селина, но очевидно, что этот вопрос не требовал ответа. — Ты неисправима… — они вместе покачали головами, вздохнув. — Интересные у вас порядки, — хмыкнул Ривен. — В Красном Фонтане можно держать питомцев и даже договориться, чтобы за ними присматривала школа. Однако… я не понимаю смысла заводить животное, когда мы часто целыми днями находимся на миссиях. Я ведь правильно понимаю, что им нужны забота и внимание? Получается… хозяева заставляют их страдать, когда надолго уходят. Девушки печально посмотрели на Ривена, представляя эту ситуацию, что какой-то зверёк в одиночестве ожидает возвращения хозяина изо дня в день и очень грустит. — Я согласна, — Блум кивнула. — В школах вроде Алфеи ты пропадаешь всего на полдня. Поэтому всё остальное время можно проводить в компании питомца, и он не чувствует себя одиноким. Хотя… у меня всё равно кот, поэтому я… Честно говоря, никогда не замечала, чтобы он по мне сильно скучал. — Ох, Блум… — Дарма обнадеживающе похлопала её по плечу, хотя Блум и не испытывала по этому поводу тоски или раздражения. — В Облачной Башне категорически запрещено заводить домашних животных. Я не знаю, почему, возможно у леди Гриффин аллергия на них или какая-то травма. Ну, или у кого-то из персонала нечто подобное. — Кстати, я никак не могу понять один момент, — неожиданно перевела тему Блум. — Вы все так говорите, словно у вас учёба началась не пару дней назад. — А? Ну да. — У нас учёба началась двумя неделями ранее. В основном это были тренировочные миссии с преподавателем, где нас обучали основам выживания, — припомнил Ривен. — У нас день посвящения проходил двадцать третьего августа в дьявольский час. Да и занятия начинаются чаще по вечерам, а не как у вас — утром. — Дьявольский… час? — переспросила Блум, очень удивлённая такими странными традициями и столь сильной разницей между школами. — А, да, — с безразличием кивнула Дарма. — Это три часа ночи. Ну, и может ещё пять минут, когда как. И до окончания ведьмовского часа, то есть до четырех часов ночи. Я думаю, тебе бы такая церемония посвящения очень понравилась, — ведьма усмехнулась, оглядывая зал: — Она сильно отличается от этой абсолютно нормальной церемонии. Ривен фыркнул, о чём-то вспомнив: — Вы что, правда ходите в лес и рисуете там пентаграмму, вокруг которой водите хороводы при свечах? — в ответ ему кивнули, издав короткое «ну, можно и так сказать». — О? Серьёзно? Наверное, весьма жуткое зрелище для кого-то, кто неудачно заблудился в это время в лесу. Блум попыталась представить церемонию посвящения ведьм и кивнула. Её глаза загорелись. Да, это жутковатое и мрачное зрелище, но будоражащее. Ведьмы определённо знали толк в веселье. Тем временем перерыв подходил к концу, поскольку люди начинали образовывать пары, а музыкальный оркестр готовился сыграть новую мелодию. Селина быстро схватила Блум за руки, взмолившись: — Ты же не откажешь мне в танце? — она очень ярко улыбнулась, прекрасно зная ответ. Ривен с удивлением нахмурился и кашлянул, «намекая», что вообще-то он всё ещё здесь. Подходивший с тем же предложением к их группе Брендон опешил, услышав слова этой ведьмы и последовавший ответ феи. — Конечно, Селина, — без раздумий кивнула Блум и проследовала за ней к другим парам. Ривен и Брендон встретились взглядами, будто почувствовав присутствие друг друга, а затем столь же резко отвернулись, издав отчаянный вздох. Дарма и Шилли хмыкнули, наблюдая за Блум и Селиной. Дарма знала, что эти двое довольно близки на каком-то ином уровне, которого Митси никогда не достичь, как бы та ни старалась. Поэтому такие вещи её не удивляли. Они всегда на своей волне. А Шилли с удовлетворением отметила, что ярко-красное изысканное платье феи очень даже сочетается с готическим тёмным нарядом Селины. По крайней мере, такое сочетание в сотни раз больше радовало глаз, чем красивое бальное платье с безвкусным костюмом специалиста. Возможно, многие её сёстры по ордену не стали изысканно наряжаться сегодня как раз потому, что мужчины тоже не приложили и толики усилий ради этого вечера. Странная пара из готической ведьмы и роковой феи кружила по залу, они улыбались, получая от этого истинное удовольствие и не замечая взглядов вокруг. Заметившая их Стелла поначалу удивилась, но затем поплотнее прижалась к Скаю, захихикав. «А почему нет? Этот вечер и создан для веселья, а не непонятного официоза и мрачных личиков». В этой паре феи и ведьмы ведущая и ведомая роли периодически менялись, вызывая лёгкий дискомфорт у наблюдателей из тех, кто не любил свободные танцы. Когда второй танец закончился, а музыка стихла, Блум и Селина вернулись к их небольшой группе. Она хотела продолжить весело общаться с теми, кого давно не видела, но неожиданно услышала голос, заглушивший шум вокруг. Судя по отсутствующей реакции подруг, слышать его могли не все. — «Блум, — это был голос директрисы Фарагонды. Блум повернула голову по направлению к учительскому уголку и заметила смотрящую на неё женщину, которая кивнула, когда они встретились взглядами. Рядом стояла леди Гриффин и, похоже, тоже кому-то отправляла телепатическое послание. — Пора. Следуйте за нами». Фея нахмурилась, вмиг её хорошее расслабленное настроение испарилось. Селина и Дарма забеспокоились, увидев решительный взгляд подруги, и поинтересовались, что могло случиться. Попросив их не беспокоиться, Блум помахала рукой на прощание и направилась через зал к директору. Боковым зрением она видела, что Стелла и знакомая тройка ведьм делали то же самое. Сейчас их должны вывести куда-то за пределы бального зала, чтобы провести переговоры, результат которых сложно было предсказать, по крайней мере Блум. То, что директор неожиданно согласилась пригласить к празднованию ведьм, только подкрепляло её опасения, что Фарагонда — не тот человек, чьи поступки легко просчитать. Стелла попрощалась со Скаем, обещая, что скоро вернётся, но выглядела при этом пугающе печальной и серьёзной, не похожей на обычную себя. Ей вовсе не нравились эти разборки и конфликты. Точнее, такие конфликты. Если бы они подрались, это было бы куда лучше. Подобные же моменты напоминали ей аудиенции у её отца в тронном зале, во время которых ему приходилось решать чью-то судьбу и вставать на чью-то сторону. А такие воспоминания не могли приносить ей ничего, кроме боли, пускай она и старалась улыбаться. Айси удовлетворённо хмыкнула, чем снова вызвала недоумение у своих пока ничего не понимающих сестёр. Близился момент, когда они смогут проверить кое-что важное. Пускай Фарагонда очень осторожная и расчётливая гарпия, в этом деле она уже повела себя несколько предвзято. И причина этому явно не только в том, что они следуют разрушительному пути, не одобряемому никем, даже орденом ведьм. Возможно… сегодня она проговорится о том, что знает местонахождение Огня Дракона. Это стоило того, чтобы принести извинения. Сегодня они склонят головы ради того, чтобы приблизить тот час, когда им больше никогда не придётся делать это снова.