Поглощение

Запах нагретого дерева и лака. В учебной комнате душно, открыто только одно окно, и воздух касается лица лишь изредка — реже, чем хотелось бы. Сегодня хорошо выйти за стены академии, пройтись вдоль реки, переходя по мостам то на один берег, то на другой, глубоко вдыхая запах сырости и чужих садов, потом, может, даже зайти за границу города, разуться и смочить ноги в заводи. От повязки болит голова, чешется кожа, и Феликс задается вопросом, насколько ее ткань грязная после трех дней непрерывного ношения. От ответа к горлу подступает тошнота. Так он и обзаведется первыми прыщами, спасибо большое менторам. Серебряный молоточек снова ударяет по камертону и в воздухе повисает звон, отдается в голове, раздражая еще сильнее. Нужно концентрироваться на нем и на человеке перед собой, мысленно нащупать его и передать нагнетенную в класс силу, но Феликс немеет, как только думает об этом. — Янсен, еще раз, — его фамилия звучит уже в третий раз за утро, и он вспыхивает еще и от этого. Здесь сейчас полно учеников и похуже него, но замечания делают только ему. — Концентрация. Фриз, хорошо. Баланс силы в комнате меняется, когда у сидящего рядом Марка удается дотянуться до партнера. Это похоже на отлив — завихрения энергии, падение ее уровня, но недолгое, только пока учителя не восполняют ее количество. — Попробуй запустить ее в одну точку, — шепчет ему Марк, но сейчас, когда все они уже три дня провели в полной темноте, чтобы обострить способность чувствовать силу, его голос слышат абсолютно все. Феликса тошнит от него, от себя и от того, что партнер, какой-то парень с отделения магов, вдруг решает взять его за руки. — Давай, ты сможешь, — как его там? Феликс даже не попытался запомнить его имя, когда их усадили рядом. Определенно мужеложец, как и большая часть учеников Академии, немного старше него, и весь из себя снисходительно-обходительный — ему было достаточно услышать его голос, чтобы понять все это. — Не волнуйся, что ты последний. Дело не в том, что Феликс не может и уж точно не в том, что он волнуется. Нет, он не волнуется — его бесит это задание, повязка на глазах, мокрые от пота виски, и эти влажные ладони тоже бесят. Его тошнит от того, что надо сделать. — Войди в резонанс, Янсен. Ты даже не пытаешься. Мы все можем сидеть тут целый день, — ментор начинает терять терпение. Кто-то из учеников хихикает, и Феликс закусывает губу, поклявшись себе, что найдет его и отделает так, что тот стоять не сможет. Это точно Киан. А если и не он, то жирный ссыкун все равно заслуживает того, чтобы его еще раз защемили дверью. — Три «к» — концентрация… В какой-то момент удержаться от резонанса становится тяжелее, чем войти в него. Их с партнером энергетические линии совместились, когда тот взял его за руку, и, кажется, уставший ждать ментор еще добавил силы в пространство вокруг них. В ушах медленно и гулко стучит кровь, и постепенно злость на свое положение сменяется осоловелостью. Феликс не маг, он только искра — вдобавок тринадцатилетняя, еще не успевшая полностью развиться. Когда в воздухе слишком много силы, он не может ни вместить ее, ни противостоять ей. Все, что он может сделать — это поддаться. Он ведь может сделать как все, просто отдать силу другому, так и должны поступать искры, они для этого и существуют. Живые сосуды энергии, которые поддерживают магов. Он не сможет самостоятельно создать заклинание и сбросить силу туда, он не сможет даже просто избавиться от нее, если у него не будет якоря. — Остальные тоже работают, чего ждете, — голос ментора кажется глухим, будто Феликс слышит его сквозь толщу воды. — Янсен… Духота становится невыносимой. Нет, это уже не духота — от концентрации силы воздух густой и металлический на вкус, он давит на плечи, как будто Феликс надел на себя мокрую куртку. Феликс делает глубокий вдох, но это не помогает, он на секунду теряет концентрацию и сила почти что устремляется к партнеру. Он успевает почувствовать касание и последнее, что он делает осознанно, прежде чем его переполняет с головой, это рывком выдергивает свои пальцы из хватки партнера. Он Феликс Янсен, ученик из рыбацкой деревни, он искра, ему тринадцать, и он не собирается входить в резонанс с какими-то там магами. И когда он очнется, он отыщет Марка и Киана, преуспевших в смирении больше него, и сделает так, что они пожалеют об этом.