Vertit Fati

Им пришлось расстаться сегодня, так как Гарри нужно было возвращаться в школу, а Сириусу давать интервью и сделать ещё много прочих вещей. Среди этого, как оказалось, было и исковое заявление на Министерство Магии. Гарри принимал поздравления от остальных, пока завтракал, как вдруг в Большой Зал начали влетать совы с экстренным выпуском Ежедневного Пророка. «Сириус Блэк — Лорд, которого оболгали и постарались о нём забыть?» — Гарри сразу же понял, что раз уж им прислали очередной выпуск, там наверняка будет что-то экстраординарное. Читая заголовок, он уже был готов рассмеяться. Новые подробности в деле Сириуса Блэка, который был заточён в тюрьме Азкабан в течение двенадцати лет. Оказывается, Сириус Блэк, опомнившись после кончины друзей, уже будучи в Азкабане просил связаться с его старыми коллегами, связаться, чтобы сообщить им, что он невиновен. Но тюремщик, и не стоит его в этом винить, считал, что Блэк, как и любой другой, пытается солгать. — Я и подумать не мог, что он говорит правду. Обычно преступники уже после попадания в тюрьму, или прямо на суде раскаиваются, просят отпустить их. Ну кто же знал, — сказал бессменный тюремщик Азкабана Ричард Аткинсон. 31 октября 1993 года, Сириус Блэк был, наконец, признан невиновным по делу о предательстве семьи Поттеров, а также об убийстве двенадцати маглов. Была установлена абсолютная невиновность Блэка, а также и то, что Питер Петтигрю, светлый мальчик, который отчаянно сражался в ту роковую ночь, вовсе и не светлый. — Крыса, — единственное слово, которое сказал Сириус Блэк про своего школьного товарища. Оказывается, он вместе с Джеймсом Поттером дружил с Питером Петтигрю в школьные годы. Их дружба была достаточно крепкой, полагал Блэк, он до сих пор в дикой ярости из-за поступка Петтигрю. Питер Петтигрю был объявлен в розыск по всей Британии, заочно лишён орденов заслуг, теперь, после открывшейся правды, поцелуй дементора наверняка будет милостью для него, большей, чем встреча с Блэком. Что же ожидает нас дальше? Вашей покорной слуге, Рите Скитер, стало известно, что Сириус Блэк также подал в суд на министерство магии. Сегодня, после освобождения из зала суда, Блэк исчез в неизвестном направлении, а через час вновь появился в Министерстве, одетый уже в подобающие одежды для человека из рода Блэк. Помимо прочего, стало известно, что мистер Блэк принял титул главы рода. На пальце у него красовался перстень главы, а на его одеждах сиял герб рода. Как только Лорд Блэк вновь вошёл в Министерство, Рите Скитер удалось взять у Блэка интервью. — Я не могу сказать, что доволен тем, что наконец вышел на свободу, — говорит Блэк. — Я, как лорд Блэк, заявляю, что пришёл сюда сразу по нескольким делам. Одно из них — подать в суд на Министерство, так как я двенадцать лет был в тюрьме, будучи невиновным, и ни один человек даже пальцем не пошевелил, чтобы разобраться в том, виновен я или нет. Я здесь, чтобы восстановить былое величие своего рода. — цитирует корреспондент слова лорда Блэка. Давая повторное интервью, Блэк выглядел уставшим, но после двенадцати лет заключения он держался вполне достойно, — Гарри отложил газету, улыбаясь. Не важно, что было на следующих страницах – главное, что у Сириуса всё было хорошо. Он также обратил внимание на кислую рожу Малфоя, который тоже, видимо, прочел выпуск. Это вдвойне улучшило его настроение. День уже складывался как нельзя лучше, как вдруг двери большого зала распахнулись, в помещение вошла большая толпа магов, возглавляемая министром. Среди этих людей был и Сириус! — Корнелиус, что привело тебя сюда сегодня? — Как только появились Авроры и министр, Альбус Дамблдор сразу же встал. — Увы, не дружеская беседа, Альбус. — Фадж будто бы пытался оправдаться перед Дамблдором. Вид у Министра был помятый, не выспавшийся. — Нам стало известно, что Питер Петтигрю скрывается здесь, в Хогвартсе, — заговорила другая волшебница. Это была Амелия Боунс, глава ДМП. Именно она и стала инициатором расследования дела Блэка. После слов Боунс ученики сразу же начали озираться по сторонам, поднялся гомон. — Тихо! — усилил голос Сонорусом Дамблдор. Выпрямившись, он спустился к Фаджу и остальным. Шёл он величественно, в каждом его движении чувствовалась сила. — Это, должно быть, какая-то ошибка, Корнелиус. — Это правда! — воскликнул Блэк. — Он анимаг, его форма крыса, а скрывается он, притворяясь домашним питомцем, — Блэк заозирался по сторонам, пока его взгляд не остановился на Роне. — Петтигрю притворяется домашней крысой этого парня! — Заявил Сириус. Если Рону и хотелось прославиться, то точно не так. Все сразу же обратили внимание на Уизли. — М-моя Короста? — проблеял Рон. — Это Петтигрю, я уверен! — Блэк быстро подошёл к Рону. — Мальчик, твоя крыса сейчас в комнате? В клетке?! — взгляд у Сириуса был бешеный, будто у наркомана, ищущего дозу. — Тихо! — ещё раз рявкнул Дамблдор, так как поднялся такой шум, что слова Рона никто и не услышал. — Авроры, все за мной, — скомандовала Боунс, не дожидаясь, пока студенты успокоятся. — Группе захвата приготовиться. Оцепить выходы из школы, поставить антиаппарационный барьер. Если ублюдок действительно здесь, то мы не можем его упустить! — повысила голос глава ДМП. Дамблдор обернулся, а из-за стола преподавателей вышли Снейп, Люпин и профессор Макгонагалл. — Все ученики остаются на своих местах, — сказала Минерва. Филиус, останетесь здесь за главного. Компания из трёх учителей и Дамблдора отправилась вместе с сотрудниками из Министерства и Сириусом на задержание Петтигрю. Гарри не мог этого пропустить, и, пока никто не видел, он наклонился под стол, надев мантию невидимости. Он услышал кроткое возражение Гермионы. — Не надо, Гарри, — сказала Гермиона, смотря как он исчезает под покровом мантии. Быстро отправившись за взрослыми, Гарри дрожал от волнения. Уж очень ему хотелось увидеть своими глазами, как этого предателя схватят. Он передвигался по коридорам, уже почти дойдя до лестниц, как вдруг его снесло с ног нечто, придавив к стене. Наверное, не нужно было снимать мантию. Это было ужасное существо, его и существом-то назвать было трудно. Рваный черный плащ, бездонный капюшон и пустота, но силы твари было не занимать. Лицо, если оно и было, умело скрывалось капюшоном, вокруг резко похолодало, а прикосновение существа оставляло холодные ожоги. Тварь приблизилась к Гарри вплотную, а затем он почувствовал, будто оно пытается поглотить его, втягивая всё пространство вокруг. Гарри вспомнил, что профессор Люпин говорил про боггарта. Тварь уж очень напоминала его. Это был дементор! Гарри попытался вырваться, но тварь тряхнула его, а силы начали покидать брюнета со стремительной силой, будто открыли крышку и перевернули бутылку. Как вода выливалась наружу, также и Гарри терял силы сопротивляться. В ушах поднялся сильный шум, а сознание помутнилось. Ужасно хотелось закрыть глаза, а шум в ушах становился все сильнее и сильнее. Если сначала он был похож на гул поезда, выпускающего пар, то сейчас это был всё тот же гул, правда, к нему добавился женский голос, переходящий на крик, произносивший его имя — Гарри! — Ах ты тварь! — услышал Гарри, а затем по коридору пронёсся ослепительно белый свет, из-за которого дементор сразу же отпустил Гарри и трусливо улетел. Гарри начал жадно глотать воздух, хватая шею руками, пытаясь откашляться. — Малыш, Господи, что ты тут делаешь?! — к нему подскочил Сириус, помогая подняться. Ноги совсем не держали, и Гарри чуть было снова не упал на пол, но Блэк крепко держал его. — Я… Хотел увидеть, как схватят Петтигрю. Хотел увидеть того, кто предал родителей. Прости… — Боже, Сохатик, не извиняйся. Я как раз шёл за тобой, так как думал, что ты, возможно, захочешь увидеть ублюдка. Мерлин, боюсь представить, что было бы, если бы я пошёл другим путём, — Сириус обнял Гарри, похлопав по спине. — Ты как? Не торопись, Гарри, ублюдка уже поймали. С тобой всё хорошо? — ещё раз спросил Сириус, потому как тот продолжал молчать, сдерживая рвотные позывы и борясь со слабостью. — Сохатик? — проглотив скопившуюся слюну, слабым голосом спросил он у Блэка. — Ха-ха-ха, — Блэк рассмеялся. — Малыш, когда мы учились, я звал твоего отца Сохатый, а он меня звал Бродягой. Если хочешь, я не буду тебя называть так. — Всё в порядке, Бродяга. Просто я растерялся, он напал из-за угла, вот и… — Бродяга? — Сириус снова засмеялся. — Быстро схватываешь, как и отец. Всё уже позади, парень, я здесь, рядом. — после паузы, мужчина обеспокоенно спросил. — Как-то ты неважно выглядишь, может, сначала заглянем к мадам Помфри? — Я в порядке, Бродяга. Хочу увидеть этого ублюдка, если это возможно. — Хорошо, Сохатик. Сможешь идти? — Да. Путь до Гриффиндорской башни не занял у них много времени, к тому моменту, как они пришли, Питера Петтигрю как раз вытаскивали из башни Авроры. Два мага вели преступника под руки, и Питер Петтигрю не делал ничего, чтобы могло облегчить ему жизнь. — У меня не было выбора, — рыдал Петтигрю. — Что я мог сделать? Кто такой Тёмный Лорд, а кто я? Я — обычный человек, умоляю, пощадите… — Петтигрю вызвал у Гарри только отвращение, никакого сочувствия. — Ублюдок! — Сириус же, наоборот, пришёл в ярость. — А Лили и Джеймс? Ты о них подумал?! — Блэк добрался до бывшего друга и со всей силы ударил того прямо в нос. Удар был настолько сильным, что Петтигрю упал на пол. — Из-за тебя погибли хорошие люди, из-за тебя я сидел в тюрьме! — Бродяга плюнул в лицо предателя, после чего отошёл в сторону. Гарри всё так же молчал, смотря на того, кто виноват в смерти его родителей. Внешний вид Петтигрю вызывал отвращение: толстый, сутулый, рыжие волосы выглядели даже более грязными, чем у Снейпа. — Лорд Блэк, спасибо за содействие. Когда будет суд, мы обязательно пришлём вам сову, — сообщила Амелия Боунс. — мистер Поттер, кажется, всем ученикам было сказано оставаться в зале? — от Амелии Боунс не утаилось, что Гарри пришёл с Сириусом, и хотя мужчина и пытался спрятать своего крестника, Гарри всё же заметили. — Мы уже уходим. Я провожу Гарри. На него напал дементор, и я советую вам внимательнее следить за этими тварями и убрать их от школы подальше. — Гарри, мальчик мой, с тобой всё в порядке? — сразу же побеспокоился Дамблдор. Голос у директора был такой озабоченный, что Гарри даже стало мерзко. Как будто ему предложили выпить чашку сахара с парой ложек чая… *** Пока мадам Помфри осматривала Гарри и давала ему восстанавливающее зелье, Сириус был рядом и говорил без умолку. — Да, твой отец не был пай-мальчиком, да и я тоже. Но знаешь, когда Джеймс влюбился в твою маму, он изменился. Сохатик, я пойму, если ты вдруг не захочешь со мной жить, но… — Шутишь что ли, Сириус? Я же уже рассказывал тебе. Да я мечтаю жить где-нибудь не со своими родственниками-магглами. Они всё время меня гнобили, я даже стал считать их дом Дурслькабаном, потому что их фамилия Дурсли. Жить с тобой – это лучшее, что может быть. И хотя мы с тобой плохо знаем друг друга, я почему-то уверен, что ты не дашь меня в обиду. Я… — Прости, просто я очень волнуюсь, — Сириус вновь обнял его. Мне нужно будет ещё многое сделать, но я надеюсь, уже этой зимой мы будем вместе. Конечно, у меня дома не райские кущи, но может быть тебе понравится. А если нет, мы всегда можем купить дом где-нибудь ещё. После Азкабана я чувствую себя ужасно, надеюсь, мне удастся разобраться хотя бы с половиной проблем, чтобы ничто не могло омрачить нам отдых. — И мне больше не придётся возвращаться к Дурслям? — Конечно не придётся, малыш. Я сделаю всё возможное, чтобы не пришлось. Подам заявление на опеку, если нужно будет, заплачу этим Дурслям сколько захотят. Если тебе там действительно не нравится, то хоть в лепёшку расшибусь. — Не надо в лепёшку. Их, если что, можно и запугать. — А ты смышлёный малый. Я узнал от Ремуса, что ты уже и в квиддич играешь. Да ещё и ловцом! Твой отец тоже играл, он… — Знаю, он был охотником. — Да, причём очень хорошим. Может, я приду посмотреть, когда ваша команда будет играть. Ты не будешь против? — Я был бы очень рад… — Ох, Гарри, я так счастлив. Я рад, что ты мне доверился, обещаю, я защищу тебя даже ценой жизни. — Не надо ценой жизни, — сказал Гарри. — Можно просто стать сильным и защитить меня. — Сохатик, бывают ситуации, когда выбора не остаётся. Но я клянусь, я стану сильнее. — Сириус, может, если мы будем жить вместе, ты поможешь мне стать сильнее? Научишь приёмам и боевой магии, чтобы я мог и сам защититься? — Конечно, если ты хочешь, Сохатик, — Блэк протянул ему осколок разбитого зеркала. — Вот, держи, Гарри. Может, тебе покажется, что это обычное зеркало, но это не так. Это сквозное зеркало. Как бы ты далеко не находился от меня, ты всегда сможешь поговорить со мной через это зеркало. — Правда? — Да. В их разговор вмешалась мадам Помфри. Ещё раз осмотрев Гарри, колдомедик отпустила его в Гриффиндорскую башню, взяв с Сириуса слово, что тот доставит студента туда, куда она сказала. Они стояли у входа в Гриффиндорскую башню, и когда Блэк ещё раз обнял своего крестника, Гарри прошептал: — Сириус, надеюсь, ты никому это не расскажешь, но я боюсь директора Дамблдора. Он подливал мне зелья в еду, об этом знаешь теперь только ты и мадам Помфри. Не рассказывай ему, что я знаю, если можно, не доверяй ему. Я ему не верю… — Блэк отстранился от него, неверяще уставившись. Вмиг его лицо стало серьёзным. — Гарри, я не скажу… Это… — Сириус замолчал. — Если это правда, я не позволю Дамблдору тебе навредить. Если будет что-то ещё, обязательно скажи мне по зеркалу, не через письма. Может быть, директор даже письма читает. Я в шоке… Обещаю, всё будет хорошо. — Спасибо, Сириус, — когда Гарри вошёл в гостиную, то обнаружил, что все ребята уже здесь. Рон сидел, слушая утешения Джинни о том, что они ведь не знали ничего. Гермиона сидела рядом с ними, занятая тем, что писала очередное эссе по какому-то из предметов. Их и правда было слишком много у девушки, её усталость видна невооружённым глазом. Гарри мог лишь похлопать Рона по плечу, поддержав того, как и Джинни. Он понимал, что Уизли совсем не виноват в случившемся, а также мог представить, какого это узнать, что ты жил с жирным мужиком бок о бок в течение двенадцати лет. В случае Рона, это был ублюдок Петтигрю, в его же случае это были ненормальный кузен Дадли и дядя Вернон. Рона удалось оживить только после нескольких партий в шахматы, в которых Уизли одержал уверенные победы, а также после новости о том, что пора на ужин. Уроки у всех сегодня были отменены, уж после того, что случилось, ни учителям, ни студентам было не до учебы. *** На следующий день первым был урок зельеварения и Снейп опоздал на него чуть ли не впервые в жизни. Зельевар сильно хромал, на лице у него красовались синяки и ссадины, а как только он посмотрел на Гарри, то сразу же сморщился и отвёл взгляд. — Всем открыть страницы с 83 по 87, советую читать внимательно, а также быстро, если кто-то из вас этого ещё не умеет, то это ваши проблемы. Сейчас я запишу рецепт зелья, которое нужно будет сварить, пока вы читаете про его ингредиенты. После я расскажу вам о возможных ошибках. Если у вас не получится сварить после этого зелье, близкое к идеальному, то это только ваши проблемы. Ваши, а также вашего факультета, который лишится из-за вас очков. В классе воцарилась поражающая тишина, никто не смел даже писк издать. Слышно было только, как ребята перелистывают страницы учебника, и то, как Снейп мелом писал на доске. На душе у Гарри стало тепло при виде побитого Снейпа, он даже подумал на минуту, что это Сириус его так отделал, но это было бы чем-то за гранью фантастики. В течение урока он усердно следовал инструкции, попросив Рона просто сидеть молча и не ворочаясь, и к концу занятия, когда зелье было готово, Снейп подошёл к их столу, молча заглянул в котёл, после чего посмотрел на Гарри и сказал: — Быть может, вы не так уж и безнадёжны, Поттер, когда стараетесь. Не могу сказать, что зелье идеально, но в этом классе никто не смог бы сварить зелье идеально. Десять баллов Поттер и минус пять Уизли. Если бы у нас был урок статичности, вы бы заработали не меньше сотни, так как, кажется, что вы даже не дышали. — Снейп пошёл дальше, оставив Рона краснеть. Подойдя к котлу Невилла и Гермионы, зельевар хмыкнул. — Лонгботтом, вы всё так же безнадёжны, но в этот раз хотя бы ничего не взорвали и не испортили. Мисс Грейнджер, десять баллов за зелье и ещё десять за то, что не дали вашему партнёру ничего испортить. Это действительно тяжёлая работа. — С задних парт послышался смех, а затем жуткий грохот и сразу же крик. Это Гойл, который сидел в паре с Забини задел котёл, вследствие чего тот упал, ошпарив Малфоя. — Мистер Гойл, вы даже более безнадёжны, чем Лонгботтом! — рявкнул Снейп. И тут же, по щелчку пальцев огонь под котлами погас, пока Малфой продолжал скулить, завывая от боли. — Класс, урок закончен. Все могут быть свободны. — Видели его рожу, — к ребятам подбежал Симус Финниган. — Ох, и хотел бы я оказаться в этот момент рядом, чтобы всё запечатлеть. — Мерзкая летучая мышь, — хмуро буркнул Рон. — Ну, хотя бы Малфою тоже досталось. Они молча направились на следующий урок, это была трансфигурация с Макгонагалл, поэтому ребята были абсолютно спокойны, так как их декан, хоть и была строгой, но справедливой… *** Сегодня была удивительно дождливая погода, даже для Британских островов. Дождь лил стеной, будто на небесах кто-то забыл закрыть кран с водой, видимость была нулевая, а ветер, казалось, был способен снести даже кольца на стадионе. Но Оливер Вуд был даже беспощаднее, чем обычно. Он заставлял всех отрабатывать новые схемы, даже Гарри доставалось. Вуд гонял его с такой яростью, что казалось, будто он хочет, чтобы Гарри выполнял финт Вронского. — Я хочу от вас максимальной отдачи, ребята, в этом году мы просто обязаны утереть нос этим поганкам из Слизерина, мы надерём им задницу так сильно, что они будут кричать мама каждый раз, когда нас увидят! — даже близнецы уже были вымотаны. — Оливер, если мы все сляжем с простудой, то послезавтра играть будет некому, — не выдержала наконец Анджелина Джонсон. — Подумай лучше об этом, а не о тактике. Тактику можно и в гостиной обсудить, — сказав это, Джонсон спикировала, успешно приземлившись, но при этом девушка поскользнулась, упав прямо в грязь. — Аааа! — закричала Анджелина, чуть ли не рыча. Было ясно, что она готова убить Вуда прямо здесь и сейчас, поэтому Оливер, дабы не навлечь гнев всей команды, взял в руки свисток и призвал всех спускаться. Гарри приземлился последним. — Ребята, вы все большие молодцы, у нас собралась самая сильная команда, — говорил Вуд после того, как все встали в круг по его просьбе. — Я очень волнуюсь, поэтому надеюсь, вы не злитесь на меня слишком сильно. Я верю, что на игре каждый из вас покажет себя на максимум, я счастлив, что вы выдержали меня сегодня. Сейчас все идём в душ, после этого обязательно соберёмся в гостиной, выпьем все горячего чая, поговорим. Если у вас есть какие-либо претензии, я обязательно вас выслушаю и приму это к сведению. Все в душ! — ещё никогда они так не радовались горячему душу. Несмотря на долгую и изнурительную тренировку, настроение внутри команды было приподнятым. Так получилось, что и в Гриффиндорскую башню они вернулись всей командой. Вуд ухватился за возможность обсуждения тактики, и пока команда обсуждала построение и схемы игры, Гарри удалось сделать и задание на ближайшие дни. Как только Вуд закончил, старшие курсы тяжело вздохнули, глядя как Гарри собирается спать. Им тоже много задали, преподавателям было всё равно, квиддич, болезнь или ещё что-нибудь, они не допускали и мысли, что ученики будут отставать от программы. Гарри уже надеялся, что ничто его сегодня больше не побеспокоит, так как сегодня он действительно устал, капитан их команды не давал спуска даже ему, ловцу. Он зашёл в спальню, наконец, чувствуя себя в безопасности и не обременённым ничем, как с койки Рона раздался сонный голос: — О, Гарри, наконец-то ты пришёл. Поможешь мне с прорицанием? Ты уже его написал? Я просто не могу придумать причину своей смерти на этот раз, — чёртов Рон. Он даже элементарную ерунду написать не может. Гарри в последнее время сильно раздражался из-за Уизли, потому что его лень переходила все границы. Если бы не Гарри и Гермиона, хотя Рон всё же и обращался к ней чаще, то рыжеволосого бы наверняка выперли из школы за неуспеваемость. Гарри не знал, возможно ли это в Хогвартсе, но помнил, что в маггловских школах могли оставить на второй год или вообще выгнать из школы. В один год даже его кузена чуть не оставили. По лени Рон превосходил даже Дадли, но ведь Уизли был не такой тупой, как Дурсль. — Держи, Рон, — вздохнув, Гарри достал свой лист со списком предсказаний, которые написал для Трелони. Брюнет уже не один раз пожалел, что записался на занятия к этой ненормальной. Если ты напишешь, что предвидел своё светлое будущее, то с наибольшей вероятностью она посмотрит на тебя с ухмылкой и скажет: — Милый мой, у вас слабая связь с Плутоном, поэтому вам лучше просить кого-то ещё заглянуть в ваше будущее, чтобы не случилось беды. Вообще, Гарри смутно догадывался, с чьей подачи он записался на прорицания. Но строить догадки на этот счёт Гарри не стал, погрузившись в царство Морфея. Ему снились он и Гермиона, танцующие в небольшом помещении, отдалённо напоминающем палатку, они были взрослее чем сейчас, оба одеты в маггловскую одежду. Гермиона выглядела нездоровой, исхудавшей, будто бы что-то произошло. Через радиоприёмник играла песня, у которой был очень приятный мотив. Может, песня была столь привлекательной из-за танца. Казалось, будто этот Гарри и Гермиона хотят сказать друг другу, но слова так и не были произнесены. Сон сменился, теперь Гарри видел, как он лежит на берегу небольшого озера в лесу, повсюду снег. Гарри только что побывал в этом озере, судя по всему, он потерял из-за этого много сил, потому что он лежал, не двигаясь, а в руке у него был меч Годрика Гриффиндора, который словно примёрз к ладони. За одним из деревьев появился силуэт. Некоторое время он стоял там, просто наблюдая за другим Гарри, но потом приблизился. Это был Рон. Он посмотрел на Гарри, потом на меч, а затем аккуратно взял реликвию в свои руки. Долгое время Уизли переводил взгляд с меча на лежащего без сознания друга, пока, наконец, он не направил оружие в сторону Гарри, подбираясь под замах. Только было Уизли замахнулся, окончательно решив убить его, как Гарри пошевелился, а Рон, в свою очередь, сделал вид, что он не при делах. — Дружище… — услышал Гарри, перед тем, как и этот сон исчез. Открыв глаза, он сел на кровати, подумав, что такие сны точно ни к чему хорошему не снятся. Взяв осколок зеркала, он повертел его в руках, прежде чем поднести ко рту и произнести имя крёстного. — Что-то случилось? — примерно через минуту лицо Сириуса появилось прямо в зеркале. — Нет, просто мне нужно с кем-нибудь поговорить, — сказал Гарри. — Что-нибудь беспокоит, Сохатик? Считай, уже завтра я буду в школе. Ну, хотя мне пока ещё лучше не светиться в различных местах, но если увидишь возле поля бродячую собаку – это буду я. Это моя форма анимагии, малыш. Если что-нибудь не дай бог случится, я буду рядом. Я всегда буду рядом, Гарри. — Сириус, я просто хотел спросить… Кто-то врезал Снейпу, он даже на зельеварение с ссадинами пришёл. Это… — Ха, значит, Нюнчик всё же поправился за ту ночь. Ещё бы, Нюниус всегда был хорош в зельеварении… — Значит, это действительно был ты?! — удивился Гарри. — Я, конечно, — хмыкнул Блэк. — После того, что ты рассказал, я не мог не отреагировать. Мне он всё равно ничего не сделает, даже если в суд подаст. Я, в конце концов, Блэк, да ещё и лорд, мой род достаточно древний, чтобы я мог делать что угодно. Даже когда мои предки решили прогнуться под Волан-Де-Морта, они не потеряли ничего, наоборот, приобрели даже. Ну, рассказывай, как Нюниус себя вёл? — Снейп даже похвалил меня, сказав, что я не полная бездарность. От него это звучит, как чуть ли не тысяча комплиментов. — Ха-ха. Если что, рассказывай мне обо всём произошедшем. Будет какая-нибудь проблема, я тут же окажусь рядом, идёт, Сохатик? — Хорошо, Сириус. — Гарри посмотрел на часы, после чего стал одеваться. Времени до утра ещё много, но он точно знал, что не сможет уснуть. Самое лучшее, что можно только придумать — тренировка. За это время Гриффиндор и Слизерин здорово надоели Гарри, прежде всего из-за того, что их тренировки были похожи на ад, и даже самая простая медитация у них превращается в расширение магического ядра, закалку физического тела и многое другое. За несколько минут он оказался в Тайной Комнате, пройдя мимо замершего Шасса, ожидавшего приказаний. Ему хотелось рассказать о своих снах кому-нибудь – и кто, как не почти тысячелетние волшебники сможет помочь? Неизвестно, когда умерли Годрик с Салазаром, но, наверняка, у них был большой жизненный опыт. — Ммм, да… — Годрик вздохнул. — Наверное, тебе стоило бы спросить совета у Ровены, но, к сожалению, её здесь нет. — Я тоже не считал себя экспертом в толковании снов и предсказаний, но кажется, словно сама магия тебя предупреждает. — Не слушай его. Сал вообще никому не верит, удивительно, что нам удалось основать школу. Даже и не знаю, с чего вдруг великолепный Слизерин снизошёл до простых магов-смертных… — Умолкни, Годрик. Юнец, советую всё же задуматься над моими словами. Если ты по-прежнему не можешь смотреть на того парня без внутреннего дискомфорта, это более чем знак. Во-первых, как я уже говорил, предатель крови… Ну, а во-вторых, если даже в самом сне о том, чего быть не может или ещё не было, тебя предают, это плохой знак. Прежде всего, это означает, что ты и сам ему не доверяешь, но по какой-то причине сомневаешься. Тебе с этим парнем не по пути, однозначно. — Лучше пока не забивай этим голову. Тебе не придётся беспокоиться о том, что этот рыжий попытается отсечь тебе голову, если ты станешь достаточно сильным, чтобы защитить себя. Да и не забывай, что главный твой враг — ваш нынешний директор. Без должных тренировок и способностей ты не сможешь одолеть его. Даже если твоё магическое ядро опустошать и заполнять каждые два дня, с одними силами ты не сможешь одолеть взрослого, а тем более опытного мага. Конечно, твои тренировки это лишь малая часть того, что требуется на самом деле. Тебе нужен нормальный учитель по боевой магии, с которым ты сможешь практиковаться, но иметь много сил и крепкий фундамент прежде, чем начнутся реальные тренировки — лучше, чем ничего. — Можешь же быть серьёзным, когда хочешь, — усмехнулся Слизерин. — Как твой крёстный? Выпустили уже или нет? — Ага. Ещё в конце прошлого месяца. Он планирует стрясти с Министерства кругленькую сумму за то, что проторчал в Азкабане 12 лет. — Но ему ты ничего ещё не рассказывал, да? — спросил Слизерин. — Значит, ты ему не доверяешь? — Не знаю. Наверное, я смогу довериться ему полностью, но не сейчас. Даже то, что он мой магический крёстный, не позволяет мне всё ему рассказать. Да и как тут расскажешь? Что сказать? Сириус, я не доверял тебе раньше полностью, но сейчас доверяю, поэтому знаешь, я не добился бы ничего без помощи проекций Слизерина и Гриффиндора, запрятанных глубоко под Хогвартсом. Сириус, я решил открыться тебе и сказать, что ненавижу всех этих ублюдков лицемерных, которые живут за счёт того, что когда-то Тёмный Лорд самоубился о годовалого меня. Сириус, я… — Послушай, Гарри, — начал Гриффиндор. — Тебе нужно стать Гарольдом, а не Гарри. Запомни это, парень, ты никогда не сможешь быть ни для кого-либо просто Гарри, как ты, возможно, этого хочешь. Если ты уже стал таким знаменитым, думаешь, тебе дадут жить спокойно? О, парень, ты ошибаешься. Мне помогало избегать политических интриг лишь моё имя и сила, потому что каждый знал, что если уж ему не посчастливиться меня разозлить, я найду тысячи способов уничтожить его и всю его семью до корня. А Годрика все боялись из-за того, что он для всех был тем дуболомом, который сначала изничтожит на ноль, а потом будет разбираться, виноват ты был или нет. И пусть это было не всегда так, как я тебе сейчас рассказываю, ты можешь быть для одних дьяволом, а для других ангелом-хранителем. Сейчас тебе нужно, чтобы крёстный нанял тебе учителей, в конце концов, сам научил тебя тому, что может. Ну, а потом, если ты всё же не сможешь преодолеть эту стену, ты всегда сможешь исчезнуть из его жизни или в лицо ему заявить, что он тебе неприятен. — Он не неприятен, но… — Но что? — Но почему он не позаботился обо мне, а побежал за Петтигрю? Если бы Сириус этого не сделал, я бы с самого начала рос вместе с ним, я бы… — Тогда, возможно, ты бы не открыл эту комнату, юнец, — сказал Слизерин. — Путь избранных всегда тернист, труден и опасен, но тем он и прекрасен. Чем сильнее ты себя истязаешь, тем больше ты себя закаляешь. Страданий ты и так уже натерпелся, если верить всему, что ты рассказываешь. Просто будь сильным, чтобы никто не мог нарушить твоё личное пространство, или будь ещё сильнее, чтобы защитить свою семью. — Что-то ты разговорился, Салазар, — сказал Годрик. — А теперь, раз уж у тебя есть время ходить сюда ночью, ну-ка… *** Когда Гарри покончил с тренировкой заклинаний, которые ему поручил тренировать Гриффиндор, было уже почти утро. Он только и успел, что добраться до башни да принять душ. Весь следующий день прошёл незаметно, даже Снейп не стал ни для кого опасностью, казалось, будто гриффиндорцы настроились заранее, решив уничтожить соперника ещё до игры. В лидерах гриффиндорской команды как обычно была Гермиона, приносящая факультету чуть ли не с десяток очков ежедневно, также, в лидеры выбились близнецы Уизли и Гарри, который в последнее время стал предметом для обсуждений среди учителей. Всё чаще и чаще на собраниях или на перерывах учителя обсуждали то, как переменился Поттер. Макгонагалл с гордостью слушала похвалы от профессора Флитвика, даже от мадам Стебль. И вот, настал тот час, когда пришло время сразиться двум командам. Вуд снова воодушевлял всех супермотивирующей речью, но команде и без этого хватало огня. Капитан команды подошёл к каждому, проверив экипировку. Когда время пришло, ребята встали по двое, чтобы дождаться, когда им разрешат вылететь на арену. Мысли Гарри были почему-то совсем не о квиддиче, а о словах Сириуса, но он знал, что стоит ему только заметить у кромки поля собаку, всё его внимание после этого будет уделено матчу. Он не может проиграть Слизерину. Тем более тогда, когда Сириус будет наблюдать. Спустя несколько секунд прозвучало название их факультета, после чего заиграла весёлая музыка, а это значит, нужно было появляться. — Ну, что же, за Гриффиндор! — произнёс Оливер Вуд, и остальные его поддержали хором: — За Гриффиндор!