Vertit Fati

Хотя, возможно, Гарри не был ещё готов встречаться с девушками, но то, что происходило сейчас, ему определённо нравилось. Нравилось держать Гермиону за руку, под партой, когда они садились рядом на занятиях, будь то история Магии или же зельеварение, на которое сейчас не нравилось никому. Снейп был злым как никогда, искал каждую ошибку, срывался на Лонгботтоме и на Уизли, причём, не щадя даже близнецов. Близился конец учебного года, уже растаял снег и почти никто из учащихся не думает сейчас об учёбе, даже старшие курсы, у которых более важные экзамены, чем у младших. Гриффиндор в этом году уверенно лидировал, много очков приносили, в основном, те же лица. К ним добавились близнецы, словно взявшиеся за ум, и Гарри, в течение года радующий преподавателей. Профессор Флитвик, когда у гриффиндорца что-то получалось, приходил в дикий восторг, так как если Поттер что-то умел, почти всегда он делал это лучше всех, ярче, сильнее. — Гарри! — толпа сейчас несла третьекурсника на руках. Они только что выиграли чемпионат Хогвартса по квиддичу, обыграв в финале Когтевран. Накал страстей не был слишком уж велик, как было бы, в случае если бы против грифов играли змеи, но всё же. У Когтевранцев есть гордость, они тоже считают себя достаточно сильными, чтобы бороться не только за Кубок Школы, но и в квиддиче. Но всё же, гриффиндорская команда в последнее время преобразилась настолько, что Минерва Макгонагалл смело считала, что это сильнейшая команда на её веку… Оливер Вуд, который, будучи хорошим капитаном, местами деспотом, местами старшим братом для каждого из своих ребят. Анджелина Джонсон, близнецы, а ловец — Гарри Поттер. Мальчик-Который-Выжил сильно изменился в глазах декана Гриффиндоров, став взрослее на несколько лет. Он изменился не только физически благодаря упражнениям, бегу по утрам, мальчик полностью поменял подход к учёбе, став одним из лучших. Иногда Макгонагалл не могла сдержать глупую улыбку, смотря со стороны на учеников своего факультета. Но потом, пока никто не успел заметить, Минерва снова надевала свою строгую маску, даже хваля кого-то лично, декан была образцом самой строгости. Всё-таки, она ведь ещё и заместитель директора. И, ни для кого не осталось секретом, что Гарри и Гермиона встречаются. Рон начал сразу дуться, тогда как близнецы сокрушались, что не успели создать тотализатор, когда же эта парочка начнёт встречаться. Все на факультете, даже Лаванда Браун, особенно она, подметили, что когда Грейнджер стала встречаться с Народным Героем, она изменилась. Та надоедливая заучка куда-то исчезла, и гриффиндорцы стали аккуратно узнавать новую, совершенно другую Гермиону Грейнджер. Для Рона же, это был удар. Они сделали это так своевременно, что он ещё не успел заявить ничего насчёт Гермионы. Рон хотел сделать это как-то в более нужный момент, пока Гарри не успел, чтобы Гарри вдруг не досталась Грейнджер, если она вдруг окажется красивой. И опоздал. А мечты Джинни Уизли о её Мальчике-Который-Выжил окончательно растаяли. Она была в глубокой печали, но после того, как Гарри спас её в прошлом году, а потом родители отправили её на лечение в Мунго, девочка многое переосмыслила. Мама с самого детства пичкала её сказками о том самом мальчике, который герой, постоянно утверждала, словно Гарри Поттер должен быть её мужем, как будто её мама была одержима этим. Джинни, встретив Гарри Поттера, сейчас помнила, как она тогда пялилась на парня. Словно это миф, легенда, невозможное явление. И сейчас, Уизли понимала, что она, может, действительно его любит, из-за его доброты, вежливости и силы. В нём видна сила, вернее, младшая из Уизли не может этого увидеть, но чувствует. И она не сможет никак повлиять на судьбу. Виражи Судьбы не занесут её в жизнь Гарри Поттера, когда в ней уже существует Гермиона. Джинни завидовала и восхищалась тому, как Грейнджер, маглорождённая девушка, у Джиневры не было никаких предрассудков, добилась такого. С лёгкостью она подружилась с Гарри Поттером, даже с Роном, хотя, Уизли подозревала, что у Рона на самом деле не может быть друзей. Такое ощущение, что Уизли взял почти все худшие качества на себя, оградив своих братьев и её, но в то же время она любила Рона, как Родного брата, желая ему только лучшего. После лечения, Джинни сильно изменилась, тоже повзрослев. Конечно, когда твоим телом чуть не воспользовался для воскрешения Волан-Де-Морт, ты уже никогда не сможешь быть той маленькой девочкой… — Джинни, мы с Гарри хотим прогуляться до Хогсмида, — к ней подошла Гермиона. — Хочешь с нами, можем позвать ещё кого-нибудь, с нашего или другого факультета. — Правда? — Уизли удивляло и то, что ни Гермиона ни Гарри, в отличие от многих нормальных парочек, не прячутся по углам, их отношения были другими. Возможно, они всё ещё были детьми, поэтому…. Ещё они много времени уделяли остальным, помимо, конечно, учёбы. *** — Погода сегодня просто превосходная. Солнечные лучи, кстати, вместе со свежим воздухом, очень полезны, против плохих мозгошмыгов, — протянула Полумна. Они пошли гулять впятером. Джинни пригласила Полумну, а когда они выходили из замка, то наткнулись на Невилла, задумчиво и медленно направлявшегося в сторону Хогсмида. У Лонгботтома почти не было друзей, все события школьной жизни проходили как-то мимо него. Ну, за исключением первого курса, когда он попытался остановить ребят. И сейчас, он шёл, в основном, молча, слушая беседу между Гарри и Гермионой, или же то, что Полумна рассказывала своей подруге. — Куда хотите пойти сначала? — спросил вдруг Гарри. — Может, в Три Метлы? Или, можем сходить в Чайный Пакетик Розы Ли? — Давайте сходим попить чай? Потом можно зайти в Сладкое Королевство? — предложила Гермиона, на что все остальные только кивнули головой. К счастью, в чайной почти никого не было, так что им никто не мешал. Ребята пили чай, разговаривали, с другой стороны показал себя Невилл. Он начал рассказывать о разных видах чая, о разных свойствах. Гарри, к примеру, не знал о том, что чай может быть белым, а чёрный чай, в основном, это красный чай. Хотя, может, он неправильно понял Лонгботтома. Луна в паузе, когда все замолчали, сказала, что мозгошмыги Гермионы наконец стали в порядке, правда, как-то странно жужжат в направлении Гарри Поттера, и наоборот. — Твои мозгошмыги, Гарри, стали совсем другими. Они больше не злые, как раньше, а ещё, они перестали тебе вредить. Здорово, что ты с ними договорился, — сказала Лавгуд. — А у меня? — застенчиво спросила Уизли, на самом деле боясь, как бы подруга не выдала её секрет. — О, Джинни, твои мозгошмыги тоже в норме. Конечно, им до сих пор плохо, после таких событий, но я уверена, что с тобой всё будет хорошо, — улыбнулась блондинка, подмигнув рыжеволосой. — Круто, Полумна, а что скажешь о Невилле. — Мм, Невилл, прости, но твои мозгошмыги тяжёлые. Ты должен перестать думать о плохом, перестать считать себя недостаточно хорошим для чего-то, — сказала Лавгуд, и Гарри даже встрепенулся. Ему показалось, что он вдруг увидел в мисс Лавгуд дар, который по своей силе не уступает его таланту. Он помнил, что может стать легиллиментом, уже даже начал изучать её самостоятельно, но эта девушка перед ним, Полумна, хотя она просит всех называть её Луной, рождена с даром. Она, как ему кажется, читает людей, совершенно неосознанно, разговаривает с ними, подстраивая свою речь так, что кажется, будто она немного сумасшедшая. Но кто в этом мире совершенно нормальный? — Спасибо, Луна, — сказал Невилл, смущённо улыбнувшись, вызвав улыбку у Лавгуд. — Плохие мысли сильнее хороших, но спасибо, что беспокоишься о мне, хоть мы и с разных факультетов. — О, но ты же друг Гарри. И, я надеялась, мы все можем быть друг другу друзьями? Разве нет? — спросила девушка, смутив парня ещё сильнее. — Конечно, почему нет? — спросил Гарри, не давая возникнуть паузе. — Ну, как насчёт Сладкого Королевства? — все были за, и, когда они выходили оттуда, то купили сладостей столько, будто им нужно было прокормить нескольких человек ещё. Помимо сладкого королевства, они решили пройтись и по другим магазинчикам, не оставив даже Зонко или магазин перьев Писарро, купив несколько запасных перьев и пергамента. В Зонко они ничего не покупали, лишь рассматривая товары. — Теперь понятно, откуда близнецы берут весь свой товар, — хмыкнула Гермиона, вспоминая, что результаты некоторых розыгрышей братьев очень схожи с эффектами товаров Зонко. Вернувшись в Хогвартс, ребята решили проводить Полумну до её факультета, заметив, как та напряглась при упоминании Рейвенкло. Проводив девушку до башни факультета, Гарри окликнул ту, когда та уже разгадала загадку двери, и чтобы слышали другие рейвенкловцы, сказал. — Надеюсь, у тебя всё хорошо, ведь твой факультет очень классный. Там учатся самые умные волшебники, и ты одна из них. Ты же скажешь нам, если всё не будет в порядке, да? — Гарри посмотрел на старосту, выходившего из дверного проёма так, что тот аж поперхнулся. В последнее время, после многочисленных тренировок, он куда лучше чувствует свои силы. Когда Гермиона увидела, как Гарри разрушает подземелье Тайной Комнаты, своими заклинаниями, то пришла в ужас. Если бы Гарри дрался с кем-нибудь, то тот мог серьёзно пострадать, если разозлит Поттера. — Спасибо, Гарри, очень приятно иметь друзей не только у себя на факультете, — с фальшивой улыбкой сказала Лавгуд, и от того, что он легко распознал ложь блондинки, ему стало ещё тяжелее. Он не может помочь этой замечательной девушке, это было ужасно… *** — Мне кажется, что Луну обижают на своём факультете, — хмуро сказал Гарри, когда они вошли в гостиную, усевшись у камина, пока места никто не занял. Ближе к вечеру, если они ещё не уйдут, будет много разочарованных ребят, которые не успеют занять подобные места. — Джинни, она ничего тебе не рассказывала? — Луна… — Уизли прикусила губу. — Я и сама, честно говоря, к ней стала относиться хуже чем раньше. Только недавно это поняла, за что мне очень стыдно. Она… Она очень необычная, вот и всё. Но Луна очень добрая, всегда готова помочь, объяснить, и, очень хороший друг. Мне жаль, Гарри, но она мне не рассказывала. — А тут и рассказывать не нужно, — сказала Гермиона. — Видели, как Полумна напряглась, когда мы вернулись в Хогвартс? Все молча кивнули, сильнее всех это сделал Невилл. Если эту девушку, которая приободрила его так легко, кто-то обижает, то он, Невилл Лонгботтом, сделает всё, что в своих силах, чтобы защитить Лавгуд. Просто потому, что она хочет быть его другом. Ведь на то и нужны друзья, разве нет? Позже в их компанию затесался Рон, который бродил где-то с Симусом Финниганом и Дином Томасом. Ребята играли вечером в шахматы, где Уизли был одним из лучших, а также просто весело болтали. Экзамены уже сданы, вот-вот будут результаты, им остаётся только ждать…. *** — Постой, Гарри, — остановил брюнета сонный голос Лонгботтома. Поттер собирался отправиться на каждодневную утреннюю пробежку, когда Невилл попросил его подождать, и что он хочет пойти вместе с Гарри на пробежку. — Знаешь, я решил, что хочу быть похожим на тебя, — сказал Невилл, когда они спускались по лестнице из своей спальни. — Ты изменился, это видно невооружённым глазом. И я хочу… — коротко пояснил Лонгботтом. В гостиной уже ждала Гермиона, которую удивило появление Невилла. Впрочем, тот тоже был удивлён не меньше, чем Грейнджер. — Не знал, что вы даже спортом занимаетесь вместе, — смутился парень. — Возможно, я… — Брось, Невилл. Пойдём, — улыбнувшись, сказал Гарри… Невилл не был стройным, у него было много лишнего веса, но этот вес ушёл бы в своё время, когда он вдруг прибавил бы в росте, курсу к шестому. Ему было тяжело бегать, пока Гарри, позабыв даже о Гермионе, бегал, выжимая из себя всё, обогнав их на несколько кругов, Невилл еле еле не отставал от Гермионы, которая держала свой темп, не желая выделываться, как она называла темп своего парня. К тому моменту, когда Гарри закончил Пятый круг, они были только на середине третьего, и даже когда они его закончили, Гарри догонял их, чтобы закончить шестой. Догнав их, брюнет остановился. Он был весь потный, ведь пробежал почти десять километров, тяжело дышал, как и Невилл с Гермионой. — Ну, думаю, хватит с тебя, Невилл, бега. Главное, не бросай это дело, и вот увидишь, ты будешь бегать со мной наравне. Я в тебе абсолютно уверен, — улыбнулся Поттер. — Нам всем пора в душ, а потом на завтрак, скоро остальные начнут просыпаться… Однако, перед завтраком, Гарри с Гермионой отправились в Тайную Комнату. Было одно очень важное дело, которое им нужно было начать делать до того, как они уедут на каникулы. — Гарри, мне всё же страшно, — сказала Грейнджер, они уже подходили ко входу в первый зал Тайной Комнаты, где был, так сказать, вольер Шасса. У входа в саму Тайную комнату стоял котёл, в котором настаивалась кровь Василиска. Предметы для переливания крови были, на удивление, в комнате, где были расположены проекции Основателей. — Ты уверен, что это тебе нужно? — спросила шатенка у своего парня. Ей очень не понравилось предложение Слизерина, а то, что Поттер с поразительной быстротой согласился — было ещё удивительнее. Перелить кровь Василиска, чтобы потом, в одно время, после усвоения эссенции крови, стать человеком, близким к василиску. Да и, к тому же, что Поттеру даст это? Даже пламенные речи Слизерина о том, что тело брюнета станет физически сильнее и быстрее, реакция также улучшится, он получит много пользы от этого, всё это не приносило девушке спокойствия. Удивительно, что она всё-таки согласилась, когда Гарри буквально на коленях умолял её довериться ему. Как оказалось, не зря девушка боялась. — Как… Жжёт, — шипел парень, когда кровь начала вливаться в него. Прежде всего, удивительно было и то, что им вообще удалось правильно попасть иглой, и теперь, Гермионе предстояло несколько часов стоять и держать пакет с кровью василиска, который был зачарован специально на то, чтобы не растаять или сгореть из-за крови легендарного магического существа. — Больно… — слёзы начали катиться градом по лицу её парня, а она ничего не могла сделать. И останавливаться уже было поздно. — Ритуал, Гарри, — сквозь слёзы сказала девушка, не осознавая даже, что плачет вместе с Поттером. — Ты должен его завершить… — почти насильно, девушка протянула парню его палочку, после чего тот, превозмогая боль, взял её, направив на себя, она начал шептать мантру, которая одновременно облегчала боль, при этом, контролируя процесс усвоения. Напротив молодой пары был сильно ослабевший Шасс. Василиск с большой неохотой поделился эссенцией крови, которую он и получил-то относительно недавно. Она формировалась больше трёх столетий, пока, наконец, он не стал высшим магическим существом, а не просто Василиском. — Больно! — закричал Гарри, прерывая пасс. — Пожалуйста, вода, облей меня водой, — попросил он девушку, и она исполнила и эту его просьбу. После часа мучений, Шасс смотрел на своего повелителя, продолжая находиться в состоянии стазиса. Словно ничего вокруг него не происходит, ничего его не касается. — Спасибо, — Гарри упал со стула, который для него трансфигурировала всё та же Гермиона. — Боже, как же это мучительно, — пробормотал брюнет. — И это нужно выдержать целую неделю, — выражение страдания на лице Поттера могло бы разжалобить Гермиону Грейнджер, если бы только это не был именно выбор Поттера. О, как она его отговаривала, но нет же. И что теперь? Её взгляд буквально говорил об этом, поэтому Гарри всё же заткнулся, попросил её помочь встать и кое-как добрёл до башни Гриффиндора… *** Через неделю они снова пошли в Хогсмит, и Невилл удивлялся тому, какой же всё-таки Гарри Поттер другой. Парень сильно изменился с первого курса, а в этом году, так вообще, если бабушка его увидит, она с него, Невилла, шкуру сдерёт, сказав, что он должен быть как Гарри Поттер. Но это ведь невозможно! Хотя, Гарри говорит обратное, при этом, Невилл видел, что Гарри действительно так считает. Сегодня должна была быть обычная прогулка в Хогсмит, но Гарри не покидало ощущение того, что случится что-то паршивое. Весь прошлый день Снейп ходил довольный, даже ни на кого не накричал, не оскорбил даже Невилла. Было похоже, будто профессор зельеварения нашёл смысл жизни, или же сварил. Только вот, как-то странно он смотрел на Гарри, когда никто не видел. Сегодня, с самого утра, ребята как всегда были на пробежке и упражнениях, даже когда занятий не было, а после душа, они уже отправились в Хогсмит. Снова тем же составом, правда, в этот раз с ними напросился пойти Рон. — Зачем нам идти в сторону Рейвенкло? — недоумевал Уизли. — Идёмте скорее в Хогсмид, было бы круто купить что-нибудь в Зонко, чтобы разыграть Фреда и Джорджа, что думаешь, а, Гарри? — но брюнет даже не смотрел в сторону рыжего, он о чём-то разговаривал с Гермионой, что сильно огорчило Уизли. — «Она хочет отобрать у меня лучшего друга» — подумал Уизли, смотря в спину друга и подруги. Он почему-то искренне был уверен, что все ему что-то должны. Гермиона должна давать ему списывать когда угодно, а Гарри — не дружить больше ни с кем. И в последнее время все его убеждения терпят крах. — «Что они забыли общаясь с этой маленькой чокнутой?» — подумал рыжеволосый, пока все остальные, даже Невилл и Джинни здоровались с Полумной Лавгуд. — Привет, Рональд, я рада, что ты сегодня тоже с нами, — поздоровалась и с ним Лавгуд. — Ага, привет, — отстранённо буркнул Уизли, совершенно не понимая, что Лунатичке нужно в этой компании. Он не заметил, как внимательно и изучающе на него смотрела Лавгуд, просто развернувшись. — Ну, куда пойдём сначала? *** Был совершенно обычный, хотя, скорее даже редко-идеальный день. Погода была просто прекрасной, солнце уже во всю веселилось, обнимая своими лучами всех вокруг, дети сновали повсюду, так как это были последние дни в школе перед летними каникулами, и, казалось, ничто не может нарушить эту идиллию. — «Что-то не так»… — Гарри встрепенулся, и резко обернулся в сторону замка. Ребята продолжали идти, пока вдруг, спустя десять секунд после молчания, завыла Сирена и послышались взрывы. Несколько секунд, и Поттер уже среди ребят, быстро тормошит каждого и уводит в безопасную сторону — от Хогвартса, вглубь деревни Хогсмит. — Что случилось? — растерянно спросил Невилл, который был из того типа людей, который, на самом деле, предпочитает ни во что не вмешиваться. Он просто не был уверен в себе, но знал бы этот мальчик, какая сила скрыта в нём, было бы лучше? Однажды, годами позднее, от неуверенности в Лонгботтоме не останется и следа, но сейчас… — Не знаю, — ответил Гарри. — Но я ещё никогда не слышал таких серен в окрестностях Хогсмита и на территории замка. — Похоже, случилось что-то очень плохое, — как-то грустно произнесла Лавгуд. — Волки в овечьих шкурах загнали одинокого волка, — теперь отстранённо сказала Луна. — Взрывы! Вы слышали взрывы?! — перебивая Полумну, тараторил Уизли, хотя даже его младшая сестра не подавала признаков паники, даже если ей и было страшно. — Постой! — от слуха Гарри не укрылись слова, сказанные подругой Джинни. — Что ты только что сейчас сказала?! — он взял её за плечи, потрясённый словно громом. — Я сказала, что на профессора Люпина напали люди из министерства, — тяжело дыша, сказала девушка. Паника окутала её разум, как будто бы это она была виновата в произошедшем, горло сдавливало и слова с трудом выходили изо рта, словно вместо неё говорит чревовещатель. Ей казалось, что Поттер сейчас её ударит, но вместо этого, Лавгуд удивлённо выпучила глаза, когда брюнет крепко обнял её, девушка почувствовала, что та Сила, которую только что излучал Мальчик-Который-Выжил, та могучая сила скрытая в нём, не намерена ей вредить. Магия Поттера, невидимая для остальных, вышла из парня, окутав девушку в кокон. После этого этот кокон распространился и на Гермиону, а затем затих и растаял. Как будто рука высшего существа указала маленькой девочке со второго курса Рейвенкло, о ком Гарри сейчас беспокоится больше всего. И, эта лапа, окутавшая их в коконы, была похожа на волчью. Или лвиную? Размышления блондинки были прерваны голосом Поттера: — Я должен идти. Вам, ребята, лучше не высовываться. Там может быть действительно опасно. Профессор Люпин, он был другом моего отца, он друг Сириуса. Я не могу подвергать вас опасности, но должен попытаться помочь ему. — Гарольд Джеймс Поттер! — раздался такой тихий, спокойный, но при этом абсолютно полный праведного гнева голос Гермионы. — Неужели ты думаешь, что мы останемся здесь, пока ты будешь пытаться в очередной раз стать Героем?! — Грейнджер была очень близка к тому, чтобы разрыдаться, но продолжила тираду: — Да ни за что в жизни! Если кто-то хочет оставаться здесь, что я считаю, тоже неразумно, я лучше попробую не дать тебе умереть, если уж удержать не получится. — Думаю, нам надо держаться вместе, — неуверенно сказал Невилл, надеясь, что его слова не воспримут за трусость. — Там может быть слишком опасно, — сказал Гарри. — Здесь вряд ли что-то случится, но я буду искать профессора, — в этот момент зеркало в кармане мантии завибрировало, нагреваясь. Это мог быть только Сириус. — Сохатик! — лицо у Бродяги было бледным, он был не один, и там было очень шумно. Видимо, в министерстве. — Ублюдок Снейп разболтал правду о Ремусе, Малфой подговорил министерство и авроров на казнь Луни, они напали на него прямо в замке, он сказал, что его ранили, но он вырвался, он направляется к Иве! Я прошу тебя, не иди туда. Он… Он не принял зелье, и когда оказался в иве, уже превращался. Видимо, рана слишком серьёзная, раз зверь взял верх. Я попробую его вытащить, если у меня ничего не получится… Твоим опекуном станет Рита, — сказал Блэк, после долгой тишины. Было похоже что он аппарировал. — Просто знай, что я не могу поступить иначе. Остолбеней! — связь разорвалась, именно когда Сириус бросил в кого-то заклинанием. — Сириус! — руки Гарри дрожали. Знай он утром, что произойдёт такое, он бы… — Я должен идти, — пробормотал Поттер. — Вы… Должны остаться здесь. — Ни за что… *** — Остолбеней! — увидев выходящего в компании авроров и Люциуса Малфоя Снейпа, Блэк бросил в того заклинание, после чего поднял руку с палочкой вверх. — Ублюдок, он хотел влезть ко мне, лорду Блэку в голову! — рявкнул он на потрясённых авроров и на Малфоя. — Я, лорд Блэк, не оставлю это просто так… — Спокойствие, лорд Блэк, — насмешливо обратился к нему главный аврор. — Мы здесь проводим операцию по задержанию опасного оборотня, затаившегося среди профессоров. И будь ты хоть Боунс, хоть Кингсли, ты не помешаешь нам делать свою работу, — издал смешок аврор, но после того как его ткнули в плечо, тот сразу же побледнел. Во-первых, он посмотрел Блэку в глаза, и тут же обосрался от ужаса. Казалось, будто Блэк сейчас же вступит в бой с аврорами, причём, первым он уничтожит именно его. И, казалось, сил у него было достаточно. А во-вторых, позади Блэка к ним уже приближались Фадж, Амелия Боунс и вместе с ней Кингсли. Брувствера не любили в Аврорате, но он дослужился и был одним из главных, за спиной темнокожего волшебника могли называть как угодно, но все знали, что в реальном бою с Кингсли им лучше не встречаться. — Кто-нибудь, объяснит мне, какого чёрта были выпущены дементоры?! — громкий, как гром голос Боунс разорвал тишину. Они почти в полном составе ушли с острова, и как раз сейчас направляются к Хогсмиту. Аврорат, первоочередная задача изменена. Нам необходимо защитить замок, три группы останутся здесь, две пойдут… — Со мной, — сказал Брувствер. — Нужно защитить и Хогсмит. — Кингсли! — Блэк обернулся, ища спасение у темнокожего. — Я пойду с вами. Гарри, он как раз собирался сегодня туда. Он может быть… — Хорошо, — сказал Брувствер. Фадж был привидением, он был в ужасе, пытаясь предугадать какой шум поднимется в газете. — А что с оборотнем? — поинтересовался, наконец, министр, желая, чтобы была хоть одна хорошая новость. — Сбежал, — ответил один из авроров. — Силён, урод, даже не стал обращаться, а уложил троих наших, — доложил боец. — Не смертельно, правда, одному сломал рёбра ударом, другого приложил чем-то, а Марлоу напоролся на щит и боевое заклинание срикошетило в него же. Ему уже оказывает помощь местный врач. — Ужас, — промямлил Фадж, а Блэк отвернулся, осознавая, что дела идут как нельзя хуже. *** Молча, группа передвигалась к гремучей иве, образуя ромб. По бокам шли Рон и Гермиона, последним шёл Невилл. Джинни и Полумна были в центре, их, в случае опасности, должны были защитить ребята. Улицы Хогсмита быстро опустели, поэтому ничто не мешало им беспрепятственно направляться в сторону Гремучей Ивы. И, хотя идти им пришлось через весь Хогсмит, ни одна живая душа не могла их сейчас остановить — все трусливо попрятались кто куда. — Что ты собрался делать, Гарри? — испуганно спросил Рон. Уизли совершенно не собирался рисковать своей шкурой, тем более лезть в Гремучую Иву, где, как оказывается, их профессор-оборотень. При приближении ребят, Ива качнула ветвями, настороженно направив их в сторону учеников, словно говоря им, что не пропустит их. Вам, наверное, лучше всё-таки остаться здесь. Кто-то должен быть здесь, если вдруг появятся люди из министерства, чтобы нас предупредить. — Я могу побыть здесь. И присмотреть за Джинни и Луной, — сказал Рон, решив проявить инициативу. Так, он по крайней мере, не покажется трусом. — Хорошо, Рон, — не посмотрев в его сторону, сказал Гарри. — Вообще-то, я думал, ты вместе с Гермионой поможешь мне там, но ты прав. Брать Джинни и Луну туда, это точно опасно. Невилл, я пойму, если ты тоже решишь остаться здесь. Гермиона, — брюнет посмотрел на свою девушку. — Я понимаю, что отговаривать тебя нет никакого смысла, но пожалуйста, держись за мной, — не тратя времени на лишние разговоры, он отправился в сторону Ивы. Сюда вот-вот могли прибыть авроры, которые явно не были настроены на разговоры. И он не мог допустить, чтобы погиб такой человек как Люпин. Пусть, он знаком с профессором совсем немного, но уже узнал, что тот не заслуживает быть гонимым просто из-за того, что он оборотень. Когда они приблизились на опасное расстояние, когда Гремучая Ива уже могла их достать, та размахнулась, но вдруг остановилась. Осознав, что это, скорее всего, работа профессора, Гарри и Гермиона, а за ними и Невилл, рванули вперёд. Было ужасно темно, но они быстро отыскали профессора. Плечо оборотня было обожжено, в глазах плескалось безумие. — Гарри, я не контролирую себя, — слабым голосом сказал Люпин. — Я скорее всего вот-вот превращусь, так что лучше беги отсюда. Если меня найдут, они не станут разговаривать. А выйти… Я не могу выйти, так как сегодня полнолуние. — Нет, — ответил Поттер. — Пока ещё не потемнело, пока на небе тучи, ты сможешь уйти. У меня есть мантия, — после этих слов брюнет достал мантию отца, протягивая её Люпину. — Это мантия Невидимости, она должна помочь. — Хорошая вещь, — сказал Люпин, взяв мантию. — Правда, не тогда, когда авроры будут использовать чары обнаружения, чтобы меня найти, но если мне попадётся кто-нибудь бестолковый, может и повезёт, — сказал Люпин. Неожиданно, за окном потемнело ещё сильнее…. На окнах вдруг появился ледяной узор, а в помещении стало слишком холодно. Поттер опасливо посмотрел на Люпина, увидев в его глазах такой страх, какого никогда не было. — Гарри! — раздался с улицы вопль Рона. — Вы… С вами кто-то ещё? — в ужасе спросил оборотень. — Это дементоры… — сказав это, Люпин бросился на улицу. Очень вовремя, потому что вокруг сновало больше сотни дементоров, те заполонили небо полностью, поочерёдно атакуя не умевших сопротивляться детей. Джинни уже была без сознания, Луна была на коленях, заслоняя Джинни, а Рон крича в ужасе бегал вокруг, собирая за собой всё больше и больше тварей. — Экспекто Патронум! — гаркнул Люпин, и красивый волк вырвался из его палочки, ринувшись на защиту детей. — Гарри, я долго не смогу держать Патронуса, но этого должно хватить, чтобы задержать их. Держи, — Люпин бросил мантию. — Кажется, она мне не пригодится… — не дождавшись ответа, Люпин обернулся и увидел, что Поттер покрывался каменным слоем. — Гарри? — Гермиона, до этого словно зачарованная смотревшая на дементоров, вскрикнула. — О нет, — воскликнула девушка. — Ритуал подходит к концу? — Что за ритуал?! — шокировано спросил Люпин. Его Патронус быстро таял под натиском дементоров, у него не было сил. — Гермиона, Невилл. Возьмите у него мантию и бегите… Вы, наверное, ещё можете спастись. Экспекто Патронум! — рявкнул Люпин ещё громче, чем в первый раз, создавая нового защитника. — Нет… Невилл, мы должны взять Джинни и Луну. Рон! Беги сюда! — крикнула Грейнджер, тем временем рванув в сторону двух девушек. — Я потащу обеих, швыряйся в этих тварей чем можешь, — пробухтел Лонгботтом, но девушка его услышала. Им быстро удалось дотащить девушек до оборотня, но на этом хорошее закончилось. У Люпина было слишком мало сил, и его Патронус снова растаял… Дементоры снова принялись атаковать их, и теперь Гермиона на себе ощутила, какого это. Это было ужасно. Словно в жизни ничего хорошего не осталось, и она вот-вот умрёт. И это было так. Смерть была близка как никогда, а дементоры безжалостны, беспощадны. — Экспекто… — голос Люпина совсем ослаб. — Патронум… — в очередной раз при попытке создать патронус, вместо волка, у него получился блеклый щит, который трещал от атаки тварей. Несколько дементоров облепили Люпина, но он продолжал держать щит даже тогда, когда твари присосались к нему, защищая ребят до последнего. — Экспекто… — голос профессора затерялся среди ветра и свиста от дементоров. — Пекто… — Экспекто Патронум! — раздался громкий, как голос, и в следующий момент перед ними возник Блэк. Большая и очень светлая собака начала уничтожать дементоров, разрывая их зубами, правда, дементоры не боялись её, а атаковали в ответ. — Чёрт возьми, Рем, ну и задал ты мне нервотрёпку. Проклятый Снейп разболтал, а ты… Луни? — Прости, Сириус, — Люпин потерял сознание, упав рядом на траву. Гермиона тут же бросилась на помощь профессору, но одёрнула руку, коснувшись Люпина. Его тело было очень холодным. — Что с Гарри, Гермиона? — не оборачиваясь, продолжая отбиваться от дементоров, спросил Блэк. — Ритуал, он должен был закончиться только завтра, но почему сейчас… Я… — на Гермиону напала сильнейшая паника и апатия. Девушка сейчас была полностью дезориентирована, а дементоры продолжали атаковать… — Чёрт! Экспекто Патронум! — крикнул Блэк, посылая в воздух помимо этого снопы искр, надеясь, что их увидят и придут на помощь. Ему ловко удалось обдурить Кингсли и две группы авроров, отделившись от них, но теперь… Теперь умрёт не только Ремус, но и он сам, и дети… — Я буду держаться до самого конца, главное — никуда не убегайте, — голос Сириуса вдруг стал ровным, словно он смирился со своей судьбой. — Если вы попытаетесь убежать, они всё равно вас настигнут. Я уже вызвал помощь… *** — Экспекто Патронум! — уже, наверное, в двенадцатый раз Сириус призывал Патронуса. Если бы не дементоры, у него были бы ещё силы, но встреча с этими тварями пробудила слишком плохие воспоминания, чтобы о них было так легко забыть, поэтому с каждым призывом защитника, силы Блэка быстро иссякали. — Неужели не смогу? — задал он сам себе вопрос, но его услышал Невилл, на лице которого сразу же отразилось всё. Отрицание, смятение, принятие. Лонгботтом просто сел на пятую точку, поджав ноги под себя… — Неужели… — Блэк обернулся к Гермионе, которая тоже начинала понимать, что к чему. — Гермиона, ребята. Кажется, это конец. Простите, что… — щит исчез, и Блэка схватил дементор, как и их самих. Силы стали исчезать намного быстрее, Гермиона буквально чувствовала, как уходит жизнь… На смертном одре, она вдруг ощутила землетрясение. — …Миона! — услышала она голос, смутно знакомый и такой родной. Закрывая глаза, она думала, кому же принадлежит голос. — Экспекто Патронум! — повсюду началась такая сильная тряска, в землю начали бить молнии, но никто не мог стать свидетелем этому. — Не открывайте глаза! — услышали ребята голос Гарри. — Иначе вы ослепнете… — Экспекто Патронум! — Гарри снова призвал Патронуса, и новые молнии начали бить с неба, уничтожая дементоров одного за другим. Твари заметались в панике, такого они никогда не испытывали. Сила магии, исходившая в этот момент от Гарри, была на запредельном уровне. Он, наконец, воспользовался всеми своими силами, а оборот магии, который происходил в его теле, был в таком количестве, что ту же Гермиону она могла разорвать на части. — Сириус! — крикнул Гарри. — Сириус, ты должен взять Лунатика и уходить отсюда! Совсем скоро… Сюда могут прибыть авроры, и тогда… — Гарри, — простонал Блэк. — Ты справишься? — Главное, чтобы справился ты, Сириус. За меня…. Можешь не беспокоиться. Экспекто Патронум! — с новым патронусом молнии стали ещё сильнее, и Блэку, с закрытыми глазами, казалось, будто рядом шипят змеи, но это было только потому, что Молнии, попадая в дементоров, уничтожали их, и те, исчезая, шипели. Плюс, сами молнии создавали ощущение, будто все сейчас оказались в змеином гнезде. Округу огласил ужасающий рёв льва. Защитник Гарри также уничтожал тварей, напавших на Люпина и ребят. Если бы кто-то увидел это, то не поверил бы своим глазам. Позднее, в газетах об этом напишут, как первый подвиг мистера Гарольда Поттера, но сейчас, сын Джеймса и Лили был полностью сконцентрирован на защите от тварей. — Гермиона, возьми меня за руку, — попросил девушку Поттер. — Мне тяжело призывать такого сильного патронуса раз за разом, а этих тварей осталось ещё слишком много, — вообще, от первоначального числа их осталась треть, но и эта треть разорвёт их быстрее, чем Рон Уизли скажет квиддич. — Сириус, ты должен бежать… Держи мою мантию, беги. Я отвлеку их. Возьми Ремуса и беги. — Малыш, я не могу… — Ты должен, Сириус. Я не прошу тебя, я говорю тебе, что ты должен сделать, отец… — на этих словах Блэк перевернулся, чтобы не ослепнуть, и открыл глаза. — Назвал меня отцом, в такой момент… — Бродяга, спаси Ремуса… Я продержусь, потому что я — Избранный. Я — Мальчик-Который-Выжил, слышите вы, ублюдки! — взревел Гарри. — Гермиона, — он подхватил девушку, помогая ей встать. — Понимаю, это странно просить об этом в такой момент, но мне нужно… — Нужно что, Гарри? — шум ветра вновь усиливался, Патронус и молнии ослабевали, тьма из дементоров закрыла их… — Сириус, когда я начну произносить заклинание, аппарируй отсюда. Авроры… Уже близко, — глаза Поттера были закрыты, он воспользовался своими силами одного из Хранителей, чтобы узнать, где сейчас авроры, и, те действительно были близко. Но ему всё ещё нужно продержаться до их прибытия… — Гермиона, — вновь обратился к девушке парень. — Мне нужен твой самый искренний, самый страстный поцелуй. Мы можем умереть, если у меня не получится, поэтому давай сделаем это вместе, на счёт раз, два, три… — Раз… — сказал парень. — Два, — произнесла Гермиона. — Три! Сириус Давай! — их губы слились воедино, и, прижимая к себе Гермиону одной рукой, Гарри вскинул руку с палочкой вверх. Грейнджер почувствовала, как она оказалась в бешеном потоке силы, словно Цунами накрыл её, не причинив при этом вреда. Огромная масса воды текла сквозь неё, но это была сама магия… — Экспекто Патронум! — раздался хлопок аппарации, одновременно с которым авроры, прибывшие на место, хотевшие повесить анти-аппарационный барьер, оказались выведены из строя. Огромный столп молнии ударил в Гарри и Гермиону, но ни парню, ни девушке он не нанёс вреда. Оставшиеся дементоры начали таять, исчезая, как будто это и не самые опасные твари. Столп молнии бил в землю, не прекращаясь. Вибрации силы расходились во всех направлениях, пока, наконец, не затихли. Когда прибывшие сотрудники Министерства и Аврората открыли глаза, через несколько секунд, после того, как свет исчез, они были шокированы увиденным. Трава была выжжена повсюду, а в эпицентре этого апокалипсиса, куда только что ударила молния, была группа подростков. Гарри и Гермиона стояли на коленях, обнимая друг друга. Кожа брюнета была выжжена, став почти молочно-белой, а в глазах по-прежнему стояли белые огни Патронуса. — Боже мой! — воскликнул кто-то, и Кингсли Брувствер опомнился, бросившись к ребятам. Всё было кончено… *** — Здравствуй, — открыв глаза, Гарри увидел, что находится в пустоте. Рядом с ним сидела его мать. Она улыбнулась, и лицо изменилось. Теперь это был он сам. Через несколько секунд это было лицо Гермионы. Потом Рита Скитер, Сириус, Люпин. — Я, кажется, понял, кто ты, — сказал Поттер. — О, правда? Когда мы встречались в предыдущие разы, ты всё время ошибался, поэтому забывал нашу встречу. Но, знаешь, что-то мне подсказывает, что в этот раз ты назовёшь верный ответ. — Ты — смерть, — сказал Поттер. — Чем могу быть полезен? — Ха-ха, — лица перестали меняться, пока, наконец, смерть не оставила маску Лили Поттер. Если это правда была его мама, если смерть скопировала и её улыбку, то улыбка Лили Поттер была прекраснейшим явлением. — Верный ответ, Гарри. Можешь быть полезен… — казалось, будто смерть пришла, не подготовившись. Будто она над чем-то думала. — Ты торопишь развитие событий, Гарри Поттер. Ты вмешиваешься в мои планы и не даёшь некоторым людям умереть, — казалось, будто смерть вовсе не рассержена. — За это ты должен быть полезен для меня, Гарри Поттер. Или… Гарри Певерелл. — только было он подумал о том, что ей всё известно, и та сказала об этом. — Да, мне известно всё. Почти всё, но всё не может знать никто. Ты один из потомков тех самых братьев, ты не просто потомок братьев, но ещё и чрезвычайно могущественный. Я встречала много людей, но никого, кто выдержал бы ношу сильнейшего. Мерлин, Слизерин, Дамблдор, Волан-Де-Морт. Не буду тебе рассказывать ни об одном из них, скажу лишь, что всеми четырьмя, я сильно недовольна. Том обманывает жизнь, обманывает меня, варварски сохраняя свои жизни. Ты должен с этим покончить, — смерть в стала. — Душу твоего наставника, Слизерина, я уже получила, но на перерождение я отправлю его лишь только при одном условии. Ты должен вернуть мне мои дары. — Дары? — Дары, — подтвердила смерть. — Тогда я отправлю душу Салазара на перерождение. Об участи Альбуса Дамблдора и Мерлина, думаю, ты не будешь беспокоиться, только вот, это твоё главное предназначение. — Мерлин и Альбус Дамблдор? — Ты всё узнаешь, со временем. Я не могу рассказать тебе всего, в конце концов, это ведь твоё предназначение, значит, ты должен его пройти? Но ты можешь обойти возрастной лимит. — Мантия, что досталась мне от отца — один из даров? Я могу ей попользоваться, пока не добуду другие? Если нужно, я готов вернуть её сейчас, — сказал брюнет. — О, милый, тебе она ещё пригодится. Чтобы найти родовой алтарь Певереллов, ты должен будешь…. *** — Кха! — Гарри попытался подскочить с кровати, после такого разговора, который только что завершился, невозможно остаться спокойным. Но он, несмотря на то, что и является Мальчиком-Который-Выжил, потратил почти все силы, совершив невероятный подвиг. — Гарри! — услышал он крик Гермионы, и снова попытался открыть глаза. Тяжело. Веки, как будто, залиты свинцом. Словно, пока он был без сознания, кто-то вылил ему на глаза клей. — Ты снова меня до смерти напугал! — он почувствовал, как Гермиона дрожит, прижимаясь к нему. Усилием воли, парень приобнял девушку, снова попытавшись открыть глаза. На этот раз успешно. Зрение возвращалось к нему очень медленно, но в конце концов размытые очертания комнаты Больничного Крыла начали появляться в его зоне видимости. — Всё в порядке? — спросил он у Гермионы, но вместо девушки ответила повелительница этих мест — Мадам Помфри. — С вами никогда не бывает в порядке, мистер Поттер! — голос её был сердит, слишком сердит, не предвещая ничего хорошего. — Вы действительно Избранный, похоже, если каждый раз, когда вы оказываетесь на волосок от смерти, вы так просто выживаете. Чего только стоят события прошлого года, да даже в этом, когда вы упали с метлы. Упав с такой высоты, никто бы не выжил, но вы, как будто, созданы, чтобы сотворить много великих дел, не сделав которые, вы попросту не погибнете. Такое ощущение, что… — Поппи… — Не сейчас, Альбус Дамблдор, — рявкнула колдомедик, рассерженная, что директор её перебил. — И вы, министр, будь вы хоть тридцать лет министр, я не позволю вам допрашивать мистера Поттера. А вы, Альбус, только попробуйте… — волшебница сощурилась, и так пристально посмотрела на главу Визенгамота, будто это она судья, а Дамблдор был подсудимым. Но тут же взгляд её переместился и закрепился на Фадже, не обращая внимание на сидящего рядом, бледного как поганка, Снейпа. — Каким идиотом нужно быть, чтобы приказать дементорам обыскивать всё вокруг? Мистер Фадж, только не говорите мне, что это была ваша инициатива… — Я… Это… Нет, — замямлил Фадж, пытаясь оправдаться, в ужасе осознавая, что эту медсестру он боится сейчас даже больше любого журналиста, который будет его расспрашивать о произошедшем. — Это была инициатива моего заместителя, Долорес Амбридж. Я… Кингсли уже отправился её разыскать, мы проведём расследование самым тщательным образом, чтобы понять, зачем Долорес понадобилось отдавать столь глупый приказ… — Уж очень надеюсь на это, господин министр. Слава богу, никто не погиб, но это, я подозреваю, опять же, чистое везение мистера Поттера. — колдомедик делала один пасс за другим, анализируя состояние Гарри. — Какой ужас, — сокрушалась она. — Почти полное истощение. Мальчик мой, вы могли стать сквибом! — Я хочу спать… — пробормотал герой пересудов. — Я очень хочу… *** Когда он очнулся на следующее утро, проспав больше двенадцати часов, то узнал от Рона, которого уже выписали из больничного крыла, который узнал от близнецов, которые узнали от Анджелины, которая узнала от Кэти Бэлл, что Ремуса Люпина объявили в глобальный розыск, речь шла даже о том, чтобы зафиксировать обращение в Международную Конфедерацию Магов. К обеду, вся школа обсуждала уже новую новость, Сириус Блэк, объявившись в министерстве, принялся разносить в пух и прах аргументы Малфоя старшего и его подпевал, Серые, то бишь, нейтралы, встали на сторону Блэка, так же, как и Белые. Когда же Малфой Старший настоял на казни Люпина без разбирательств, за то, что тот вероломно обманывал Совет Попечителей, подвергал детей опасности, Сириус воспользовался именем Дамблдора, сказав, что Верховный Чародей Визенгамота, Победитель самого Грин-Де-Вальда, тот, кто был единственным ныне совершеннолетним магом, которого боялся Волан-Де-Морт, являвшийся директором Хогвартса и поклявшийся защищать детей Дамблдор, был в курсе того, кем является Люпин, ещё во времена их обучения в Хогвартсе. И что если бы у Люпина была хоть одна идея навредить кому-то из учеников, это было бы нарушением клятвы, которую тот давал при вступлении в должность. Таким образом, Сириус подал иск на Министерство и Дамблдора, сообщив, что теперь он выступает от лица Люпина, так как, помимо всего прочего, оборотень присягнул ему на службу. Это был хитрый ход, и хотя, по статусу Люпин больше теперь был похож на слугу, по факту, только Сириус мог приказывать что-либо оборотню, но Блэк никогда бы не воспользовался своим более высоким положением. В рамках законодательства Люпин был оправдан, и, пока он не нарушит законов, к нему не может быть применено никаких санкций. И пусть, Сириус потратил немало денег для того, чтобы оправдать своего друга… Дело, к сожалению, для многих, было в итоге прекращено…. *** — Джейн, спасибо, что согласны с моим предложением. Я буду вам очень признателен, если вы не посчитаете моё предложение за желание контролировать вас. Просто… — Что вы, Сириус, не беспокойтесь. Знаете, мы уже вам говорили, что Гермиона мало нам рассказывала о своей учёбе, — миссис Грейнджер с печалью посмотрела на дочь. — Я и Джонатан, мы очень беспокоились за неё, но поступив в Хогвартс, она словно забыла, что мы её родители и желаем ей только самого лучшего, что всегда поддержим её, — щёки Гермионы были схожи по цвету с помидорами. Гарри взял девушку за руку, после чего сразу же поймал взгляд отца Гермионы, который говорил всем своим видом, что если Поттер сделает для его милой дочурки что-то не так, как-то обидит её, то Волан-Де-Морт, или как его там, покажется лучшим для него, Гарри Поттера, вариантом. — Гермиона, — заговорил вдруг Гарри, глядя прямо Джонатану в глаза. — Очень храбрая, но она иногда забывает, что другие люди не похожи на неё. Возможно, она думала о том, что будь на месте вас она, то ни за что бы не отпустила ребёнка в школу. Возможно, это не так, я ведь, всё-таки, не знаю, о чём именно она думала, но честно вам скажу, что ваша дочь по-прежнему любит вас так же сильно, как раньше. — Какие взрослые слова для юнца, — сказал мистер Грейнджер, ожидая реакции на такую провокацию. Если щенок сейчас вспылит, он осадит этого нахала, который решил позариться на его дочь, да ещё и его крёстный, опекун, уже предложил им такой брачный контракт, на который они не могут не согласиться… Осталось только узнать, действительно ли дочь счастлива, так как, это, прежде всего, было условием самого Блэка. — Не смей так говорить о Гарри, папа! — его малышка, дочь, которую он так любит, встала на дыбы, подскочив на ноги, сжав руки в кулаки. — Гарри — великий волшебник, и хотя он учится со мной на одном курсе, в Магической Британии, да и почти во всём мире нет ни одного волшебника, я уверена, который не знал бы о нём. Я… — Гермиона, ты меня смущаешь, — улыбнувшись, сказал Поттер. Что ещё не нравилось Джонатану Грейнджеру, так это глаза парня. Они как будто излучали силу, такую властную, что даже он, человек не связанный с магией её ощущал. — Я всё же не думаю, что это хорошая идея, учитывая, что меня ещё даже не до конца оправдали, — наконец заговорил Люпин. — Видите, мистер Грейнджер, миссис Грейнджер, я всё же оборотень, и… — Но вы же не опасны, — сказала Джейн. — Сириус рассказал нам всё о вас, и, что в полнолуние вы можете просто принять зелье, чтобы не превращаться… — Оно достаточно дорогое, и… — И, Лунатик, — перебил друга Блэк. — Я уже тебе сказал, ты мне не слуга, не раб, ты мой единственный оставшийся в живых друг, поэтому я не пожалел бы и своего состояния, чтобы облегчить твою борьбу, а уж эта сумма, по меркам моих денег, совершенно незначительна. Она точно стоит того, чтобы ты присмотрел за девушкой нашего пацана, к тому же, ты всегда можешь показать мистеру и миссис Грейнджер, что не все волшебники двинулись крышей. — Но я… — Оборотень, а я отсидел 12 лет в самой страшной тюрьме, которую можно представить, будучи при этом невиновным. Скажи, неужели ты думаешь, мне не плевать, что ты оборотень. — Нам, честно говоря, тоже всё равно, — сказала Джейн. — Если только вы точно нас не покусаете, — боязливо вставил свои слова Джонатан, за что тут же получил тычок локтем от жены. — То есть, я хочу сказать, что мы будем рады, если вы составите нам компанию. Ведь, если дела действительно обстоят так, как вы говорили, до Гермионы или до нас могут захотеть добраться где угодно. Во Франции ведь, тоже много волшебников, не так ли? Мы в прошлом году гуляли, заходили в некоторые магазины, но Джейн тогда так простыла, что Гермиона, расстроенная тем, что мы не можем обойти пешком весь париж за один день, взяла с нас обещание, что мы вернёмся туда ещё раз. — Я вам очень признателен, Джонатан, Джейн, — Люпин опустил голову. — Знаете, очень трудно хотя бы верить в себя, после такого ужасного отношения к себе долгие годы. Даже сейчас, меня чуть не убили, и всё просто потому, что я — оборотень. Но я ведь не выбирал становиться оборотнем, меня… — Вас заразили? — Фенрир Сивый, оборотень-рецидивист, пробрался в дом моей семьи и намеренно заразил меня, так как мой отец, будучи сотрудником министерства на тот момент, ратовал за ужесточение отношения к оборотням, ужесточение преследования преступников-оборотней, сорвавшихся во время превращения. Таких и сейчас много, но далеко не все оборотни смыслом жизни имеют выть на луну и поедать людей, как пирожные на завтрак. — Но что ваш отец в итоге сделал? — в ужасе спросила Джейн. — Этот оборотень, он как-то ответил за свой поступок? И, почему вас не вылечили? Разве ещё до сих пор нет лекарства? — О, поверьте, большинство оборотней душу бы отдали за то, чтобы стать человеком. А Фенрир Сивый сбежал из-под стражи, вернее, ему помогли это сделать. Карьера отца была загублена, конечно, он не мог не изменить своих взглядов, после того, как я оказался заражён. Разве мог он желать своему сыну зла? Он любил меня, но, видимо, любовь ко мне его погубила. Он был уволен из министерства, в итоге стал работать в подмастерье, но денег много он не зарабатывал…. *** Пять месяцев назад, когда Альбус Дамблдор после рождественских каникул попытался проникнуть в разум Гарри, перед тем, как вернуться в школу, они сразу же договорились с Сириусом, чтобы тот разыскал родителей Гермионы и обсудил с ними их идею. Конечно, в лучшем случае, мистер Грейнджер, если бы Сириус так просто наведался к ним домой, схватился бы за ружьё, поэтому Сириус, который после того, как начал встречаться с Ритой, словно обрёл мозги, попросил Скитер помочь ему в этом довольно щепетильном деле. Им пришлось снова пройтись по магловским магазинам, где продавалась обычная одежда, пришлось привести внешний вид Блэка в порядок, слава богу, он уже отошёл от Азкабана, не напоминая реального заключённого из мест лишения свободы. Подобрав одежду и обсудив ещё раз тактику переговоров с Грейнджерами, они отправились в клинику, где родители Гермионы работали. На Рите было шикарное пальто, под которым была блузка с небольшим декольте, строгие, но невероятно подходящие брюки и туфли, Сириус же был одет менее элегантно, магловский пуховик и джинсы, ну, ещё одним украшением был шарф. — Простите, мы принимаем только по записи, — строго сказала женщина, сидевшая в кабинете, пока в другом, соседнем, доктор проводил тяжёлую операцию по удалению зуба у шумного мальчугана, слишком любившего сладкие конфеты. Сириус, наблюдая за лечением, приходил в ужас. Хорошо, всё-таки, быть магом и не иметь таких проблем. В основном, маги не имеют проблем с зубами, хотя, на этот счёт можно и поспорить, но ведь есть ещё разные зелья и прочие штуки, которые лечат эти проблемы. Прибегать к хирургическому вмешательству, это… Пожалуй, это было единственным, в чём магглы отстают от магов. Хотя, может и нет, но чем больше Сириус проводил времени среди обычных людей, тем сильнее удивлялся. Даже кино, это ведь просто фантастическая вещь… — Прошу прощения, — они заранее договорились, что говорить, в основном, будет Рита, и только когда та будет подавать сигналы, Сириусу можно начинать говорить, и всё равно стараться не ошарашить родителей бедной девочки. — Мы здесь не для того, чтобы записаться на лечение. Меня зовут Рита Скитер, а мой спутник — Сириус Блэк, мы ищем мистера и миссис Грейнджер. Судя по вашему бейджу, вы миссис Джейн Грейнджер? — Простите, кто вы такие, — Джейн Грейнджер резко нахмурилась, а рука её потянулась к тревожной кнопке, чтобы если что вызвать полицию. — Крёстный сын Сириуса, Гарри Поттер, учится вместе с вашей дочерью на одном курсе, на одном факультете, — сказала Рита, и увидела блеск узнавания в глазах женщины. — Есть очень важная информация, которую мы бы хотели с вами обсудить, касательно школы. Но, наверное, здесь не лучшее место. Может, у вас есть более приватный кабинет, чем эта приёмная? — Рита улыбалась так, как будто перед ней сидит какой-нибудь толстосум из Визенгамота или Министерства, но так было нужно. — О, конечно. У Джонатана последний пациент, мы хотели сегодня освободиться пораньше и сходить в какое-нибудь заведение, но раз уж вы пришли с чем-то важным, конечно мы сходим на свидание в другой день. С самого утра я ощущала лёгкое беспокойство, честно признаюсь, как будто что-то должно произойти. Вы не слишком торопитесь? Мы пока можем выпить кофе, Джонни закончит в течение получаса… *** — Спасибо, Джейн, — они уже были дома у Грейнджеров, Гермиона уже отправилась в Хогвартс, и дом был пуст, но домашний уют присутствовал, видно было, что дома живёт не пара, а семья. Фотографии в рамках, даже медали, вещи Гермионы, которые она оставила в разных местах, старые заколки и письменные принадлежности, но больше всего выделялись магловские школьные учебники — видимо, девушка не хотела отставать ни в чём. Рита приняла от матери Гермионы ещё одну чашку кофе. Как говорила сама Рита, кофе много не бывает… Сириус же сидел, сцепив руки в замок, нервничая, лишь то, что Рита была рядом и вела светскую беседу с родителями подруги Гарри, помогало ему молчать и ждать. — Прежде, чем мы начнём, — сказала Рита, сделав глоток. — Я бы хотела сообщить вам, что мы ни коим образом не желаем вам вреда, вашей дочери тем более, — Джонатан Грейнджер нахмурился на этих словах. — Но разговор, возможно, повергнет вас в шок. — Что ж, раз уж вы не собираетесь причинять нам вреда, я бы хотел увидеть ваши палочки, чтобы они, желательно, не были у вас в руках. — Джонатан! — возмутилась Джейн, но Рита и Сириус спокойно достали палочки, положив их на стол. Блэк даже вынул вторую. — Постоянная бдительность, — хмыкнул Сириус, губы которого расплылись в улыбке. — Это похвально. Один мой старый знакомый, который учил меня в аврорском корпусе, это у магов нечто вроде полиции в обычном мире. — Это похвально, мистер Грейнджер, но будь у меня злые намерения, я бы мог причинить вам вред и без своего инструмента. Разговор, правда, будет действительно серьёзный, а для вас, может, и неприятный… — Сириус, лучше буду говорить я. А то ты можешь болтнуть чего-нибудь, в результате чего Джейн с Джонатаном слишком уж перепугаются… — Хм, надо сказать, вы уже заставили меня чувствовать себя напряжённо. *** После долгой беседы в течении нескольких часов, Рита и иногда Сириус рассказали чете Грейнджеров текущую ситуацию, а также намерение Блэка и его крёстного. — Они ещё дети, — прокомментировал Сириус, отпив глоток виски, которое Джонатан достал из заначки ещё после первых «фактов», которые выложила Рита. — Но и Гарри, и Гермиона, испытывают симпатию друг к другу. По крайней мере, ваша дочь, как выразился Сохатик, спасла его уже не раз и не два, продолжая идти за ним чего бы не случилось. Он даже предлагал ей уехать учиться в другую школу, хотя, я его отговорил, — поймав удивлённый взгляд супружеской пары, Сириус пояснил. — Ваша дочь, как мне кажется, могла посчитать это своего рода предательством, а если вдруг вы начнёте её уговаривать уйти, то и вас посчитает. Трудно идти против своего сердца, поэтому, я вместе с Ритой и обратились к вам. Мы думаем, что самым лучшим пока что будет позволить ребятам жить студенческой жизнью, учиться и расти, но если что, будем наготове. Брачный контракт, что я предлагаю вам, не имеет подводных камней. Моё состояние, которое является достаточно большим, чтобы считаться богатейшим в Англии, создавалось веками. Оно мне не нужно. Поэтому я и предлагаю в качестве приданного вам его треть. Я не имею ввиду то, что вы должны продать вашу дочь моему крестнику в жёны, я уже сказал, что главное — это то, что решат они, но на случай, если какая-нибудь чистокровная мразь или директор, решат вписать вашу дочь в брачный контракт, мы всегда сможем показать им это, — Блэк указал на бумагу. С юридической точки зрения, Альбус Дамблдор — магический опекун вашей дочери, но любое опекунство — ерунда. При живых родителях, главное — это то, что скажут они. — Помнится, перед поступлением в Хогвартс, Гермиона все уши прожужжала этим вашим Дамблдором, что он великий Волшебник. Тогда, почему же вы, сейчас здесь, говорите, что ему нельзя верить. — Он создал превосходную репутацию, но его мотивы мне непонятны. Три года назад, сидя в тюрьме, я тоже считал, что Дамблдор — мой союзник, но меня даже не посещала мысль, почему мне никто не хочет помочь. И, на помощь пришёл именно Гарри. Он, а не кто-то другой, инициировал расследование, по которому суд признал, что я просидел двенадцать лет в Азкабане без доказательства вины, тогда как десятки виновных лордов благородных родов — на свободе, откупились деньгами и словами о том, что их заставили. Гарри известен во всём мире, как Мальчик-Который-Выжил. Он пережил убивающее заклятие, он… Я действительно верю, что он совершит великие дела, и так уж вышло, что судьба свела вашу дочь с ним. Они друзья, и это хорошо. Но Дамблдор уже начал активно пытаться контролировать жизнь Гарри, ещё сильнее, чем раньше. А значит, он может добраться и до вашей дочери. — Но разве нельзя обратиться в это ваше министерство, а? — спросил Джонатан, с сомнением смотря на Блэка. — Всё-таки, это правительство, как никак. Они должны… — Ха-ха-ха, — Скитер перебила мужчину своим смехом. — Ой, простите, Джонатан. В министерстве сидят одни идиоты и коррупционеры, среди которых идиотов ещё больше, отличие только в том, у кого сколько денег. Одни — чистокровные богатые бараны, которые уцепились в законодательство, зная про лазейки, и пользуются властью, другие — их слуги, которые не настолько хитры, чтобы забраться на пьедестал, но хотя бы могут быть чьей-то свитой и всё равно быть при деньгах. Проблема в том, что вы для многих людей в нашем обществе считаетесь кем-то вроде животных. Идеи чистоты крови, словно это имеет значение, затмили разум многим, они думают, что во всём заслуга происхождения, но никак не собственные способности. — Хорошо, — сказал Джонатан. Сердце его болело, но он был готов поставить эту злосчастную подпись, тем более, что Блэк, по крайней мере, не показался ему плохим. На службе в горячей точке врачом, ему приходилось и в бой вступать, он видел, что Блэку тоже довелось видеть смерть, но тот был честен, или почти честен с ними. В любом случае, злых намерений не было, а если и были, то не по отношению к их дочери. Если то, что Сириус сказал верно, то у него действительно очень много денег, и у Поттера этого тоже. К тому же, Блэк сказал, что он общается с крестником через какой-то артефакт, поэтому он будет постоянно информировать их о жизни дочери, как бы невзначай спрашивая у парня, как дела… *** Общение с Грейнджерами протекало вполне неплохо, после этого, неоднократно они встречались, чтобы устроить чаепитие или же обсудить дела в школе, со слов Гарри. Грейнджеры стали доверять им больше, что, несомненно, радовало. Держа постоянный контакт с родителями Гермионы, Сириус заметил, что и для него самого такое общение идёт на пользу. Общение с супружеской парой здорово расслабляло его, а уж магловское пиво или виски, а ещё телевизор и обычные виды спорта, такие, как футбол, оказались очень даже увлекательным занятием. Хотя, Джонатан больше любил гольф, чем футбол, так как в футбол он играл хуже, но от просмотра спортивных матчей ему ничто не мешало получать удовольствия. Джейн делилась с Ритой некоторыми секретами готовки, хотя Скитер и слушала это больше из вежливости, ей всё равно было интересно. Как и для Сириуса, это стало отдушиной для волшебницы. Если Блэк уставал после тяжб в Визенгамоте и дел рода Блэк, то Рита, в последнее время, не особо часто писала статьи. С каждым днём для неё приходило осознание, что она готова, так сказать, «отложить перо в ящик». Хотя, Сириус пока не предложил ей выйти за него, но блондинка понимала, что Блэк её любит, и однажды решится. Она не торопила его, так как и то, что было между ними сейчас, её устраивало полностью. Их свадьба, скорее, была бы большей радостью для Вальпурги, которая иногда ворчала с портрета, что негоже это для порядочных и благородных волшебников спать друг с другом, не будучи в браке. Сейчас, когда Грейнджеры отправятся во Францию на отдых, а с ними и Люпин, а Сириус отправится вместе с Гарри на поиски силы, так как Поттеру нужно стать сильнее, она сможет заняться своими делами, подготовить своё дело к тому, что она уйдёт. Она рассматривала вариант со стажёрством, чтобы передать свои навыки и умения кому-нибудь ещё, но в то же время, собиралась провести последние дни с любимым, прежде чем они также покинут Лондон. Сегодня должен был объявиться учитель для Сириуса и Гарри, по боевой магии, который подпишет контракт и отправится в путешествие вместе с ними. Помимо поиска высших сил, они будут тренироваться каждый день, чтобы не терять времени. Мальчик, Гарри, был настроен очень серьёзно. Рита понимала, что он уже не будет обычным подростком, ему этого попросту не суждено. Будучи с самого детства заклеймённым титулом «Мальчик-Который-Выжил», Гарри Поттер был обречён на борьбу, но однажды, Рита надеялась, что этот зеленоглазый брюнет, внушающий страх и восхищение, обретёт покой. Когда утром, после завтрака, сигнальные чары на Гриммо оповестили их о том, что на пороге гость, они уже знали, что это Боевой Маг, который прибыл сюда после тщательного подбора кандидатур и длительных переписок. Несмотря на то, что они решили ограничиться более опытным наставником. Сириус вышел встретить гостя, когда он открыл дверь особняка, то увидел перед собой мужчину в возрасте, которому было около пятидесяти, может больше, если верить первоначальным данным от гоблинов, Лоренцо Перуджа — искусный боевик из Италии, пятидесяти шести лет, но всё же, выглядел он несколько моложе. Всё это потому, что волшебники, в принципе, стареют медленнее. Но, видимо, Лоренцо повидал не одно сражение, потому что взгляд у него был слишком уж проницательный и усталый. — Здравствуйте, господин Лоренцо, прошу, проходите в дом. — Желаю вам всех благ, Лорд Блэк, спасибо за предложение, — услышали Гарри и Рита спокойный голос. Поттеру стало очень уж интересно, как выглядит его будущий учитель, хотя в глубине души он и понимал, что разницы никакой нет. Когда он вошёл в гостиную, Гарри увидел, что для человека в возрасте, Перуджа был достаточно подтянут, в неплохой форме. — Здравствуйте, господин Перуджа, Рита Скитер, очень приятно с вами познакомиться. Я здесь как гость, не как журналист, — усмехнулась Скитер, которая, к слову, знала о Перудже несколько больше, чем Сириус, так как лично с ним встречалась на одной из международных конференций. Тогда рассматривался вопрос о разумности применения смертельных заклинаний, запретных, и Перуджа в пух и прах разносил запреты от других стран, включая Великобританию: — «Нет смысла делать запретными каких-то три заклинания, когда убить противника можно сотней разных способов. Даже Ступефай, вложи в него достаточно силы, он заставит остановиться сердце и всё, противник повержен. Даже обычным Редукто можно убить куда более жестоко, чем применяя заклинание Авады», — говорил тогда волшебник. Лоренцо кивнул, поприветствовав Риту, и взгляд его переместился на Гарри. — Стало быть, вы — мистер Поттер? — спросил мужчина. — Должен признаться, я ожидал увидеть зазнавшегося высокомерного ребёнка, не способного ни к чему, но даже одного взгляда на вас мне хватило, чтобы понять, что с вами можно работать, — губы Перуджи расплылись в улыбке. Гарри встал с дивана и протянул тому руку, пожав её. — Приветствую вас, учитель. Надеюсь, вы согласитесь обучить меня искусству Боевой Магии. — Если бы я был не согласен, я бы сюда не приехал, — сказал волшебник. — По правде говоря, я чувствую, что мои годы скоро закончатся, и придёт время молодых. Дело в том, что времени у меня действительно нет, к сожалению. Мисс Скитер может подтвердить, что ещё десять лет назад я был куда более привлекателен и молод. Но как раз-таки, перед той конференцией, на которой мы с Ритой впервые встретились, я был серьёзно проклят. Это дало мне последний урок, который я замечательно усвоил, и надеюсь, что вы, мистер Поттер, усвоите его с моих слов. — Какой же? — Я обучу вас многим приёмам, которые знаю, но одно вы должны запомнить: Никакой жалости к врагам, — сказал он спокойно. — Иначе это будет стоить вам жизни или же, как в моём случае, потерей магии. — Неужели вы… — Нет, пока ещё нет. Я стабильно контролирую свои силы, но целостность ядра не восстановить, и, через несколько, может через десять лет, я стану обычным человеком. Можно было бы назвать меня, как это по вашему, сквибом, но это будет неверно. По правде говоря, когда вы обратились ко мне, я не поверил своей удаче. Заиметь ученика на Туманном Альбионе, это очень заманчиво, а уж стать учителем для Гарри Поттера, для Избранного, коим вас считает весь мир…. — от внимания мужчины не ушло то, что Поттер поморщился на словах об избранности. — Вам нужно будет смириться с этим, мистер Поттер, вы должны сделать вашу славу вашим козырем, а вашим главным козырем должна стать ваша сила и готовность. Я способен научить вас лишь азам, ходам и заклинанием, но истинное мастерство обретается самим волшебником. Это либо суждено, либо нет. И, глядя на вас, мне кажется, что вам просто суждено стать великим. Что же, давайте начнём с небольшой проверки. Скажите, лорд Блэк, у вас есть боевой или тренировочный зал? *** — Это… жестоко, — пытаясь отдышаться, пробурчал Блэк. Только что, Перуджа разнёс их в пух и прах. Он предложил им показать всё, что они умеют, и драться им двоим, против него. Итальянец некоторое время лениво защищался, комментируя, что темп Блэка в принципе не плох, но вот умение атаковать достаточно слабо, навыки же Гарри он не комментировал, и, когда Лоренцо надоело перемещаться кругами, он, без предупреждения, пошёл в атаку. Хватило тридцати секунд, чтобы разобраться с Блэком, попутно защищаясь от атак Поттера, и пяти секунд, чтобы разобраться с Избранным. — Жестоко было бы, если бы вы находились в реальном бою, не на жизнь, а на смерть, — сказал мужчина, убирая палочку. — Скажите, лорд Блэк, вы говорили о том, что собираетесь уехать из Лондона, но куда вы направляетесь? — Изначально, мы хотели посетить Россию, — всё ещё пытаясь отдышаться и подняться с пола, произнёс Сириус. — А после России… Мы ищем там кое-какую зацепку, которая может нам помочь. Дело в том, что Крестнику нужен сильный Маг-Менталист, он имеет способности не только к… — Понятно, — произнёс Перуджа. Остальное было не интересно для него. — Значит, поступим, как вы желаете, в любом случае, это никак не повлияет на наши с вами тренировки. — Рад… Это слышать, — сказал Блэк, наконец поднявшись. Ноги, после нескольких связок заклинаний, совсем его не слушались. После того, как он помог встать Гарри, они поклонились Лоренцо, вновь отправившись в гостиную. — Господин Перуджа, позвольте показать вам вашу комнату… *** Так уж вышло, что чтобы стать Певереллом, Гарри нужно было отыскать разлом пространства, который охраняется его следующим учителем. Смерть рассказала ему о человеке, ей неподвластном, который не умрёт до тех пор, пока не исполнит предназначение. И, чтобы в этом мире не осталось чужих людей, Гарри должен его отыскать. По сути, это оборвёт жизнь того странника, но ведь по факту, это поможет ему стать сильнее. А ещё, он сможет получить доступ к алтарю рода Певереллов, хотя он и знал, что в этом также нет большого смысла. Сейчас Гарри попросту недостаточно силён, чтобы выдержать испытание рода Певерелл для принятия статуса главы рода. Это убьёт его, что было бы очень глупо. Что же касается его ритуала, проведённого после одобрения от Слизерина и Гриффиндора, он пока не ощущал изменений, разве что, его тело стало невероятно крепким, как и кожа, а также обоняние, да и другие чувства стали невероятно сильны. Он ещё не рассказывал Сириусу об этом, да и возможно, ему лучше этого просто не знать. — Вы не против, если я закурю здесь? — спросил Лоренцо, подходя к окну. — Нет, конечно, — ответил Сириус. — Я не имею никаких прав вам что-либо запрещать, мастер. — Блэк не лукавил, говоря эти слова. После такой короткой драки с этим человеком, он проникся безмерным уважением. Перуджа мог бы запросто взять и убить их, но он станет их учителем. Это большого стоит… — Всё же, это ваш дом, лорд Блэк. — Можно просто Сириус, — сказал Блэк. — Всё же, вы наш учитель, вам не нужно обращаться ко мне как-то иначе, да и не привыкну я никак к тому, что я теперь ношу подобный титул… — Хорошо, — сказал он, закуривая. — Когда знаешь, что конец неминуем, нет смысла думать о том, что вредно, а что нет? Тем более, что нам, волшебникам, такие радости, как сигареты, всё равно не вредят. Если возможно, я хотел бы узнать, куда вы хотите отправиться, куда именно в России. — Ходят слухи, что разгадку на наш основной вопрос нам способен предоставить ещё один миф. Хранитель лесов и природы, маг-друид, но где искать его, я понятия не имею. Возможно, директор Русской школы, Колдовстворца будет знать это, поэтому, мы думали отправиться к нему. — Так уж вышло, что я знаю того, кого вы собрались искать. Вам ведь необходим Леший, не так ли? — Как вы… — Ну, так же как мистер Поттер известен своим титулом, мой старый друг известен своим. Должен признаться, что я удивлён тому, что вы ищете именно его, но возможно, по старой дружбе, Алексей расскажет вам то, что вам нужно. — Тогда, стоит ли нам изменить планы?.. — Нет, если вы уже заказали билеты в гостиницу, то не нужно. Сейчас… В России сложные времена, так что, у нас могут возникнуть проблемы, если будем менять планы, как перчатки. Поэтому, отправимся в ту же гостиницу, которую вы забронировали, но потом, я буду вашим гидом, если вы не против. И они не были против…