***
Во вторник Слизнорт всё же согласился дать Гермионе и Блейзу отдельное задание. Гриффиндор и Слизерин были несколько удивлены — и это мягко сказано — такому дуэту, но этим двоим было плевать. Они наконец-то могли заняться тем, что им правда было интересно. Отсев подальше от остальных, они приступили к работе, старательно выверяя ингредиенты и прочие нюансы, которым обычные студенты не придавали значения. Когда прозвенел колокол, все ученики сбежали из класса зелий, а Грейнджер и Забини несколько задержались. Выйдя наконец из промерзших подземелий, они вместе побрели на следующий совместный урок. Девушка обняла себя за плечи, стараясь согреться. Пока они работали у котла, ей было тепло, но теперь холод проник ей под кожу и терзал кости. — Накинь, — Блейз протянул ей свою мантию, которую стянул со своих плеч. — Не говори глупостей, — отмахнулась гриффиндорка, упрямо идя вперед. — Что подумают люди, когда это увидят. У них и так культурный шок от того, что мы работали вместе. — Гермиона, мы оба знаем, что Драко шею мне свернет, если ты заболеешь, — шепнул ей на ухо Забини, усмехаясь и укутывая в свою большую теплую мантию. Девушка удивленно распахнула глаза, смотря прямо на слизеринца. Она сейчас не ослышалась?! Малфой свернет шею лучшему другу за то, что он допустил ее плохое самочувствие? Что за бред?! Грейнджер явно чего-то не понимала последнее время. И эти заявления блондина о том, что она не такая, как все, и забота через других, и поведение, будто ничего и не было. Все это не сходилось, не складывалось в единую картинку… Гермионе даже показалось, что она уже ухватилась за дельную мысль, когда за поворотом они наткнулись на, поджидавших ее, Гарри и Рона. Поттер вопросительно изогнул бровь, но тактично ничего не спросил, даже если хотел, а вот рыжий… Васильковые глаза Уизли зло вспыхнули, когда он увидел мантию слизеринца на плечах лучшей подруги. Тут не нужно быть гением, чтобы понять, что случилось. — Гермиона, почему на тебе его мантия? — прорычал Рон, идя навстречу гриффиндорке. — Успокойся, — девушка сняла мантию и, благодарно улыбнувшись Блейзу, повернулась к другу. — Я просто замерзла в подземельях. — Никогда не поверю, что он просто так решил отдать тебе одежду, чтобы согреть, — рыжий продолжал буравить взглядом итальянца. — Что тебе от нее нужно?! Сначала совместная работа, а теперь это?! — Уизли, успокойся, — усмехнулся Забини, засовывая руки в карманы, как это обычно делал его лучший друг. — Девушка замерзла, а я не мог позволить ей заболеть. Если вы, олухи, не заботитесь о ней, это должен делать кто-то другой, — беззаботно пожал плечами парень, весело улыбаясь. — Блейз, увидимся, — сверкнула глазами Гермиона, чувствуя нарастающее напряжение. — Рон, прекрати вести себя, как ребенок. Это просто дружеский жест. — Дружеский жест?! Он слизеринец! — Рон, хватит, — вмешался Гарри, понимая насколько бессмысленны слова друга. — Не делай из пикси горного великана. — Именно, Уизли, — послышался усмехающийся голос издалека. — Прекрати оплевывать всех своими слюнями и заткнись.Глава 10
28 января 2020 г. в 15:08
Драко пробежался глазами по тексту письма, проверяя, всё ли написал. Да, получилось достаточно убедительно:
«Мистер Паркинсон, я рад, что мы поняли друг друга. Поверьте, я последний человек, заинтересованный в том, чтобы ваша дочь узнала о нашем договоре. Что касается вашего интереса к моей личности, как могу я Вам что-то запрещать. Интересуйтесь. Если Вы думаете, что я всё тот же мальчишка, которого вы помните — ваше право. Буду рад первым узнать о будущем союзе. Конец марта — прекрасное время года для счастливых новостей. С уважением, Драко Малфой»
Запечатав конверт, слизеринец отдал его своему филину и открыл окно. Проследив за тем, как Финстернис исчезает в сером небе, парень сел на подоконник и закурил. Изменять своим традициям он был не намерен.
Не успел он докурить сигарету, как в гостиную вошла улыбающаяся Гермиона. Она поставила тяжелую корзину на низкий столик, когда заметила Малфоя. Он следил за каждым ее движением, нахально усмехаясь.
— Чего тебе? — фыркнула девушка, взяв в руки перо и пергамент.
— И кто же твой новый поклонник? — усмехнулся Драко, соскочив с подоконника.
— Ох, не ревнуй, дорогой, — рассмеялась Грейнджер, — тебя я всегда буду ненавидеть больше остальных! — она явно прибывала в прекрасном расположении духа, раз не окусывалась на его колкости.
— Польщен, — кивнул Малфой, садясь на край письменного стола рядом с ней. — И кто же наш везунчик? Дай угадаю, этот Латик…
— Лапик, — на автомате поправила его девушка.
— Лапик, — согласился Драко, — тоже безвкусный подарок этого везунчика?
— Если тебе будет спокойнее — это подарки от моего друга и почти брата, — Гермиона повернулась к нему. — А теперь исчезни и не порть мне настроение.
— Все-таки надела? — блондин поддел указательным пальцем кулон на ее шее. — Тебе идет.
— Слушай, тебе так хочется вывести меня из себя? — девушка подалась ему на встречу. — Я бы на твоем месте опасалась этого, — искры смеха исчезли из ее потемневших карих глаз, а улыбка сползла с лица. — Не оставишь меня в покое, я обрушу на твою голову весь Хогвартс.
— Однажды мы оба уже присутствовали при падении этого замка, — Драко с интересом рассматривал ее лицо напротив своего. — И вот, мы сидим здесь, все еще живы.
— Верно, — легко согласилась Грейнджер. — Как думаешь, переживешь еще раз этот ад?
В гостиной повисло молчание. Они просто смотрели друг другу в глаза, уничтожая взглядами. Потемневшие и горящие карие против холодных и непроницаемых серых. Они уничтожали друг друга снова и снова, но оба были слишком сильны, чтобы сдаться. Гермиона не могла объяснить себе, почему не разрывает этот зрительный контакт. Казалось, воздух вокруг них стал настолько плотным, что, еще чуть-чуть, и будут видны разряды электрического тока. Кожу мелко покалывало, а пульс обоих участился, но они не двигались, замерев на своих местах. Только еле слышное дыхание выдавало в них живых людей.
Драко внутренне ликовал. Он с интересом рассматривал ее горящие глаза, видя в них свое собственное отражение. Она пыталась уничтожить, убить, испепелить его взглядом, а Малфой, в ответ, поглощал весь этот огонь своими холодными серыми глазами, впитывая его, согреваясь. Вот оно — то, чего парню так не хватало. Живая Гермиона, смотрящая на него, говорящая с ним…
— Слушай, если мы с тобой переспали, это не дает тебе право доставать меня, — гриффиндорка откинулась на спинку стула. — Таких, как я, половина Хогвартса. Иди и доставай их.
Слова ударили, как пощечина, заставляя Драко встать и выпрямиться. Неужели она правда не понимает? А еще лучшая ученица за последнее столетие. Она не была такой, как они. Гермиона была особенной.
— Знаешь, — Малфой подошел к корзине со сладостями, — в чем-то ты права, но в одном, — он взял в руки конфету и покрутил ее в пальцах, — ты все же ошиблась, — Драко подбросил шоколадный шарик и поймал ртом. — Ты не такая, как они.
Не дав Гермионе ответить, он ушел к себе в комнату и рухнул на кровать. Да, он определенно влип. Уже выделяет ее среди прочих. Хотя, он делал это всегда. Грейнджер не была такой, как остальные. Открыв тумбочку, Драко достал золотой снитч. Тонкие крылышки распахнулись и начали биться о его пальцы. Парень отпустил мячик, и он начал парить перед самым его носом. Осторожно протянув руку, Малфой поймал его, сжимая в ладони холодный металл. И так снова и снова. Монотонное действие успокаивало, позволяя отпустить мысли.
Девушка зло смотрела на лестницу, в комнату старост мальчиков. Что он себе позволяет?! Не такая, как они?! О чем он? Малфой использовал ее, как и прочих. Так чем она отличается? Гермиона фыркнула и повернулась к пергаменту. Она ведь так и не написала ответ Джорджу, но всё хорошее настроение улетучилось после дурацкой перепалки с этим слизеринским хорьком. Как он умудрялся залезть ей в душу?! Будто эти его серые глаза видят всю правду, не обращая внимание на оболочку и преграду из ненависти и гнева. И ее это злило еще больше. Злило, что Малфой так хорошо знает ее, что может не замечать напускных эмоций, видя истинные.