Psycho Fic

При изучении дел в юриспруденции рекомендуется избегать образования так называемых «слепых зон», которые как правило возникают из комбинации фактов и ложных предположений. Вплетаются личные табу. Возникают предубеждения при появлении информации, вразрез идущей с индивидуальными ожиданиями. Сырые данные иногда меняются на 180 градусов. Все это способствует возникновению феномена «слепой зоны». Если ее не вычислить на ранней стадии, это повлияет на конечный итог разбора дела. Мелани внезапно осознала, что она сама мастерски формировала «слепые зоны», а значит, реальная жизнь мало чем отличалась от разработки стратегии по изучению дел. Мел считала себя человеком с твердыми убеждениями и ценила эту черту в других. Именно поэтому она влюбилась в Линдси с первого взгляда. Они были вместе уже шестнадцать лет — любили, ссорились, расставались и вновь сходились, потому что не могли друг без друга. Но одновременно с Линдси в жизнь Мел вошел Брайан Кинни. С первой же встречи он вывел ее из себя: был чересчур красив, уверен в себе через край, эгоистичен и слишком умен, чтобы заслужить ее доверие. Много рисковал и управлял жизнями окружающих так ловко, словно те были марионетками. Безответственный, самодовольный по поводу и без повода тип, который не испытывал ни малейшего сожаления за свои поступки. Зато Линдси его обожала! Боготворила, защищала и мечтала, чтобы он всегда оставался неотъемлемой частью ее жизни, чего бы это ни стоило. Поэтому, когда Линдси попросила его стать донором, Мел поняла, что им никогда не избавиться от Брайана. Он слишком глубоко проник в их жизнь. Он был занозой, которую она не могла вытащить, как бы ни старалась. Теперь Мелани поняла, что он всегда был ее единственной «слепой зоной». Все в нем бесило ее до невозможности. Его любовь к Гасу, поддержка Линдси, влияние на их семью. Мел же видела в нем сплошной негатив, и Брайан, похоже, это понимал, потому что никогда не упускал случая напомнить ей с ухмылкой, что Линдси любит его больше всех. И хотя Мел знала, что это неправда, она всегда видела плохо скрываемую насмешку в поведении Брайана. И презрение к выбору продолжало расти в ней год за годом. Поэтому когда Мел увидела, как он сломался в ту ночь, это стало для нее чем-то вроде откровения. Мелани знала, что не в ее силах отмотать пленку назад и изменить прошлое, но хотела, чтобы в будущем их отношения стали лучше. Она понятия не имела, как Брайан воспримет эту перемену, но была полна решимости все изменить. Они с Линдс пригласили всю банду на Рождество в Торонто. Все, а особенно Брайан и Джастин, нуждались в передышке. Джей Ар и Гас были вне себя от радости: их папы, Джастин, дяди и бабушка Деб проведут с ними Рождество! Лучшего подарка на праздник нельзя было придумать. И Мелани поняла, что настал час икс. В канун Рождества она смотрела на Брайана, который стоял у лестницы, прислонившись спиной к стене и наблюдал, как дети возятся возле елки в гостиной. Мел подошла, протянула ему кружку с гоголь-моголем и встала рядом. Брайан заглянул в кружку и скривился, подозрительно принюхиваясь, а затем фыркнул: — Может, добавишь немного виски, чтобы эту гадость можно было выпить? — Заткнись, Кинни, — ответила Мел. — Я хочу объявить перемирие. Брайан посмотрел на нее с деланым безразличием: — Прямо сейчас? Мел заметила, как в его глазах мелькнуло настороженное выражение. Странно, конечно, но с тех пор, как разыгралась жуткая драма, они почти не общались. Мел было не по себе от того, что она не знала, как воспринимать свой новый взгляд на Брайана Кинни; не знала, как теперь себя с ним вести. Мел откашлялась и посмотрела ему прямо в глаза: — Да. Думаю, пришло время оставить прошлое в прошлом. Мы всегда вели себя как два идиота. Он поправил ее: — Не всегда. Мел вздохнула. Брайан такой Брайан, но она доведет задуманное до конца: — Возможно, ты прав, но давай покончим с этим прямо сейчас. Он фыркнул: — Ну же, Маркус. Перестань быть такой милой. На тебя не похоже. — Хочешь, чтобы я вела себя с тобой как сука? — А то! — Брайан ухмыльнулся. — Останься верной себе. И тут Мел поняла, что он ее подкалывает. Еще одно вечное испытание — по достоинству оценить острый юмор Брайана Кинни. — Ну, в последнее время ты не такой пиздецки раздражающий, как обычно. — Она вскинула подбородок. — Так что не знаю, что и думать. — Мои глубочайшие извинения. Постараюсь как можно скорее снова стать мудаком. — Хорошо. Но прежде мне нужно задать тебе один вопрос, и я хочу, чтобы ты ответил на него честно. — Он касается достоинств скульптуры вагины в центре геев и лесбиянок Торонто? — Нет. Брай пожал плечами: — Тогда валяй. — А ты… — Мел сделала паузу, облизнула губы и поймала себя на том, что спотыкается на словах, — ты когда-нибудь… — Что? Она с трудом сглотнула и посмотрела ему в глаза: — Ты когда-нибудь обращался к адвокату по делам об опеке над детьми? — Мел увидела, как краска отхлынула от его лица. — Брайан? — Я никогда… — пробормотал он, его губы побелели. Мел смотрела, как сотни различных эмоций отражаются на его лице: страх, боль, страдание… Она шагнула к нему и взяла его за руку: — Ничего страшного, если обращался. Я имею в виду… — она почувствовала комок в горле, когда посмотрела ему в глаза. — Должно быть, я сама дала повод думать, что тебе нужен адвокат. Брайан сжал губы и нахмурился: — Я люблю Гаса. — Знаю. — Ты тоже его любишь. — Он посмотрел ей в глаза. — Ты его мать, в конце концов. Как и Линдси. И никто лучше вас двоих не позаботится о нем. — При этих словах Мелани почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. — Я верю в это, Мел. В самом деле верю. Никогда не хотел, чтобы вы подумали, что у меня есть хоть малейшее сомнение. Мел прервала его: — Ты не должен ничего объяснять. По правде говоря, я всегда вела себя с тобой как дерьмо. Так что если ты консультировался с адвокатом по поводу своих родительских прав, то это нормально. — Мы оба вели себя друг с другом как дерьмо, и дело не в моих правах. Речь идет о счастье Гаса. Если он счастлив, то это единственное, что имеет значение. И я знаю, что он счастлив там, где он есть. — Но он гораздо счастливее, когда ты рядом. — Мел взяла со стола папку, открыла ее и протянула Брайану лист бумаги. — Мы с Линдс долго это обсуждали и решили, что ты станешь законным опекуном Гаса, когда он будет навещать тебя в США. Канадские законы не разрешают тройную опеку над нерезидентами, но поскольку ты его родной отец, ты станешь его опекуном. И еще мы назначили тебя ближайшим родственником в случае, если с нами обеими что-нибудь случится. Мел наблюдала, как Брайан читает документ, плотно сжав губы. — После всего, — его голос сорвался, — случившегося… ты доверяешь мне заботу о Гасе? Она слабо улыбнулась: — Кому я могу доверять больше, чем человеку, который без колебаний бросился в горящую конюшню, чтобы спасти жизнь своего сына? Не отрывая взгляда от написанного, Брайан покачал головой: — Я этого не заслуживаю. Мел шагнула ближе и обняла его: — Это все чушь, Брайан. Если бы мы могли найти другое решение, дающее тебе равные права как родителю, мы бы это сделали. Он неловко обнял ее в ответ. Мал рассмеялась: — Главное, чтобы Гас был счастлив. — Она подняла глаза и увидела Линдси, которая застыла рядом с Джастином в дверях кухни, в глазах ее стояли слезы. Джастин выглядел одновременно ошеломленным и счастливым, и сам, похоже, был на грани слез. Брайан заметил их и, пробормотав «Спасибо», отстранился, а Линдси подошла и обняла его. Мелани смотрела, как он целует ее жену в губы, и впервые в жизни не почувствовала укола ревности. А потом Брайан обнял Джастина, и Мелани почувствовала волну облегчения. Облегчения от того, что у Брайана есть Джастин, который всегда будет заботиться о нем. Оберегать. Что они есть друг у друга. Что они живы. Мел знала, что они с Линдси приняли правильное решение. Это был первый шаг. Новое начало. Для них всех. Для их семьи.