***
Во время работы он старался не нагружать себя излишками второстепенных мыслей, а лишь пытался наконец сосредоточиться на расчётах. Но ничего не помогало. Разум кипел от отсутствия сна и банального отдыха, Веномус чувствовал истощение, но каждый раз заливал эти чувства кружками кофе. Пока однажды не вспомнил о месте в своей голове, где раньше жил Теневой. Это был небольшой мрачноватый дом, но тем не менее, со всеми удобствами по последнему слову техники. За полгода Веномус совсем разучился впадать в транс, дабы покинуть реальность и погрузиться в сознание, но он подумал, что только там он сможет по-настоящему отдохнуть от серых будней и выпасть из реального мира. Его совсем перестали радовать дни, которые он проводил с Боксменом, несмотря на его чувства к нему. Это походило на жуткую ангедонию, кою он испытывал до того, как выкупил Боксмор, да и вообще познакомился с Лордом. Наверное, привыкший к работе профессор действительно быстро уставал от чужой компании, кто бы это ни был. Мужчина садится на небольшой диван, устраиваясь поудобнее. Кажется, он не делал этого вечность. Мало того, он ещё и не так часто посещал Теневого, и совсем позабыл, как это делается. Он сделал глубокий вдох, постарался расслабить мышцы, и начал вспоминать принципы медитации, о которых ему когда-то давно рассказывал К.О. …Спустя несколько неудачных попыток, профессор достиг гармонии и провалился в транс, оказавшись в собственном опустевшем сознании. Его встретил всё тот же дом, всё тот же полумрак, и всё тот же обворожительный холод. Невольно его передёрнуло от резко нахлынувших воспоминаний, и он съёжился, поджав плечи. Мужчина долго мялся, не решался и шагу ступить к двери дома, он всё чуял, что он не один, и молча стоял, ощущая игривый колкий холод на своей шее. Выждав ещё несколько размытых мгновений, он сделал первый тяжёлый шаг. Затем и второй. И такими темпами он подошёл к двери, набрал обжигающе-прохладный воздух в лёгкие, и поднял правую руку, дабы постучать, и убедиться, что дома точно никого нет. Костяшки уверенно коснулись поверхности двери, и в тот же момент она податливо, со скрипом отворилась. Такое положение дел не устроило Веномуса, и он, напрягшись, прошёл внутрь. Жилище совсем не изменилось с последнего визита профессора. Всё тот же тёмный дом со своей загадочной атмосферой и своеобразным запахом. Веномус, во время своих нечастых визитов, успел привыкнуть к этому дому, хоть и не каждый раз ему удавалось там «погостить». Лишь за пару минут, он осмотрел жилище на предмет обитания кого-либо, и почти успокоился, проверяя последнюю комнату, коей являлась спальня. Отворив дверь, он не увидел ничего подозрительного, но всё же с опаской обошёл помещение, не особо заостряя внимание на каких-то конкретных деталях. Побывать здесь ему перепало лишь раз, и то, когда он собственноручно (если так можно выразиться) проектировал комнату, обговаривая детали с Теневым. Убедившись, что он один, Веномус вышел из спальни, спустился в гостиную и присел на припавший пылью диван, понурив голову, и сокрушённо вздохнув. Апатичное состояние не давало покоя его душе, а хуже – разуму. Но здесь ему было спокойнее. Лучше. Так намного лучше. Профессор обнаружил, что здесь он чувствовал себя намного комфортнее, умиротворённее. Спустя несколько минут обыкновенного взгляда в никуда, Веномус позволил себе устало раскинуться на диване, широко зевнув. Чувство дискомфорта почти полностью покинуло его, и он внезапно провалился в сон. В целом, ему не снилось ничего, лишь темнота. В состоянии крепкого сна он пролежал неизвестное количество времени. Умиротворение разливалось по телу, наполняя усталостью каждую мышцу. Перед глазами плясали светлые кружочки, проходившие на те, что можно разглядеть сквозь полудрёму. Проснулся профессор так же неожиданно, как и уснул. Он решил даже не открывать глаз, веки всё равно были через чур тяжёлыми и давили на уставшие глазные яблоки. Веномус старался не двигаться, дабы попробовать поспать подольше, но ему помешало странное чувство, как-будто кто-то навис над ним и прожигает взглядом. Профессор сонно приоткрыл глаз, и заметил, что над ним нависла утончённая, тёмная фигура, которая будто бы рассматривала его, глядя сверху вниз. От данной неожиданности он вздрогнул на месте, чуть ли не подпрыгнув на диване. Глаза широко распахнулись. Последняя смазанная галлюцинация коснулась его глаз, и тут же исчезла. Перед ним никого не оказалось. Веномус выровнял осанку ровной ниткой, и потёр переносицу, пытаясь осмыслить только что произошедшее. – Бред. Не может быть. – Заговорил профессор сам с собой. Мужчина встал с дивана и потянулся, отчего в его спине послышался приглушённый хруст. Ему не хотелось задерживаться, ведь столь непонятные события не могут остаться без внимания, поэтому Веномус поспешно испарился, и открыл глаза уже в реальном мире. Тот приложил руку ко лбу. Холодный, и слегка влажный от пота. Профессор встал с дивана уже в реальности. Его рука переместилась со лба на локоны его волос, приглаживая прилипшие волоски в общую массу. «Лучше мне продолжить работать…» – Подумал профессор, подавляя желание отдохнуть хоть ещё немного, и принялся рассматривать ранее незаконченные расчёты.***
Мужчина вновь присаживается на уже успевший стать родным диван. Спустя несколько недель, он совсем привык к своему сознанию, и часто уходил туда отдохнуть или просто подумать. За эти несколько недель он научился практически мгновенно попадать туда, и так же быстро оттуда уходить. Тот инцидент почти забылся, и Веномус стал чувствовать себя гораздо спокойнее. Он наконец-то мог ощутить себя расслабленным. Вновь очутившись в сознании, он предстаёт перед домом. Профессор давно перестал стучаться, ведь знал, что там никого нет. Чувство пронизывающего холода уже стало доставлять небольшое удовольствие, хоть по-прежнему вызывало фриссон. Как ни странно, в доме он не стал ничего менять под себя, потому что весь этот интерьер стал ему неожиданно приятен, какой бы мрачный он ни был на вид. Уже уверенно шагая к двери, профессор внезапно останавливается прямо перед ней. – Снова пришёл заниматься прокрастинацией? – До его уха долетает едва слышный леденящий шёпот, который будто насмехается над ним. Словно по ниточкам, по его венам разрастается холод, доходя до каждого уголка его тела. Это чувство было похоже на то, что он испытал несколько недель назад. Промозглый страх. Словно окоченев, Веномус сжимает кулаки, быстро разворачивается, но сзади снова никого не оказывается. – Это какая-то шутка? – Спрашивает он, а его слова разлетаются эхом по всему сознанию. Но никто не отвечает. Лишь отзвук его собственного голоса витает в пространстве. Профессор отходит от двери и осматривается. Никого. Тот уныло прислоняется спиной к холодному дому, и чуть ли не скатывается по ней, присаживаясь на корточки и встревоженно жмуря глаза. Галлюцинации не дают покоя… Чувство беспомощности грызёт изнутри. Веномус испаряется из сознания вновь, не желая и думать об этой ситуации. В этот раз он не отдохнул… Из-за этого он чувствует дикое раздражение. Усталость поедает изнутри. Желание что-то делать покинуло его очень давно. Он снова садится за расчёты, успевшие надоесть даже своим упомянанием, даже мыслью о них. И проваливается в сон, падая лицом прямо на стол. … «Так не может дальше продолжаться!» – Твёрдо решает профессор, после того, как обнаруживает, что на часах уже пять утра, а он лежит лицом на смятых расчётах. – «Если он там, то пусть покажет себя!». Концентрируя оставшиеся силы, тот появляется в своём сознании, и твёрдо идёт к двери. Он входит. Ничего не изменилось. Всё подозрительно нормально, учитывая минувшие события. – Тень, я знаю, ты тут. Ты выжил. – Начинает профессор, – Хватит играть. Лоснящийся бархат перчатки скользнул вдоль внутренней стороны бедра профессора, заставив его напрячь мышцы. Теневой стоял сзади, захватив того свободной рукой за торс, и уткнувшись носом в его шею. – Скучал по мне, мальчик? – Промурлыкал Теневой прямо в ухо профессору, заставив мурашки пробежать по его позвонку от обжигающе-горячего дыхания. Тот не ответил, лишь громко вздохнул, так как Теневой начал поглаживать его пах сквозь тесную ткань его джинс. – Держу пари, тебе действительно стоит расслабиться, раз ты умудрился уснуть за работой. – Будто бы издеваясь молвил клон. Профессор накрыл своей рукой запястье Теневого, которое лежало на груди Веномуса, и откинул голову назад, заставляя своего клона сильнее зарыться в упавшие пряди. Непонятно почему, он не чувствовал никакого страха, не хотелось отходить от Тени, вырываться. Значит ли это, что он в какой-то мере скучал? Возможно. Он смирился со всеми исходами также быстро, как привык к неожиданно появившемуся альтер-эго. Ведь действительно – всё, чего он хотел – отдых. И Теневой, как неотъемлемая часть Веномуса – понимал это. Неизвестно сколько продолжалось это монотонное поглаживание, но для Веномуса показалось это вечностью. Он был готов разорваться от возбуждения, поэтому сильнее вцепился в запястье клона, издав сдавленный вздох. – Нетерпеливый. – Полушёпотом усмехнулся Теневой, вдыхая запах Веномуса. Рука скользнула по ширинке, остановившись на замке и потянув вниз, а после поднялась к пуговице, ловко расстегнув её. Веномус наконец-то почувствовал воздушное облегчение. Теневой в свою очередь потянул боксёры профессора вниз, оголяя его стояк. Тёмная, гладкая перчатка заскользила вдоль по длине Веномуса, заставляя его тихо всхлипнуть. Власть дико заводила Теневого, и его, казалось, было уже не остановить. Ему не нужны были никакие акты, он уже был доволен лишь от мысли, что профессор сейчас полностью в его власти, выгибается от уверенных прикосновений. Он продолжил медленно водить рукой по стволу профессора, который блаженно извивался от каждого движения. Капля пота стекла по его подбородку, капнув на водолазку. – Аах… – Веномус, было, только успел повернуть голову, как его тут же вовлекли в глубокий поцелуй. Забавная спонтанная мысль посетила голову профессора, у Теневого был кисловатый, опьяняющий вкус. Это вызывало ассоциации ядовитости партнёра. Их змееподобные языки переплелись в страстном танце, обмениваясь молекулами слюны. Когда поцелуй был мягко разорван, о нём напоминала ядовитая ниточка слюны, оставшаяся на губах обоих мужчин. Но долго перерыв не продлился, Теневой переместил руку на подбородок Веномуса, вновь притягивая его губы к своим. Он выждал ровно секунду, перед тем, как прикусить нижнюю губу партнёра, вызвав у того более сильное замешательство. Клыки у Тени были достаточно острые, и ему не составило бы труда прокусить губы своего клона, но тем не менее, тот лишь с ощутимым покалыванием погрыз их. Теневой начал двигать рукой интенсивнее, заставляя Веномуса подмахивать бёдрами в темп движений. Как назло, спустя несколько мгновений, перед самым пределом, Теневой остановился, прихватив Веномуса у основания, не давая ему кончить, и дико дразня. Профессору такая идея не понравилась, и он лишь с возмущением выдохнул, слегка поёрзав. Заметив сильное возбуждение партнёра, Теневой оскалился, изогнув рот в дугообразной острозубой улыбке, блеснул хитрыми глазами и возобновил темп, крепко сжимая стояк своего клона. Пара резких движений, и сияющий бархат элегантной перчатки был залит тёплым семенем, а партнёр обречённо задрожал и издал глубокий возбуждающий стон. Было настолько жарко, что казалось, возле них кружился горячий пар. Теневой самодовольно вздёрнул голову вверх, всё с той же наглой ухмылкой, и, наконец, отпустил эрекцию Веномуса, сперма которого густо потянулась вслед перчатке. Учащённое дыхание заставляло грудную клетку профессора вздыматься вверх и опускаться вниз. Не успев отойти от оргазма, Веномус был снова вовлечён в поцелуй, но в этот раз более мимолётный и сладкий…