В тишине хрипом ветры завоют

Никогда ещё в своей жизни Юнги не просчитывался настолько крупно. Что он там изначально планировал? Немного смутить омегу и перевести их крайне неловкий разговор на другую, менее пикантную тему? Да, вроде так всё и было. Что он получил в результате своего блефа? Губы Чимина в непозволительной близости от его собственных. И всё из-за чего? Из-за неожиданного желания омеги рассмотреть его член поближе. Ну вот где такое видано? Зачем омеге-гею рассматривать член альфы? Ещё и при таких странных обстоятельствах? Это же до абсурдного ненормально! И вот что ему теперь делать? Позорно дать заднюю или же, замерев на месте, тихонько начать молиться и надеяться на то, что в последний момент омега передумает и сам отстранится от него? А что, если не передумает? Что, если не отстранится? Во все глаза глядя на крайне сосредоточенного на его губах Чимина, Юнги, невольно встав по стойке смирно, не без оснований почувствовал себя маленьким беззащитным сурикатом, зачем-то решившим немного подразнить гиену. Подразнил. И вот теперь стоит себе гиена прямо напротив него и, похоже, совсем скоро сожрёт. Или, правильнее будет сказать, засосёт его со всеми потрохами. Прекрасно просто. Замечательно даже. И как только простой разговор о китах и исландских лошадях довёл их до этого? Абсурд же! Соберись, Юнги! Будь мужиком. — Чимин, я думаю… — не выдержав напряжения, нервно выдохнул Юнги. — Нам… это… вот… — Что это? — чуть наклонив голову, игриво осведомился Чимин. Суровый капитан Мин смутился! До чего же мило! — Пора действовать? — Да, то есть нет! — Так да или нет? — прыснул Чимин, протягивая руку к лицу Юнги. — Знаешь, я ни разу в жизни не целовал альфу. Это даже как-то немного волнительно. — Я тоже никогда не целовал альф, — ляпнул Юнги первое, что пришло ему на ум. Ляпнул и резко захотел утопиться. Браво, Юнги. Ты идиот. А ведь его пока только кончиками пальцев потрогали… страшно представить, что будет, если (или когда?) Чимин его поцелует? — Я в этом даже не сомневаюсь, — игриво прыснул Чимин перед тем, как, подавшись чуть вперёд, несмело коснуться губ альфы своими. Приятно. Пусть и странно до одури. В голове ноль мыслей. В поступках такой же ноль логики. Но Чимину неожиданно всё равно. Он слишком устал. Он слишком долго был сильным. Минутная слабость. Да, это именно она. И никто никогда не переубедит его в обратном. Пожалеет ли он после? Определённо. Съест сам себя заживо, тупым ножом медленно разделав-разорвав на мелкие кусочки сердце и так не вовремя почившую совесть. Но всё это будет потом. После. А пока… Обеими руками обвив шею Юнги, омега несмело, на пробу, провёл кончиком языка по нижней губе альфы и, словно дав себе, наконец, мысленное разрешение, неловко углубил поцелуй. Губы у Юнги мягкие и даже какие-то сладкие. Чимин дезориентирован. Чимин убит наповал. Когда-то давно, словно в прошлой жизни, в одной толстой книге Чимин прочёл занятное высказывание: «Когда любишь, не хочешь пить другой воды, кроме той, которую находишь в любимом источнике. Верность в таком случае — вещь естественная*». Прочёл и запомнил. Тогда это показалось ему логичным и имеющим немалый смысл, но сейчас… всё увереннее целуя Юнги, он невольно начинал сомневаться и в себе, и в этой пресловутой верности. Ведь верность — вещь субъективная. Да и бывает она крайне разной. Чушь. Чимин просто себя оправдывает. И хочется, и колется. Да? Ну может хоть Юнги будет мудрее? Не будет. Омега понял это практически сразу. Юнги колебался всего несколько секунд, а затем, крепко обняв его за талию настойчиво прижал к себе. Тело к телу. Голая кожа к голой коже. Это волнительно. Волнительно и опять-таки странно. Чимину совсем не хотелось сравнивать прикосновения Юнги и Тэхёна. Не хотелось, но он всё равно сравнивал. Ну не мазохист ли? А может просто извращенец? Юнги настойчивый. Тэхён более покладистый. Юнги делает что хочет. Тэхён же прислушивается к желаниям Чимина. Такие разные… и так по-разному возбуждают. Тихонько застонав, Чимин неосознанно крепче прижался к телу Юнги, позволяя целовать себя так, как тому только вздумается. Интересно, а черти в Аду уже готовят для него личный котёл? Куда там ему теперь дорога? На второй круг? Ну, что поделаешь, придётся его душе носиться неприкаянной над бездной веки вечные. Хотя… а чем это отличается от того, что происходит с ним сейчас? Как жил, так и после смерти будет существовать. Рассмеяться бы, да что-то совсем не весело. Оглаживая бока и плечи омеги, Юнги совершенно бессовестно наслаждался тихими всхлипами и мягкостью кожи под своими пальцами. Не сдержался-таки. Стал тем, кого всегда презирал. Измена отвратительна? Безусловно. Но что он чувствует сейчас? Любовь. Да, именно любовь. А что должен? Как минимум муки совести. Похоже, наконец, настало время хотя бы перед самим собой признать очевидное. Он, капитан Мин Юнги, совершенно точно влюблён в мародёра, сектанта, гея Чимина. Прекрасный набор. Под стать альфе. И как ему теперь дальше с этим жить? Как смотреть в глаза сыну и Ходжуну? Без понятия. Окончательно потеряв связь со здравым смыслом, Юнги, не разрывая поцелуя, осторожно приподнял омегу чуть вверх, без слов призывая того обвить ногами свою талию. Что, собственно, Чимин послушно и сделал. Словно зачарованный, ловя каждую эмоцию, каждый жест своего (не)ожиданного любовника, Юнги внутренне умирал. Восставал из пепла и вновь умирал. Пыль к пыли. Пепел к пеплу. Грех — это, похоже, то, из чего он состоит. Оторвавшись от столь сладких сейчас уст, Юнги медленно спустился губами чуть ниже, покрывая невесомыми поцелуями плечи и шею, обвёл кончиком языка красивые скулы, немного прикусывая подбородок омеги, вырывая из его горла возбужденные вздохи. Мало. Этого чертовски мало. Юнги, словно тому кровожадному маньяку, хотелось заполучить всего Чимина. Почувствовать его там, где никогда не должен был. Откинув голову назад, Чимин, прикусив нижнюю губу, напрасно старался хоть немного совладать со своим телом и найти хотя бы одну причину для того, чтобы остановить Юнги. То, что они оба заняты, весомым аргументом почему-то не было. Осознание этого, наоборот, даже ещё больше будоражило кровь, лишая омегу даже малейшего желания сопротивляться. Выходит, не такой он уж и гей, раз настолько сильно хочет чужого альфу. Эх… как-то слишком много открытий для одного дня. Чего ещё про себя любимого Чимин не знает? Вдруг он латентный вегетарианец? Или там ещё чего похуже! Громко рыкнув, Юнги одной рукой крепче прижал к себе Чимина, а другой осторожно приставил свой член к узкому колечку мышц и, стараясь не причинить боли, принялся медленно входить в горячее нутро. Туго. Как будто и не спал омега совсем недавно со своим этим Тэхёном. Это чувство в груди. Ревность. Но вот имеет ли Юнги на неё право? Ответ очевиден. Вода не самый верный помощник в сексе, она смывает всю естественную смазку и делает проникновение куда более болезненным. Выйти бы сейчас из воды да продолжить соитие уже на суше, но вот только никаких сил на это у альфы нет. Слишком ценен момент. Широко раскрыв глаза, Чимин, открыв рот в немом стоне, с силой ухватился пальцами за плечи альфы, напрасно стараясь превозмочь резкую тупую боль. Да уж, член альфы — это Вам не естество омег. Он… куда ощутимее в размерах и удовольствие дарит совсем иное. Более острое? И не то чтобы член Тэхёна чем-то не устраивал Чимина или же приносил недостаточно много удовольствия, тут дело было в чём-то совсем другом. В узле? В партнёре? В запретном плоде? Неприятные, давно забытые воспоминания, опасно промелькнув где-то на периферии сознания, неожиданно совсем не ранят Чимина. Юнги не МинКи. Сейчас всё совершенно по-другому. Чимин доверяет Юнги. Доверяет и ни капельки не боится. А ещё хочет, да. Юнги не спешил, он чертовски медленно входил в тело омеги и так же непозволительно медленно выходил, давая Чимину возможность привыкнуть к своему члену и, в некотором роде, новым для него ощущениям. Альфе было немного тревожно. Ещё весьма интересно, а что конкретно сейчас чувствовал Чимин? Насколько хорошо тому было? Ведь… раньше тот всегда желал иного. Омеги, они почти все такие нежные и ласковые, столь жадные до прелюдии, альфы же совсем наоборот, хотят поскорее овладеть телом партнёра, заполнить того до предела. Что, собственно, Юнги и сделал. Не поспешил ли он? Достаточно ли возбудил своё белобрысое помешательство? — Юнги, поцелуй меня, — тихо прошептал Чимин, сам потянувшись к губам альфы. Просить альфу дважды Чимину не пришлось. Немного наклонившись, альфа тут же принялся страстно целовать губы омеги, при этом немного увеличив скорость своих толчков. Обхватив руками шею любовника, Чимин со всем желанием ответил на поцелуй, наконец, полностью абстрагировавшись от всех столь ненужных на данный момент мыслей. Ему хорошо, и это главное. Юнги сейчас весь его, и это тоже главное. Ведь… больше они никогда не станут одним целым. Он больше никогда не сможет прикоснуться, поцеловать этого альфу. Чимин посягнул на чужое, предал своё и будет за это наказан. Сам собой. Почувствовав приближение кульминации, Юнги крепче обоими ладонями обхватил ягодицы Чимина и немного их приподнял для того, чтобы проникать в омегу предельно глубоко и удобно для себя. Увеличивая скорость толчков, альфа с упоением наблюдал за тем, как Чимин, закусив губу, прерывисто дышал. Сделав резкий вздох, альфа чуть в воду не рухнул, почувствовав отголоски лёгкого дурманящего разум запаха. Хвоя? Это аромат Чимина? Господи, как тут окончательно не сойти с ума? А сам омега? Он тоже уже почуял его запах? Не будь они в воде, подобное случилось бы намного раньше, а так… Ещё несколько жарких томительных минут, и всё пространство кругом резко наполнилось сильным ароматом хвои и свежескошенной травы. Удивительно даже. Их запахи так подходят друг другу. Они вместе, словно летнее жаркое утро в густом лесу. Прогуляться бы подольше! Но толчки Юнги неосознанно стали все быстрее, а Чимин, отчаянно вцепившись пальцами в его плечи и нервно вдыхая новый для себя запах, немного заторможенно старался притянуть альфу как можно ближе к себе. Ему было жизненно необходимо именно в этот самый момент ощущать горячее дыхание на своей влажной коже. Омеге всегда нравился запах скошенной травы. Весьма иронично, что Юнги пахнет именно так. Небеса опять его за что-то наказали? И не надоело же, право, им. Чимину до нервной тягучей истерики не хотелось думать о том, что, единожды почувствовав запах альфы, он теперь будет чувствовать его всегда. Чувствовать и интуитивно понимать, когда Юнги возбуждён, когда зол или же когда тот в гоне. Собственно, альфа так же будет чувствовать и его. Совершенно не смешная шутка матушки природы. И как ему теперь с этим жить? Интересный вопрос. — Чимин… — громко выдохнул Юнги, с силой сжимая ягодицы омеги и бездумно кончая глубоко внутри него. Хотел таким образом, пусть и ненадолго, но все же пометить? Как глупо. Хвоя. Чёртова хвоя, она везде. — Чёрт, — не сдержавшись, прохрипел Чимин, пачкая своим семенем свой живот и альфы. Хорошо, что они в воде. Вода всё смоет с тела. Жаль только, что не из сердца и памяти. Нежный влажный медленный ленивый поцелуй — как контрольный выстрел в голову. Собрать бы себя воедино, но как? И что теперь? Отшутиться и жить-существовать дальше? А есть ещё варианты? — Знаешь, Юнги, я просил тебя показать член, а не совать его в меня, — отцепляя свои ноги от бёдер альфы, проговорил Чимин, смотря куда угодно, но только не на Юнги. — Ты член хотел, ты член получил. Какие ко мне претензии? — фыркнул Юнги, нервно смывая с тела все следы недавнего преступления. — Спать охота. — В этом вы все альфы, — так же ополаскиваясь водой, прыснул Чимин. — Кончили и сразу на боковую. — А ты поговорить хочешь? — приподняв бровь, осведомился Юнги. Поговорить. Главное только до второго раза не договориться. А то они, судя по всему, могут. Чёрт, почему омега настолько красив? — Я-то не против. — Честно? Не особо. Лучше спать. — Как пожелаешь, — пожал плечами Юнги, медленно вылезая из воды и садясь голой задницей на тёплый влажный камень. Ноги вообще не держат. И омегу поцеловать так сильно хочется. Вот что за наказание? — Сейчас одеяло дам, — хрипит Чимин, следом за альфой вылезая из воды и, совсем не стесняясь своей наготы, направляясь к среднего размера ящику, стоящему чуть левее от лестницы. — А полотенца у тебя нет? — нагло рассматривая тело омеги, осведомился Юнги. Идеальный. — А то мокрым одеваться как-то совсем не комильфо. — Нет такого. У меня только два толстых одеяла. Как поступим? — посмотрев на альфу, поинтересовался Чимин. — Одно тебе одно мне? Или одно постелем на землю, а вторым укроемся? Правда тогда придётся спать вместе. — После того, чем мы занимались совсем недавно, совместный сон — это просто детский лепет. — Твоя правда, — кивнул Чимин, аккуратно расстилая одеяло на полу. — Жаль подушек нет. — Не смертельно. — Тогда давай спать? — немного неуверенно проговорил Чимин, опускаясь на одеяло. — Давай попробуем, — прохрипел Юнги, поднимаясь с камня и медленно двигаясь к омеге. — Нам повезло. Одеяла не колючие. — Это радует, — усмехнулся Юнги, ложась на жёсткую землю впритык к омеге. — Желания рассматривать мой член у тебя больше нет? — Намекаешь, что тут мне будет виднее? — Вполне возможно. — Спи, Юнги. — Спокойной ночи, Чимин.