В тишине хрипом ветры завоют

Непозволительно медленно складывая в небольшую дорожную сумку чистую одежду и пару тёплых носков на овчине, Чимин, украдкой поглядывая на присланного Юнги солдата, расслабленно стоящего у двери, не то под землю от стыда провалиться хотел, не то просто позорно сбежать. Куда-нибудь далеко. Желательно на другой конец света. В Атлантиду, например. Где там у него валялось пара диалогов Платона? Вроде в одном из них как раз и упоминались координаты столь нужного сейчас омеге острова. Как там было? На западе от Геркулесовых столбов, напротив гор Атласа? Да, вроде всё так. Осталось только раздобыть лодку. Желательно подводную. Закинув сумку на плечо и напоследок грустным взглядом оглядев своё жилище на предмет слишком уж личных вещей, Чимин нехотя вышел из дома и, на выходе отдав ключи двум высоким вооружённым альфам, покорно засеменил за своим невольным охранником. Ночь в штабе… Господи, спаси и сохрани! Ночь рядом с Юнги… Переживёт ли он её вообще? Может, действительно стоит сбежать? Пусть и не в Атлантиду, а всего лишь в лес, к волкам, но даже так всяко лучше будет. Волки, пусть и голодные, но зато никаких вопросов задавать не будут. Чего нельзя сказать о Юнги. Чимин прокололся. Неслабо так прокололся. Так смело называя имя своего любовника, он и подумать не мог, что альфа додумается как-то хитроумно проверить личность Ви и узнать настоящее имя того. И что теперь? Продолжать изображать из себя недалёкого дурачка? Признаться во всём? Похоже на то. Хуже уже быть всё равно не может. Хотя… А что, если Юнги предаст огласке ориентацию их Верховного? Аббатство же будет в полнейшем ужасе. В таком хаосе не только перевезти всех можно, но и распустить общину без каких-либо проблем. Но подобный шаг… не слишком ли? Станет ли альфа рисковать столькими жизнями? Кто его знает, что с собой сотворят прихожане, оказавшись вне привычной системы. Сложно. Всё слишком сложно. Похоже, Чимину придётся приложить немало усилий для того, чтобы Юнги поверил ему и сделал так, как изначально было задумано Тэхёном. Выходит, правда и только правда? Да, а что ещё остаётся? Часики-то тикают. Изоляция общины не будет длиться вечно. Нужно действовать. Максимально сосредоточиться на своей цели и, наконец, перестать думать об альфе. Мин Юнги просто его союзник. Союзник, от которого у него те самые приторно-любовные бабочки в животе. Но бабочки, как известно, живут недолго. Средний срок их жизни десять дней. Кто знает, может и его подохнут со дня на день. Только бы крылатые долгожителями не оказались, иначе… Иначе «что»? Чимин не знал. — Ого, ты не сбежал, — не скрывая своего удивления, громко проговорил Юнги, по-джентельменски открывая перед Чимином дверь в штаб. — Признаться, были подобные мысли, — честно ответил омега, проходя в тепло штаба. А псина где? Спрятался? Чего зубы не скалит? Есть дела поважнее? — Но вот только смысл? Где мой любимый тайник, ты уже знаешь. — Тут тебе в любом случае безопаснее, — пропуская Чимина в свой кабинет, промолвил Юнги, плотно закрывая за собой дверь. — Кто знает, какой информацией владеет тот «Огонёк». — Да уж, столько мороки из-за него, — пожав плечами, хмыкнул Чимин, небрежно бросая сумку на пол и стягивая с головы шапку. — Как у вас тут к пленным относятся? — Ты не пленник, — садясь за свой стол, проговорил Юнги, внимательно посмотрев на омегу. — Можешь уйти в любой момент. — Серьёзно? Даже сейчас? — недоверчиво осведомился Чимин, несмело расстёгивая куртку и осторожно присаживаясь на краешек добротного кожаного дивана. И здесь ему предстоит сегодня спать? Ох, не королевская перина, не королевская… знал бы, свой матрас бы притащил. — Да, — уверенно кивнул Юнги, невольно почесав нос. Чёртова хвоя! Не ощущая аромат омеги, он явно чувствовал себя лучше. — Но так ли ты этого хочешь? — Больше да, чем нет, — честно ответил Чимин, немного расслабляясь. То, что альфа на него ещё не набросился и не арестовал, это же хороший знак, да? — Что тебя беспокоит? — посмотрев в глаза омеги, спокойно осведомился Юнги, стараясь вести себя максимально расслабленно. Чимин не должен понять, что он в нём сомневается. — Я? Альфы кругом? — А себя ты уже к альфам не приравниваешь? — Ну… — задумчиво протянул Юнги, игриво зыркнув на омегу. — Мне правда нужно это озвучивать? — Нет, — быстрее, чем следовало бы, проговорил Чимин, прекрасно понимая, к чему клонит альфа. Обсуждать прошедшую ночь, он по-прежнему не готов. И вряд ли когда-нибудь будет. — Обойдусь. — Вот и славно. Поговорим сейчас или же утром?  — Давай лучше сейчас, иначе к утру у меня прибавится седых волос, — окончательно стянув с себя куртку, буркнул Чимин, нервно зыркнув по сторонам. — Как ты узнал, что Ви и Тэхён — это один и тот же человек? — Хосок запросил информацию обо всех жителях аббатства, — не сводя с омеги взгляда, спокойно ответил Юнги, стараясь не пропустить ни единой эмоции на лице омеги. Тот волнуется? Определённо. Боится? Вероятнее всего. Боится, но всё равно пришёл. Готов к диалогу? Было бы хорошо. — Сопоставить было несложно. — Да уж, мой косяк. Но кто ж знал, что ты такое можешь? — Похоже, все кроме тебя, — прыснул Юнги, невольно умиляясь наивности омеги. Чудо же. Пусть и злобное. Сколько же ему ещё предстоит нового узнать. — Бог с ним, — скривившись, прошипел омега, удобнее усаживаясь на диване. — Что-то конкретное спросить хочешь? Лицо больно уж каменное. Ты не убить меня часом хочешь? — Нормальное у меня лицо, — хмуро отозвался Юнги, лениво потерев переносицу. И вот что ему с этим недоразумением делать? Как оставаться серьёзным, когда омега так мило хмурится? Может стоит сразу перейти к делу? — Убить Старейшин — это желание Ви или же Чонгука? — Не желание, а вынужденная мера, — подправил альфу Чимин, невольно скривившись. — Не суть, — отмахнулся Юнги, нехотя сдерживая в себе один крайне остро стоящий вопрос. Не время сейчас. Сначала работа. — Так что? — Тэхёна, — мысленно взвесив все «за» и «против», неуверенно ответил Чимин, нервно начиная играть со змейкой на своей куртке. Да уж, в его голове этот разговор звучал как-то получше. На деле же мрак полнейший. — И что, других вариантов совсем нет? — не скрывая своего недоверия, осведомился Юнги. Значит всё же Ви. Ожидаемо. По тому омеге видно, что белый и пушистый — это не про него. Но насколько же далеко тот готов зайти? Есть ли границы и ограничители у его «хочу»? — Это действительно так. Старейшины — раковая опухоль на теле аббатства. Они слишком многое себе позволяют. — Например? — приподняв бровь, осведомился Юнги. Раковая опухоль? А разве о Ви нельзя сказать того же? — Насилие, самосуд, издевательства. Много чего, — нехотя ответил Чимин, внутренне сжимаясь. — Чонгук тоже подобным промышляет? — осторожно мягким голосом поинтересовался Юнги, плавно подводя омегу к главному. — Нет, не совсем, — заметно растерявшись, ответил Чимин. Ну, и что ему говорить? Как выгораживать Гука? Дал бы кто сейчас яду. — Гук никогда не злоупотребляет властью. Ему не нужна девственность омег или же чья-то бессмысленная жертвенность. Он действует исключительно в интересах аббатства. — Только ли аббатства? — почуяв неладное, хмыкнул Юнги. А вот это уже интересно. Так ли хорош этот Старейшина Чон, каким его пытается представить ему омега? Другие Старейшины же того почему-то не любят. И вряд ли тут дело только в том, что тот является правой рукой Ви. Должно быть что-то ещё. Что-то весомое… — А как же Ви? Какие между ними отношения? — Ви — душа нашей общины, — уверенно проговорил Чимин, всем своим видом наглядно демонстрируя, что усомниться в Ви никому не позволит, даже Юнги. — Как романтично, — не сдержавшись, скривился альфа. Ви — душа? Ничего более абсурдного придумать просто невозможно. Душа, как же! Гей, выдающий себя почти что за божество, жаждущий убить своих же. Душой здесь даже и не пахнет. Собственно, как и совестью. И чего только Чимин тому так верит? — Так что там с отношениями? — Чонгук неравнодушен к Тэхёну, — нехотя признался Чимин, виновато потупив взгляд. — Вот это поворот, — громко присвистнул Юнги, привычно уже офигевая от местных страстей. Да уж, даже Санта Барбара рядом с этим аббатством не стояла. Сколько же интриг пустило свои корни в его стенах? — Значит, и ты, и Чонгук испытываете нежные чувства к Ви. Так? — Да, — на автомате кивнул Чимин. — У вас там что, любовь втроём? — не без ревности спросил Юнги, тут же осаждая себя. С кем спит омега, не его дело. Но…  — Нет! — А что тогда? — не унимался Юнги. А что поделать? Ему нужны ответы. — Любовный треугольник? — Тэхён любит только меня. — А Чонгука? — Нет. — А сам Чонгук об этом в курсе? — Не совсем… — Не совсем? Как интересно получается, — нервно присвистнул Юнги. Неужели… — Вы что, тупо его используете? Давите на его чувства к Ви и заставляете поступать так, как Вам нужно? Чимин, да вы страшные люди! А со мной ты чего переспал? Думал, что так быстрее склонишь к убийству Старейшин? Это тебе Ви сделать велел? Вы вообще никакими методами не брезгуете? — Что? Нет! — резко подняв голову и почти что обиженно посмотрев альфе в глаза, проговорил Чимин. — Это не так! — Что не так? Вы не используете его? — Я не использовал тебя, — залившись краской, на одном дыхании выпалил Чимин. И что он сейчас делает? Зачем так очевидно оправдывается перед Юнги? Не хочет, чтобы его считали готовым на всё? Или же не хочет, чтобы альфа чувствовал себя использованным? Ответ очевидный. Дожил. — Тогда… я не планировал с тобой спать, честно, я омег вообще-то люблю! А тут ты. Не знаю, как так вышло. — Вот прямо-таки не знаешь? — с прищуром осведомился Юнги. — И совсем-совсем ничего не планировал? Зачем тогда про член заговорил? — Не знаю! Я перенервничал, вот и ляпнул глупость. А ты сам-то? — не выдержав напора, оскалился Чимин. — При живом муже другого омегу поимел. Не стыдно? — Аналогичный вопрос, — не растерялся Юнги. И что это сейчас было? Хомяк решил зубки показать? — Мы оба изменили. — Так, всё. Забыли! — раздражённо фыркнул Чимин, невольно начиная гадать, а не поздно ли ещё дать дёру в лес? Даже голодный волк ему сейчас симпатичнее этого альфы будет. — Речь сейчас не об этом. — Хорошо, — не стал спорить Юнги. Да и не время сейчас отношения выяснять. Не тогда, когда где-то там по коридору ходит Хосок и легко может всё услышать. Одно дело оправдываться перед самим собой и своей совестью и совсем другое — непосредственно перед шурином, ещё и на месте военных действий. Ну его нафиг! И без этого проблем хватает. — Какой план у Ви? Что конкретно он от меня хочет? — Чтобы в день омовения твои люди зарезали всех присутствующих у реки Старейшин, — понизив голос, прошептал Чимин, невольно зыркнув на дверь. Здесь же их точно никто не услышит? — Почему именно зарезали? — нахмурился Юнги. Грязную же работёнку ему хотят подкинуть. Чтобы без лишнего шума зарезать восемь человек, ему придётся собирать целую группу. А это совсем не то, что ему хотелось бы делать. Слишком много свидетелей. Свидетелей, которых крайне сложно будет потом убрать. — Тэхён не объяснил. Сказал только, что в аббатстве есть три человека, которые возьмут всю вину на себя. На тебя и твоих людей никто не подумает. Это точно. — И я должен просто взять и поверить Вам? — А что ты теряешь? — прямо спросил Чимин, неожиданно чувствуя себя лучше. Он выговорился и больше ничего не скрывает. Удивительно даже. — Карьеру, например. — Тебе не кажется, что Тэхён рискует больше? — внимательно посмотрев в глаза альфы, устало прохрипел Чимин. — Представляешь, что будет, если все кругом узнают, что он планирует убийство своих же Старейшин? Его линчуют. — А меня нет? — повысил голос Юнги. — Я под трибунал пойду, если всплывёт то, что я угробил восемь человек! Понимаешь это? — Да, — уверенно кивнул Чимин. — Только вот если ты всё сделаешь правильно, никто ничего не узнает. — Правильно — это как? — приподняв бровь, осведомился Юнги. — А это уже тебе виднее. Капитан тут ты. — Интересно омеги пляшут, — нахмурился Юнги, напрасно пытаясь переварить услышанное. — Мне нужно очень хорошо подумать. — Думай, Юнги, но не затягивай слишком. Изоляция не будет длиться вечно.