Your Moonlight.

Учиха открыл глаза, посмотрел в потолок. Красивый, белый, он сам выбирал светлые обои, потому что они, вроде как, должны приносить спокойствие, однако сейчас Саске чувствовал скорее замешательство, не совсем понимая, где находится. Ему казалось, что поверхность под ним куда-то плывет, меняет своё положение в пространстве, и когда он повернул голову в сторону, то увидел перед собой спящего близнеца, отказываясь понимать происходящее, но стоило ему попытаться встать, сверху надавила чужая рука. — Тише-тише, не вставай пока, полежи, — Чараске спал некрепко, и проснулся от лёгкого шевеления. Со стороны брата послышалось недовольное мычание, — Голова не кружится? — Кружится... — брюнет прикрыл глаза, открыл, всё ещё сонно глядя на копию, — Вообще ничего не понимаю... — он снова попытался сесть, прикладывая руку ко лбу. Голова не то что кружилась, она раскалывалась, будто по башке чем-то тяжёлым дали. Желаемый вопрос застрял вязким противным комом в горле, и его стошнило со звонким ударом разбивающихся о дно тазика рвотных масс. — Вот чего не лежалось тебе? Но Саске не ответил, подавив следующую попытку противной гадости вырваться наружу. Во рту не то что кошки нагадили, туда словно слон насрал. Учиха аж поморщился, сглатывая ком. — У-у, понятно, — Чар усмехнулся, наблюдая за юным алкоголиком. Он, в своё время, тоже это проходил, однако без заботливых братьев под боком. Брюнет начал подниматься с кровати, откидывая край одеяла, — Пойду чая тебе налью. — Что ты вообще тут делаешь? — Потихоньку близнец всё таки приходил в себя. По крайней мере об их ссоре он прекрасно помнил, а вот того, что брат вернулся - совсем нет. Вчера явно произошло что-то такое, о чем он и не догадывался, — И откуда таз... — Мне казалось, любимых встречают как-то иначе, — парень хмыкнул, не обижаясь, его вся ситуация только забавила. Если Саске хотел набухаться до беспамятства, то у него прекрасно получилось, вот только это чудо теперь захочет всё вспомнить, а сей процесс не лёгок, — Но ты лежи, чай сейчас принесу. — Подожди, я с тобой. Только шел Саске очень... Криво, будто всё ещё был пьян. Его немного пошатывало, и когда нога парня за что-то зацепилась, и он начал лететь вперёд, Чараске ловко его поймал, прижал к ближайшей стене. Взгляды темных глаз встретились, они смотрели друг на друга молча ещё где-то полминуты, пропуская удары сердец, и когда руки близнеца обвили тонкую талию брата, обнимая крепче, а сам он опустил ресницы, сокращая расстояние между лицами, чужие бледные губы накрыла теплая ладонь. — Сейчас явно не лучший момент, — поясняя свои действия произнес Учиха, глядя в полные непонимания черные очи брата, — Я немного не в форме, — он попытался улыбнуться уголками губ, но улыбка быстро слетела с его лица. Саске боялся по случайности блевануть, стоит только чужому языку надавить на собственный. Чар, заметно расстроенный, кивнул, и убрал чужую руку от своего рта, целуя тыльную ее сторону. Он понимал состояние брюнета, но также сильно по нему соскучился. Братец был таким домашним, уютным, Учиха ощущал тепло чужого тела, наслаждался им, и, не желая отпускать который раз, уложил голову тому на плечо, всё также обнимая, а Саске стоял и гладил его, в такой хватке не имея ни малейшей возможности упасть. — Дашь мне сходить умыться? — отвратный привкус во рту не давал покоя. Парень как-то и не думал, насколько погано будет после алкоголя. — Сам отнесу. В ванной парень всё также обнимал неудавшегося пьяницу, оставлял мягкие поцелуи на его шее сзади, пока тот старательно чистил зубы. Брюнет даже не возмущался, у него не было сил на это. — Так и будешь меня держать? — поинтересовался он, уже выключая воду. — Не хочу, чтоб ты своей дурной головой проломил унитаз случайно. — О, так тебе жалко унитаз? Буду знать, — но близнец только глаза закатил, что прекрасно было видно в зеркальном отражении. В итоге, жертва обстоятельств всё же была усажена на стул, а заботливый братец, тем временем, шаманил над кружкой, добавляя все необходимые ингредиенты, но не делая чай горячим, иначе обожжется дурачок. Близнец потом ещё долго смотрел на своё отражение в чашке, собираясь с силами. Ему казалось, что он не заслуживал ни помощи, ни заботы, и сам был виноват в своих проблемах, однако Чар просил лишь выкинуть ерунду из головы, параллельно рассказывая, как прошла его неделя. То тут какие-то мудаки, то там дебилы конченые, пиздец, короче, и даже успокоить нервы не с кем. Саске в ответ улыбался, делая очередной глоток предоставленного пойла, ему и впрямь становилось немного легче, но дело вряд ли в чае. Просто он был рядом, и он действительно хотел быть рядом. Благо, брат больше не спрашивал про Итачи, иначе они бы поссорились вновь. Второй половине рассказывать было нечего, у него не происходило чего-то из ряда вон. Пришлось только признаться, что он совсем загрузился работой, не в состоянии оставаться больше в одиночестве. Учиха сейчас совершенно не понимал, как прожил четыре года совсем один. — Больше никогда не буду пить, — Саске прилег щекой на прохладную поверхность стола и наслаждался ею, пока не был забран на руки брата, уносившего своё сокровище обратно в постель. — А я больше никогда не буду тебя оставлять. В постель Учиха принес после и ноутбук. Теперь, когда они помирились, им снова хотелось обсудить тему, до которой в прошлый раз дойти так и не удалось. Отпуск, чудесный двухнедельный отпуск на двоих. Чараске бы и просто дома посидел с удовольствием. Ну как, посидел. Полежал бы в постели с одним очаровательным человеком, периодически позволяя себе раздвигать ему ноги, однако сам очаровательный человек дома сидеть не хотел. Он мечтал о море или просто о какой-нибудь другой стране, посмотреть красоты, насладиться двухместным номером и близнецом. Сначала они, всё же, не хотели выезжать из Японии, потом подумали, что зимой здесь особо некуда поехать, и это не совсем то, к тому же. В результате, их выбор пал на Мексику, довольно экзотично, необычно и интересно, к тому же, там тепло. Денег им хватало, Саске довольно мало тратил и много зарабатывал, зато сгодилось на приключения, о которых он даже мечтать не смел ещё полгода назад. — Уверен, что туда хочешь? — с неким удивлением спрашивал брат, не до конца понимая чужой выбор, — Там ведь кругом одна вода. — Уверен, — Учиха улыбался и смотрел на картинки пляжей, чистый песок, прозрачные водоёмы... Такая прелесть. Ему приглянулся и один из отелей, не сильно дорогой, но с хорошими условиями, — А в отпуск то тебя вообще отпустят? — Чар работал всего месяца два или три, не так уж и много, чтобы кто-то позволил ему уйти. — Надеюсь, — близнец неловко чесал затылок, не зная, что ещё сказать. Обито он не спрашивал, но, всё таки, мужчина был родственником и мог поверить на слово племяннику, который с радостью был готов отработать после того, как насытится своим сладким мальчиком. И почему они молчали раньше и бежали друг от друга всю жизнь? *** Билеты были куплены за неделю, комната забронирована, а в чемоданы закинуто много-много смазки и презервативов, на всякий случай, если вдруг приспичит сделать это где-нибудь в людных местах. Саске за такие мечты бил Чараске кулаком по плечу и смущённо отворачивался, на самом деле даже загораясь этой идеей. Быть оттраханным любимым братцем где-нибудь ночью на берегу моря или океана, вот где тебе воспоминания на всю жизнь. В забитом самолете они сидели практически в хвосте, у окна. Смотреть вниз в иллюминатор громадной белой птицы страшно не было, даже если под ними находилось необъятное количество воды, целый мировой океан. Саске не боялся летать, но вот утонуть... Дурацкая фобия, что никогда не даст насладиться купанием сполна. Дальше метра в глубину он заходить не рисковал. Пара дней полета над Тихим Океаном прошли почти незаметно, практически всё время парни спали, экономя силы для самого главного, а когда наконец долетели и доехали до нужного отеля, зашли в двухместный номер с одной единственной постелью посреди комнаты, ловя косые взгляды, только посмеялись. Учиха, не задумываясь, повесил на комнату табличку "не беспокоить", закрылся, раздеваясь, и глянул на братца. Тот тоже занялся очень интересным делом - уселся на постель и проверил ее прыгучесть. Просто рай. Но трахаться они не спешили. Сначала хотелось поесть, посмотреть, где предстоит некоторое время жить. Из окна можно было узреть прекрасный вид пляжа. Тянуло купаться, проверить на ощупь теплоту Карибского моря, и просто посидеть на песчаном пляже, хоть загореть немного. — На водичку засмотрелся, да? — Чараске подошёл сзади, приобнял, целуя в висок. Он видел перед собой самого замечательного человека, самого желанного, и так мечтал быть ближе, ещё ближе, буквально залезть в чужую голову и никогда не вылезать. — Здесь красиво, — Саске, словно заворожённый, разглядывал невиданные ему красоты, напрочь забывая обо всех проблемах. Он чувствовал, что должен расслабиться и отдохнуть, получить удовольствие от белой полосы в жизни, ощущая, что скоро та закончится, и просто выкидывал лишнее из головы, — Может спустимся? — Только за, — близнец наблюдал за заинтересованностью своего спутника, и сам загорался идеей. Чар любил плавать, готов был уплыть очень и очень далеко за буйки. Жаль, что самый близкий человек больше этой любви не разделял, — Но сначала нужно переодеться, как думаешь? — он шептал на ухо, как личный демон, умещая руки на краю чужих джинс, потянулся ими вперёд, ловко расстегивая пальцами ширинку. Брат не сопротивлялся, напротив, словно затаил дыхание, ожидая продолжения. Учиха не мог видеть чужих порозовевших щек, но догадывался, какое сейчас у парня лицо. Он развернул Саске к себе передом, стягивая с его упругой задницы джинсы, потянул их ниже, умело стаскивая одежду то с одной ноги, то с другой, будто ребенка раздевал. Брату же нравилась чужая нежность и осторожность, он не противился, подставляясь под сильные руки, и когда те сняли с него трусы... — Пляж придется ненадолго отложить, а? — насмешливый голос брата в чувство не приводил, а открывающаяся картина и того хуже, заставляла тело изнывать от желания. Зеркальная копия, быстро освободившись от лишнего, уже тоже стояла без одежды, массируя собственный поднимающийся член, — Каникулы начинаются? Они легли в постель, Саске раздвинул было ноги, по привычке, ожидая проникновения, но вместо этого получил мягкий поцелуй в подкачанный живот и увидел блеск в чужих глазах, и это точно не просто так. — Интересно, кто из нас всё таки старший... — близнец обхватил его половой орган ладонью, чуть сжал, заставляя резко вдохнуть от нападения на желающее секса тело, — Так бы мы точно знали, кто первый должен отсосать... Но они не знали. Родители из собственных соображений им никогда не рассказывали, утверждая, что братья равны друг перед другом, и всегда должны оставаться равными. Подумаешь, один вылез из чрева матери немного раньше, они ведь всё равно близнецы, и одновременно сидели в животике Микото девять месяцев, доводя бедную женщину своими пинками то тут, то там. Боевые мальчики с самого зачатия, ничего не скажешь. И драться на мечах они предпочли друг с другом. Равные друг перед другом близнецы легли боком, достоинством к чужому лицу. Таким способом напряжение они ещё точно не снимали, оттого становилось лишь волнительнее и слаще, и когда чужой язык наконец решился дотронуться до полового органа, плавно по нему скользнув, свои губы потянулись обхватить головку, сунуть в рот, облизать, не видя в этой тяге ничего стыдного и неправильного. Напротив, их обоих распирало желание пососать. Твердая багровая плоть получала своё, затем и ствол, ласкаемый то ладонью, то губами, пока тело покрывалось легкими мурашками в плену чужих мягких губ, горячего рта. Влажный язык скользил по выступающим венкам, парни придвигались всё ближе друг к другу, желая заполнить брату глотку и взять поглубже, пока Саске не оказался сверху, разводя ноги перед красивым братским личиком и едва удерживаясь на коленях. Он то заглатывал глубже, получая удовольствие от процесса, то выпускал совсем и переключался на крупные яйца, пока Чараске впивался пальцами в его ягодицы, сминая ладонями упругие половинки, облизывал длинный стояк и, несколько рискуя остаться без воздуха, утягивал брата на себя ниже, заставляя того то ли сесть, то ли лечь. В результате, выдержка у обоих начала кончаться, пришлось прибегнуть к особенно активным движениям, дабы довести друг друга до финальной точки высшего наслаждения, и когда оба, переполненные ощущениями, дошедшие до пика, выплеснули своё семя и обмякли, Учиха просто улеглись рядом, пытаясь отдышаться и немного прийти в себя. По губам Саске стекали остатки спермы, которые он не смог проглотить, а белое пятно, оставленное его членом, красовалось у Чараске на груди. Пропитанный нежностью, он подцепил немного пальцами и облизал их, наблюдая за скривившимся в отвращении лицом партнёра. — Ну ты же проглотил, — он смотрел в лицо Саске, смеясь. Слишком его забавила эта реакция, будто он нечто мерзкое увидел и сейчас блеванет. — Это вышло на рефлексах, — Учиха отвернулся и слез с кровати, уходя искать салфетки, дабы стереть продукт собственного удовлетворения с кожи близнеца и больше не видеть тошнотной картины. Он и впрямь сглотнул ком просившейся наружу еды. — Интересные у тебя рефлексы, спермоглот. — Да пошел ты, — Саске швырнул в брата первое, что попалось под руку. Тому сильно повезло, что это не было нечто тяжелое или хрупкое. Чараске же, получивший точно по довольной морде подушкой так и продолжил ржать. — Ну не обижайся, зеркальце, я не хотел, — но близнец всё ещё хмурился, стирая остатки семени с губ и грозно направляясь к своему спутнику, — О нет... Нет, пощади меня... Убери салфетки... Не-е-ет... — он продолжал дурачиться ровно до момента, пока влажная тряпочка не опустилась ему на грудь, а парень, парой лёгких движений, не стер вязкую жидкость. Было в этом нечто интимное, что-то, что заставляло сердце биться чаще. *** Теплая вода на берегу приятно ласкала бледную кожу, обволакивая ее и забирая в объятия, однако твердая земля привлекала молодого человека гораздо больше. Мексиканский песок не мог его утопить, солнце не могло спалить, стоило только спрятаться за широким пляжным зонтом. Это место будто райский уголок, помогало расслабиться и ни о чём не думать, пока легкий ветерок дул в лицо, хотя... Здесь Саске вновь умудрился почувствовать себя полным профаном в человеческом общении. Если ему задавали вопросы, он ступорился, на шутки бывало отвечал серьезно, а вот Чараске, имеющий обширный опыт в сей сфере, находил что сказать тем же девушкам без особого труда. Близнец завидовал тому белой завистью, и сидел себе, словно в сторонке, как никому не нужный воробей на фоне яркого павлина. Под вечер они вернулись в отель, один в прекрасном настроении, другой чувствовал себя хуже, чем после самого напряжённого рабочего дня. Шли третьи сутки их прекрасных каникул, и были бы они ещё прекраснее, если бы братья из номера не выходили. Учиха плюхнулся на постель, лицом в подушку, и даже не думал подниматься, а затем ощутил тяжесть сверху. Братец, видимо, уже хотел взять своё. — Са-аске, — позвал он тихонько сзади, оставляя легкий поцелуй на сильной спине, — Не хочешь поговорить со мной? — Чар прекрасно видел отсутствие какого-либо настроя, но не мог понять причины. Всё было как обычно, но с каждым днём близнец возвращался в постель всё более расстроенным и напряжённым. Быть может, он делал что-то не так, чем-то обидел и не заметил? Испоганить обоим отдых темноволосый точно не хотел, и уж лучше разобраться сразу, — Ну давай, скажи мне, что я сделал не так, — брюнет поцеловал в шею, слегка щекоча дыханием, и устроился рядом, внимательно глядя. Он всё ещё верил, что может легко исправить положение. — Ты всё идеально делаешь, — Учиха отвечал с грустью в голосе, вызывая полное отсутствие понимания на чужом лице, — Это я какой-то дефектный, видимо, — парень прикрыл глаза, тяжело вздохнул и замолк, заставляя брата думать, задавать ещё какой-то вопрос или нет, но тот не любил дожидаться чуда. — Это ещё почему? Тебя какая муха укусила, мистер-во-всем-лучше-других? — Чар негодовал. Смотрел на красивые изгибы чужого тела, правильные черты лица, и не понимал, что такого с Саске не так. Внешне всё в порядке, внутренне - тем более, — Глупости. Если кто-то и идеален здесь, то только ты. — Но я не умею общаться с людьми, — и снова полный разочарования в себе вздох и печальный вид, — У тебя с этим никогда не было проблем, а у меня... — он отвёл взгляд, вспоминая все свои разговоры. Кроме как с братьями брюнет, кажется, и вовсе ни с кем никогда не вёл длинных диалогов, а работу относить к данной теме не считал нужным. То было деловое общение, совсем другое, к категории обычного трёпа не подходящее. Чараске накрыл своей ладонью чужую, мягко улыбнулся. Ками, никто и никогда не мог вызывать у него такого необъятного количества нежности, как Саске, никто не мог заставить его проникнуться и обнять так искренне, в попытке защитить от всего мира, спрятать в своём коконе, и унести далеко-далеко, ото всех, чтобы он не думал больше ни о ком и никогда. Для молодого человека его брат был действительно идеальным. Когда нужно мягким, когда нужно жестким, добрым и отзывчивым, заботливым и внимательным, красивым и желанным. Просто лучшим, и наплевать на недостатки, если они вообще есть. — Ты всё умеешь, просто нужно немного практики, — говорил он не сильно громко, но точно зная, что близнец слышит, — Обычно ты общался с теми, кто был рядом, а чужаков сторонился, но они абсолютно такие же люди. Ты справишься, стоит только немного открыться, — Учиха гладил своего мальчика по голове, зарывался в его волосы, зная, как ему это нравится, и просто успокаивал, как мог, видя, как парень поддается и сам двигается ближе, расслабляясь в объятиях. — Ты правда так думаешь? — сказал тот парой минут позже, переварив чужие слова. Сам себя он считал неспособным, необучаемым в этом плане, и просто хотел довериться, как и почувствовать веру в него близнеца. — Я всегда думал, что ты зря закрываешься. Будь ты чуть общительнее, стал бы куда популярнее меня. Ты и без того был знаменит, "красивый умный Саске", — Чар усмехнулся, целуя брата в висок. Он и не думал ему врать. — Красивый и умный, да? — парень о чем-то на время задумался, наслаждаясь массажем головы, а может быть просто лежал и балдел, но, в итоге, приподнимаясь на руках, заглянул в темные глаза своего мужчины, высматривая в них нечто скрытое, только не находил ничего спрятанного от него. Чараске был с ним искренен, до последнего слова, слишком любил, чтобы лгать, — Я... Хочу тебя. Но... Иначе. Позволишь мне? Сначала Чараске не понял, а потом до него как дошло, и тут парень уже не знал, как ему реагировать. Он хотел ещё с того момента, как увидел чужого дракона, но признаваться в этом... Стеснялся? Пожалуй, ему и впрямь очень хотелось ощутить то, от чего с таким удовольствием кончает брат. Щеки брюнета загорелись легким румянцем, но взгляд он и не подумал отвести. — Да, — как-то неуверенно отозвавшись, Учиха кивнул, в подтверждение собственных слов. Однако перед этим, близнецу придётся выслушать курс лекций "как сделать так, чтобы обоим было хорошо". После объяснений Чараске был раздет и поставлен раком. Саске, уже успевший стянуть минимальное количество одежды и с себя, мотивировал это тем, что так удобнее будет обоим - у близнеца будет опора, и самому парню удобнее будет держаться. Брату осталось только послушаться. Так действительно было лучше - имелась возможность спрятать смущённое лицо между подушек. Начать пришлось, опять же, с растяжки. Чар мог баловаться дрочкой, но лезть пальцами в задницу никогда даже не думал, оставляя первое проникновение избраннику, и тот, по-своему, был рад, однако всё равно боялся сделать всё неправильно. Тем не менее, Учиха склонился перед чужой нетронутой попкой, слегка развел большими пальцами ягодицы у сжавшегося колечка мышц. Чужое тело пока боялось, но Саске знал по себе, это ненадолго. Влажный язык коснулся дырочки, по телу испытуемого побежали мурашки. Теперь тот и сам чувствовал, как бывает страшно неизведанное. Под воздействием мягких губ и горячего юркого язычка, брюнет расслабился, потерял бдительность, и даже не сразу понял, как в него наполовину вошёл хорошенько смазанный палец. Внутри зажатого анала тот и впрямь чувствовался весьма широким, как рассказывал Саске, и теперь, осознавая, какое у брата там хозяйство, он боялся за свой зад и, одновременно, очень хотел его почувствовать глубоко в себе, также, как вдалбливался каждый раз в аппетитную попку брата. Растяжка проходила долго, нудно, но молча, дабы не сбивать настрой, и когда Чар всё же был готов, а головка чужого смазанного члена оказалась приставлена к его колечку мышц, брюнет попытался расслабить пятую точку, одновременно нервно впиваясь коготками чуть отросших ногтей в простынь. Он хорошо чувствовал ладони близнеца на своих боках, его хватку, будто тот делал нечто подобное не впервые, и очень даже хорошо знал алгоритм действий, но, на деле, Саске просто было, что анализировать. Темноволосый пытался повторить с любимым то, что ему безумно нравилось самому, и когда он аккуратно вошёл, чувствуя, как внутри чужие стеночки плотно его сжимают, невольно улыбнулся, прикрывая глаза. Невообразимо прекрасное чувство. — Больно? — он спрашивал тихо, лаская пальцами худые бока, стараясь расслабить, и, заметив отрицательный кивок, чуть успокоился сам. Их обоих ждало нечто новое и прекрасное, не хотелось всё испортить. Учиха не мог видеть, насколько красное лицо сейчас было у его брата. Чараске всегда был сверху, эдакий бык-осеменитель, но сейчас он понимал, что едва держится на ногах и не падает только благодаря стержню внутри и рукам на его талии. Заполненный чужим членом, он жаждал получить внимание близнеца, именно такое, ему хотелось ощутить власть Саске над собой, и в этой позе он чувствовал ее сполна. Немного подождав, братец начал двигаться. Сначала медленно, как делал раньше его обожаемый учитель, затем чуть быстрее, не замечая возражений. Тщательно промазанный смазкой половой орган лаского терся о сжимающие его стеночки, и он не стремился снижать давление, ощущая, как тело под ним то сжимается сильнее, то расслабляется, не понимая, должно ли защищаться или просто получать своё, в то время, как у Чараске в голове ломались шаблоны. Учиха помнил тихого спокойного заучку, помнил милого пассивчика со смущённый личиком, но сейчас тот превратился в настоящего доминанта и трахал свою сучку без, казалось бы, какой-либо нежности, но Чару нравилось, особенно, когда твердая головка длинного члена задевала его простату, а в волосы зарывалась широкая ладонь и оттягивала их назад. Прошибало на стоны, отрывистые, частые, по коже бежали мурашки, внизу живота били волны возбуждения, а чужие мягкие губы оставляли влажные поцелуи на шее и спине. Останется много засосов, но те лишь счастливое напоминание о чудесном соитии. Чараске кончил первым, но это не мешало увлекшимуся процессом Саске продолжать глубокие толчки. Сам он дошел до пика возбуждения минутами тремя позже, заполнил свою жертву вязкой спермой и, пытаясь отдышаться, ещё минуту простоял в той же позе, после чего аккуратно выскользнул из плена чужой задницы и рухнул рядом, полностью расслабляясь. Ни на какие души он сейчас не имел сил. — Самый дикий секс в моей жизни... — спустя какое-то время тишины всё же решился прокомментировать Чараске. Он так и лежал на животе, ощущая под кубиками пресса собственную сперму, а также и как тонкой струйкой вытекает из нутра чужая. Ему не было мерзко, парень не чувствовал себя попользованным, он просто смотрел на уставшего брата, что полуприкрытыми глазами палил в потолок. Возможно, его клонило в сон. Вероятно, близнец хотел что-то сказать, но не мог подобрать необходимых слов. Чар понимал его, отчасти, и не торопил. В конце концов, Учиха просто отрубился, а когда очнулся, обнаружил брата спящим. С утра потом было немного неловко, Саске лишь спустя полдня смог признаться, как сильно ему понравилось быть сверху. *** — Эй, братец, а ты не хочешь нырнуть? — Чараске рассматривал подводные фотографии местных морских обитателей, и так хотел их увидеть собственными глазами! Брюнет видел также, как их изучает Саске и улыбался, вспоминая, как долго близнец может рассматривать старые фото, будто переживал все старые моменты, связанные с ним, заново, и совсем растворялся в них. Эх, а раньше тот так любил плавать! В детстве они разделяли множество интересов на двоих. — Тебе напомнить, почему я больше никогда не залезу глубоко? — Учиха оторвался от созерцаемых картин и посмотрел весьма серьезно, почти грозно. Но да, они оба прекрасно помнили тот случай, и как болезненно брат воспринял чужую шалость. Школа, их класс всем скопом направился в бассейн, где, по идее, детям нельзя было заплывать дальше огородительной ленты, но их было так много, что умеющим плавать разрешили. Саске с Чараске плавали отлично, близнецов, в своё время, научил Итачи, помог отпустить страхи и спокойно держаться на воде, а там уже и правильно двигаться, но стоило только одному Узумаки, так любящему докапываться до местного отличника, пошутить и подергать его за ногу, а там и чуть нахер не утопить, так Саске плавать будто совсем разучился. Чар его еле вытащил из воды тогда, впервые видя чужую панику. Больше они в тот день даже ноги не мочили, отсиживаясь в обнимку в раздевалке. — Не надо, я помню, и как ты ненавидишь Наруто тоже помню, — Учиха хотел успокаивающе поцеловать, но хорошо помнил, что их отношения не для чужих глаз, — Жаль, что так получилось. — Видимо, вода создана не для меня, — он мягко улыбнулся и ткнул брата локтем в бок, — Но если ты хочешь, я тебя на берегу могу подождать. Я ведь вижу, что хочешь. В костюме для дайвинга Чар выглядел очень круто, а вот с баллонами акваланга за спиной даже забавно. Учиха не знал, что именно его смешило, но он тихонько посмеивался, доставая телефон. — Подожди, дай сфоткаю тебя, — он даже с песка встал, чтобы подобрать лучший ракурс. Не каждый день спутник расхаживает в чем-то подобном. — Боишься, что уйду от тебя к рыбам, и придется меня искать? — молодой человек усмехнулся и, видя заинтересованность в деле у Саске, что бывало довольно редко, не стал дурачиться и кривляться, только улыбнулся снисходительно одним уголком губ. Щелчок, вспышка. — Всё, можешь идти, — брюнет рассматривал полученное фото, отмечая, что вышло хорошо, надо будет потом распечатать, — Жду тебя здесь. — Ка-ак скажете. *** Прошло наверное полчаса перед тем, как Чараске вернулся, причём очень радостный, улыбаясь как идиот. Он плюхнулся рядом с Саске, ловя его не понимающий происходящего взгляд. Судя по поведению, ныряльщик был чрезмерно доволен, значит, увиденное ему понравилось, но почему вернулся тогда так быстро? — Вставай. — Что?.. — Вставай, ты пойдешь со мной. — Куда?.. — Учиха хлопал ресницами как дурак, и правда не понимал, пусть и смутно догадывался, к чему всё идёт. — Туда. Ты просто обязан их увидеть, Саске. — Ты же знаешь, что не могу. — Можешь! — брат настаивал, впервые в жизни начиная чего-то требовать. Чараске раньше мог что-то выпрашивать, ныть, но сейчас... Он словно пытался убедить нормального человека, что в огне невозможно сгореть, — Саске, здесь нет Узумаки и никогда не будет. Я буду рядом и не позволю случиться ничему плохому с тобой. Ну давай же. Ты не пожалеешь. Ты доверяешь мне? — Он внезапно посмотрел в темные глаза очень серьезно. Близнец доверял, правда, до последнего вздоха, но страх не уходил. — Доверяю, — Учиха сглотнул ком, понимая, что теперь отвертеться не выйдет при всём желании, — Но я боюсь воды, очень сильно, — брюнет сжал чужую ладонь в своих, прижал к щеке, ища понимания и поддержки, однако Чараске сдаваться не собирался. — Ты ничего не потеряешь, если попробуешь. Если совсем не сможешь, то я больше не попрошу. Пожалуйста, Саске, раздели со мной это приключение, — его глаза отражали такую небывалую печаль. Брюнет ощутил, что действительно пожалеет, отказав любимому. — Ладно, только... Не торопи меня, хорошо? Облаченный в такой же костюм, парень ступил ногой на мокрый песок, шаг за шагом уходя под воду чуть глубже. Ласты непривычно мешали, шея почесывалась, но, в принципе, всё шло вполне неплохо, пока море не стало по горло. Молодой человек чувствовал, как подступает паника, сердце ускоряет ритм, но брат, что шел впереди, и уходил глубже под воду первым, выглядел таким спокойным. Они держались за руки, Саске вцеплялся всё сильнее и сильнее, и слышал не особо громкое "расслабься" спереди. Это было почти как секс, только более убийственно. Голова ушла под воду. Брюнет судорожно глубоко вдыхал через трубку, чувствуя, как не справляется с собственным состоянием. Ещё немного и что-нибудь пойдет не так, его утянут за ногу глубоко на дно, и он наглотается, задохнётся, и утонет. Учиха почти отказался от борьбы со страхом, но его ладонь сжала чужая, крепко, призывая не бояться. "Здесь нет Узумаки," — крутилось в мыслях, и это было правдой. Здесь вообще никого мешающего не было. Пара минут на одном месте несколько успокоила. Дальше становилось только проще - он смог "лечь", вспомнил, как двигать своим телом, чтобы сдвинуться с места. Чем больше времени под водой Саске проводил, тем меньше проявляла себя фобия, отступая куда-то на задний план, становясь совсем не важной. С ним был Чараске, и вдвоём им ничего не страшно. Вместе они - сила, разбивающая любые преграды. — Правда красивые рыбки, а? — спрашивал близнец уже на берегу, но вместо ответа получил благодарный поцелуй в губы. Просто за то, что брат существовал. *** Отдых приблизился к своему логическому завершению. Десять дней и десять ночей закончились довольно быстро, учитывая, что каждый день они были очень заняты друг другом. После полученных впечатлений, в последние дни в постели братец был особенно активным. Что и говорить, после полученного Саске опыта, они могли меняться, и секса в их жизни становилось лишь больше, им заполнились все пустые промежутки времени. Дома же, прилично уставшие, близнецы развалились на постели и вспомнили, что обещали родителям заехать к ним по возвращении, однако не было ни желания, ни сил, но у них ещё оставался один выходной завтра. — Ну, значит, оставим это до завтра. Пойду схожу в душ тогда. — Мм, а со мной принять ванну ты не хочешь? — Я хочу помыться, а не потрахаться, Чараске, — он кинул в развалившегося на постели брата свою потную и вонючую с дороги майку, но близнец лишь глубоко вдохнул любимый аромат, улыбаясь. — Хорошо-хорошо, чистюля. Давай быстрее. Весь вечер после ванны они провели просто в объятиях, заснув довольно рано. Впрочем, высыпаться теперь парни смогут только по выходным.