Я выхожу из своей клетки. Там мне было хорошо. Но я в расстроенных чувствах, Потому что хочу сразу всего.*
…Тик-так. Тик-так. Тик-тик. Так-так. Назойливое стрекотание настенных часов доводило до исступления. Кулаки сжимались добела от распаленных нервов. Ворот черной бейсболки, словно удушал. Прохладный ветерок кондиционера, точно обжигал. Он был на пределе. На самом-самом пределе, едва контролируя свое бешеное состояние. Уже давно было пора, давно… А из-за этого чертова приема у «мозгоправа» сбивался весь режим… - Саске, вы слушаете меня? – настороженный мужской голос слышался, будто издалека, будто из-под толщи океанской волны. – Вы очень бледны… Может, воды или чего-нибудь… - Нормально все, - чуть не сорвавшись на злобный крик, прохрипел Учиха. Сидя в тени кабинета, под широкими листьями олеандра, не снимая черных непроницаемых очков, брюнет выглядел несколько устрашающе и даже…как неживой. Мертвенная бледность, впалые щеки, бескровные губы, неестественно ровная спина - манекен, кукла или же вампир. Психотерапевт Ямото Руи нервно сглотнул, чувствуя себя абсолютно некомфортно наедине со столь молчаливым, но в то же время неуравновешенным пациентом. Ведь поведение парня последние месяцы оставляет желать лучшего: пьянство дни и ночи напролет, перерастающие в дебоширство и наркотический угар… - Хорошо… тогда вернемся к моему вопросу: что послужило причиной недавно произошедшего скандала в вашей семье? – Руи пристально вгляделся в бесстрастное лицо брюнета, скрытого наполовину солнцезащитными очками. – И, может, вы все-таки снимете очки? Вредно в помещении… - Что, не получается без моей мимики прочесть мои чувства? – ощетинившись, презрительно выплюнул Саске. Раздраженный оскал парня никак не ободрил психотерапевта. Однако Учиха резко снял очки, невольно вызвав пораженный вздох мужчины: не отвратительные синяки-мешки под обсидиановыми глазами ошеломили Руи, а жуткий лилово-черный синяк под левым глазом, переходящий на переносицу. – Теперь вам проще? - Саске, что… - Как же вы задолбали! – не выдержав, воскликнул брюнет. – Причина скандала – отец обнаружил чисто случайно мою плохо спрятанную дозу. Причина фингала – я подрался из-за последнего пакетика кокаина. Причина моего состояния сейчас – уже как полчаса я должен был принять наркоту! – шумно встав, Саске направился к выходу из кабинета. – Это был мой последний визит. Больше Итачи не заставит меня сюда приходить: отец понял, что его младший отпрыск «на игле». Всего хорошего, Руи-сан! – хлопнув дверью так, что с грохотом упали настенные часы, Учиха буквально ринулся вон из ненавистной клиники. - Безнадежно… - горестно промычал психотерапевт, заключив про себя, что здесь нужно настоящее лечение. И пока сам Саске не захочет вынырнуть из тьмы – он так и останется там, попросту отдавшись в лапы смерти… Почему-то именно этот мерзкий эпизод всплыл в памяти. Именно из того самого периода жизни Саске, когда он балансировал на краю пропасти. И именно сейчас, когда в его лоб направили дуло пистолета. Не успел он и шагнуть за порог квартиры, не успел он и улыбнуться приветственно, как ледяной металл уперся ему в голову. И перед глазами возник не мягко улыбающийся в ответ Мадара, готовый заключить долгожданного сына в крепкие объятия, а кровожадно улыбающийся Дейдара с сумасшедшим полыхающим огнем в глазах. - Сюрприз, Саске-кун! – елейно протянул блондин, едва сдерживая победный смех от остолбенелого вида ошарашенного Учиха. – Сегодня к вам с отцом на чай гости! – Тсукури грубо пихнул парня в сторону гостиной, с огромным удовольствием наблюдая, как бледнеет в ужасе Саске от увиденного: прямо посреди гостиной на коленях стоял Мадара, в затылок которого упирался пистолет. Разбитая губа, окровавленная бровь, мелкие ссадины на скулах – все свидетельствовало об избиении его папы. Страшно было подумать, какие побои скрывала одежда… - Здравствуй, Саске, - властный, самодовольный баритон того самого мужчины в оправе круглых очков, когда-то приказавшего разделаться с Мадарой, - ты точно по расписанию. Как видишь, мы начали без тебя! - Не смей прикасаться к нему! – злобно рыкнул Мадара, блеснув ненавистно черным взглядом. - Закрой рот свой! – Кабуто с силой приложил пистолет о затылок мужчины, отчего открылась новая кровоточащая рана. – Мстить – так до конца! - Что здесь происходит?! – не своим голосом прохрипел Саске, боясь лишний раз вздохнуть. Он не отрывал шокированных глаз от папы – ведь в любую секунду могло случиться непоправимое. Брюнет судорожно пытался сообразить хоть что-то дельное, однако ужас происходящего просто не давал сосредоточиться. - Твой отец – благородный, бесстрашный военный спецназ – несколько лет назад убил дорого мне человека… Ты ведь знаешь, Саске, как это ужасно жить в вечном презрении и пренебрежительности своего отца! А тот человек, которого убил твой папаша, приютил меня у себя, вырастив как собственного сына! И все эти года я охотился за Мадарой, выискивал, как помешанный! Так что теперь… - Я убил твоего ненаглядного Орочимару, освободив тысячи людей, над которыми он издевался, ставя бесчеловечные эксперименты! Такой человек вырастил тебя не сыном, а приемником своих черных дел! – прокричал Мадара, за что получил новый удар от разъярившегося не на шутку Кабуто. - Я сказал тебе молчать! – истерично завизжал Якуши, дыша тяжко, точно разгневанный бык. – Так что сегодня я сведу свои счеты, а мои друзья – свои… И без глупостей, Саске – твой отец у меня под прицелом, - Кабуто зловеще рассмеялся от предвкушения расправы, отчего и Дейдара вторил ему заливистым смехом злорадства. - Я отомщу тебе за Карин: ты посмел не просто увести у меня возлюбленную, но и издеваться над ней! А твой бывший лучший друг – за хамское отношение к себе! – Саске, уже взявший себя в руки, уже начавший думать о возможном отступлении, так и обомлел, совершенно не ожидая увидеть Яна, вышедшего из тени коридора. - Ты не умеешь ценить людей, которые любят тебя, Саске, - Вельмер был неузнаваем. Его вид самодовольного обольстительного красавца-льва исчез под каменной маской сурового лица. Хитрый медовый прищур сменился уничтожающим взглядом, полным неподдельной ненависти и горькой обидой. Не нужны были какие-либо слова – Учиха прекрасно осознавал, что заслужил все это от бывшего любовника. - Ты прав, Ян, абсолютно, - спокойный, ровный тон Саске обратил на себя внимание всех присутствующих, - я вел себя подло и эгоцентрично, не задумываясь о чувствах других, - брюнет специально говорил размеренно, уверенно, пытаясь усыпить бдительность приспешников Кабуто, - но я всегда уважал тебя, всегда ты был ближе всех мне, - осторожно, миллиметр за миллиметром парень приближался к отцу. Все вслушивались в слова брюнета, не замечая, как Дейдара опустил руку с пистолетом, слепо следуя за мелкими шажками парня, как Ян поддался навстречу обволакивающему голосу Саске, как Кабуто отвернул дуло пистолета от головы Мадары… - я действительно открыл тебе свое сердце… - и тут Саске сделал стремительный выпад в сторону изумленного Дейдары, выбив оружие из рук блондина прямо в противоположную стену, затем в мгновение оказался подле папы, набросившись всем телом на Кабуто. Мадара воспользовался моментом и одним точным ударом выбил весь дух из Тсукури – блондин в бес сознании, со сломанным носом упал навзничь. Ян застыл, растерянно глядя на завязавшуюся потасовку, не зная, что предпринять. Произнесенные Саске слова затронули те самые сокровенные воспоминания внутри Вельмера, пробудив угасшие чувства. И Ян не понимал, чего же заслуживает Саске – мести и расправы или же прощения и сожаления? Времени одумываться более не было: прогремел выстрел, заставив сердце парня пропустить удар… …Жизнь быстра в своих расчетах.Приходи и отпусти, Не вспоминай Все дни, которые Должны были длиться вечно.**
Казалось, что уже и собственное дыхание стало ледяным. Все тело дрожало само, зубы же отбивали чечетку. Суйгецу выкурил почти всю пачку сигарет, пытаясь таким образом отвлечься от дурных мыслей и от кусающего холода. Ничего не происходило который час: Итачи, мрачный и неподвижный, сидел в салоне автомобиля, Кабуто же пока не появлялся. Ходзуки пришлось спрятаться за поворот невзрачного дома, где обзор всего происходящего был самым наилучшим. Блондин даже напевать стал песни их с Саске группы, пританцовывая, дабы не замерзнуть до смерти. До смерти…не лучшее сравнение в сложившихся обстоятельствах. А еще парню до ужаса хотелось, чтобы рыжая бестия Карин материализовалась прямо сюда: чтобы вкусила и его незавидное положение, чтобы лишний раз подпортить колкими шуточками настроение самодовольной девице, чтобы просто полюбоваться этой знойной красоткой… Поймав себя на столь неоднозначной мысли, Суйгецу чертыхнулся, бросив под ноги догорающий окурок. Видимо, мороз и здравый рассудок сковал – как объяснить навязчивые образы язвительной Като? Ходзуки хотел уже обдумать какое-нибудь оправдание для облегчения совести, как неожиданно подъехала непримечательная черная машина, из которой, бегло озираясь по сторонам, выскочили трое. Эти подозрительные личности в капюшонах направились прямо в многоэтажку, где проживал Мадара, с черного входа. И тут же, спустя минуту, за ними последовал Итачи, решительно и без всякого промедления. Хмыкнув, Суйгецу стремительно набрал номер мучившей его голову девушки – это был сигнал тревоги и боевой готовности для Карин. Теперь главное незаметно пробраться за братом Саске, подстраховывая его самого и лучшего друга. Карин жалостливо взглянула на свои красные ноготки: от них остались лишь огрызки страшные – так сильно нервничала девушка, что не заметила, как испортила свой безупречный маникюр. Ожидание – самая гадкая, самая истерзывающая вещь в мире. Тем более когда ожидаешь чего-то ужасного. А Като не сомневалась, что исход событий будет плохим, очень-очень плохим. И не могла она выбросить из головы столь мрачные думы, несмотря на все предостережения, предпринятые совместно с Мадарой. Самое страшное для нее – представить, что Саске не станет. Как только эта душераздирающая мысль проносилась в взвинченной голове девушки, так сразу же хотелось вопить и крушить. Нет, не допустят они такого. Этот эгоистичный, нахальный, самоуверенный брюнет с отвратительным угрюмым характером стал неотъемлемой частью ее жизни, стал частью ее сердца, однако… Карин именно сейчас, с непоколебимой уверенностью, могла смело заявить, что никакого и намека на влюбленность не испытывает к Учиха Саске. Нет, Като разбила все свои мечтательные иллюзии по отношению к брюнету: его черное сердце могла покорить, хоть как-то усмирить лишь одна единственная девушка – хрупкая, отчаянная девушка, которая была готова захлебнуться вместе с ним в одном омуте страданий – Сакура Харуно. Вот только они оба, пускай и смогли выплыть из злосчастных волн мук, оказались по разные берега этого водоворота мрака… Нежданная мелодия сотового оглушила Карин. Звонил Суйгецу – знак боевой готовности. Бросившись вон из кафе, предварительно расплатившись, Като на ходу приняла вызов парня: - Ну, как обстановка? – вдохнув морозного воздуха, выпалила девушка, садясь в свое авто. - Они здесь – их трое, Итачи – за ними, а я – следом! – голос Суйгецу отдавался эхом: видимо, парень действительно шел за старшим Учихой по пятам с черного входа. - Я выехала! Патруль… - Кто-то уже вызвал копов! - Но… - Не знаю, я… - на том проводе вдруг повисла гробовая тишина, которую вдруг пронзил звучный выстрел. Они оба замолчали, вслушиваясь в дыхание друг друга. – Я жду тебя! – и на этих словах Суйгецу отключился, ринувшись в квартиру Мадары. - Черт!!! – Карин на максимальной скорости помчалась к роковому зданию, моля всех известных богов, чтобы Саске оказался жив… …Мгновение – рука Судьбы.Наши тени исчезают, Уходя навсегда. Мы не принадлежим друг другу, И всё, чем мы с тобой были, распалось.**
И она почти уже ничего не чувствовала. Будто мороз за стеклом сковал весь вулкан истерики внутри. Сводящая с ума паника, бешеная тревога, невыносимое ожидание – все заледенело, больше не отнимая душевных сил. Сакура бездумно глядела в окно автомобиля. Что она могла предпринять? Ничего. Что она могла предотвратить? Ничего. Что она вообще могла сделать в данной ситуации? Ничего. Абсолютно ни-че-го. Единственное, что будоражило ее стонущее сердце – чувство неотвратимости конца. Именно сегодня произойдет то, что должно произойти, то, что положит конец, то, что расставит все по своим законным местам. Никак иначе. Сосредоточенный на дороге Наруто, побледневший от удушающей тревоги, пару раз пытался как-то отвлечь и себя, и девушку, как-то снизить градус судорожного напряжения, но безуспешно. Никто не в силах был преодолеть внутреннего страха неизбежности. Потому Узумаки следил теперь лишь за дорогой, а не за безжизненным лицом Сакуры. Блондин обгонял на бешеной скорости, старался как можно скорее добраться до квартиры Мадары. Парень ругал себя за беспечность, которая ослепила его: с Саске нужно всегда быть на чеку, тем более в период затишья страстей лучшего друга. А Наруто с разбегу прыгнул в омут любви, отрешившись от мирских забот. И теперь расплачивается за это… Конечно, Учиха взрослый парень, который вроде бы разобрался со своей ненормальной жизнью, со своими вечными проблемами, однако с самим собой брюнет так и сумел совладать – на это требуются годы, а не просто хороший расклад дел. И все его близкие люди – брат, друзья – пытались помочь Саске. Вот только тот человек, который по-настоящему владел израненным сердцем парня, предпочел закрыть глаза, утратив былую надежду… Сакура Харуно отвернулась от брюнета, больше не смея доверять ему. Ведь бросивший однажды – бросит и вновь. - Только пообещай… - зная, что осталось лишь два поворота до места назначения, вдруг заговорил Наруто, - что не будешь бросаться в гущу событий. А то я не хочу стать мишенью братьев Учиха! - Я ничего не буду обещать! - надрывно прошептала Сакура. Наруто грозно свел брови, думая, что девушка ответит в шутливой манере. – Я просто хочу…чтобы все закончилось благополучно. - Кто ж не хочет! - с плохо сдерживаемым раздражение воскликнул блондин. Притормозив у парадного входа, им обоим бросились в глаза несколько полицейских машин. Защитники правопорядка уже начали оцеплять территорию, энергично переговариваясь между собой. Этого было достаточно, чтобы Сакура ринулась из машины, шустро миновала оцепление и скрылась в многоэтажке. Узумаки едва поспел за ней, едва отделался от кричащих на него полицейских. Не теряя из виду бежавшую Харуно, плюнувшей на ожидание лифта, Наруто ощущал, как холодный пот мерзко охватывает все тело. По мере приближения к нужному этажу, парень подметил, как нарастало количество людей, как возрастала суматоха вокруг… А уже в коридоре, где находилась сама квартира, стопилось несколько врачей с окровавленными руками. Пробившись через докторов, удивленно глядящих на взвинченного парня, Наруто врезался в проеме дверей в оцепеневшую Сакуру. Ее расширенный остекленевший взгляд был направлен прямо в центр гостиной: на полу, истекая кровью, лежал неподвижно Итачи. Его бережно, но в то же время крепко держали дрожащие руки Саске… А далее – точно сон наяву. Двое врачей колдовали над раненым, еще двое осматривали изрядно побитого Мадару. Суйгецу, перепачканный кровью, крепко-накрепко держал рыдающую навзрыд Сакуру, которая всячески пыталась рвануть к Итачи. Карин, едва соображающая из-за развернувшегося на ее глазах кошмара, обняв со спины Саске, что-то шептала настойчиво парню, пытаясь успокоить. Сам Саске, с дергающимися руками, с вытаращенными глазами, с ошалевшим видом, не мог отпустить брата. Брюнет судорожно сжимал разорванную рубашку старшего, бешеными глазами следя за каждыми движениями врачей. Когда кровь более-менее удалось остановить, по четкой команде одного из докторов, Итачи переложили на носилки, чтобы стремительно перевезти в больницу. И Саске не пытался броситься вслед за братом, не пытался криком спросить, что будем дальше. Опустошенный, пораженный он остался сидеть на своем месте в луже чужой крови. Карин попыталась поднять его, пыталась сдвинуть его, но напрасно. Будто окружающий мир просто перестал существовать для Учиха. Будто он оглох и ослеп после всего случившегося. Карин, более не сдерживая град слез, ударила в плечо безучастного брюнета, отчего тот едва колыхнулся. Като резко встала, направившись к Суйгецу, который без толку пытался унять рыдающую Сакуру. Наруто же все это время немым камнем стоял посреди гостиной, не шелохнувшись. Происходящее выбило его из решительной собранности. Придя в себя, обведя ошеломленным взором комнату, его растерянные глаза встретились с убитым черным взором Саске. И тут Узумаки, точно на автомате, бросился навстречу другу, душа того в объятиях. Тогда-то брюнет и словно ожил, смог выдохнуть, позволил горьким слезам бессилия омрачить его смертельно бледное лицо. - Как? Почему? – захрипел Наруто, поглаживая осторожно друга по влажным от крови волосам. - Это должен был быть я…Я… …Пистолет с грохотом отлетел к стене вместе с Дейдарой. Жалобно простонав, блондин ту же отключился, отчего послышался злобный рык Кабуто. Но не успел Якуши опомниться, как был придавлен с силой всем весом Саске. Брюнет не стал церемониться – оглушил сию же секунду смачным ударом мужчину прямо в лицо, удачно разбив тому нелепо круглые очки. Довольный собой, Саске по легкомыслию отвернулся от огорошенного Кабуто, чтобы проверить, как справился Мадара, и за такую непростительную оплошность упустил врага, получив от него точный удар в солнечное сплетение ногой. На мгновение потеряв сознание, закашлявшись истошно от нехватки воздуха, парень грохнулся на пол. Мадара, метнувшийся в сторону сына, вмиг застыл, пригвожденный к месту направленным на него пистолетом – Кабуто ловко спрятал еще один у себя. - Скажи «прощай»! – брызжа слюной, истерично завопил Якуши, нажимая на курок. И в судьбоносный для всех миг, Саске, успевший прийти в себя, почти закрыл собой папу, как прозвучал громкий выстрел. Не чувствуя боли, брюнет обезумевшим взглядом уставился на широкую спину своего старшего брата. Кабуто в шоке выронил пистолет, пятясь назад. В гробовом молчании громом прозвучал тихий шелест раненого Итачи: - Я же сказал, что… всегда рядом… - на последних словах Итачи рухнул в руки брата. Окровавленные губы старшего растянулись в мягкой улыбке, а изнемогающий взгляд был полон нежности, предназначенной одному лишь Саске, который просто не мог дышать. Младший взревел страшным голосом, уткнувшись лицом в грудь брата. Мадара, пребывающий в прострации, оглушенный воплем отчаяния сына, в мгновение взял себя в руки, набросившись на ополоумевшего Кабуто, готового к побегу. Но Учиха опередил Ян, сам только оправившийся от безумного шока: Вельмер одним захватом уложил Якуши на лопатки, с силой ударив того по ребрам. Мужчина, от дикой боли, от пережившего всего, отключился так же быстро, как и Дейдара. Переводящий дыхание Мадара яростно взглянул на неожиданно пришедшего на помощь Яна. Тот смиренно кивнул, отходя от Якуши. Не прошло и пары секунд, как в квартиру ворвалась целая бригада полицейских, уводя за собой Яна и оттаскивая злоумышленников, за ними стая врачей, а позади Суйгецу. - Я должен быть на твоем месте, я… - как заведенный хрипло шептал Саске, переставший слышать и видеть кого-либо…Это великолепный день для того, Чтобы попрощаться; Никогда не может стать лучше, чем этим вечером.**
Прошла неделя. Случившаяся трагедия ураганом пронеслась по всей стране. Первые страницы топ-газет и топ-журналов пестрели событиями произошедшего. Множество версий, страшных догадок было выдвинуто, чтобы хоть как-то прояснить простым взбудораженным читателям суть развернувшегося. Однако теории, полные разных страстей, главные герои трагедии никак не комментировали. Очевидцев тоже не нашлось – поговаривали, что Фугаку Учиха щедро одарил свидетелей, чтобы те стерли себе воспоминания. Ходило много слухов, однако никто не спешил очернить отпрысков богатого бизнесмена. Странная тайна окружала произошедшее, отчего все еще больше путались в выдуманных фактах. Итачи это лишь забавляло. Конечно, ему было плевать на пересуды, на пересказы. Только смеяться над шумихой вокруг – единственный выход. К сожалению, заливистым смехом мужчина не мог оглушить свою вип-палату – добротное пулевое ранение не позволяло. Вообще врачи были приятно удивлены, как быстро пришел в себя Итачи, ведь такой выстрел был смертельно опасным, операция по удалению пули и сражение за жизнь Учиха длились почти десять часов! А брюнет довольно стремительно поправлялся, не доставляя никому из обслуживающего персонала особых хлопот. Медсестры шутливо перешептывались между собой: все дело в осунувшейся, вечно переживающей розоволосой девушке, которая поселилась в палате мужчины. Бледная, но счастливая, она ни на шаг не отходила от больного, отчего тот улыбался так искренне и благодарно, что явно способствовало скорейшему выздоровлению. - Я купила тебе фруктовое пюре – врач разрешил наконец порадовать тебя хотя бы такой сладостью! – восторженное защебетала Сакура, крепко сжимая бледную руку Итачи. – Ты же так истосковался по сладкому… - Спасибо, дорогая, - нежно прошептал Учиха, заулыбавшись повеселевшей девушке. Тепло ее ладони, измученное нервами, но такое очаровательное ее лицо – Итачи ума не мог приложить, как бы он был без Сакуры! Девушка стала его персональным солнцем, освещая каждый день этих черных будней, полных боли и сожалений. Боли – физической, сожалений… потому что его младший брат так и не появился на пороге палаты. О Саске вообще никто ничего не слышал, будто парень канул в воду. Даже Наруто и Суйгецу мрачно разводили руками, понятия не имея, куда исчез их друг. Мадару же видеть Итачи не желал, хотя мужчина и не навестил сам больного: сводил счеты с Кабуто и Дейдарой, Яна же «депортировал» на родину. Лишь Сакура была постоянным визитером, поддерживающая приятное расположение духа. Периодически навещал раненого Фугаку, с которым, наконец, случился тот самый разговор, расставивший все точки над «и». Вечерами заходили Наруто, Суйгецу и Карин, веселившие рассказами о репортерах и журналистах. Но все равно… Итачи до одури мечтал, чтобы неожиданно в палату постучался его брат, одна улыбка которого заставила бы мужчину встать на ноги… Желанный всем сердцем визит случился спустя три недели. Итачи к этому времени уже мог с помощью кого-нибудь передвигаться на короткие расстояния, однако бОльшая часть его дня проходила все же в постели. Как обычно, в послеобеденный час мужчина мирно читал в больничной кровати после непродолжительной прогулки по этажу вместе с Сакурой и медсестрой. Харуно тихо спала в кресле рядом, свернувшись калачиком. Все было как по распорядку. И мужчина почти дочитал книгу, почти разгадал развернувшуюся перед ним драму, как ощутил, словно чей-то пристальный, тяжелый взгляд неотрывно следит за ним. Итачи не ошибся: на пороге палаты, в своей вальяжной манере, стоял, наверняка уже пару минут, его младший брат. С серьезным, каким-то усталым лицом, с задумчиво поджатыми губами, облаченный во все черное Саске выглядел призраком зимней ночи. И этот его пронзительный, загадочный черный взгляд, окутывающий холодным мраком… - Привет… - вдруг просто поздоровался долгожданный посетитель. Итачи бесшумно захлопнул книгу, отложив ее на прикроватный столик. Мужчина вперил грустный, внимательный взор на брата. - Саске… - вихрь вопросов закружился в голове Итачи, однако стоило ему заговорить, как мужчина тут же осекся, уставившись каким-то разочарованно-растерянным взором на не менее растерянного брата, - ты хоть…спрашивал обо мне? - Я не спал трое суток, пока не узнал, что ты жив, - с нескрываемым отчаянием в поникшем голосе произнес Саске, - меня не пускали в больницу. Пришлось затаиться с Мадарой, чтобы не дергали полицейские лишний раз… - Ясно, - сухо проговорил Итачи, угрюмо сведя брови: без сомнений, Мадара не позволял раньше появиться брату в больнице. - Зачем, зачем ты прикрыл меня? – неожиданно Саске, стоя на коленях, оказался подле старшего, - я бы умер, если бы умер ты! - Точно так же и я бы умер, если б пуля досталась тебе! – сжав слабыми руками горячую ладонь брата, надрывно прохрипел Итачи. – Твоя жизнь – самое дорогое! Думаешь, я бы позволил тебе… - Прости меня, прости, - припав щекой к холодным рукам брата, жалобно прошептал Саске, - еще перед твоим отъездом я хотел извиниться! Ведь лишь ты, только ты сражался за меня, когда все вокруг опустили руки! Ты самый родной и любимый мне человек! - Твои слова – целебный бальзам на душу, - ласковая улыбка озарила бледное лицо Итачи. Мужчина припал сухими губами к дрожащим рукам брата, моля Бога, чтобы Саске до конца высвободился из сводящего его с ума мрака. - Саске… - тонкий изумленный голос Сакуры заставил братьев вздрогнуть. Слегка смутившись, они оторвались друг от друга. – Ты…как ты? - Все в порядке, - к облегчению Итачи, Саске не ожесточился и не напрягся в злобе, - я пришел, чтобы проститься. - Куда ты собираешься? – без упрека, без тревоги спросил Итачи, прекрасно зная, что теперь, горько сплетенные их судьбы разойдутся в совершенно разных направлениях. - Найти себя, но вместе со своим настоящим папой, - впервые за долгое время отблеск счастливой улыбки едва заметно озарил вымотанное лицо младшего. - Обещай давать о себе знать хотя бы периодически, - вновь сжав ладонь Саске, настойчиво потребовал Итачи. Младший брат, как в былые времена, лишь фыркнул, что означало безоговорочное согласие. - А лучше почаще, - чуть неуверенно, чуть боязно произнесла Сакура, мягко взглянув на младшего Учиха. Брюнет замер, долгим, неотрывным взглядом, полным непередаваемых чувств, смотрел на застывшую девушку. Как бы…хотелось высказать ей все то, что жгло его сердце вот уже которое время, однако вдруг вспыхнувшая теплая улыбка сказала все сама за себя – Сакура всегда понимала Саске, пускай и по-своему. - Удачи, и будь осторожным – Мадара еще тот искатель приключений! - вздохнув, обреченно молвил Итачи, ощутив себя вдруг лишним между этими двумя неприкаянными душами. - В этом мы с ним идентичны, - лукаво усмехнулся Саске, на прощание крепко сжав ладонь брата. Парень медленно поднялся, еще раз улыбнулся, тепло и благодарно, просветлевшему брату и направился к выходу. - Саске! – Сакура шагнула вслед за ним, как-то нелепо и беспомощно в порыве смятения протянув руку, но тут же стушевалась. Брюнет резко остановился, на секунду с силой зажмурил глаза, а потом вдруг притянул к себе оторопевшую девушку и впился в ее искривленные печалью губы пылким, жадным поцелуем, не давая хода назад. Жаркий, сумасшедший поцелуй этих двоих в неистовых объятиях продолжался целую минуту, а потом так же неожиданно Саске оторвался от нее, сипло прошептав на ухо: - Будь счастлива! – и в мгновение Саске Учиха исчез из ее жизни под негромкий хлопок двери. Но Сакура улыбалась с застывшими слезами в изумрудных глазах. Она напряженно следила за одинокой фигурой из окна палаты, медленно бредущей по узкому тротуару к парковке машин. Ее слезы горечи с счастливой улыбкой на подрагивающих губах так и не пролились. Она ждала чего-то непонятного с замиранием клокотавшего сердца. Вдруг Саске остановился на полпути, явно копаясь в своей черной куртке, и через пару секунд тоненькая струйка сигаретного дыма окружила его спину. Он не обернулся – зашагал дальше, вперед, оставляя свою прошлую жизнь позади. С усмешкой над самой собой Сакура покачала головой, взяла рядом лежащие огромные острые медицинские ножницы и, не медля, легко отрезала копну своих длинных локонов. Итачи, сбитый с мыслей звуком открывшегося окна, обескураженно наблюдал за девушкой, потеряв дар речи: она развеяла по ветру мороза свои волосы, точно вместо расшитого розами платка махнула на прощание своему герою, уносящему с собой смысл всей ее прежней жизни. Итачи же, видя замешательство от противоречия переполняющих Сакуру чувств – счастья, отрады, облегчения, вины, горечи – лишь добродушно и снисходительно улыбнулся собственным мыслям: «…И я понимаю, что в большей степени мне ничто это не нужно. Все это лишнее, обременяющее, раздражающее. Ведь у меня была одна цель, нежно лелеемая сердцем. А сейчас… Я чувствую вожделенное освобождение, невероятное ликование! Ведь лучшего конца и представить нельзя: мрак отступил, мрак рассеялся, дав ранам прошлого зажить, оставив на вечную память лишь рубцы, которые будут всегда напоминать об уроках жизни, что воспитали нас и сделали такими, какими мы должны быть. И… Точка. Конец… ... А, может, все-таки, не конец?»Но я должен заплатить эту цену. Меня зовёт голос судьбы. Открой мои жаждущие глаза. Я Мистер Оптимизм.*
…Солнце будет следовать по нашему пути, ты это чувствуешь?**
* The Killers – Mr. Brightside ** Tokio Hotel – Great Day2012 - 2016 гг.