Спой мне о любви

— Неужели тот самый Лютик, прославленный автор баллад о Геральте из Ривии?! Ты сама не знала, что заставило тебя произнести именно эти слова. Подшучивать над Лютиком, делая вид, что восхищаешься его талантом — не очень хорошо, ведь наверняка наивный парень примет твои слова за чистую монету. Чеканную, ага. Вот в чём он точно был талантлив, так это в сочинении до ужаса привязчивых мотивов. Грязь с башмаков после долгой дороги и то отлипала легче, чем его песня про ведьмака. — Да, это он! То есть, это я, — расцвёл Лютик, тут же окидывая тебя заинтересованным взглядом. Любопытно, что он мог заключить по твоему облику? Ты-то сразу признала его — хотя прежде не встречала, — по описанию трактирщика. «Писклявый голос, бабская чёлка, телячьи глаза, одёжа потрёпанная, а ходит с таким видом, будто первый красавец города! Ну и лютня эта, вечно при нём болтается». А вот твоё платье отличалось изысканным кроем и дорогими материалами, волосы были убраны как у знати, да и на внешность ты никогда не жаловалась. Судя по воодушевлённой улыбке Лютика, он на твою внешность жаловаться тоже не собирался, и, к тому же, твоя похвала заставила его надуться от гордости. — Не могу поверить, какая встреча! Я ведь ваша давняя почитательница, вы на седьмом месте в списке моих любимых бардов! — ну вот, опять понесло не в ту степь. Что поделать, смешливый и вредный характер — единственное наследство, доставшееся тебе от непутёвых родителей. Улыбка Лютика стала чуть менее воодушевлённой. Сначала он растерянно захлопал ресницами, потом, осмыслив твои слова, обиженно поджал губы и подпёр бока руками. — И кто же, по вашему мнению, достиг в этом искусстве больших высот, чем я? Ты пожалела, что вовремя не прикусила язык. Из-за неумения держать его за зубами ты уже лишилась высокородных покровителей и места при дворе, так что теперь нужно найти новое место — а ты, едва начав приводить свой план в исполнение, сразу подвергла его опасности. Твоей задачей было втереться в доверие к Лютику, который вдвоём с Геральтом держал путь в Цинтру, и попасть вместе с ними на королевский бал. Сомнительные комплименты, едва скрывающие иронию — явно не лучший способ добиться желаемого. — О, не будем сравнивать, музыка — такая тонкая материя, — ты попыталась исправить ситуацию и улыбнулась Лютику со всем доступным тебе очарованием. — Я даже не мечтала, что смогу услышать ваши песни в вашем собственном исполнении, а теперь… Вы ведь не откажете мне, споёте? Лютик сделал вид, что пристально изучает пальцы правой руки, пока левая по-прежнему подпирала бок. Ты невольно отметила тонкие запястья, открытые благодаря закатанным рукавам рубашки, и тут же осадила себя. Для дела совершенно не имело значения, какие у него запястья или там пальцы — тоже, кстати, красивые, чуть вытянутые, как у любого музыканта, играющего на струнных. — Если вы уверены, что пение всего лишь седьмого, — он выразительно приподнял брови, подчёркивая интонацией это слово, и забавно выпятил подбородок, — в списке бардов усладит ваш слух… — Я уверена, что седьмой с лёгкостью станет первым, — сказала ты томным голосом. На самом деле надоедливые мелодии Лютика ни один человек, понимающий в музыке, не признал бы стоящими, но пришлось пойти на лесть. — А быть может, я даже вдохновлю вас на новую балладу. Лютик прикинулся, что колеблется, но ты уже видела, что он из тех людей, которые не умеют обижаться долго. — И кому же она должна быть посвящена? Как вас зовут, госпожа? Слегка поведя плечом, ты назвалась. Вымышленные фамилия и титул, которого у тебя отродясь не было — зато умение пускать пыль в глаза никогда не подводило. — О! — Лютик тут же отвесил тебе поклон, а затем выпрямился, гордо расправляя плечи. — Крайне рад знакомству, моё же полное имя — Юлиан Альфред Панкрац виконт де Леттенхоф. У него-то действительно были дворянские корни, это ты выяснила, когда собирала информацию о своих предполагаемых спутниках. Но называть этого взлохмаченного воробья Юлианом Альфредом Панкрацем? Нет, ему совершенно не подходит. — И я очень рада, однако мне больше по душе ваше прозвище. Равно как и вы могли бы обращаться ко мне без церемоний, просто Т/И. Зря ты упомянула церемонии — точнее, их отсутствие, — потому что Лютик понял эту ремарку буквально и за пару мгновений оказался в недопустимой близости от тебя. — Почту за честь, — сладко пропел он, и ты почувствовала, что в следующий миг его рука обовьётся вокруг твоей талии. Пришлось спешно шагнуть вперёд, ускользая от него. Лютик с лёгким разочарованием поперекатывался с пятки на носок и обратно, но тут же махнул рукой на свою маленькую неудачу и принялся сочинять текст. — Однажды на двор постоялый… м-м… Прекрасная дева вошла… И к барду, прекрасному также, с любовью в глазах подошла… «Вошла — подошла». Да он просто бог рифм. И какая ещё любовь в глазах?! Но тебе пришлось нацепить одобряющую гримасу и выслушать дальнейшие попытки Лютика сложить балладу о вашей судьбоносной встрече на постоялом дворе. — «Куда ты свой держишь путь, дева?» — спросил околдованный бард… А правда, куда вы держите путь? Если, конечно, это не секрет. Лютик бросил в твою сторону лукавый взгляд из-под ресниц. Надо признать, такой взгляд удавался ему куда лучше, чем сочинение песен. Тебе даже почудилось, что щёки наливаются жаром — но здесь, конечно, виновата была распахнутая дверь, ведущая на кухню: это оттуда валил горячий воздух, а смазливая мордашка Лютика ни при чём. И даже сердце забилось чаще из-за этой духоты. Очень некстати, ведь нужно было сконцентрироваться — Лютик наконец-то задал правильный вопрос. — Не секрет, — ты улыбнулась кончиками губ. — Я ехала в Цинтру, по приглашению королевы Калантэ. Разумеется, мой путь пролегал вдали от простой деревеньки, но случилось непредвиденное — на мой экипаж напали разбойники… Лютик ахнул, прижав ладонь ко рту. — Нет-нет, как видите, мне удалось спастись. Мой кучер отдал за меня жизнь, я умчалась на лошади, но вся моя поклажа… Одним словом, теперь лошадь — единственное, что у меня есть. Ты постаралась сказать это достаточно жалостливо, но, вместе с тем, с чувством собственного достоинства. Чтобы бард сразу живо представил, как ты храбро скачешь по дороге, оставляя грабителей позади, и ветер треплет твои роскошные волосы. — Как замечательно, какая удача! — зачастил Лютик. — Простите, я хотел сказать, какой ужас! Но удачно то, что мы с Геральтом тоже направляемся именно в Цинтру. Теперь вам больше не придётся подвергаться опасности, госпожа Т/И, мы станем вашими верными спутниками, и ни один мерзавец больше не посмеет даже приблизиться к вам! Серьёзно? Нет, ты как раз и рассчитывала напроситься к ним в компанию, потому что защита тебе не помешала бы. Но чтобы план сработал вот так быстро, когда ты только-только начала воплощать его? — О, это… очень благородно с вашей стороны — предложить помощь женщине, которую вы едва знаете. — Благородство — моё второе имя, — охотно подтвердил Лютик. — А то, что мы мало знакомы — упущение, которое никогда не поздно исправить. Он склонился, целуя твою руку и не отрывая при этом глаз от твоего лица. Сердце забилось ещё быстрее. Срочно нужно выйти отсюда на свежий воздух, иначе, ещё не хватало, ты решишь, что виновата всё-таки не духота, а умильный взгляд барда и его многообещающая улыбка.