Вечное противостояние

«Это был один из самых желанных моментов в моей жизни. Хоть я и не чувствовал свою правую руку тогда, но очнувшись я увидел самого милого паренька, которого я знал. Он снова смотрел на меня карими глазами улыбаясь. Вскоре я уже смог почувствовать руку.» Харит произнес:  — Я так рад тебя снова видеть. — затем он чуть опечалился и с волнением добавил. — Но что с твоей правой рукой? «Тогда я решил осмотреть её. Вместо кожи, которую я ожидал увидеть, я увидел когти демона на свой же собственной руке. Мне пришлось достаточно долго зажимать и разжимать пальцы чтобы принять реальность. «Если это моя плата за времяпровождение с ним, то я не жалею.»  — Я не знаю откуда это… После боя появилось, здесь явно демоны вмешались. — «сказал я пытаясь не проявлять своих смешанных чувств. Вскоре Хариту тоже пришлось уйти, а я остался наедине с собой. Все мои мысли были о нём. Почему именно он? Почему не какая-то там лучница лунного света — Мия? Она ведь ничего такая… Носит одежду открытую даже: короткие голубые шортики, которые сочетаются с её также голубым топом с декольте. Со спины топа идут длинные ленты, а на ногах чёрные чулки. Белые длинные волосы в высоком хвосте слегка прикрывают её спину. Почему всё же не она, почему Харит? Наверно я никогда не найду ответа на этот вопрос. Надо думать о чём то другом, например о войне. О том когда демоны нападут в следующий раз и как убить главных из них, и кто из демонов вообще придумал напасть на нас…»  — Здесь всё. Говорил юноша победно осматривая кинжал, сияющий голубым светом в его руках. Вокруг трупы людей в белом, золотистом, а каждый шаг в помещении раздавался эхом.  — Хэй! Недоросток! Проваливай! — прокричал кто-то заходя в просторный зал.  — А нет, я ошибся. А зал зашло столпление людей, в той же форме, что и мертвецы. У всех было оружие. Глаза парня мимолётно блеснули голубым, а затем он исчез в сиянии того же цвета, буквально на секунду. После появился снова. Клинок в его руке был окровавлен, а только что вошедшие составили компанию трупам. Лицо юноши окрасила белоснежная улыбка, его пепельные волосы (moonlight sonata) схожи с лунным светом.  — Ты чёртов малявка! Даже имени твоего никто не знает! — выкрикнул хриплым голосом кто-то из выживших. Парень не поворачиваясь прокричал голосом, полным ненависти:  — Я вырежу своё имя одним из клинков на ваших спинах, чтобы не забыли! Я Госсен! Последний кого вы узнали и лишивший вас жизни. Запомните, я Госсен! — он перенёсся к выжившему и начал исполнять обещанное под болезненные стоны. Алая кровь лилась струями и брызгала ему в лицо, исказившееся в безумной улыбке.  — Чёрт, я должен избавиться. — парень стукнул себя по лбу кулаком чтобы получше оклематься. «Я снова вырезаю своё имя на спинах людей. Жалко, — думал он, осматривая десятки трупов, — но заслуживает уважения.» Юноша поднялся и начал двигать ногами трупы, стаскивая их в одну кучу. Свои мысли он озвучивал:  — Злоебучие «святые» слуги. Только и хотят моей женитьбы и поддерживают моего отца, чтобы он не сказал. Я не хочу! Я не хочу быть лишь марионеткой в чужих властных руках. Каждую ночь я вижу своё падение, и то падство к которому я должен присоединиться. Молящего пощады у своего единого бога, протягивающего тощие, костлявые руки прося хоть капли ласки, взамен лишь получая гнев и новые безумные задания. Их тысячи. Тысячи скрылись под пеленой крови и тьмы, мрака поглощающего остатки человечности. Что всё это такое? По всей видимости бездна. Я всегда хотел уничтожить этого «бога». Все дороги ведут на восток — к войне. Как бы я не старался забыть это всё, как страшный сон, как бы я не убегал от этого уничтожая сотни непокорных, я всё равно должен туда вернуться. Дверь распахнулась:  — Госсен! — вбежала в помещение девушка в слезах.  — Подслушивала? На вопрос та смущённо кивнула.  — Это никогда к хорошему не приводит.  — Ты ведь знаешь, я всегда хочу быть рядом с тобой. — она подошла к парню и обняла его уткнувшись носом в пиджак, который вскоре стал мокрым, пропитавшись слезами.  — Как бы ты не хотела, я должен вернуться туда.  — Но это ведь не обязательно! Тебя никто не заставляет! Останься! — просила она сквозь собственные солёные слезы.  — Я обязан. Прощай, Гвинерва… — он поднял её подбородок так, чтобы девушка смотрела ему в глаза, в, кажется, последний раз одарил её теплой улыбкой и исчез оставив за собой лишь лёгкое лунное сияние.  — Пока, Госсен… — попрощалась она в след, началась полная тишина, слышны лишь всхлипы. — Я найду тебя! Обещаю!