Маджере не видел Гилтиаса, затащившего его в этот мир по странной случайности, уже несколько месяцев: решено было разделиться, чтобы повысить шансы разобраться в том, что происходит. «Поделив» между собой и юных магов, встреченных в Академии, они расстались — Рейстлин остался штудировать книги, дракон пошел пытать счастья на другом конце страны, где в последний раз видели могущественного местного мага, который мог бы пролить свет на странную связь двух (или трех?) миров.
Сцена прощания помнилась отчего-то ярко, назойливо снилась, мысли о драконе возникали порой и днём, отвлекая, мешая работать... Маджере недоумевал — если вот так проявляет себя пресловутая «дружба», то что от нее проку? Только мешает. Гил и так был его союзником и тем, кто в этом мире был важен, эмоции были излишни.
В тот вечер работалось отчего-то особенно тяжко. Отчаявшись сосредоточиться, маг вышел на улицу — передохнуть. Здесь можно было не бояться, что кто-то нарушит его уединение: маленький тихий дворик, даже закуток между величественными строениями Академии мало кому был интересен. Рейстлин облюбовал наполовину развалившуюся скамейку и спрятался на ней под вишнёвым деревом. Было тихо, тенистая прохлада приближающихся сумерек опускалась на дворик, на стене причудливо бликовали последние закатные лучи.
На мгновение показалось, что один из бликов родился и в узком проходе, которым он сам пришел сюда... Маджере, не веря себе, медленно поднялся со скамьи.
— Рейст! — воскликнул Гил радостно и торопливо направился к нему. Маг сделал несколько шагов навстречу и остановился. Дракон налетел, сгреб в охапку...
— Рейст, Рейстлин! Как я рад тебя видеть, я ску...
— Где ты, мать твою драконью, шлялся столько времени?! — даже без слов ледяная ярость в голосе мага была несомненна. Гилтиас растерянно разжал руки, отпрянул испуганно.
— Но я...
— Ты знаешь, сколько тебя не было?! — маг и сам не очень понимал, что на него нашло, но сдерживаться сил не было.
— Рейст, но я же...
— Молчи! — зашипел маг и оттолкнул шагнувшего было снова к нему Гила. Тот почти в стену упёрся локтями в защитном жесте выставленных вперёд рук, но теперь Рейстлин подошёл все равно вплотную, оттолкнув их.
— Рейст...
— Молчи, я сказал! И никогда!.. Слышишь меня? Никогда больше...
У Гилтиаса были мягкие, теплые губы, но Рейстлину померещился и привкус металла. Дракон попытался отстраниться ошарашенно, но через мгновение ответил с неменьшей страстью. Разорвал поцелуй маг, чувствуя, как нарастает желание — что, если и его он сдержать не сможет?
— А я-то боялся, как ты меня встретишь... — шепнул Гил. Его руки держали мягко, будто даже бережно, но сильно — отстраниться не давали, и маг с ужасом понял, что благодарен за это.
— Да, и я — никогда больше. Что бы ты там ни имел в виду.
Да провались все в бездну! Маг уткнулся лбом в висок Гила, позволяя себе расслабиться и выдохнуть.
— Не уйдешь один, — договорил он наконец.
А потом было торжество. Ученики праздновали окончание похода, хоть и не принесшего особых достижений, не замолкали ни на минуту, делились новостями, расспрашивали об успехах в изысканиях, и поначалу никак не могли оставить дракона в покое. Но импровизированное застолье затянулось. Гил который уже раз за вечер сжал под столом пальцы Рейстлина, и тот придвинулся ближе, оперся о драконье плечо.
— Нам, наверное, всё-таки нужно поговорить. И побыть наедине, — можно было не сомневаться, что в общем гомоне никто не расслышит их шепот.
— Пойдем, — согласился маг. Один из учеников с противоположного конца стола уставился хмурым хмельным взглядом. Гил кивнул и пошел прощаться с остальными спутниками, маг прихватил бутылку.
— Что, думаешь, не пригодится? — поинтересовался Рейстлин в ответ на вопросительный взгляд.
***
Тогда же в главном зале Башни времени Нариэль и Первый бог, уже нашедшие причину соприкосновения миров, готовились все исправить.
Страж бесстрастно говорил:
— Некоторые, очень немногие, люди сохранят память о тех событиях, что не должны были случиться, но нити их судеб все равно будут распутаны. Все пойдет своим чередом, вернётся на круги своя...
Нариэль, закусив губу, кивнула Демиургу в знак того, что готова.
***
— Кажется, мы собирались говорить... — Рейстлин сам расстегнул свой ремень, с которым никак не могли справиться жадные драконьи руки, и отшвырнул его не глядя куда-то в сторону уже стянутой, порядком потрёпанной мантии.
— И говорить тоже, — кивнул Гил, прикусывая губу и ёжась — горячая рука мага скользнула между бедер. — Но... потом.
***
Гилтиас проснулся на родном острове со сбитым дыханием. В голове шумело, колотилось сердце, и... Он стыдливо огляделся: все сородичи спали, некому было уличить хранителя в том, что он мало того, что сам уснул, так ещё и увидел во сне что-то возбуждающее. И крепко возбуждающее ведь! Даже жаль, что вспомнить не получается...
***
Рейстлина вышвырнуло в кабинет в Палантасской Башне.
— Какого?! — маг огляделся ошарашенно, сунулся было обратно к порталу, но тот тут же принялся таять и полностью исчез уже через несколько мгновений.
Рейстлин зашипел раздражённо, из ящиков стола, с подоконника, полок снимая и доставая все нужное для пентакля...
...Даламар вздрогнул от грохота в учительском кабинете и поспешил туда. Дверь была не заперта вопреки обыкновению, у противоположной входу стены лежали осколки, на стене расплывалось уродливое винное пятно. Бутылкой в стену шарахнул? Рейстлин?!
— Шалафи, что случилось?!
Учитель — измотанный, наполовину раздетый, с руками одновременно и в меле, и в саже, сидел в кресле и таращился в пятно почти с ненавистью.
Пока не прозвучала последняя фраза, Даламар никак не мог понять, к нему или к самому себе обращался Маджере.
— Ничего... Словно и не было ничего, — маг усмехнулся криво и устало провел по лбу ладонью. — Уйди. Подальше.
Двери миров были закрыты наглухо.
