На моём пороге...

Что мне ему сказать? Я не готова так откровенничать. Или готова? — Эм… Может, ты задашь мне другое задание? — начала пальцем ковырять край ковра. — Мари, это стрит флеш.- сказал с явным наигранным возмущением, — Ты знаешь, с каким трудом я выиграл? Яростно выдохнула и опустила голову на руки. Это же просто глупо! Мы уже взрослые люди, а занимаемся каким-то ребячеством! Но по стальному непроницательному взгляду парня поняла, что отлынивать будет куда глупее. — Агрх, — зло села вертикально, — ладно, скажу.- набираю полную грудь воздуха и начинаю свой рассказ, — Тот блондин — Адриан Агрест. Он модель, сын богатого папочки. К счастью, деньги его не портили и он оставался обычным парнем. Мы хорошо дружили в школе, но… Получилось так, что я влюбилась в него. Я старалась не показывать этого, но, мне казалось, что чувства были слишком очевидными. Каждый раз, когда мы виделись, я запиналась, не могла нормально даже предложение сложить. Краснела, сжимала руки, очень глупо улыбалась. Он лишь ухмылялся и корчил из себя дурачка, словно не понимает ничего. Это конкретно бесило меня.- как назло, вспомнила всё это вместе с уже загнившими чувствами и стала злится ещё больше, — Он продолжал делать вид, будто всё в порядке. Так мы и дружили несколько лет: я помогала ему, он помогал мне. Потом ты исчез и единственным, кто постоянно ошивался рядом со мной был Адриан. Я предпочитала думать, что он заботится обо мне, успокаивает и настраивает на позитивные эмоции. Так и было, на самом деле. В какой-то момент я осмелилась сказать ему о своих чувствах.- улыбнулась, — Он запнулся и несколько минут сидел молча. Я же не находила себе места и не знала, как себя вести, даже думала слезу пустить. Он поднял голову и снова фирменно усмехнулся. Я же захотела задушить его. Адриан притянул меня к себе и…- хотела уже было рассказать всё в мельчайших подробностях, но поднятая ладонь Луки остановила поток слов. — Не продолжай. Я понял. Его руки сжались в кулаки, хотя он и пытался скрыть раздражённость. Жевалки на лице двигались, челюсть сжималась до скрипа. А что он думал? Что после его исчезновения я буду страдать вечность? Нет уж. Куффен собрал карты и сложил в коробочку, после чего медленно и спокойно вышел на крышу. Я стояла в непонятке, ведь что он ощущает после больше чем пяти лет нашей разлуки? Неужели на что-то надеется? Выхожу за ним в одних лишь кофте с открытыми рукавами и шортах. По голым ногам пробежались мурашки от холодного ветра и лёгкого падающего снега. Плечи тоже покрылись холодом. Морозный ветер поднял мои волосы, пряди которых всё же упали мне на лицо. Стало одновременно хорошо и грустно: его присутствие и его хмурость. Меня слегка насторожила поза, в которой он сидел на мягком пуфике: ноги раскинуты, руки скрещены на груди, а голова вообще затылком лежала на мягкой спинке. Словно готов к чему угодно. — Лука? Всё в порядке? — медленными шажками подошла к нему и снова ощутила мурашки от холода на спине, поёжившись. — Совсем глупая?— не поднимая головы, спросил тот. В горле встал странный ком, который не дал мне ответить ему, и, к тому же, мои зубы уже начали стучать друг о друга. Руками обняла себя за плечи и опустила голову. Почему-то мне стало очень стыдно перед ним, словно я действительно серьёзно провинилась. Пряди волос упали мне на щёки, щекоча. Было ужасно с моей стороны рассказывать об Адриане в таких подробностях. Мы значим друг для друга намного больше, чем может показаться. Та дружба уже давно за плечами, у нас начали появляться настоящие светлые чувства, но он исчез. Просто ушёл, как тогда казалось. Сейчас же я понимаю, что он хотел найти со мной связь, но, банально, не мог. Парень пытался добиться, чтобы мы были вместе. А я сложила свои руки и даже не пыталась выйти с ним на связь! Да я же просто идиотка! Да и вообще, зачем я упомянула свои чувства к Агресту?! Что же я наделала… - Ты же простудишься. Слёзы встали перед глазами, закрывая обзор на крышу и его кроссовки. Грудь сдавило болью, скорее духовной, чем физической. Все наши воспоминания пролетали в сознании со скоростью света, а солёной жидкости в глазах ставало всё больше. Я пыталась сдержать свои всхлипы и другие звуки, но получалось плохо. Что же я могу с собой сделать? Это всё моя сентиментальность. Тихо всхлипнула, и сильнее зажмурилась, приоткрывая рот. Одной рукой вытерла, уже скатившуюся слезу с кожи на щеке. По ногам и рукам снова прошлись мурашки от холодного зимнего ветра, а мысленно прокляла себя уже несколько сотен раз. Услышала скрип пуфика и сильно сжала губы в тонкую полоску, лишь бы не пискнуть. Помотала головой, словно отгоняя плохие эмоции, уже двумя ладонями вытирая своё зарёванное лицо. Тепло возле лица заставило поднять мокрые ресницы и увидеть улыбающееся лицо Луки. Он секунд десять понаблюдал за моим испуганным лицом, оперевшись руками на свои колени и стоя со мной на одном уровне. Куффен ещё больше улыбнулся и чмокнул меня в нос, как делал это в детстве, когда я грустила. После чего крепко-крепко прижал меня к своей груди и стал успокаивающе поглаживать спину. Я не позволяла видеть Адриану больше, чем простую слезинку. Да я никому не позволяла видеть свои слёзы отчаяния или боли! Только Луке. И только он мог смахивать капли с моих щёк и поочередно целовать каждую из обеих. Только ему было позволено видеть мою слабость. И это, чёрт возьми, было не простой дружеской заботой. Это любовь. Парень убаюкивал мою грусть, медленно гладя мою спину. Я слышала как он тихо посмеивается мне в макушку, целуя её. Наконец, слёзы отступили, вместо них пришло осознание и глупая улыбка опухшего лица. Даже такой я разрешала ему видеть себя. — Прости, Лука. Я ужасная, не так ли? — засмеялась, вытирая рукавами свои глаза. — Вовсе ты не ужасная, — проговорил он, — Ты самое прекрасное, что есть в моей жизни. И пусть сейчас стоишь вся заплаканная, для меня ты всегда останешься самой красивой на свете, Мышонок.- парень заправил мне пряди за уши. — Правда? — Конечно, правда! — он пригладил мои волосы и снова обворожительно улыбнулся, — Прости за то, что выиграл эту игру и заставил рассказать про этого моделюшку. Я потянулась к нему и обняла так сильно, как только могла. И снова запах его волос, кожи и парфюм. Все они сводили меня с ума, так же, как и его сильные руки у меня на талии. — Помни, Мари, что слёзы это не проявление слабости, а доказательство того, что у тебя есть сердце. У тебя оно очень доброе и большое. В нём нет места грусти или плохим чувствам. Там место лишь воспоминаниям и дорогим тебе людям. — И тебе там самое место. Тот тихо хихикнул и снова чмокнул меня в нос. Словно боялся перейти грань в близости, а я же мечтала почувствовать вкус его прекрасных губ. Но это всё яркие эмоции, нужно успокоиться, на что я мысленно дала себе пощёчину. — Стоп, — парень нежно вытер мои глаза и губы, а потом удивлённо отстранился, — на тебе ни капли косметики. — И что? — Ты настолько красивая от природы, что тебе даже эта химия на лице не нужна. Обалдеть! — и он снова широко улыбнулся. После этого, парень скинул с себя курточку и надел её на мои плечи, так же выправил мои волосы из-под её воротника. Мы стояли так очень долго, но я стала ощущать, как ноги немеют от холода, вот поэтому мы с Лукой спустились обратно в мою комнату. Там ещё немного посидели, и я завязала ему хвост, как делала это раньше. Но я услышала звук колокольчиков, пришлось спуститься вниз в пекарню. Я сняла с себя куртку Куффена и отдала её ему в руки. — Нужно проверить, кто пришёл. Мы спустились по ступенькам, и я увидела макушку маленького мальчика. — Марк? — почему они вернулись спустя день? Парнишка подбежал и обнял мои ноги, пока его мама Аля подходила ко мне. Её идеальные стрелки напомнили мне о том, как мы вместе учились их рисовать и сколько истерик в итоге случилось. Но она уже давно, по крайней мере с выпускного, красит их невероятно ровными, за что я ею восхищаюсь. А я же бросила это занятие и больше их не крашу. — Хей, девочка.- поздоровалась она со мной, — Нам приходится раньше уехать, поэтому заскочили к тебе по дороге. А я вижу, ты не одна. Её лукавую ухмылку в этот момент нужно было видеть. Ещё годы спустя она останется всё той же Алей, которую я безумно люблю и хочу ударить одновременно. Лука спокойно улыбнулся и помахал ей ладошкой с лёгким приветствием. Марк на секунду поднял глаза и увидел голубоглазого, но тут же обратно примкнул лицом к моим коленям, словно испугался. Я удивилась такой реакции, но Сёзер — нет. Она мягко ухмыльнулась и взяла своего сына за руку, поднимая его взгляд на этого страшного и высокого дядю. — Не бойся, солнышко, — девушка погладила его по коротким волосам, — это друг Мари. Он очень хороший и добрый. Мальчик протянул дрожащую ладонь для пожатия, как бы намекая на то, что он хочет подружиться, но слегка опасается. Лука опустился перед ним на корточки и пожал маленькую ручку, но со всей серьёзностью и взрослостью. Никогда не видела Куффена таким серьёзным. Если уж он и делает вид, то делает он это очень хорошо и скрыто, раз даже я не могу увидеть наигранности в движениях и взгляде. Потом они разговорились. Лука вёл себя с ним так же, как и вёл себя со мной — относился серьёзно и ласково. Он не видел в малыше ребёнка и общался с ним, словно на ровне. И это заставило меня невольно задуматься о том, как он относится к другим детям? Скорее всего, он их очень любит, ведь на первый взгляд в нём таится много тайн, а на самом деле он очень открытый и добрый. Мы с девушкой отошли немного и стали говорить о всякой всячине. Я узнала, что девушка предпочитает гулять с сыном, нежели сидеть в душной квартире и лазить по интернету. Оказывается, что Марк любит смотреть, слушать, видеть и наблюдать за спортом. Это казалось странным, ведь никто из его родителей не занимался физической активностью и даже не был хоть как-то связан с подобным. К тому же, Нино и Аля любили больше полазить в микросхемах. К их счастью, мальчик рос активным и очень любопытным, что могло лишь позитивно сказаться на его дальнейшем развитии. Так же узнала, что у этих двоих будет девочка и не могла не пустить слезу. Дальше мы просто разговаривали о детях, о будущем, о прошлом и о всяком разном. Колокольчики снова зазвенели, а я повернулась в сторону нового гостя. Светлые волосы спадали на лицо, а яркие зелёные глаза наполнились удивлением и восхищением в одно время. Предо мной стоял собственной персоной Адриан Агрест…

Лука

Я стоял почти рядом и наблюдал за тем, как Адриан любезно общается с Маринетт. Просто вышел на звук и увидел его. На лице девушки играла улыбка, хоть и не очень счастливая. Скорее, вежливая. Он что-то ей говорил, а она внимательно слушала. Ко мне сбоку подошла Алья, которая в зубах держала шоколадную палочку и медленно хрустела ею. Она посмотрела на меня как-то с опаской, но до этого дела мне не было никакого. Девушка снова откусила кусочек палочки и коснулась поясницей до края столешницы. Маленький мальчик в это время побежал на кухню за очередными сладостями. — Ты тихий, у тебя всё хорошо? — и снова хруст. Я чуть помолчал и увидел, как тот блондин стал потихоньку приближаться, словно Мари ничего не видит. Это не на шутку разозлило меня, но я пытался держать себя более менее спокойно. — Никто не планирует убийства в слух.- и снова характерный хруст печенья, но я хотел, чтобы в эту секунду так хрустела шея блондинчика. Мари мягко отстранилась и улыбнулась ему несколько по-доброму. Неожиданно, но нежно, паскуда, он схватил её за запястье и приблизил к своим губам, что-то шепча. После чего поцеловал тыльную сторону ладони и приблизил уже своё лицо к её. Во мне будто разгорелся огонь и ярость, которая заставила меня со всей дури сжимать пальцы в кулаке, чтобы не наброситься на этого выродка. Его глаза нахально смотрели на её шею, грудь, живот и ноги. Он буквально исследовал её взглядом, ведь спустя некоторое время он понял, что потерял. А Мышонок только похорошела и обрела формы зрелой девушки, что так притягивало обоих из нас. Я наблюдал со стороны, как этот блондин тянет её к себе, не знаю с какой целью. Его лицо было катастрофически близко к её, но я и не думал вмешаться. Уж больно надо. Захочет — оттолкнёт. Но она неподвижно стояла и выжидала момент, что ли. Когда же губы парня слегка зацепили губы Маринетт, мою крышу снесло ураганом ревности. Алья успела лишь схватить меня за плечо, оттягивая назад. Этого было мало, чтобы протрезветь. Дышать стало труднее, ноги сами неслись к этой парочке, но я вспомнил одну вещь, которая заставила меня остановится. Прошло уже много лет и, скорее всего, её чувства ко мне сгорели так же, как и чувства к Адриану. Не было смысла спасать девушку, которая в этом не нуждалась. Мгновенно успокоившись, я отошёл назад и взял свою куртку и накинул на плечи. Рижеволосая пыталась меня остановить, но я не послушал и вышел на улицу. Холодный ночной ветер обдувал волосы, которые были завязаны в хвост моей музой в её комнате пол часа назад. И всё это время я пытался держать себя под контролем, но эмоции нуждались в выхождении на свет. И когда я всё же резким движением двинулся в сторону парка, мои мысли окончательно спутались вокруг иссиня-чёрных волос, запах которых я до сих пор чувствую у своего носа.