На ступнях и копытах

      — Ощущаю себя идиотом.       — Доверяй своим ощущениям.       — Пакля!       — Чепчик поправь. Кстати, ты в нём нормально слышишь? Ничего, что уши закрыты? Не натирает?       — Терпимо. И оставь мои уши, наконец, в покое! Быстрее бы этот позор закончился. Не представляю, что ты задумала.       Джаст раздражённо поправил сползший на бок чепчик. Халат ему, разумеется, пришёлся не впору и жал. Вдобавок - он был сшит для человека и его подол неуклюже топорщился на лошадиной спине кентавра. Чувствовал парень себя крайне глупо, а выглядел, должно быть, и того глупее. В здравом уме в столь несуразном виде он бы и носа не показал на улицу. Но дурной пример заразителен. Ненормальность Имир - тем более.       Аспирантке белый халат, если не шёл, то, по крайней мере, был по размеру. Но даже форменный вид с натяжкой позволял заподозрить в критично хрупкой девушке со шваброй вместо волос и флегматичной миной дипломированного ветеринара. Скорее, она напоминала сумасшедшую с диагнозом «затяжная депрессия», сбежавшую из психиатрической лечебницы в украденном халате лечащего ее врача.       «А судя по очкам, она вдобавок и какого-то шофёра грабанула», — размышлял парень, сверху вниз смотря на идущую рядом Имир. В полной рабочей «амуниции» он её видел впервые.       — Что-то не так? — осведомилась паразитолог, заметив косые взгляды кентавра в свою сторону.       — Начать перечислять?       — А тебе после станет легче?       — Не уверен.       — Тогда страдай молча.       Джаст начинал закипать.       — Р-р-р…       — Ух ты, не знала, что лошади рычат!       — Я не лошадь!       — Согласна, — поддакнула Имир, — они заметно спокойней.       — А ты всегда такая борзая?       — Нет. Обычно с теми, с кем мне комфортно.       Парень аж споткнулся. Девушка ухватила его за руку.       — Аккуратно. Травматолог из меня плохой. Вывих я тебе не вправлю.       — Прости, что ты сказала?       — Травматолог, говорю, я хреновый, — самокритично повторила аспирантка, — у паразитов, к твоему сведенью, костей нет. Осторожней, будь, Лошадиные Уши. Хромую лошадь не лечат, а пристреливают.       Джаст не стал отзываться на колкость. Он пока от предыдущей информации не успел прийти в себя. Некоторые вещи просто невозможно воспринять сразу.       — Подойдёт? Да? Нет? Не уверен? Без разницы?       — Прости?       — Мясная лавка, — Имир указала в сторону вывески в форме силуэта коровы, — или в другую пойдём? Я не знаю, где ты предпочитаешь отовариваться.       — Я больше предпочитаю есть, — признался кентавр, почёсывая затылок. Проклятый чепчик тут же сполз на глаза. — Ух, как он меня задолбал! Пакля, а ты почему не с покрытой головой? Почему я один страдаю?       — Мою шевелюру ни в один чепчик не запихнёшь, — ответила аспирантка, критически покручивая в пальцах дред, — бессмысленно.       — Бессмысленно и крайне глупо было делать взрыв на макаронной фабрике заместо прически с твоей-то особо пачкающейся и заразной профессией, — наставительно заметил Джаст. — Ты чем вообще думала?       — Я не думала.       — А кто думал?       — Виски, — хмуро ответила Имир.       — Кто?!       — Проехали. Ты, кажется, больше всех хотел побыстрее закончить. Предлагаю ускориться, не против?       — Нет. Ладно, пошли, — решительно кивнул парень, — но ты мне до сих пор не объяснила, что именно мы делаем?       — Лошадиные Уши, скажи, ты умный? — прямо в лоб спросила у кентавра ветеринар.       Джаст снова налетел на камень. С любовью Имир к резкой смене тем без предупреждения он точно вскоре переломает себе последние ноги.       — Подозреваю, что да.       — Значит, на месте сообразишь, — заверила его аспирантка. — Главное, сострой серьёзное лицо и не задавай лишних вопросов, — распорядилась она, открывая дверь лавки.       — Эй, погоди! Пакля! Сдаётся мне, мы оба серьёзно переоценили мои умственные способности, — обреченно подытожил Джаст, заходя следом.       Звон дверного колокольчика нарушил ритмичный звук точащихся ножей. Мясник отвлёкся от ухода за орудиями труда и поднял голову, собираясь в обычной манере поприветствовать посетителей. Вопреки ожиданию, вошедшие не относились к числу привычных покупателей. Брови мужчины тотчас взмыли вверх подобно разводным мостам.       В дверях стояла человеческого вида девушка, позади которой маячил молодой кентавр, недоуменно озирающийся по сторонам. Белый врачебный халат незнакомки удивительно гармонировал с белёсостью лица, оттеняемой блеском стальной оправы очков. Собрание в высокий хвост патлатые волосы обнажали тонкую шею, исчерченную малахитовыми полосами вен, подступающим к острым и не по возрасту строгим чертам лица. Девушка критически осмотрела лавку. Неторопливо изучила развешанные на крюках освежеванные туши и неудовлетворительно хмыкнула. Мясник почувствовал, как у него ёкнуло сердце.       — День добрый, вам чем-нибудь помочь? — с вымученной улыбкой осведомился мужчина.       Бездушные стёкла очков мгновенно пронзили его тысячью холодных игл. Кентавр неосознанно попятился к стене. Девушка двинулась с места. Скрип резиновых сапог, мягко ступающих по покрытому опилками полу, отдавался с каждым ударом пульса в висках мясника. Незнакомка застыла возле прилавка. Тонкая рука в пугающей перчатке медленно опустилась в карман халата. «Сейчас будут убивать. Не иначе, люди удумали ставить на нас опыты или пустить в мясное производство под видом нового деликатеса», — подумал мясник и зажмурился.       — Здравствуйте, мы из ветеринарно-санитарного надзора! — известил неожиданно звонкий голос. — Проводим выборочные инспекции продуктовых лавок и рынков данного района. Нам потребуется произвести у вас отбор проб сырья и продуктов животного происхождения для экспертизы. Мы будем очень признательны сотрудничеству с вашей стороны.       Мужчина, не веря своему счастью, раскрыл глаза и тупо уставился на ветеринарное удостоверение, которое девушка тяжело дыша держала прямо перед его носом. Имир приходилось стоять на цыпочках с высоко поднятой рукой.       — Господин, вы меня понимаете? — раздраженно пропыхтел ветеринар, чувствуя, как рука наливается свинцом.       — Что-что? А, вам мясо нужно для, этих, как их? Проб! — отмер мясник. — Так это, без проблем, госпожа ветеринар! Я за качество ручаюсь! Вам сколько и чего для этой самой вашей экспертизы отрезать? — схватившись за любимый нож, бодро поинтересовался мужчина.       — Уф, — аспирантка, облегченно выдохнув, убрала удостоверение, — ассистент!       Джаст вздрогнул.       — Э, да?       — Сверьтесь с планом. — Девушка всучила парню планшет. — Какие пробы мы должны собрать?       Кентавр прилежно уставился в пустой лист. Приплыли, называется! Но Имир не прогадала с выбором соучастника авантюры. Несмотря на возникшие у Джаста ранее сомнения на счёт собственных интеллектуальных способностей, он быстро раскусил план девушки.       Соорудив «серьёзное лицо», парень сосредоточенно провел пальцем по планшету, словно просматривая список, и, откашлявшись, деловито доложил:       — Доктор Блесс, в соответствии с предоставленным планом для экспертизы нам потребуется: триста грамм говяжьего фарша, один килограмм куриной голени, пятьсот грамм говяжьей печени, пятьсот грамм филе баранины…       — Ассистент? — остановила Имир вошедшего во вкус кентавра.       — Да?       — Думаю, достаточно. Нам пробы и в других точках собрать необходимо.       На обращенном к Джасту лице врача отчетливо читалось «хватит наглеть». Парень неохотно оторвался от планшета.       — Вы правы, доктор. Тогда добавьте двести грамм свиной вырезки и хватит! — мстительно закончил кентавр. Гулять за чужой счёт, так гулять!       Аспирантка едва заметно покачала головой. Люди, кентавры - стоит им вкусить халявы и их не остановить.       — Будет исполнено!       Лезвие ножа замелькало с молниеносной скоростью.       — И, будьте добры, завернуть, каждую пробу отдельно. И подписать не забудьте, — напоследок попросила ветеринар и, обернувшись к Джасту, негромко произнесла: — Учись, студент!       Парень беззлобно ухмыльнулся, спустив девушке столь снисходительный тон. Они набрали продуктов на большую сумму, чем та, которую он посеял. А правду говорят, никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.       — Вроде держится, — Имир отошла на пару шагов и внимательно изучила Джаста, — м-да, теперь ты молоковоз.       — Знаешь, я как-то не рассчитывал, что нам всучат целый бидон молока, — поправляя закрепленный на проходящих через подгрудок ремнях напоясной (напоясной относительно человеческой части туловища и плечевой относительно лошадиной) сумки бидон, сконфуженно признался Джаст, — мне и пары бутылок хватило бы с лихвой.       — Говорила тебе не жадничать. Теперь будешь пить молоко на завтрак, обед и ужин. Прокипятить не забудь.       Девушка закончила укладывать халаты в сумку. Самый большой кошмар парня закончился, и он снова стал выглядеть приличным кентавром. На Имир из рабочей одежды тоже остались одни резиновые сапоги и очки.       — Я тут не при чём! Виной всему ты!       — Я?! — неподдельно изумилась аспирантка.       — Ты! — убежденно повторил Джаст. — Пакля, ты просто себя со стороны не видишь. С твоей миной милое дело заниматься рэкетом на большой дороге! Кентавры сразу думают, что им кранты, а когда узнают, что ты жаждешь их товар, а не крови, готовы сплавить тебе последний гвоздь, лишь бы убралась! Слушай, а ты не задумывалась о работе санитарным инспектором? Туда берут бездушных и непрошибаемых. Уверен, ты станешь работником года!       — Считаешь? — Имир задумчиво почесала переломанный нос. — А я и не отдавала себе отчёта. И не думала никого стращать. Оно само выходит. Неосознанно.       Джаст внимательно посмотрел на врача.       — Скажи, у тебя в роду есть северяне?       Кентавру хотелось подтвердить или опровергнуть давно мучавшее его предположение.       — Есть. Отец с Севера, — настороженно прищурилась девушка. — Но с чего вдруг такие догадки? В том, что во мне пробегала северная кровь, можно заподозрить разве по голубому цвету глаз. Маловато для вынесения вердикта на счёт моей родословной.       — О нет, в самый раз, поверь! — заверил Имир кентавр. — Однажды к нам в Шайко занесло группу северян. Целое событие для города было! Где Север, а где - мы. Тут с роду никто северных людей не видел. Они были беженцами и держали путь на Юг. Ты-то по своему отцу знаешь, что северян невозможно спутать с иной национальностью. Белоснежные во всем. Волосы, брови, ресницы, кожа — будто их в молоке выкупали. Но меня жестоко поразило другое — непримиримый лёд в глазах. На Западе ведь тоже полно голубоглазых, но не таких. У них глаза цвета неба, цвета моря, но не цвета холода. Стоит северянину на тебя посмотреть, и ты чувствуешь, как мёрзнут кости, а в венах стынет кровь. Словно через твоё тело проносится нордовый ветер, унося за собой тепло тела. И ты цепенеешь, застываешь на месте, во времени, в мире. Север — жестокий край. Наши прожаренные солнцем пустыни не сравнятся с вечной мерзлотой тех земель. Там выживают самые сильные. Мне кажется, сила духа и пережитые невзгоды передаются у северян с кровью. Старый, молодой или ребёнок - у них одинаково читается во взгляде закаленная жёсткость. И у тебя такие же глаза. Для твоих лет они не в меру взрослые. Словно пережить тебе пришлось побольше многих. Это неосознанно пугает и отталкивает других существ.       — Понятно, — глухо проронила ветеринар.       — Проще надо быть. И хмуриться перестать, глядишь, и народ подтянется! — утешил Джаст, похлопав аспирантку по плечу. Девушка недовольно увернулась.       — А сам? Лошадиные Уши, у тебя на лбу прямо и написано: «Не подходи, а то лягну». Я не вполне уверена, в твоей компетенции раздавать советы на данную тему.       — Да ты хоть раз можешь меня серьёзно воспринять?! — вспылил парень. — Я к тебе по-хорошему пытаюсь отнестись! И бес толку!       — Я к тебе тоже по-хорошему отношусь. Помогаю не от нечего делать. С другой стороны, погоди, мне стало скучно и копаться в лаборатории надоело, — размышляла Имир, — Лошадиные Уши, выходит ты прав — все бес толку.       Джаст скривил губы и махнул хвостом.       — Пакля, я сейчас тебе бидон на голову одену! Будет тебе, в самый раз, молоко за вредность!       Молочный душ не состоялся. Как ни крути, а жалко переводить честно экспроприированное. Кентавр обошёлся лихим поглаживанием по голове. Девушка аж зашипела.       — Эй, Пакля, да ты горишь! — удивленно одернув от головы Имир руки, воскликнул парень.       — Будь добр, определись, наконец, — проворчала аспирантка, пытаясь распутать закрутившиеся дреды, — минуту назад по твоим же словам от меня веяло холодом.       — Тыква у тебя сейчас вскипит! С ума сошла по самому солнцепёку без головного убора ходить! — точно нервная мамаша запричитал Джаст.       — Я обычно в доме сижу. Из дома выхожу, когда перестаёт печь. Не учла.       — Замечательно! Для полного счастья не хватало мне тебя на спине тащить, когда ты грохнешься в обморок от солнечного удара. — Кентавр снял широкополую ковбойскую шляпу с прорезями для второй пары ушей и небрежно нахлобучил на Имир. — Держи, напрокат.       — А ты?       — Переживу, — отмахнулся парень, — для меня не столь критично. Я привык.       — Понятно. — Девушка задумалась. — Где ты живёшь?       — Пакля, ты невыносима! — закатил глаза Джаст. — Ты можешь перескакивать от темы к теме как-нибудь помедленней? И пологичней. Я за тобой не поспеваю.       — Не моя вина, раз ты тормоз. А я сама логика, — скрестив руки, самодовольно заявила ветеринар.       — Да ну? И в каком месте?       — В шляпе. — Имир щелкнула пальцем по кончику широкого поля обсуждаемого головного убора. — Начну с того, что чужое мне не нужно. В клептомании я замечена тоже не была. Шляпа напрокат, правильно? Следовательно, тебе её необходимо вернуть. А верну я её, когда провожу тебя до дома. Ну, — аспирантка покрутила головой, — в какой конюшне ты живешь?       — Знаешь, — с непроницаемым лицом подал голос кентавр, — я сэкономлю твоё бесценное время и мои слабые нервы. Гони шляпу назад!       — Без проблем. Гони продукты назад, — в ответ протянул руку паразитолог.       — С фига ли?! — впившись покрепче в сумку возопил парень. — Они мои!       — О, несомненно! И куплены, разумеется, на твои кровные? — с гадкой ухмылкой уточнила девушка.       — Хей, я не просил мне помогать!       — Неужели? — вставила Имир. — Но и от помощи ты не отказывался. Ну-ну.       Аспирантка достала записную книжку, отделанную потрёпанной от времени и частого использования кожей и карандаш. Пролистав несколько страниц, она кропотливо начала что-то записывать.       — Ты чего делаешь? — удивился Джаст.       — Да ты знаешь, — отозвалась девушка, — с памятью у меня не очень. Многое забываю. Обиды там всякие. Теперь записываю, чтобы точно знать, кому потом мстить. А ветеринары, они, как и врачи — обижать себе дороже. Такое могут устроить, страх берёт! Ты, кстати, давно болел? — оторвавшись от записи, как бы, между прочим, поинтересовалась аспирантка.       — Ты — гадина, — убито заключил парень. — Давай, вычеркивай меня из своего чёрного списка и пошли скорее, мстительница хренова! На нас косо смотреть начинают.       — На нас давно косо смотрят, — равнодушно отозвалась Имир, захлопывая записную книжку. — А вон те двое даже начали перешептываться.       — Блин, шевели своими ущербными двумя! — толкая ветеринара в спину, прошипел Джаст. — Не хватало знакомых встретить.       — Неужели ты стыдишься знакомства с людьми? Лошадиные Уши, да ты расист! — «поражённо» протянула девушка. — Нехорошо.       — Я не стыжусь знакомства с людьми! — огрызнулся кентавр. — Я стыжусь знакомства с тобой!       — О! Поздно.       — Ты о чём?       — Тебя опознали.       — Джаст!       К колоритной парочке радостно махая рукой устремился незнакомый Имир кентавр одного с Джастом возраста и, судя по виднеющимся из-под попоны белым с мелкими чёрно-серыми пятнами ногам, забавной чубарой масти. Аспирантка никогда не отличалась особым умением определять масти лошадей. Имир часто ошибалась и путалась. Но с установлением масти у кентавров садилась в лужу не она одна. Причину поголовных провалов несложно объяснить. На божий свет из лошадиной части тела открыты всего четыре ноги, да один хвост. Гадать на кофейной гуще и строить предположения можно, но для точного заключения придётся прокрадываться в общественные бани. На данный подвиг во имя науки и точащего любопытства девушка пока не созрела.       — Етить колотить! — выругнулся Джаст, пытаясь заслонить собой Имир. Аспирантка из чистой вредности уперлась ногами, наотрез отказываясь двинуться с места, не облегчая кентавру задачи. Парень на полном серьёзе подумывал схватить её за шкирку и закинуть в ближайший переулок, но времени не осталось.       — Привет! А я думал, ты на подработке.       — Э, привет, Прум, — натянуто улыбнувшись, поприветствовал друга Джаст, — я закончил. Иду домой.       — О, понятно! А у меня твои результаты последнего коллоквиума по высшей математике. Преподаватель их после пары раздавал, но ты умчался раньше. — Джаст взял протянутый кентавром листок. — Ты, как всегда, отличился! — улыбнулся Прум, искренне радуясь успехам своего друга.       — Ого, да ты, Лошадиные Уши, оказывается, ботаник! Неожиданно. Прум ошеломлённо уставился на будто возникшую из ниоткуда девушку. Имир стояла всего в метре от него, но пока не заговорила, парень её в упор не замечал. Джаст удостоил повисшую у него на руке и нагло изучающую листок аспирантку укоризненным взглядом. Девушка ничуть не смутилась.       — Здравствуйте, — придя в себя и вспомнив о хороших манерах, кивнул Имир Прум.       — Салют.       — Может, ты от меня отцепишься? — прорычал Джаст в попытке стрясти с себя паразитолога. Аспирантка неохотно отцепилась.       — Меня зовут Прум, мы с Джастом учимся вместе, — кентавр протянул руку. Девушка внимательно на неё посмотрела, будто собралась гадать по ладони, но соизволила пожать в ответ.       — Имир, приятно познакомиться. Я лечащий врач Джаста.       — Лечащий врач? — изумленно переспросил Прум. Джаст чуть слышно взвыл. Только этого не хватало! Ну, Пакля у него получит! — И какая у вас специальность?       — Я пара…       — Она поразительно талантливый и поразительно невыносимый ветеринарный специалист широкого профиля! — ловко зажав аспирантке рот, быстро отчеканил парень.       — Ооо! — многозначительно протянул Прум. — Я смотрю, вы хорошо сдружились.       — Вовсе нет! — в ужасе вскричал кентавр, выпустив девушку. Имир сделала несколько глубоких вдохов. Джаст умудрился зажать ей не только рот, но и нос. — Мы знакомые. И отнюдь не хорошие.       — Ну, как скажешь.       Ветеринар, сделав в уме пометку не забыть отомстить Джасту и за несостоявшееся придушение его скромной персоны, вернулась к изучению Прума. О, а это интересно!       — Извините, Прум, вы сегодня купались в реке?       — Что? — растерялся кентавр.       — Не обращай внимания, — отмахнулся Джаст, — она обожает строить бессвязные диалоги.       — Понимаю, наверное. Но я, в самом, купался на речке после занятий, — улыбнувшись, признался кентавр. — Я, правда, думал, что успел высохнуть.       — Успели.       — Тогда как вы узнали?       — Эй, Пакля, твой взгляд стал ещё более маньячней, чем обычно, в чём дело?       — Не в чём, а в ком, — поправила Имир, — в Hirudinea.       — Чего?! А по кентавриски или среднестатистически человечески можно? — Латынь — мать всех языков, — чопорно заметила аспирантка. — Ладно, опущусь до вашего уровня. Пиявка. На внешней стороне скакательного сустава. Доступно для понимания?       — Пиявка? — убитым голосом переспросил Прум.       — Она самая. — Паразитолог нагнулась и ловким движением сорвала паразита. — Хм, кровь пошла. Есть, чем прижать?       — Кровь? — голос парня больше не звучал убитым. Он был предсмертным. Точнее - предобморочным.       Прум резко побледнел и опасно наклонился в бок. Имир рефлекторно подставила плечо. Идея оказалась не самой удачной. Врач не рассчитывала, что парень отключится так быстро. И сейчас на хрупкие плечи девушки давил отнюдь не слегка ослабевший кентавр, а самая настоящая бессознательная туша, никоим образом не держащаяся на ногах. У ветеринара подогнулись колени. Имир с Прумом находились в слишком разных весовых категориях и исход ситуации было нетрудно предугадать.       — Лошадиные Уши, если тебя не затруднит, помоги, — пропыхтела девушка, всё больше и больше прогибаясь в пояснице. — Меня сейчас раздавят.       — Не знаю, не знаю, — притопывая передним копытом, нахально протянул Джаст, — я где-то читал, что коновалы должны уметь справляться с крупными копытными.       — А я и справилась. Свалила. И даже без применения силы. Хватило психологической атаки. О-о-о…       Парень покачал головой и поспешил на помощь. Того и гляди, Пакля проткнет Прума костями. Нужно выручать друга.