***
Сенджу Цунаде приучила свою дочь любить порядок. В их доме всегда было едва ли не стерильно, как в операционной госпиталя. Поэтому, зайдя в кухню после ужина в доме архитектора Тазуны, у Сакуры волосы встали дыбом. Почему эти засранцы не убрали за собой грязную посуду?! Саске и Наруто ушли спать, Тазуна давно дрых в своей кровати, обнимая бутылку саке. На кухне был только Какаши, но тому, казалось, бардак абсолютно не мешал наслаждаться любимым делом. — Что в этой книге такого интересного? — спросила его ученица, поставив последнюю тарелку на место. Она повернулась к нему лицом, сложив руки на груди и всматриваясь в пёструю оранжевую обложку. Чем-то она напоминала неизменный костюм Наруто — такая же вырвиглазная снаружи и, наверняка, странная внутри. — Подрастёшь, узнаешь, — он отвлёкся от текста и хитро подмигнул ей своим видимым глазом. — Сюжет захватывает, даже очень. Ты ещё маленькая, рано тебе такое читать. — поклонник сомнительного творчества скрыл свою ухмылку под маской. Какаши просто не знал, что Сакура ознакомилась с этим сюжетом достаточно… подробно. — Какаши-семпай, если я «ребёнок», то вы старпёр, — Харуно показала кавычки в воздухе, передразнивая его манеру речи. — Сколько раз мы на вылазках были, уже не припомню. Зато трупы и хождение по краю очень свежи в моей памяти. Были бы вы мне родственником, я бы назвала вас старшим братом. Вредным старшим братом. — она отвернулась от Какаши, надув губы, но улыбку ничем не скроешь. Хатаке закрыл книгу, убрал её в подсумок и сам поставил в воду свою кружку с остывшим невкусным чаем, к которому мужчина даже не притронулся. — У меня никогда не было сестры, но членов команды действительно можно назвать родственниками. — он потрепал её по волосам и не удержался от того, чтобы ущипнуть за нос, как делал это в первый год её тренировок в особом подразделении. — Ты права, глупо считать тебя ребёнком, тем более при таком контрасте, — из его уст вырвался смешок. Под контрастом Хатаке имел ввиду двух оболтусов, которые вечно выясняют что-то между собой. — А теперь поступи как взрослая, иди спать. Завтра подниму вас рано, отделаться опозданиями у меня уже не получится. — сенсей, не любящий напрягаться, грустно вздохнул. — Очень жаль. Откровенные разговоры были редкостью, за это Сакура их и ценила. Как бы в мыслях она не чихвостила Какаши, с ним у неё связано много хороших воспоминаний. Пусть они и не делили между собой кровь, она очень хотела бы, чтобы их связь не потерялась. Да, так и не скажешь, что он считает её взрослой и самостоятельной. Но только на словах, в деле же всё совсем иначе. В их общении присутствует один важный элемент: доверие. Слегка улыбнувшись, девочка пошла в комнату, где спали мальчишки, и где был постелен её спальник. Наруто пыхтел, как паровоз, Харуно посетовала на то, что не взяла с собой беруши. А Саске, к её удивлению, выглядел даже мило. Спящим он ей определённо нравился больше. На лице юного шиноби не было той холодной мины, превращающей его в сосульку. Ей казалось, что стихия Огня Саске не подходит, Льдом он бы овладел в совершенстве — одним холодным взглядом мог проморозить аж до костей. Интересно, какими стали бы его глаза, если бы Учиха смог справиться с ненавистью? Наверняка он стал бы немного похож на Итачи в детстве. Эти мысли отвлекали и вели в никуда, поэтому Сакура не заметила, как провалилась в глубокий сон. «Я открыла глаза посреди поля. Поле густой тёмной травы, ему не было конца и края. Передо мной была огромная сакура, её ветвистая крона уходила ввысь и закрывала собой небо. Меня удивили багровые листья, какие можно было заметить на этом дереве осенью. И то в этот сезон они принимали настолько глубокие оттенки. Большое было похоже на кровь, застывшую на ветвях в форме листьев. Подойдя поближе, я рассмотрела, как из-за ствола показался женский силуэт. Девушка? Я будто смотрю в своё отражение. Те же розовые волосы, но цвет глаз другой, мне идёт фиолетовый. И печать Бьякуго на лбу, как у Сенджу Цунаде. Моя мечта, надеюсь, я когда-нибудь достигну этого уровня. Девушка улыбнулась мне, её улыбка немного походила на звериный оскал и сперва я испугалась, но затем увидела её протянутую руку. От неё я не ощущала злых намерений, поэтому, отбросив страх, протянула свою руку в ответ». — Ты ведь — не я? — Верно, — она хитро прищурилась, её хищная улыбка стала шире. — Ты моя джинчуурики, Сакура. Я же биджуу, кьюби. — за спиной незнакомки показались девять лисьих хвостов. — Значит, я всё-таки настоящая избранная. — бровь Харуно слегка приподнялась. Она читала в клановом свитке об этих созданиях, однако одно дело читать, и совсем другое — видеть наяву. — Твой отец это предвидел. В день твоего рождения он уже видел тебя насквозь и знал, что тебя будет сопровождать девятихвостая лисица, а не обычная кицунэ. — её хвосты гордо взметнулись вверх. — Мой род — это демонические лисы, у каждого из нас есть хвост, но лишь единицы доросли до девяти. У Сакуры было много вопросов, и её собеседница будто читала их в больших зелёных глазах. Она поделилась, что в её роду существует строгая иерархия. Например, призрачные лисицы Рэйко горделивы, их восемь хвостов делают кицунэ по-настоящему страшным противником. Неудержимый гнев ведёт по пути роста, и чем он сильнее, тем больше у Рэйко шансов отрастить себе последний девятый хвост, переродившись в новую личность. Однако она не зря названа «призрачной». Кицунэ, не сумевшая совладать со своим гневом, навсегда теряет свою физическую оболочку, становясь мстительным духом. Среди историй о восьмихвостой не так много доказательств того, что Рэйко вообще существуют в теле. Девятихвостая Ногицунэ — дикая лиса, заплатившая высокую цену за свои хвосты. Сколькими бы стихиями она не обладала до своего прорыва, в конечном итоге останется лишь одна. Кицуне с девятью хвостами — ужас гордецов и божество обманщиков. Её иллюзиям нет равных, а глаза способны смотреть в самую душу, вычерпывая её до остатка. Ногицунэ не прощает слабости. — Я читала в свитке, что Ногицунэ — либо воплощение зла, либо добра. Как две грани, каждый хвост либо абсолютно плох, либо несёт настоящее добро, — наследница бывшего клана посмотрела на то, как покачиваются хвосты кьюби. — Кем являешься ты? Лисица прервала свой рассказ и заливисто рассмеялась. — Я сестра девятихвостого демона лиса. Мой брат — идеал коварства и жестокости, по воле судьбы попавший в заточение к твоему другу Узумаки Наруто, — оскал кицунэ принял другую форму. — Сама ответь на свой вопрос, девочка. — Неужели ты и есть та самая, злая Ногицуне? — Сакура не понимала наверняка, с чем она столкнулась. Однако она по-другому представляла себе создание, полное зла. — Вер-рно, — из уст лисицы прозвучало тихое рычание, но оно было скорее показным. — Кьюби но Йоко, девятихвостая кицунэ, повелительница ветра. Ты почувствуешь на себе нашу связь, Сакура Харуно, когда придёт твоё время пробудить стихию. Не сказать, что девочка испугалась её. Было в хвостатой что-то родное. Возможно, потому что лиса имела лицо самой Сакуры. которое та много раз видела в отражении зеркала? Харуно решилась спросить свою собеседницу о её истории. Ей было интересно узнать больше. Она понимала подсознательно, что их встреча — не плод фантазии. У самой Сакуры просто не хватило бы на такое воображения. — В последний раз я сопровождала человека на его пути, когда родилась первая избранная клана Харуно, она же и стала основательницей. Мне показалось забавным, что женщина в то время смогла возглавить клан. И я была удивлена, что досталась именно тебе, последней его представительнице. Возможно, такова моя судьба — увидеть расцвет и падение людей. Я живу на этом свете уже больше тысячи лет. Гордись, девочка, тебе досталась сильная кьюби, но сможешь ли ты принять и контролировать эту силу? Знания, власть, опыт. Всё это я могу дать тебе, если попросишь. «Доверять злой Ногицунэ? Я ещё не совсем сошла с ума, мало ли куда она может меня завести. Девятый хвост просто так не появляется, сама же рассказала. Интересно, что же такое с ней произошло». — Твои мысли для меня, как открытая книга. Да, я не буду спорить с тем, что твой путь может в любой момент повернуть не туда. Но знаешь, Харуно Сакура, — лисица на секунду прервалась и опустила свои фиалковые глаза. — Это прозвучит странно: мне просто хочется с кем-то поговорить. Я видела, как ты растёшь. И у нас с тобой больше общего, чем ты думаешь. — Можем попробовать… подружиться? В конце концов, Сакура всегда выбирает себе друзей сама.***
Какаши не давал своим генинам расслабиться после миссии в Стране Волн. Буквально через пару дней, когда дети пришли в себя, он дал команду собраться на одном из полигонов, как всегда выбрав ранее время и пообещав передать им важную новость. — Ты даже не представляешь, насколько важную. Я уверена, ты будешь в восторге. — Хм, доверюсь твоему чутью, кьюби. Когда девочка пришла на полигон, то увидела только Саске, который лежал на траве, положив руки под голову. Остальных ещё не было. — Где Наруто? — спросила Сакура, когда подошла к нему ближе, но тот не успел ей ответить. — Я здесь, Сакура-чан! — Узумаки уже нёсся в их сторону на первой шинобской скорости. — О, и тебе привет отморозок! — видимо, эта кличка, доставшаяся в наследство от Тазуны, прилепится к Учихе надолго. — Дети, вы даже не опоздали. — Какаши, появившийся рядом, наигранно удивился. — Очень смешно! Мы же не такие, как вы! Что вы хотели нам рассказать, Какаши-сенсей? — Наруто потирал ладошки в предвкушении чего-то грандиозного. — Я подал за вас заявки на участие в экзамене на звание чуунина. Сам он состоится через две недели. Не теряйте это свободное время даром. Он быстро появился, быстро закончил и хотел было исчезнуть, чтобы вернуться к своим делам насущным, но вопрос девочки его догнал. — Какаши-сан, — мальчики навострили ушли, когда их напарница понизила голос и сделала шаг в сторону наставника.— А мне обязательно сдавать первый этап? — К сожалению, да, Сакура. Честно, я без понятия, почему Третий так решил. Ты уже давно должна была стать чунином, я не знаю, почему он не допускал тебя к этой проверке раньше. Не сомневаюсь, что ты отлично справишься. — Хатаке испарился, не желая слушать горластого мальчишку на заднем фоне. — Какой же этот потомок Узумаки шумный. И как его только брат терпит? — Не хочешь сама спросить у родственника? — Я бы с радостью, но он вряд ли помнит меня. Сакуре показалось, что это очень страшно — иметь кого-то родного, напрочь забывшего о твоём существовании. Девочка быстро вспомнила, что её хвостатая знакомая умеет читать мысли, поэтому спохватилась и решила её приободрить. — Думаю, тебя трудно забыть. Ты ещё во снах сниться будешь. Не хочешь поговорить? Я бы послушала твои истории. — В смысле давно?! Как?! Что?! Когда?! — до юной Харуно донёсся крик Узумаки, который явно подслушал чужой разговор и не понял, чего это Какаши так её выделил. Вспомнив сенсея добрым словом, девочка выполнила технику мгновенного перемещения и быстро добралась до каменных лиц Хокаге. «На Первом» была самая удобная площадка, откуда можно было разглядеть утреннюю Коноху, не боясь оступиться и свалиться с этих выступов. Куноичи, в подсумке которой оказалось подписанное заявление на участие в экзамене, действительно понравилась новость. Но сейчас её мысли были далеки от предстоящих испытаний. Знакомство с биджуу настолько выбивало её из реальности, что Сакура хотела только одного — остаться наедине с порывами ветра, чтобы послушать приятный голос кьюби. — Меня зовут Каори. Я сама назвала себя так. — Твоё имя достаточно человечное. Будем знакомы, Каори. Расскажешь, как ты жила всё это время? Мне бы хотелось знать, как ты получила свои хвосты. — Я предпочла жизнь в облике человека, нежели в обличье лисы-кьюби. В этом теле я жила первые сто лет своей жизни. Знаешь, Сакура, у нас время идёт совсем по-другому. Я не считаю каждый год, как настоящие люди, по вашим меркам это около семнадцати лет. Именно в этом возрасте я встретила свою любовь среди людей. Её голос притих. Собеседница, вслушиваясь в звенящую тишину, уловила отголосок эмоции своей биджуу. Эти воспоминания для неё неприятны? — Забавно, ты заботишься о моих чувствах. Мы были вместе, кроме того, нас связывали не разговоры о вечном. Интимная связь для кицунэ значит куда больше, чем могут представить человеческие пары. Скажи мне, Сакура, люди делят свои тела и свои чувства только с теми, кого по-настоящему любят? Харуно молчала. У неё не было ответа на этот вопрос. Она не знала, что такое настоящая любовь. — Каори, твой голос дрожит. Если тебе больно, не продолжай. — Больно? Не могу сказать наверняка. Я убила его, но перед этим заставила смотреть, как умирает та, с кем он растоптал мои чувства в пыль. В один день я потеряла и человеческую подругу, и свою любовь, получив взамен девятый хвост. Бывшая Рэйко стала Ногицунэ, и моя злая натура — ничто иное, как гнев, который я решила принять и впустить в своё сердце. Они заслужили это!!! Голос кицунэ изменился до неузнаваемости, её пронзительный крик проник во внутренности и оглушил на несколько секунд. По Сакуры телу пробежали мурашки. Она не думала ни о чём, злоба оскорблённой лисицы выбила почву у неё из-под ног. И девушка порадовалась тому, что сидела на камнях. — Прости. — За что ты извиняешься? — сама лиса, похоже, не понимала свою джинчуурики. — Мне не стоило ворошить твоё прошлое. — Не бери в голову, — Ногицунэ быстро остыла и лишь фыркнула. — Это всё дела былых дней. — А в настоящем ты бы хотела заново поверить в людей? — Это вряд ли. Достаточно разговоров, марш тренироваться, живо! Экзамен через две недели не у меня, а у тебя. И ты собралась идти на него с таким дохленьким телом? — Как прикажете, мадам! — Сакура поднялась на ноги. После странных генинских заданий хорошая тренировка — то, что нужно.