***
На стороне парней были свои разговоры. — Сегодня, короче, было собрание, — сказал брюнет с зелёными глазами. — Мы с той девкой там были. Тип, это не просто гонка, а для нас еще и испытания, которых будет не пойми сколько. — его перебили. — Не тяни кота за хвост, идиот. Что с руками твоими случилось? — недовольно спросил другой брюнет с более светлыми волосами. — Лучше бы спросил, что с моими яйцами случилось, — его собеседник обиженно насупился. — Зажал девчонку у главного здания, а эта сука въебала мне между ног! — не успел договорить, как послышался хохот остальных четверых из его команды. Они, не стесняясь, угорали над несчастным так, что у них заболели животы от смеха. Даже слёзы капали из их глаз. — Теряешь хватку брат, уже не можешь с бабами. — всё еще смеясь произнёс шатен. — Давай, ты тоже скажи, что мой удел — рука! Она и так её отбила. — обиженный парень рассказывал о своём провале так оживлённо и громко, чтобы его услышали парни из Акацуки. Дейдара заметно напрягся. Кисаме погладил Самехаду, он явно понял, какого придурка имела ввиду Сакура. В глазах Учихи плясали дьяволы, но он пока держал себя в руках. — Правильно сделала, —Дейдара с вызовом посмотрел на главного брюнета и высоко поднял голову. — Нехрен размножаться, довольствуйся почкованием! — усмехнулся блондин. — Это насколько надо быть неудачником, чтобы не соблазнить девушку. — Типа ты сможешь, — прошипел брюнет, сжимая руки в кулаки. Это не укрылось от Тсукури. — Конечно смогу, — он встал напротив соперника, посмевшего вякнуть что-то в сторону его дорогой напарницы. Подрывник не терпел, что кто-то кроме него мог открыть рот в сторону Харуно. — Готов поспорить, тебе даже обычная девушка не даст, не то что куноичи. Сакуре надо было отбить тебе ещё и мозг. Ты посмел посягнуть на самое дорогое в Акацуки — на одного из нас. Не нарывайся, если тебе жизнь дорога, я за неё готов набить тебе морду, несмотря на запрет. — За кого? За эту шлюху? — он хохотнул. — Девчонка даже не сопротивлялась, когда я прижал её к стене. Я даже видел, что ей чертовски нравятся мои прикосновения. Немного времени, и она бы раздвинула ноги прямо там. — парень всё не унимался. Его задетая гордость застилала глаза, и он не замечал, как по воде пошла волна Ки. Итачи, как уже было сказано ранее, не любил дешёвые спектакли. И когда-нибудь его чаша терпения должна была переполниться. Ему было трудно заставить свои уши не слышать поток брани в адрес девушки, к которой сам Итачи испытывал тёплые чувства. Рука действовала быстрее мысли, и кулак, напитанный чакрой, врезался в челюсть парня из банды клыков. Тот пошатнулся и не упал в воду только потому, что его поддерживали свои. Коренной зуб с хрустом вылетел прямо в горячий источник вместе с каплями крови, которые стекали по разбитому лицу нукенина. Подбитый отступник ненавистно посмотрел на Учиху и, отпихнув от себя своих напарников, ринулся в сторону Итачи. Кисаме, заметив атаку со спины, вооружился мечом и оттеснил нападающего. А Дейдара, окунувшийся в азарт случайной битвы, быстро метнулся за своей глиной и начал творить беспредел. — Искусство — это взрыв! Выкусите, сволочи! Ограда, которая отделяла мужскую и женскую части купален, рухнула.***
Сакура опустилась в воду, растирая чакрой затёкшие мышцы, которые ныли и отдавали болью. Конан наслаждалась горячей водой, в Амегакуре её хватало, однако та лила с неба и была ужасно холодной. Ей было так хорошо, пока она не услышала болезненное шипение со стороны розоволосой куноичи. — Ты как? — спросила Хаюми у Харуно, когда та всё-таки расслабилась, прогоняя чакру по мышцам и облегчая эту ноющую боль. — Уже хорошо. — Сакура поспешила ответить на этот вопрос. Конан распустила свои фиалковые волосы, а также сняла свой неизменный цветок оригами, чтобы не намочить бумагу. Хотя она с лёгкостью сможет сделать новое благодаря своему улучшенному геному, женщина не любила тратить ресурсы и чакру попусту. Необычные волосы заблестели от густого пара в купальне, они опустились на плечи Хаюми волнами. Арахисовые глаза потемнели, почти до оттенка молочного шоколада. Глаза-хамелеоны, Сакура с интересом наблюдала, как они меняются в зависимости от настроения женщины. На лице Конан эмоции редко проступали, но молодая девушка научилась читать её по этой особенности. Она находилась по плечи в воде, полностью расслабляясь. Такого отдыха у неё никогда не было со времён основания Акацуки. Харуно поняла, почему у неё побаливает голова. Её волосы были собраны в высокий хвост. Поэтому куноичи встала ногами на дно купальни, где была маленькая глубина, чтобы спокойно снять тугую резинку. Она наклонила свою голову вниз и зарылась руками в волосы, тормоша их, чтобы они приняли другое положение. Оставалось только запрокинуть голову обратно, чтобы её ещё сухие волосы рассыпались по плечам, груди и спине. Они росли с аномальной скоростью, девушка отметила, что вскоре её копна достигнет талии. Харуно вновь провела рукой по неё, зачесывая назад, чтобы прядки покороче не падали на глаза. Пару раз потрясла головой и посмотрела на горячую, почти кипящую воду. В отражении, по которому гуляла лёгкая рябь, она чётко видела свои горящие глаза цвета изумруда. Они сейчас горели разными оттенками изумрудного цвета. И не только глаза, Сакура не без удовольствия разглядывала свою грудь, доросшую до полного второго размера. Из-за нескончаемых тренировок у неё было подтянутое тело, небольшой рельеф заметен даже при таком освещении. На руке, через которую недавно проходила медицинская чакра, всё ещё проступала метка АНБУ. Сакура притронулась к ней, когда в воду опустилась по плечи. — Вы с Итачи служили вместе? — Хаюми знала её значение, поэтому глядела на метку с заинтересованностью. — Да, но были в разных командах, — задумчиво ответила собеседница. — Сначала он был в группе под предводительством Какаши Хатаке, потом ему дали в подчинение собственный отряд. Тогда я и была приглашена в штаб. Какаши стал уже моим капитаном. — она слегка улыбнулась, вспоминая то время. — Пока Третий Хокаге не отправил его в отставку. Так я осталась одна до своих одиннадцати лет. Потом новое назначение, меня запихали в группу генинов, где я снова недолго поработала с Какаши перед своим уходом. — Если вы с Учихой были в разных группах, как вы познакомились? — у Конан было меланхоличное настроение, побуждающее обычно безразличную ко всему куноичи живо интересоваться личной жизнью подруги. — Утром второго января. — она назвала точную дату, что немало удивило Хаюми. — Когда после возвращение домой обнаружила вместо клана Харуно гору трупов и реки крови. Я шла к своему дому, в другие даже не заглядывала, все пороги были окрашены в красный. В моём доме тоже всё было истоптано в кровавых следах, они привели меня к телам моих родителей. Отец уже был мёртв, а мать при смерти, скончалась на моих глазах. В тот день я осталась сиротой. Убийцы не смогли найти меня среди людей, только я не знала, что, вернувшись в клан, сама пришла к ним в руки. Ещё чуть-чуть, и я бы умерла, если бы меня не спасли Итачи и Какаши. — рассказ Сакуры был безэмоциональным. Она тосковала по родителям и по дням в клане Харуно, но спустя столько лет повторение этой истории скатилось из истеричного повествования в сухую констатацию фактов. — Прости. — женщина опустила глаза, жалея о том, что напомнила о прошлом. У самой Конан детство было не лучше. Она, Яхико и Нагато с ранних лет остались без родителей из-за Третьей Мировой Войны Шиноби. Дети побирались по улицам Дождя, пока не встретили Трех Великих Саннинов. Орочимару предлагал их убить, чтобы не мучились, но Джирайя не дал товарищу этого сделать и остался с ними — научил выживать в этом огромном мире. Но вскоре и их пути разошлись. Яхико задевала за живое несправедливость этих войн, он не мог спокойно смотреть на то, как очередные стычки крупных деревень плодят новых сирот. Втроём он и его друзья создали первый состав Акацуки, чтобы бороться с этим вместе. Яхико умер в этой борьбе, и Конан винила себя в его смерти. Если бы она не попалась в ловушку Ханзо, он и Нагато не пошли бы за ней в самое пекло! За её спасение Яхико отдал собственную жизнь. И Хаюми Конан не считала, что заслуживает такого подарка. — Сакура, что побудило тебя покинуть деревню? — После Экзамена на Чунина мне пришлось использовать свои глаза. О наследии клана Харуно быстро поползли слухи, меня и так знали, как избранную, которая выжила после резни. Но пока я не проявляла свои силы, за мной особо не следили, только после экзамена всё изменилось. Из-за сражения с джинчуурики Однохвостого я попала в больницу и пропустила тот момент, когда за мою голову объявили награду. Одна из моих знакомых пострадала из-за этого. Её пытали, спрашивали насчёт меня. Тогда я и поняла, что пора уходить. — Сакура поняла, что она сморозила лишнее и обернулась к воде. — Спасибо за откровенность, — Конан глядела на неё с добротой, от её проницательного взгляда не укрылось, что девушка занервничала. Женщина быстро перевела тему. — Так что всё-таки произошло между тобой и тем парнем из другой команды? — Этот импотент пытался меня облапать. Я… — Искусство — это взрыв! Выкусите, сволочи! Не успела она договорить, как две женщины вздрогнули от мощного взрыва. Стенка между купальнями развалилась, «соединяя» два горячих водоёма в один. Сакура и Конан сразу вскочили, кутаясь в полотенца и хватаясь за подсумки с оружием. Они смотрели по сторонам, ожидая нападения. Когда пыль осела, перед ними предстала редкая картина. На Итачи летел тот самый знаменитый извращенец с кунаем, и Учиха не отставал. Перед тем, как два оружия столкнулись, Сакура успела встать между ними и по инерции перехватить оба оружия за острые концы. Металл больно разрезал кожу, отчего девушка поморщилась и невольно вспомнила драку на крыше госпиталя. В ней тоже фигурировал один Учиха, только возрастом помладше. Пока капли крови стекали по её ладоням, и вода под её ногами окрашивалась в красный цвет, девушка, не скрывая замешательства, смотрела на парня, от которого не ожидала участия в драке. Полотенце медленно съехало с её тела, но Конан быстро среагировала — бумаги обвернули Сакуру, прикрывая грудь и всё, что ниже. Харуно видела перед собой сломанную перегородку и чувствовала намокающую на ней бумагу. Джинчуурики девятихвостой кицуне начинала закипать похлеще воды в этом бурном источнике. — Вы что тут устроили?! — яростно выпалила взбешённая девушка. — Ладно этот извращенец, но ты, Итачи, куда?! Уму непостижимо! Дейдара!!! — она рявкнула на блондина. — Валите отсюда и этого с собой заберите, — она махнула раненой рукой в сторону Учихи. Два куная ушли на дно, не справившись со злым взглядом зеленоглазой куноичи. Напоследок прикрикнув на команду Белого Клыка, она быстро развернулась, направляясь вслед за Конан. — Шлюхам слово не давали. — языкастый парень не любил, когда последнее слово было за бабами. Сакура вмиг оказалась рядом с ним и прописала ему Скальпель Чакры промеж рёбер. Удар в нос уже был для профилактики, девчонка не рассчитывала, что окончательно сломает его. — Сука! Уже возле дома она догнала с Хаюми, за которой плелись незадачливые парни. Харуно пропустила остальных, громко захлопнув за собой дверь. — Где я сплю? — этот вопрос сейчас волновал уставшую девушку больше, но всё равно он прозвучал сквозь стиснутые зубы. — Или с Тсукури, или с Учихой. Выбирай, — Конан пожала плечами и глубоко внутри усмехнулась, не показывая на лице эту коварную женскую улыбку. — В моей комнате только односпальная кровать. — Кисаме? — Сакура с надеждой посмотрела на бывшего Мечника Тумана, но тот быстро протараторил свой отказ. — Самехада тоже хочет спать! — Хошикаги обнял своё оружие, радуясь, что это местами противное создание организовало ему персональные хоромы. Следующим взгляда девушки был удостоен блондин. — Так и быть, я с ним. — от этого взгляда горе-подрывник сперва растерялся, однако тут же взял себя в руки и поспешил отмахнуться. — Нет, нет и ещё раз НЕТ! Мне хватает делёжки нашей комнаты в убежище, хрена с два ты со мной будешь жить! Тем более, я всю ночь буду делать бомбы, нам нужен запас. — «Бли-ин, не хочу спать на минах» — девушка закатила глаза и развернулась к своему последнему варианту. — Показывай. — она кивнула в сторону коридора, где находились двери в соседние комнаты. Итачи направился в сторону «их» комнаты, Сакура шла за ним следом. Когда он открыл нужную дверь, то услышал громкий хлопок позади. За ним всё это время следовал всего лишь клон, а где была сама Сакура — никто не знал. Отступник Скрытого Листа нашел её вечером недалеко от дома на побережье. Она стояла по щиколотку в воде и смотрела на растущую луну. Яркое светило отражалось в морской глади белыми бликами. Низкие волны бились о берег, от тихих всплесков воды летели лёгкие брызги. Сакура была красива, что-то в её образе действовало на парня, словно магнит. Вероятно, всё те же длинные розовые волосы, которые от порывов ветерка летали в разные стороны, как и прозрачная юбка, покрывающая светлые шорты. Здесь было тепло, не от температуры воздуха. — Не слишком предусмотрительно гулять здесь ночью в таком виде. — голос Итачи прозвучал для неё, как гром среди ясного неба. — Будто тебе есть до этого дело. — прошептала девушка, не поворачиваясь к нему. Она сжимала в руках кулон с гербом чужого клана. Ответа не последовало. Рядом тихо скрежетал песок, оседая на землю от каждого движения людей. Сакура думала, что после Нового Года в их отношениях что-то изменится, но всё тот же безразлично-холодный тон Учихи нервировал её куда больше, чем она могла себе представить. Будто и не было этой ночи откровений. «Проклятье… Как меня это раздражает».