Полубоги и посох миров

Мелинда испугалась не на шутку, когда почувствовала на своих ногах жесткие тиски пальцев Тартара. Бог резко потянул девушку вниз. Дыхание перехватило, тело забила сильная дрожь. Девушка с головой окунулась в пучину страха, пытаясь выплыть на поверхность, но лишь сильнее погрязла в сковывающем ужасе. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Она зажмурилась до боли в глазах и пыталась размеренно дышать, но получлась рвано. Каждый вздох отдавал болью в лёгких. Черт, кажется она сломала рёбра. В памяти отрывочно всплывали слова Урана… Как же он там говорил? «Самое ужасное в фобиях это, то что они затуманивают твоё сознание в самый неподходящий момент». Нужно было сосредоточиться на дыхании и очистить разум. Брат учил подавлять страхи, когда встречаешься с ними лицом к лицу, и стараться не думать об этом, как о чём-то поистине пугающем. Действительно. А как прикажешь реагировать на огромное первичное божество, которое хочет тебя убить и захватить власть над миром? Мысли спорили сами с собой. «У всех есть слабые места», — твердила одна часть Мелинды. «Но он так силён», — возражала другая. «Вы достаточно могущественны, чтобы противостоять ему.» «Я так устала.» «Ты всегда находила в себе силы бороться. Так борись! Борись!» Борись. Борись. Эта мысль стала пощёчиной, заставившей девушку одёрнуть себя и выплыть на поверхность, скинуть оковы страха. Стремительно опускаясь вниз, дочь Мглы заметила стекающую по стенам раскола лаву. Тело охватил жар, в нос ударил запах гари и чего-то кислого — вероятно, яда. От дыма закружилась голова, и Мелинде половину сил пришлось отдать, чтобы не рухнуть в обморок. В голове появлялись туманные идеи спасения. Девушка уже была слишком слаба для перемещения, однако за спиной до сих пор развевались два чёрных, окроплённых собственной кровью, крыла. Мелинда вновь зажмурилась, собирая в кучку остатки сил, подняла над головой меч, который до этого крепко сжимала в руках, острием вниз, резко выдохнула и вонзила клинок в темную кожу Тартара. Донеслось недовольное мычание и, как и думала полубогиня, — бог её отпустил, и она камнем полетела вниз, чувствуя, как дым наполняет лёгкие, окончательно затуманивая сознание. Рука потянулась к диску на затылке, но маска оказалась сломанной — не закрыла и четверти лица, оставляя дочь Мглы без спасительного кислорода. С губ сорвался разочарованный выдох, а грудную клетку словно растоптали и напоследок закололи сотней игл. Кажется, шоковое состояние прошло, а сломанные Тартаром рёбра окончательно дали о себе знать. С каждой секундой веки тяжелели, но девушка отчаянно пыталась сохранять бодрость. Через минуту после освобождения от хватки Мелинда почувствовала, что едва может пошевелить крыльями — малый движение отдавало нестерпимой болью во всё тело. Только сейчас она понимала, что, скорее всего, Тартар сломал и их. Кажется, её конец был близок. Глаза медленно закрылись, а последнее, что она увидела — маленькое пятно, полетевшее ей навстречу. *** Когда Нико услышал крик Мелинды, всё внутри болезненно сжалось. Тело само потащило парня навстречу ущелью, прекратив бойню с монстрами. Как только сын Аида приблизился к краю, его голова закружилась. Он видел Тартара. Он видел его и Мелинду в его руке. И тут девушка, вонзив клинок в кожу бога, упала в бездну, и ди Анджело ощутил, словно собственное сердце падает туда вместе с ней. С губ слетел крик, а ладони сжались в кулаки. И Нико сорвался с места, летя навстречу богу и Мелинде. Все чувства и мысли смешались в непонятное месиво, и единственное, чему парню оставалось довериться — это сердце. Он слышал, как крики друзей терялись в шуме сражения, но старался не обращать на них внимания. Слышал, негромкий гул из разлома и мычание Тартара. Нужно спешить, пока не стало поздно. Метр за метром, сын Аида падал к Мелинде, вытянув крылья вдоль тела. Несмотря на измотанность и усталость, смешанные с адреналином в крови, Нико чувствовал силу, плескавшуюся внутри. Она переполняла его, текла по жилам, разливалась приятным теплом. Вдруг он ощутил толчок и неудачно спикировал на плечо Тартару. Что это было? Бог его заметил или где-то сверху ударная волна дошла и до него? Аид знает, что ещё изобрели эти дети Гефеста… Стоя на плече Тартара, ди Анджело хотел заправить выбившуюся из хвоста прядь, которая надоедливо лезла в глаза, но поднял свои руки к лицу и ужаснулся — кожа почернела, как и нити вен, тянувшихся по предплечьям, покрылась трещинами. Из каждой трещинки, как из разбитых песочных часов, сочилось золото, сияя и озаряя весь раскол. Кажется, это заметил и бог бездны. — Мальчишка, — чересчур громкий его голос оттолкнул от себя Нико — нога соскользнула, и парень рухнул в бездну вслед за Мелиндой. И тогда произошло то, чего не ожидало даже само первичное божество — грудь сына Аида разверзлась, устремив в небо огромный золотой луч, породивший десятки, сотни мелких. Они слепили глаза, становясь всё ярче и ярче, и Нико невольно прищурился — не мог отвернуться, пересилил интерес. Лучи пронзили тело Тартара, и его рёв, окутавший всех вокруг, содрогнул землю вновь. Брюнет ощутил, как всё вокруг остановилось — бог искривился от боли, окутанный золотым сиянием, а маленькая точка далеко внизу — Мелинда — прекратила падение. Шумы на поверхности стихли. Ди Анджело замер в воздухе, чуть покачивая крыльями, чтобы удержать равновесие. Та магия, что он сотворил, на него самого не подействовала. Рот в изумлении приоткрылся, а взгляд бегал по окружающей его обстановке. «Это правда сделал я?» Парень буквально мгновение назад породил из себя свет — что было иронично для сына Аида, управляющего тьмой. Сердце колотилось в груди, кажется, делая миллионы ударов в минуту, а дышать стало тяжелее, из-за чего на лице выступили капли пота. Дым продолжил сгущаться, поэтому парень заслонил нос и рот локтем. В мозгу что-то щёлкнуло. Мелинда. Парень вернул своё внимание девушке и сорвался с места, пока действие его магии не закончилось. Сын Аида летел мимо Тартара, что с каждой секундой становился всё меньше и меньше, буквально иссыхая на глазах Нико. Тело бога скорчилось от боли, голова запрокинулась, и парень готов был поклясться, что если бы не шлем и скрывающая лицо тьма, можно было бы заметить гримасу боли. Туловище стало неестественно коротким для столь огромных рук. Вдруг Тартар дёрнулся. Его ручищи соскользнули с краёв ущелья и упали вниз, вытягиваясь вдоль остального тела, но ладонь задела застывшую в воздухе Мелинду, отчего та перевернулась и врезалась в стену раскола с характерным звуком. По инерции оттолкнувшись от камней, тело девушки вновь замерло в возудхе. До этого вырывавшееся из груди ди Анджело сердце, ёкнув, замерло, и парень устремился к дочери быстрее прежнего, до боли в крыльях. Аккуратно подхватив девушку на руки, сын Аида пробежался глазами по её лицу и сжал челюсти так сильно, что они заскрипели, когда увидел множество ссадин, царапин и рану, которая ещё кровоточила, но ди Анджело понял, что получила её девшука ещё до падения в раскол. С чёрных волос тоже стекали алые капли — когда Тартар оттолкнул её, удар пришёлся по большей части на спину, но, вероятно, голова пострадала не меньше. Два крыла безвольно повисли, выгибаясь под неестественным углом, некоторые перья были выдраны. Костюм девушки порвался, позволяя сыну Аида увидеть мелкие порезы; правая нога девушки требовала перевязки; организм терял кровь. Грудь Мелинды едва заметно вздымалась, но это послужило знаком о том, что Мел жива и о том, что Нико мог выдохнуть чуть спокойнее. За спиной ди Анджело раздался треск, словно в костёр бросили ещё дров, за которым последовал громкий хрип. Парень обернулся, поднимая взгляд к богу бездны. Тартар уменьшился настолько, что сейчас его размеры вряд ли превышали пару метров. Это было столь маленькой для него цифрой, что ди Анджело захотелось смеяться. Неужели такое божество тоже было уязвивым. Неужели у них получилось одержать над ним победу. Это была последняя мысль Нико прежде, чем он заметил тлевшую фиолетовую кожу. Шлем бога вздулся и треснул. Казалось, он сейчас взорвётся, поэтому брюнет с дочерью Мглы на руках поспешил взмыть в вверх. Полёт был быстрым и стремительным. Не зря — в небо, норовя догнать пару, поднялись языки пламени, опаляя кроны близ растущих деревьев и поджигая траву. Полубогов и магов окутал жар огня, взмывшего из ущелья. Все, кто находился рядом бежали как можно дальше, в надежде не получить ожогов и закрывали локтём нос и рот. Из груди вырывался сухой кашель, глаза слезились, а кожа покраснела. Парень увидел, что битва вновь возобновилась, а поляну Хогвартса заполнил шум сражения. Он заметил, как Перси, сообразив, что нужно делать, призвал огромную волну, в разы превышающую по размерам все предыдущие. Вода поднялась над пламенем, немного выше огня. Сын Посейдона понимал, что жидкость начнёт испаряться, но и медлить нельзя было. Рядом с парнем появился Джейсон и направил ветер на огонь с нескольких сторон, буквально заталкивая его обратно в раскол. Пламя, на удивление, сопротивлялось, будто бы было живым. Над огнём завис дракон — наверняка, то был Фрэнк, — сосредоточенно смотревший на поле боя. Взмахи его крыльев помогали сыну Юпитера в укращении стихии, и скоро пламя начало скрываться в ущелье. Вода, которую Перси теперь перестал сдерживать, обрушилась на огонь, и полубоги и маги отшатнулись, когда клубы обжигающего пара поднялись вверх. Монстры резко потеряли интерес к противникам и остановили попытки сопротивления. Они понеслись к расколу, прыгая в него, в самое пекло. Лица полубогов и магов исказились от удивления. На поляне осталось намного меньше чудовищ, их число вряд ли достигало и ста существ, поэтому даже до смерти уставшим бойцам под силу было их истребить. Нико следил за этим, отлетев чуть в сторону. Пламя действительно уменьшилось, но его языки всё ещё плясали в глубине раскола. Нужно было его лишь закрыть и всё. Это было под силу сыну Аида, если бы не энергия, которой совсем не осталось. Невыносимая усталость тянула его вниз. — Нико, давай её мне, — Джейсон взлетел в воздух, забирая у друга Мелинду, оба они опустились на землю, наблюдая за пробегавшими мимо часовщиками. В голове возникли воспоминания об их участии в этой битве. Ди Анджело видел, что Фэш и Василиса делали с Тартаром, пока тот безрезультатно пытался пробиться наверх. Они мотали ему время, уменьшая силы бога, а значит, по такой же логике, парень с девушкой могли вернуть сыну Аида его былые силы. Он догнал часодеев и поспешил сообщить им об этой догадке. Те переглянулись. Драгоций начал что-то шептать девушке, пока она послала несколько боевых эферов в бегущих на них монстров — тех, что не сиганули в пламя. В итоге она кивнула, и пара наставила часовые стрелы на Нико, который уже шагнул к ним. На лицах подростков вновь появилась сосредоточенность — нужно было сделать всё очень аккуратно и осторожно, чтобы не оставить брюнета без сил вовсе или наоборот — не переборщить с энергией, которая могла его переполнить и привести к летальному исходу. Полубог терпеливо ждал, чувствуя как по телу вновь разливается приятное тепло. Глаза сверкнули мраком, руки на мгновение окутала дымка, а парень невольно закрыл глаза, глубоко вдыхая. — Можешь приступать, — сказала ему Василиса, когда она и Фэш опустили свои стрелы. — Спасибо, — плечи сами собой расправились, и Нико направился к расколу, от которого всё ещё исходил опасный жар. Чисто теоретически, думал парень, он бы и сам мог отмотать себе время, раз у него была подобного рода сила, данная Хроносом. И Нико просто необходимо освоить её должным образом, ведь никогда не знаешь, в какой момент она пригодится. Сегодня ему очень повезло. Да, он не контролировал себя, позволяя магии захватить его, но если бы он сдержался, вероятно, Тартар бы уже снёс Хогвартс и избавился от всех тех, кто ему воспротивился. Полубог встряхнул головой, избавляясь от ненужных мыслей и коснулся руками опалённой земли. Сперва он дёрнулся из-за высокой температуры, но тут же настроился на свою цель. Пальцы впились в почву, однако сын Аида постарался не обращать внимания на то, насколько горячей та была. Он мысленно обогнул раскол и начал представлять, словно бы сдавливает его края вместе. Землю в который раз опасно тряхнуло. Она начала растягиваться и ущелье, будто заживающая рана, становилось всё меньше и меньше, пока вовсе не сомкнулся. Почва тут же стала твёрже, и Нико поднялся, выходя на место, где раньше была буквально середина раскола. Топнув несколько раз ногой и даже вонзив в землю меч из стигийской стали, он убедился, что работа была успешно выполнена. Тем временем на поле не осталось ни одного монстра, и полубоги и маги потерянно оглядывались, будто бы ожидая подвоха и новой волны чудовищ. Но не стоило. Война завершилась. *** Мелинда спала крепко и, что было довольно странно для полубога, спокойно. Она не видела снов, тем более кошмаров, лишь тьма — всепоглощающая, но умиротворённая. Первая мысль, которая пришла ей в голову после пробуждения — «Боги, убейте меня». Тело ныло и горело, будто от жара, она чувствовала пот стекающий по лицу. За спиной мёртвым грузом повисли крылья, перебинтованные и, как она поняла, ещё не готовые исчезнуть — раны тяжёлые даже для них. Дышать было неприятно, каждый вздох вызывал дискомфорт в грудной клетке. Нога пульсировала, а тело чесалось — о, Хаос, что ж она там себе наломала то. Солнечный свет ослеплял, поэтому девушка зажмурилась сразу же, как открыла глаза. Пришлось ждать некоторое время, чтобы привыкнуть к такой яркости. Наконец, Брайан всё же смогла разглядеть обстановку. Мелинда лежала на одной из многочисленных коек, которыми был уставлен лазарет Хогвартса. Кроватей было намного больше обычного и располагались они близко друг к другу, чтобы можно было захватить больше свободного пространства. На них лежали другие пострадавшие в битве, а по узким проходам сновали медицинские работники школы, корпя над больными. Приложив максимум усилий, чтобы повернуть голову, она смогла увидеть человека, лежавшего на соседней койке. Девушка узнала Грэма Кросмана, сына Афины. Его грудь размеренно вздымалась, обёрнутая в белоснежные бинты с парой кровах пятнышек, а сам парень спал. Один из первых порывов — сесть, чтобы лучше осмотреться, но тело тут же начало агрессивно сопротивляться, а с уст сорвался болезненный стон. Лежать, так лежать, ладно. «Каков всё же исход битвы?» Подсознание давало ответ на этот вопрос, но сердце хотело знать точно. Глаза уловили движение рядом с койкой — к ней направлялась мадам Помфри. Женщина несла в руках небольшую стеклянную бутылочку, на которой листок с надписью давно пожелтел и даже подпалился в некоторых местах. Вид плескавшейся внутри жидкости не воодушевил Мелинду, и она уже прикинула, насколько будет отвратительным вкус этого зелья. — Проснулась, — констатировала женщина, откупоривая бутылку и выливая немного содержимого в стоявший на тумбе рядом с кроватью стакан. — Как себя чувствуешь? Мелинде показалось, что она под водой, а женщина на поверхности пытается до неё докричаться. — Ужасно, — тихий хрип сорвался с уст дочери Мглы, но она поморщилась от того, каким громким он ей показался, контрастируя с приглушённой речью мадам Помфри. Тем не менее мысли, терзавшие девушку почти с самого её пробуждения, не позволили оставить вопрос незаданным. — Это победа? — М? — медсестра удивлённо посмотрела на полубогиню и тепло улыбнулась, осознавая суть слов. — Да, мисс Брайан. Победа. Несмотря на боль в лице, Мелинда расплылась в улыбке. Победа… *** Со дня окончания битвы прошла неделя и Мелинду, как и почти всех остальных пострадавших полубогов и магов, выписали из лазарета.  Погода за окном стояла пасмурная — вот-вот должен был начаться дождь. Он бы смыл тот груз эмоций, что накопился за последнее время и очистил бы голову от мрачных мыслей, оставшихся ещё со времён битвы против Тартара. Обстановка в Хогвартсе, наконец, вернулась на круги своя, поэтому, выходя из больничного крыла, Мел вновь могла погрузиться в ту учебную суету, бывшую здесь до явления ненавистного брата. По коридорам сновали ученики, спеша на уроки и бросая в сторону дочери Мглы неоднозначные взгляды, летали приведения, коротко здороваясь или просто улыбаясь полубогине, ходили преподаватели и кивали девушке в знак приветствия. Она старалась отвечать, но слабость всё ещё давала о себе знать, поэтому в основном девушка ограничивалась лёгкой улыбкой. Брайан знала, что полубогам было разрешено до конца года ходить на занятия по собственному желанию — маленький подарок от директора МакГонагалл, которая к тому же отменила экзамены, за исключением ЖАБА для учеников седьмого курса. Так как американцам в этом экзамене не было необходимости, то они могли написать контрольные по предметам, не несущие бы особого значения для их выпуска. Свернув, она направилась в башню Гриффиндора. Из-за слабых, коротких и хромых от проходящей на ноге раны шагов дорога заняла в двое больше времени, нежели обычно. Мелинда не могла позволить себе большую скорость — в теле ещё чувствовалось недомогание, а кости только-только окончательно срослись, ещё отдавая небольшим дискомфортом в тело. Особенно в спине. Там покоились черные крылья, пострадавшие, как казалось девушке, сильнее всего. — Куда пропадают твои крылья? — как-то раз спросила её Аннабет. — Со стороны кажется, что они никак не связаны с твоим телом, пока ты их не призовёшь. — Так только кажется, — с лёгкой улыбкой и блеском в глазах отвечала брюнетка. — Они в спине. Просто процесс их появления скрыт за мглой и ускорен раз в десять. Если бы это всё было видно более отчётливо, то… В общем, не самая лицеприятная картина. Кожу на лопатках как будто разрезают, а из этих ран вылазят кости. По мере их появления возникают перья, которые состоят из моей магии. Без неё это были бы просто голые кости, как у скелета. — Лучше не стало, теперь я захотела это всё увидеть воочию, — легко рассмеялась Чейз, и смех залил домик Афины, в котором они тогда и сидели. Воспоминание отозвалось улыбкой на губах девушки. Она уже дошла до башни Гриффиндора и, назвав пароль Полной даме, вошла в гостиную, где её ждали друзья. *** Пока Мелинда находилась в отключке, ребятам позволили посетить её, но только один раз — мадам Помфри была непоколебима. Нико сидел на кровати девушки, осторожно держа её за руку, на противоположной стороне расположилась Ванда, заглядывая в сознание Брайан — сын Аида просил проверить, не мучают ли её видения или кошмары. — Спит, как убитая, — подытожила рыжеволосая, рука застыла над головой Мелинды, и девушка смущённо её убрала под строгим взглядом полубогов. — Неудачное сравнение. — Да, неудачное, — согласился Нико. — Но да ладно, самое главное, что она не в каком-нибудь там Тартаре, как в прошлый раз. Группа полубогов и часодеев отбросила в солнечном свете огромную тень на стену. Ди Анджело показалось, что тень дёрнулась, и с десяток глаз метнулись к стене. Полубоги напряглись, часодеи призвали стрелы, а на руках Ванды заискрилась алая магия. Тень задвигалась более активно, начала приорбретать объём и знакомые полубогам очертания. С каждой пройденной секундой она меняла свой цвет, приобретая естественные для человека оттенки. Вот проявились пышные чёрные волосы, блестнули в дневном свете зелёные глаза, расплылись в улыбке розовые губы, расправился бардовый костюм. — Госпожа Мгла, — почти в унисон произнесли подростки и коротко поклонились. Они знали — первичные боги не были склонны ко всей официальщине, какой требовали Олимпийцы, однако в знак уважения ребята не могли этого не сделать. Часодеи, Ванда, Лео, Фрэнк и Хейзел, немного растерянно смотря на товарищей, повторили за ними. Рейна — тоже, но на лице претора не были видны какие-либо эмоции вообще. Богиня сделала пару коротких шагов навстречу и заключила сына Аида в обьятия, ошарашив и парня, и его друзей. Мгла была ниже Нико чуть меньше, чем на голову, но как только она дотронулась до полубога, ди Анджело почувствовал огромную силу, исходившую от неё, которая буквально наполняла энергией всех и вся. Неуверенно подняв руки, он приобнял женщину за плечи, боясь сделать лишнее движение. — Спасибо тебе за то, что спас мою дочь, — прошептала она и, напоследок похлопав парня по спине, отстранилась. — Вы все — огромные молодцы, — обратилась она уже к остальным. — Убить первичного бога — далеко не самое простое дело, а сделать это дважды — просто немыслимо. Если бы не вы, не знаю, что бы делал мир и что бы вообще стало с бессмертными и людьми. И сражаться против могущественного божества в чужом для себя мире — достойно уважения, — женщина склонила голову, обращаясь к часодеям и Ванде. — Как Мелинда оправится — вас перенесут в свои реальности. — Дочь? Госпожа Мгла? — вопросительно шепнул Лео стоящему рядом Джейсону. — Только не говори… — Ты только понял, что это мать Мелинды? — также тихо удивился тот. — Я думал, вы шутите! — Лео, таким не шутят. Тем временем Мгла говорила тёплые слова, вызывая улыбки на лицах полубогов, пока дверь в лазарет не отворилась, а в проёме не появились директор и профессор Браннер. МакГонагалл, которая всё ещё выглядела слегка потрёпанной после битвы, и Хирон с подпалённой в некоторых местах бородой и в своём истинном обличии направились прямиком к подросткам. Их вгляд скользнул по стоящей с ними женщине, которую узнал Браннер, из-за чего его глаза сверкнули в хитром прищуре. — Директор, — губы богини растянулись в приветливой улыбке, — добрый день. — Здравствуйте, — также поприветствовала богиню Минерва, отвечая рукопожатием на протянутую Мглой руку. — Простите, а вы… — Мать Мелинды, — лицо директрисы едва нахмурилось, а потом озарилось пониманием. Во взгляде мелькнуло уважение, и она почтительно склонила голову, встречая ответный жест Мглы. — Приятно, наконец, встретиться с Вами лично. — Взаимно, госпожа Мгла, — они улыбнулись друг другу, и богиня коротко попрощалась и ретировалась, шагнув обратно в тень, из которой появилась. — Что ж, поздравляю с победой, — обратилась МакГонагалл к полубогам. — Объявление об этом уже сделано на сегодняшнем завтраке, но раз вы отсутствовали, то я решила, что не было бы лишним поздравить вас лично. Слово взял Хирон. — Признаюсь, как только боги сообщили мне о вашем новом поиске, то я подумал, что посох миров — гиблое дело, — усмехнулся кентавр. — И, по правде говоря, моё мнение оставалось прежним и после того, как вы его нашли. Но я одно я знал точно — Тартар будет повержен. Лица полубогов сияли от гордости — слова учителя отозвались теплом в груди. Часовщики и Ванда, стоя рядом тоже не могли сдержать улыбок. Этот человек умел приободрить. Ну или кентавр, это была не особо важно. Самое главное, какой настрой он задавал. В глазах Хирона мудрость шла под руку с бесконечной добротой и справедливостью, он всегда находил подходящие для воспитанников слова. Вскоре мадам Помфри выгнала из лазарета всех — даже директора и профессора Браннера, мол, слишком много народа столпилось в больничном крыле при ещё более маленьком пространстве. Да и мешать пациентам не стоило — другим полубогам и магам нужен был отдых. Поэтому, напоследок взглянув на лежащую в кровати Мелинду, ребята и профессора поспешили покинуть больничное крыло, чтобы не злить медсестру. *** Последние недели учёбы пролетели столь же незаметно, как и, собственно, сам учебный год в целом. Для магов, по крайней мере. У полубогов же он тянулся бесконечно долго, полный переживаний и забот. Они старались совмещать поиск и учёбу, создавая иллюзию обычных учеников-волшебников, но к концу года вся та измотанность свалилась на плечи мёртвым грузом. Единственным облегчением было завершение учёбы, окончание поиска и победа в битве. Теперь, написав все экзамены и одолев Тартара, можно было спокойно выдыхать. Греки и римляне давно ретировались в свои лагеря — Лео, Фрэнк, Хейзел и Рейна в том числе. Они не могли остаться в силу своей занятости, даже если сильно этого хотели, поэтому Эреб великодушно их преместил обратно в Америку. Летнее умиротворение накрыло Хогвартс вместе с лёгкой суматохой. Многие собирали вещи, чтобы успеть на поезд и уехать домой на каникулы, либо же, к сожалению, покинуть школу навсегда, если в планах не было идти работать сюда учителем, конечно. Чемоданы стояли в комнатах, полные вещей, когда в гостиной Гриффиндора, где полубоги, маги и часовщики с Вандой расположились перед отъездом, появилась Геката. Летняя духота, царившая в комнате, сменилась освежающей прохладой, запахом трав и ночи, будто та имела свой собственный ощутимый аромат. Богиня была одета, словно сошла со страниц мифов — в загадочном тёмно-синем платье, шлейфом тянущемся за ней, в котором сияли звездочки-бриллианты, она выглядела поистине волшебно. На голове сверкала тиара с изображением луны в трёх её фазах. Сталь во взгляде тёмных глаз казалась непривычной для полубогов, а на лицо была натянута маска равнодушия. Она коротко кивнула в знак приветствия. — Какая честь, — протянул Перси, уже насторожившись визитом богини. Полубоги знали, что если кто-то из пантеона или приближённый к нему решает прийти, то ничего хорошо можно было не ждать. — Чем же мы снова заслужили ваше внимание? — Тремя своими товарищами, которые до сих пор прохлаждаются не в своих реальностях, — неожиданно строго ответила богиня и язвительно добавила: — Господин Джексон. Фэш, Василиса и Ванда приосанились. Вот и пришло их время. Время возвращаться в свои миры, из которых они были выдернуты полубогами. — Твоя мать, Мелинда, заявилась ко мне и предъявила, мол, почему это я до сих пор ничего не предприняла на их счет, — богиня кивнула на троицу из параллельных вселенных, — хотя посох не принадлежит мне более, напомню. Что ж, вот я здесь. Нико встал с дивана, вытянув руку, словно барьер, отгорождающий девушку от Гекаты. Он был настроен решительно насчёт богини. Сын Аида собственноручно вытащил девушку из раскола — с переломанными костями, всю в царапинах и ранах, совершенно опустошённую и надышавшуюся едким дымом. И он видел как долго та восстанавливалась, поэтому не позволил бы что-либо делать до полного её выздоровления — физического и энергетического. Даже если бы для этого пришлось пойти против богини. — Мелинда едва не погибла, сражаясь с Тартаром, не думаете, что время не самое удачное? — руку парня накрыла, несмотря на тёплую погоду, ледяная ладонь дочери Мглы. Девушка слегка сжала его пальцы и покачала головой. — Что мне нужно делать, Геката? — обратилась она к богине. «Боги, дайте мне сил», — пронеслось в голове у Нико. У этой девушки, казалось, совершенно отсутствовал инстинкт самосохранения. Женщина красноречиво взглянула на сидящую в кресле Джинни и устроившегося на подлокотнике Гарри. Те соскочили со своих мест, не желая разгневать богиню. В отличие от ребят из Америки им не приходилось иметь дел с бессмертными, поэтому они опасались нажить себе врагов в мире богов. Геката важно опустилась на место девушки, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. Она объясняла кратко и по делу, не прибегая к каким-то метафорам или оборотам. Мелинде нужно было лишь призвать посох, что богиня помогла бы ей сделать, а далее дело за малым — основную работу всё равно выполняла Геката. Раз перемещение было не за горами, то приходило время прощаться. За те дни, что часовщики и Ванда провели в Хогвартсе, они успели найти общий язык с полубогами и даже подружиться с ними, тем более когда победа в довольно ожесточённой битве была общей. — Это было интересное приключение, — подвёл итог Драгоций, глядя своими голубыми глазами на товарищей. На щеках заиграли ямочки. — Было приятно со всеми вами познакомиться и сражаться бок о бок, — Ванда тоже улыбалась, переплетя перед собой пальцы в перчатках. На ней были те же кожаные штаны и алые плащ и корсет, что и тогда, в Ваканде. — Надеюсь, что мы встретимся снова, — произнесла Пайпер, и полубоги с ней согласились. — Но при более спокойных обстоятельствах, — добавил Джейсон, усмехнувшись. — Обязательно, — пообещала Огнева. Кто-то пожимал им руки, девушки предпочли объятия, но вот готовые к возращению домой Ванда, Фэш и Василиса встали напротив Гекаты и Мелинды, всё ещё выглядящей немного бледной и худой. Маги, которые не успели сблизиться с ними, стояли поодаль, кивнув на прощание и встретив ответные кивки. В их глазах, как и в глазах полубогов, читался нескрываемый интерес. Женщина взяла дочь Мглы за руку, и та почувствовала слабый прилив энергии — сила маленькими порциями проходила через её тело и тянулась к кольцу на руке. Рубин на нём засиял, и украшение стало деформироваться, достигая размеров посоха. Сияние исчезло, а в руке девушки теперь покоился артефакт. Мелинда вытянула вперёд руку с посохом, по направлению к часодеям и Ванде, наблюдая, как Геката обхватывает рукоять чуть ниже руки брюнетки. Полубоги заметили, что богиня нахмурилась, а её ладонь сильнее сжала артефакт. Они стояли так несколько секунд, пока посох не издал тихий гул, а цепи на нём не затряслись. От него исходило неяркое свечение, которое в дневном свете было едва заметным, а потом из алого камня, украшающего навершие посоха, вырвался луч, охвативший троицу. Их силуэты начали терять естественные цвета, сливаться с лучом, постепенно пропадая, а затем и вовсе исчезли. Как только Геката это увидела, она ослабила хватку, и луч потускнел. Когда богиня окончательно убрала руку, артефакт резко охватил гостиную Гриффиндора золотистым сиянием и вновь превратился в кольцо, вместе со скрытым мечом укращающее пальцы Мелинды. Дочь Мглы была всё такой же бледной, но в обморок не упала. Она не истратила и малой доли своих сил или энергии и чувствовала себя прекрасно, если опустить остаточное от лечения недомогание. — И да, Николас, не надо встревать, когда мне что-то нужно, — сказала она сыну Аида и пропала в дымке перемещения. Тот закатил глаза. — Теперь точно всё, — усмехнулась Мелинда. *** Поездка на Хогвартс-экспрессе прошла незаметно, наполненная разговорами, шутками и поеданием сладостей, что продавала старушка. За окном сменялись пейзажи, а Мелинда, не взирая на лёгкую слабость в пальцах, достала гитару, и, теснясь в одном купе, полубоги и маги напевали простую песенку. Вспоминая прошедший год, они чувствовали лёгкую тоску по столь волшебному месту как Хогвартс. Несмотря на то, что полубоги здесь были гораздо Гарри, Рона, Гермионы и Джинни, ребята всё равно успели привыкнуть к замку. К его бесконечным коридорам и постоянно меняющим своё направление лестницам, к приведениям и неугомонному Пивзу, к учителям и студентам, к часто интересным занятиям и, безусловно, квиддичу, захватившему жизни, как Джейсона и Мелинды, что играли за свой факультет, так и остальных, кто просто наблюдал за игрой. Спустя несколько часов поезд замедлил свой ход с режущим слух скрипом до полной остановки. Миг прощания был всё ближе и ближе. Платформа девять и три четверти была забита родственниками юных магов, которые активно высматривали своих детей, братьев или сестёр в окнах поезда. Толпа шумела, растягиваясь по всему перрону. Забрав вещи с верхних полок, полубоги и маги вышли в коридор, где пересеклись с Драко, Блейзом и Асторией. Те улыбнулись и первые направились к выходу из вагона. Сойдя на платформу, полубоги и маги не спешили расходиться. — Что ж, — Аннабет сплела пальцы, нарушая неловкое молчание, что зависло над компанией. — Что ж, — повторила за ней Гермиона. — Пора прощаться. — Пора, — согласилась Пайпер. — Но… Не думала поехать с нами в Лагерь Полукровок, Гермиона? Грейнджер замялась. — Вообще-то… у меня были немного другие планы. По окончании Хогвартса неплохо было бы задуматься о дальнейшей жизни, но когда у меня получится выбраться в Америку, я найду способ связаться с вами, — девушка улыбнулась. — Двери нашего лагеря всегда открыты, — Перси положил руки на плечи Гермионы и Гарри, стоявших рядом, но взгляд парня метнулся и к Уизли. — Пусть технически дверей там нет, но вы поняли, о чём я. — Ну… и вы заглядывайте к нам, в Англию, — коснулся затылка Поттер, а затем поправил очки. Подростки замолчали. А затем начали друг с другом обниматься, говоря пожелания на будущее. Неизвестно, когда судьба сведёт их вновь, но все вместе и каждый по отдельности надеялся на то, что это случится в скором времени. Помахав напоследок, полубоги покинули платформу и вышли с вокзала. Рядом с Кингс-Кроссом стояли знакомый грузовичок «Дельфийской клубничной службы» и стоглазый Аргус в строгом костюме. Интересно, что видели прохожие, когда смотрели на охранника лагеря. Обычного человека? Скорее всего. Ребята не знали, как бы отреагировали, на его более человеческий облик, на тело, не покрытое десятками глаз. Аргус им кивнул, как только взгляд почти всех его глаз метнулся к полубогам, и он открыл двери грузовика. Подростки, поздоровавшись с верным стражем лагеря, запрыгнули в машину и подали знак, готовые к поездке. Грузовик тронулся. Дорога до Лагеря Полукровок заняла почти столько же времени, сколько поездка на Хогвартс-экспрессе до Лондона. В это время полубоги, чего греха таить, спали. Отрубились они где-то в начале пути, и проснулись только после того, как машина остановилась в лесу, перед самыми воротами лагеря, а Аргус открыл двери. Друзья не представляли, как грузовик смог проехать по этим дебрям, да ещё и пересечь океан, но, учитывая, что они возвращались из Школы Чародейства и Волшества, вопрос замялся сам собой. Сонные, они покинули машину и, помахав Аргусу, направились в лагерь. Здесь царила привычная сердцу суматоха, и полубоги застыли на месте, глубоко вдыхая носом родные ароматы. В домике Гефеста кипела работа, разнося над строением дым, с арены доносился лязг клинков, а в воздухе завис запах клубники и других растений, которые выращивали дети Деметры. К ним начали подходить другие ребята из разных домиков, то пожимая руки, то обнимая, то хлопая по спине, то просто улыбаясь и говоря слова приветствия, пусть со всеми ними они виделись не так давно и сражались бок о бок. Всё же приятней было встретить друзей не в обстоятельствах битвы, не нести раненые тела по полю, слыша короткое «Давно не виделись». Хоть тогда и полегло много смелых ребят, сейчас же они могли всей семьёй Лагеря Полукровок отметить победу и возвращение, поделиться историями и рассказать о волшебном замке. Они выиграли. Поиск официально завершился. Можно было выдыхать.