Грог и звездное небо

Геральт устало трёт переносицу, когда на подходе к корчме слышит крики, брань и звуки ударов. Он уже сомневается, есть ли у его спутника чувство самосохранения, потому что это уже вторая драка за их относительно спокойные полтора месяца скитаний от одной деревни до другой. — Врежь ему хорошенько, Тайко! — крикнула хорошенькая бета, стоящая в последних рядах, прямо перед ведьмаком. — Хм. — Геральт, растолкав толпу, протиснулся в первый ряд, но селяне так были увлечены дракой, что и не заметили присутствие мутанта. Не сразу, по крайней мере. В кругу стоял достаточно рослый и молодой парень, на таком и пахать можно было бы. На его фоне Лютик с разбитым носом и в порванном дублете смотрелся даже жалко. Но только на первый взгляд. Геральт сразу срисовал разбитые напрочь костяшки барда, его дикий оскал и то, как сияли потусторонним светом голубые глаза — альфа дрался на грани, ещё немного и начнёт рвать противника зубами. Геральт не понаслышке знает насколько остры у Лютика клыки. Но язык его острее, чтоб ему отсохнуть. Глухой удар и вот его Лютик — внезапно такой маленький и испуганный — лежит на земле, озираясь по сторонам и принюхиваясь, точно щенок. — Зараза. — пророкотал ведьмак, вступая в круг и заслоняя собой музыканта от драчуна. — Это мой бард. Он нужен мне живым. И целым. — Уйди, отродье, — от Тайко несло перегаром и конским потом. — Заткнись! — из-под локтя Белого волка вылетает бард и, как и предположил ранее ведьмак, вгрызается сопернику в руку. Попутно Лютик умудряется верещать и рычать, точно дикий горный кот. Мужчина не намерен терпеть это безобразие и дальше, потому хватает юношу за шкирку и тот смирно повисает, позволяя нести себя к фыркающей Плотве. Протестующего Тайко Геральт просто отталкивает с дороги, молча покидая гостеприимный двор. Ведьмака всего на мгновение слегка ведёт от взгляда бывшего виконта — он словно заглянул в две стылые лужи, отражающие бледный сумеречный лес — такими невероятными они были. И голодными. Но определить, чего не хватает мальчишке на этот раз: пиздюлей или постельных приключений, он не смог. Да и не хотел. — Лютик, блядь. Почему я всё время должен вытаскивать тебя из дерьма, в которое ты так стремишься закопаться по самые уши? — на бледном лице проступили желваки, а глаза посветлели от ярости, — Лютик? Но альфа молчал. Зыркал своими огромными глазами, по-звериному скалясь и молчал. — Я бы прямо сейчас взял тебя, ведьмак. Но, боюсь, ты меня прикончишь. Геральт какое-то время просто стоит, переваривая полученную информацию, а потом отвешивает барду подзатыльник.

***

Геральт не замечал очевидных вещей, что буквально находились у него под носом. Лишь спустя время он окончательно понимает, что его интуиция не обманула и выбор он сделал верный. И то, лишь когда Лютик преграждает волколаку дорогу к нему. Сам ведьмак мечется в горячке, рвано дыша и почти не закрывая глаза. Потому что боится потерять Лютика из виду. Но все равно ничего не может разглядеть — так сильно все расплывается перед глазами, мутится в сознании. Волколак подходит ближе и бард рычит и скалит нечеловечески крепкие зубы, а его природа, пополам с наследием (то, которое виконт де Леттенхоф не смог отобрать) искажает нежные черты лица, делая его самого похожим на чудовище. Существо смотрит на ощерившегося мальчишку, готового умереть за бредящего мутанта и это вызывает уважение в глубине его звериной души. — Ты силён, но он сильнее тебя, человек. — Лютик удивленно вскидывается, теряя грозный вид, но не отходит от Геральта. — Ты не человек, — волчья морда довольна своим открытием, гротескное подобие усмешки кривит зубастую пасть. — Магия… Кто-то очень не хотел, чтобы ты стал таким как я. Сильная любовь и большое сердце… да, это помогло спасти тебя. — Волколак отступает от костра на шаг. Лютик перестаёт дичиться и становится вновь похож на себя прежнего. — Твой омега сейчас на пороге охоты, бард. Дай ему то, что требуется, — серая морда отворачивается от костра. — Дай, или его меч однажды настигнет твоё сердце. В воздухе пахнет вишнёвым дымом, кровью и прелой листвой. Лютик хочет кричать и выть, потому что всё это время был слеп. Он считал себя неправильным, бракованным, потому что у альфы не может быть истинного своего же пола. И нюх-то у него, Юлиана Панкраца и так далее, отличный — всем на зависть! А своего омегу — пусть и такого нестандартного, учуять не смог. Даже не попытался. Геральт пахнет запечённым на углях мясом, подсыхающей кровью и коричным грогом. Он пахнет долгой жизнью и смертью в бою, летними рассветами и увядающей черёмухой. У Лютика кружится голова и кровь стынет в жилах, потому что Геральт принадлежит ему. Будет принадлежать, чего бы это ни стоило.

***

Наутро ведьмак находит у их лагеря следы нечисти и удивляется, что волколак не убил его, пока была возможность. Но ещё больше его удивляет тот факт, что Лютик стоял совсем рядом с проклятым и остался в живых. Белый волк подбирает мечи и идёт по следу своего барда; тот даже не пытался скрыться — отпечатки его сапог были отлично видны на подсыхающей лесной грязи. Альфа плещется в озере, ныряя с камня то рыбкой, то поплавком. Лютня лежит на берегу рядом со сложённой одеждой, заботливо укутанная в плащ. Отливает синевой какая-то побрякушка. «Цацки носит, точно девка. И кто только ему придумал узел не в то место приделать…» Ведьмак смотрит на гибкое тело в воде и чувствует разливающееся в груди тепло. А ещё лёгкую дрожь медальона. — Лютик, вылезай! — но поганый мальчишка, завидев друга, только заливисто смеётся и снова прыгает с камня в голубую воду, — Лютик, блядь, я не шучу! Там опасно! Бард, услышав про опасность, направляется к берегу. С каждым его гребком амулет на груди Геральта трясёт всё сильнее. Лютик никогда не ушёл бы один в лес. Геральт обнажает меч, когда бард — или же то, что было похоже на него, вышло из озера. Понимающая улыбка отдавала грустью, а плечи юноши поникли, придавая этому существу жалости. — Убьёшь меня, Геральт? — Лютик смотрел на ведьмака перед собой и видел другое. Он смотрел в самое сердце друга, сквозь доспехи, хмурость, шрамы, обиды и надежды… и видел омегу. — Где Лютик? — Геральт кивает на одежку барда и предупреждающе взмахивает мечом. Глаза альфы перед ним светятся изнутри аквамарином, как будто звездное небо отражается в океане. Нечто, похожее на Лютика, протягивает руку к рубашке, — Позволишь? Геральт хмуро кивает, а Лютик чувствует, — чует, как легко смешивается запах ведьмака с лесом. И это прекрасно. У ведьмака в животе скручивается тугой узел и ноги дрожат, как у оленят, когда ветер доносит до него аромат Лютика. Но теперь он в сотни, в тысячи раз ярче. Нотки глинтвейна, какие-то цветы и карамель. Рот наполняется слюной. Существо надевает вещи, закрепляет на шее брошь. Запах исчезает, а дрожь медальона прекращается. Глаза Лютика снова похожи на осенние лужи. Геральту надо выпить и все обдумать.