***
Вечер. Когда девочки в нашей комнате уснули, мы с Гермионой спустились в гостиную Я не забыла прихватить Невидимку. В кресле кто-то сидел. Это был Невилл. Он грозным взглядом осмотрел нас и мальчиков. — Вы опять собираетесь гулять по школе, — сказал он. — Нет-нет, — сказала Гермиона, — Нет мы не собираемся. Почему бы тебе не пойти спать, Невилл? — Вы не должны разгуливать, — ответил Лонгботтом, — Вас снова поймают. У Гриффиндора будет еще больше неприятностей. — Ты не понимаешь. Это важно, — сказал брат. Но Невилл очевидно был полон решимости сделать что-то отчаянное. — Я не позволю вам сделать это, — сказал он, поспешив перекрыть выход. — Я… Я буду драться! — Невилл, — взорвался Рон, — отойди от дыры и не будь идиотом… — Не называй меня идиотом! — сказал Невилл. — По-моему, с вас уже довольно нарушений! И это ты сказал мне давать отпор людям. — Да, но не нам, — сказал Рон в раздражении. — Невилл ты не знаешь, что творишь. Он сделал шаг вперёд, и Невилл уронил Тревора, который ускакал с глаз долой. — Ну давай, попробуй, ударь меня! — сказал Невилл поднимая кулаки, — Я готов! Гарри повернулся к Гермионе. — Сделай что-нибудь, — сказал он отчаянно. Гермиона шагнула вперёд. — Невилл, — сказала она, — я действительно очень сожалею об этом. Она подняла свою палочку. — Петрификус Тоталус! — прокричала она, направив палочку на Невилла. Руки Невилла вытянулись по швам. Его ноги словно слиплись. Его тело стало негнущимся, он качнулся на месте и затем упал, как бревно, лицом вниз. Мы с Гермионой подбежали, чтобы перевернуть его. Челюсти Невилла были сжаты, так что он не мог говорить. Только глаза двигались, глядя на них с ужасом. — Что ты сделала с ним? — прошептал Гарри. — Это Проклятье Оков-Всего-Тела, — сказала я несчастно, — О, Невилл, прости нас. — Ты потом поймешь, — сказал брат Лонгботтому, когда подошел ко мне. — Это для твоего блага, — добавил Рон. Мы накинули Мантию и вышли из гостиной. Двинулись в сторону того самого коридора. Миновав лестницы, стоящий впереди Гарри отворил дверь. Следующая была уже открыта. — Кто-то уже зашел, — прошептал рыжий. — Тш-ш-ш, — шикнула я ему. Мы зашли в помещение. Играла арфа, а пес спал. Гермиона стянула со всех Мантию. Рон и Гарри подошли к Пушку и начали двигать его лапу. — От него воняет, — пожаловался Уизли. Они смогли оттащить лапу собаки и открыли люк. Слава Мерлину! арфа не переставала играть. Первой прыгнула я и сразу же приземлилась на растение. Затем спустился брат, а за ним и Рон с Герми. Лианы начали «обнимать» нас. Мы дергались и пытались высвободиться. — Не двигайтесь! — приказала им Гермиона. — Я знаю, что это — это Дьявольские Силки! — добавила я. Мы с Грейнджер прекратили борьбу. Щупальца затянули нас в себя, а после мы приземлились на каменный пол. Через минуту упал Гарри. Рон кричал. — Перестань двигаться Рон! — крикнула я ему. — Чтобы умереть? нет спасибо! Я высунула палочку и наколдовала огонь. Направила на растение. Рон упал на Гарри. — Прости, — сказал он брату, помогая встать. — Пошлите, — скомандовала я. Мы пошли дальше. Достигли конца прохода и увидели перед собой ярко освещенный зал, потолок изгибался высоко над головой. Зал был полон маленьких сверкающих птичек, которые порхали повсюду, переворачиваясь в воздухе. На противоположной стороне зала была массивная деревянная дверь. — Как думаешь, они нападут на нас, если мы будем переходить через зал? — спросил Рон. — Возможно, — сказал Гарри, — Они не выглядят опасными, но, я думаю, если они бросятся вниз все разом… ладно, выбора нет… Я побежал. Он глубоко вдохнул и, прикрыв лицо руками, рванул через зал. Я ожидала в любую секунду увидеть, как впиваются в него клювы и когти, но ничего не произошло. Он достиг двери невредимым. Он потянул за ручку, но дверь была закрыта. Мы подошли спокойно к брату. — Что теперь? — спросил Рон. — Эти птицы… они же не могут быть здесь просто для красоты, — сказала Гермиона. — Это ключи… — заметила я, — Один из них должен быть от двери. Рон рассмотрел замок. — Нам нужен большой, старомодный ключ, возможно серебряный, как ручка. Я начала искать такой в воздухе. — Нашла, — воскликнула Герми и показала на ключ с поломанными крыльями. — Гарри бери метлу и лети за ним, — толкнула я брата. Он взял парящую в воздухе метлу, оседлал и взмыл под потолок. Однако, Гарри не зря был самым молодым Ловцом за последний век. Он полетел в сторону ключа, но тот все отдалялся. Пришлось Гарри помучаться с его поимкой. — Все, — сказал он спустившись с ключом в руках. Я выхватила его и отперла замок. Неожиданно послышались крики ребят. Я обернулась. Стая ключей летала на нас. Мы быстро забежали в следующее помещение закрыли дверь. В следующем зале было так темно, что мы ничего не могли видеть. Но как только я вошла в него, внезапно свет залил всё помещение, открыв ошеломительный вид. Мы стояли на краю огромной шахматной доски, за чёрными, высокими шахматными фигурами, высеченными из чего-то похожего на чёрный камень. Напротив, на другом конце зала, стояли белые фигуры. Меня пробрала лёгкая дрожь — возвышающиеся белые фигуры не имели лиц. — Что теперь будем делать? — прошептал Гарри. — Это же очевидно, — сказал Рон. — Нам нужно играть, чтобы пройти через зал. За белыми фигурами виднелась ещё одна дверь. — Я думаю, — сказал Рон, — мы должны стать шахматными фигурами. Он подошёл к чёрному рыцарю и прикоснулся к коню. Сразу камень ожил. Конь ударил копытом, и рыцарь повернул голову, закованную в шлем, и посмотрел на Рона. — Мы… э… должны присоединиться к вам, чтобы пройти? Чёрный рыцарь кивнул. Рон повернулся к нам. — Надо подумать, — сказал он. — Думаю, мы должны встать вместо четырех чёрных фигур… Мы стояли тихо, глядя на думающего Рона. — Не обижайтесь, но вы тоже не так уж хорошо играете в шахматы… — Мы не обижаемся, — быстро сказал Гарри. — Просто скажи, что нам делать. — Хорошо, Гарри, ты займёшь место этого слона, а ты, Гермиона, становись вместо ладьи. Эрика ты будешь башней. — А ты? — Я буду конём, — сказал Рон Похоже, фигуры всё слышали, потому что после слов Рона конь, слон, башня и ладья развернулись спиной к белым фигурам и сошли с доски, оставив пустыми четыре клетки, которые заняли мы. — Белые всегда делают первый ход, — сказал Рон, посмотрев через доску, — Да, смотрите… Белая пешка сдвинулась вперёд на две клетки. Рон начал отдавать команды чёрным фигурам. Они молча двигались, куда отправлял их Рон. — Гарри, сдвинься по диагонали на четыре клетки вправо. Мы испытали первый настоящий шок, когда был взят наш второй конь. Белый ферзь сбил его с ног и оттащил за край доски, где тот лежал, не двигаясь, лицом вниз. — Мне пришлось, — сказал Рон, выглядя потрясённым. — Теперь ты можешь взять того слона, Гермиона, давай. Каждый раз, когда мы теряли свою фигуру, белые действовали безжалостно. Скоро вдоль стены выросла куча безвольных чёрных фигур. Дважды Рон чуть было не пропустил момент, когда Гарри и Гермиона были под ударом. Сам он метался по всей доске, захватывая почти столько же фигур, сколько и теряли. — Мы почти у цели, — внезапно пробормотал он. — Дай-ка подумать. Белый ферзь повернул своё пустое лицо в его сторону. — Да… — сказал Рон тихим голосом, — Это единственный выход… Я должен быть взят. — НЕТ! — закричала Гермиона. — Это шахматы! — сказал резко Рон. — Здесь приходится чем-то жертвовать! Я сделаю ход, и он меня срубит, это даст тебе возможность, Гарри, объявить мат королю. — Но… — Ты хочешь остановить Его или нет? — Рон… — Слушайте, если вы не поторопитесь, то он доберётся до Камня! Другого выбора у нас не было. — Готовы? — крикнул Рон, его лицо было бледным, но решительным. — Я начинаю… и не задерживайтесь, как выиграете. Рон сделал ход, и белый ферзь атаковал. Он ударил Рона по голове каменной рукой, и Рон рухнул на пол — Гермиона закричала, но осталась на своей клетке — белый ферзь оттащил Рона в сторону. Кажется, он был без сознания. Дрожа, Гарри сдвинулся на три клетки влево по диагонали. Белый король снял корону и бросил её к ногам Гарри. Мы выиграли. Шахматные фигуры расступились, открыв дорогу к двери, и поклонились. Бросив на Рона последний отчаянный взгляд. Я взяла за руку брата. — Гермиона, присмотри за ним, — сказала я подруге. — Но вы! — попыталась возразить она. — Нет, Герми. Там слишком опасно. Для нас тоже, но мы уже один раз выжили, — сказал Гарри. Она послушно кивнула и пошла к Рону. Мы же развернулись и пошли к двери. Когда вошли в зал, она захлопнулась. Возле зеркала стоял Квиррелл. Его лицо снова трансформировалось. — Вы уже здесь, — сказал Володя. — Как видишь, — мы спустились по порожкам и стали напротив него, — Нужно забрать Камень. Мы стали напротив зеркала и посмотрели в него. Отражение брата зашевелилось. Опустило руку в карман джинс и достало красный камень. — Все, — заключила я. — Что нам теперь делать? — спросил Волдеморт. — Сделать вид, что здесь проходил бой. Ты должен переместиться в дневник. Где он? — У Малфоя старшего. — Отлично. Я думаю, ты сможешь перенести свою сущность туда, а мы до этого уничтожим тело Квиррелла. Так же прикажи Люциусу передать этот дневник в Косой Аллее, когда мы там встретимся. Он согласно кивнул. Я выпустила парочку заклинаний для шума. Гарри тем временем взял профессора за руку. Его тело начало рассыпаться. Я сжала в руке Философский Камень, а после положила под толстовку. Из кармана достала такой же. «Пусть лучше останется у меня. Мало ли пригодится.» — подумала я. Тело Квиррелла рассыпалось в пыль. Я взяла его за шею и почувствовала усталость. Из тела появилась сущность темного мага в виде сгустка энергии. Она улетела, а я посмотрела на брата. Он пошатнулся. я подбежала к нему. — Все закончилось Гарри, — мы обнялись. Я быстро отдала ему фальшивый камень, до того, как мы упали без сознания.***
Проснулась я от солнечных лучей. Еле-еле разлепив глаза, я увидела белый потолок. Улыбнулась. Осознание того, что все закончилось меня обрадовало. Я приподнялась и краем глаза увидела Дамблдора, мило разговаривающего с братом, лежащим на соседней кровати. — Вот и Эрика проснулась, — сказал директор пройдя между нашими койками. — Как Рон? И что с Камнем? — спросила я. — С ним все хорошо. Вы оба проявили отвагу. Ваш героизм чуть было не убил вас. На один ужасный момент я подумал, что так и случилось. Ну, а что касается Камня, так он уничтожен. Я быстро нырнула под толстовку. Вроде на месте. Я решила ощупать его. Гладкий, а мой был в некоторых местах шершавый. — Хорошо, — прошептала я и улыбнулась. — Ну отдыхайте, — директор удалился. Брат встал и босыми ногами подошел ко мне. Он сел рядом и мы обнялись. — Я рада, что у нас все получилось, — на моих глазах появились слезы. — Мадам Помфри сказала, что от полного истощения нас спас твой кулон. Ну…который Драко подарил, — отстранившись сказал брат. Я начала глупо улыбаться и засмеялась. Гарри сначала опешил, а после тоже присоединился. Мадам Помфри, медсестра, была приятной женщиной, но очень строгой. — Всего на пять минут, — попросил Гарри. — Ни в коем случае. — Но вы разрешили войти профессору Дамблдору… — добавила я. — Разумеется, он ведь директор, а это совсем другое дело. Вам нужно отдохнуть. — Но мы же отдыхаем. Смотрите, лежим себе и все такое. Ну мадам Помфри… — мы смотрели на нее щенячьими глазами. — Ну, ладно, — согласилась она. — Но только на пять минут. И она позволила войти Рону, Гермионе, Драко и близнецам. — Гарри! Эрика! Гермиона явно была готова броситься мне на шею, но я была даже рада, что этого не произошло, потому что голова все ещё раскалывалась. — О, ребята, мы были уверены, что ты… Дамблдор так волновался… — причитала Грейнджер — Успокойся, Герм. И спасибо Драко за такой полезный подарок, — я достала из-под толстовки кулон, — Если бы не это украшение, то мы бы остались сквибами. Белобрысик просто подошел и обнял меня. Нежно. — Вся школа только об этом и говорит, — сообщил Рон. — Что же там на самом деле произошло? Ну и пришлось рассказывать все, но по канону. — Так Камня больше нет? — заключил Рон. — Теперь Фламели просто умрут? — Нет, Рон. У них пока достаточно зелья, — спокойно ответила я, окруженная близнецами и Малфоем. — А что было с вами? — спросил Гарри. — Ну, я вернулась без проблем, — начала рассказывать Гермиона. — Привела в чувство Рона… это заняло некоторое время… и мы как раз бежали наверх, в совятню, чтобы послать весточку Дамблдору, но на выходе встретили его самого — он уже обо всем знал. Он только спросил «Они ведь пошли за ним?» и ринулся на третий этаж. Ворвалась мадам Помфри и выгнала друзей.***
Заключительный пир по окончанию года. Мы с Гарри чуть ли не бежали в Большой зал. И конечно же, когда появились там все обратили свое внимание на нас. Но мы с гордо поднятыми головами прошли к столу факультета к друзьям. Заняли свои места и директор начал свою речь. — Вот и прошел ещё один год! — радостно сообщил Дамблдор. — И я хочу немного надоесть вам старческим брюзжанием, прежде чем мы вонзим свои зубы в эти вкуснейшие лакомства. Что за год это был! Надеюсь, ваши головы теперь немножко полнее, чем год назад… и у вас есть целое лето, чтобы опустошить их как следует перед началом следующего года… А теперь, как я понимаю, пришло время вручения школьного кубка, и места расположились так: на четвертом месте находится Гриффиндор с тремястами пятидесятью очками, на третьем — Хаффлпафф с тремястами семидесятью двумя, Рейвенкло заработал четыреста семдесят девять, а Слизерин — пятьсот сорок. Стол Слизерина взорвался криками и аплодисментами. Больше всех меня взбесила Гринграсс. Она посмотрела в мою сторону и показала средний палец. Я чуть вилку не согнула, хвала Небесам! Гарри меня успокоил. Но после я ехидно улыбнулась, а Дафна непонимающе на меня посмотрела. — Да, да, молодцы, Слизерин, — сказал Дамблдор. — Тем не менее, последние события тоже должны быть учтены. Воцарилась полная тишина. Улыбки слизеринцев слегка увяли. — Итак, — продолжил Дамблдор, — у меня есть ещё несколько очков на раздачу. Что тут у нас… Ага… — Начнем с мистера Рональда Уизли… Рон побагровел. Он походил на редиску, сильно подгоревшую на солнце. — … за лучшую шахматную партию, подобную которой Хогвартс не видел уже многие годы, я присуждаю Гриффиндору пятьдесят очков. Восторженные крики Гриффиндорцев чуть не подняли волшебный потолок, казалось, что звёзды над головой задрожали. Послышался голос Перси, который говорил другим старостам: — Это мой брат, знаете? Мой младший брат! Прошел через гигантские шахматы МакГонагалл! Наконец, снова наступила тишина. — Далее… мисс Гермиона Грейнджер… за продемонстрированную холодную логику перед лицом пламени я даю Гриффиндору ещё пятьдесят очков. Гермиона спрятала лицо в ладонях, я сильно подозревала, что она расплакалась. Гриффиндорцы за столом просто сошли с ума — ведь они только что получили сотню очков. — Наконец… мистер Гарри Поттер и мисс Эрика Поттер… — произнес Дамблдор. Все притихли в напряженном ожидании. — … за исключительную храбрость и присутствие духа я присуждаю им по шестьдесят очков. Поднялся оглушительный шум. Те, кто могли и складывать, и кричать до хрипоты одновременно, поняли, что у Гриффиндора теперь пятьсот семьдесят очков. — Храбрость бывает разной, — сказал Дамблдор, улыбаясь. — Противостояние врагу требует большой отваги, но такой же смелости требует и противостояние друзьям. Поэтому я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Лонгботтому. Все столы и некоторые слизеринцы. Хлопали орали от восторга. Я понимаю, что Драко такое решение неприятно. Дамблдор снова поднял руку, призывая к тишине. — Так же… — начал он, — Если бы не продуманность одного из наших студентов, то Поттеры могли потерять много магической энергии и остаться сквибами. За это я присуждаю Драко Малфою тридцать очков. Все были удивлены. Я первая захлопала. — Молодец! Молодец! — подхватили остальные. Думаю, что это останется в памяти школы, ведь не каждый слизеринец помогал гриффиндорке.***
Мы уже едем обратно, на вокзал Кинг-Кросс. Ребята уже отдыхаю от суматошного года. Рон снова ест мои «запасы» из рюкзака. Герми читает подаренную мною книгу. Гарри тоже. А Драко смотрит за тем, как я рисую. — Этот год был сумасшедшим, — сказал влетевший в купе Фред. — Да уж, — протянул Гарри. — Что ты делаешь? , — обратился ко мне Джордж. Братья приземлились рядом и выхватили скетчбук. — О-о-о, — протянул Дред, — Рисуешь. Он начал листать страницы. — У тебя неплохо получается, — добавил Фордж. — Особенно портреты. — А это мы, — Фред ткнул в рисунок. — Там не только вы, — сказала я и выхватила скетчбук. Я повернула его друзьям и начала листать страницы, показывая им их же портреты. Гермиона, Гарри, Рон, Драко, Крэбб, Гойл, все они были запечатлены на тонких страницах. «Я сделаю еще много таких рисунков» — сказала я сама себе. когда мы уже подъезжали к станции.